Рассказы о военных собаках

Товарищ, Жучок и Моряк

В воспоминаниях ветеранов собаководства, а также в книге Э. И. Шерешевского, П. А. Петряева, В. Г. Голубева «Ездовое собаководство» (М.-Л.: Изд. Главсевморпути, 1946. 188 с.) есть упоминание об упряжке ездово-санитарной службы с собаками по кличкам Товарищ, Жучок и Моряк. Эта упряжка прибыла в Центральную военно-техническую школу дрессировщиков Красной армии из 2-го отдельного полка специальной службы вскоре после окончания Великой Отечественной войны. Вожатым упряжки был командир отделения сержант Алексей Ефимович Полянских. За период своей боевой работы он вывез с поля боя на этой упряжке 726 раненых, из них 72 офицера, и подвез в боевые порядки 29 тонн различных грузов. За образцовое выполнение боевых заданий командования и проявленные при этом доблесть и мужество сержант Полянских был награжден шестью правительственными наградами, среди них ордена Красного Знамени, Красной Звезды, Отечественной войны 1-й степени, две медали «За отвагу» и др. Говоря о своих наградах, Алексей Ефимович вспоминал:

Он родился в селе Катайск Ишимского уезда Тюменской губернии[56], с детства любил лес, озера, пристрастился к охоте, рыбалке, частенько с ружьем бродил по окрестностям родного села, и всегда его сопровождали собаки. Их район всегда славился своими охотничьими и рыболовными угодьями, заказниками.

Призванный Абатским РВК Омской области в августе 1942 года, Алексей Ефимович как охотник был направлен на учебу в подразделение по подготовке специалистов военного собаководства. Его специализация — ездово-санитарная служба, а он — вожатый упряжки этой службы. Особенно рядовой Полянских обрадовался, когда командир взвода знакомил с его упряжкой тюменских (как говорили в народе) лаек, да и как же не радоваться, ведь эти собаки сопровождали его с детства и как будто с родных мест повеяло домашним теплом и уютом. Да, у него и дома в хозяйстве были собаки. Алексей Ефимович знал, что правильное название породы этих собак — западносибирская лайка. Выведенная на территории России в 20-х годах XX века на основе мансийской (вогульской) и хантийской (остяцкой) лайки, это самая популярная и многочисленная в нашей стране порода, распространенная и пользующаяся уважением. Как правило, это крупная собака с привлекательной внешностью, высоким уровнем породности, незаурядным умом и выдающимися охотничьими качествами.

Рядовой Полянских, как и положено, вместе с командиром взвода и военфельдшером роты осмотрел своих подчиненных и принял их для дальнейшего содержания и ухода. Теперь Товарищ, Жучок и Моряк, такие клички носили эти западносибирские лайки, становились его боевыми четвероногими друзьями и помощниками.

Во время Великой Отечественной войны ездово-санитарные упряжки собак состояли в основном из кобелей, которые быстро привыкли друг к другу. Драки между ними случались только из-за корма в периоды, когда случались перебои в снабжении мясом, или по нерадивости вожатых, которые не наблюдали за поведением собак. Кастратов не брали, за единичными исключениями. Если какая-либо собака проявляла агрессивные намерения по отношению к другой, вожатый должен был ей это запретить.

Оставшись один с собаками, рядовой Полянских еще раз оглядел их. Это были лайки сухого и крепкого телосложения, размером (а это были кобели) чуть выше среднего роста, где-то около 60 см в холке и весом до 25 кг каждая. Шерсть густая, жесткая с плотным подшерстком. Окрас разный: Товарищ, а он был вожаком стаи, имел бело-серый окрас, Жучок — серый, Моряк — белый с оттенком бурого. Голова лаек сверху напоминала несколько неправильный клин, при этом затылок округленный. У Товарища заметен переход ото лба к удлиненной, но не узкой морде. У всех небольшие, умные, овальные глаза, поставленные раскосо. Они как бы говорили новому их хозяину: «Ну что, повоюем?» Их треугольные стоячие ушки были средней величины, они как бы постоянно находились в движении, как будто к чему-то прислушивались. Шея мускулистая и сильная. Хвосты у всех кольцом. Длинные ноги и крепкие лапы.

Алексей Ефимович рукой провел по шерсти Товарища — под ней был густой и плотный подшерсток типа «волчьего», именно он позволял лайкам легко переносить самые разнообразные климатические и погодные условия, такой же подшерсток был и у других лаек. Собаки высказывали ему дружелюбие и покладистость.

Правда, от опытного глаза охотника не ускользнуло, что уверенности в чистокровности всей упряжки не было, да это и не было главным. Шла война, и фронту нужны были ездово-санитарные упряжки, чтобы вывозить раненых с поля боя, а какие они — чистокровные или нет — на результат работы это не влияло.

Имея почти 15-летний опыт работы с лайкой, Алексей Ефимович понимал, что ему повезло с собаками, так как он давно пришел к выводу, что западносибирская лайка самая универсальная, самая выносливая, самая пригодная для ездовой службы собака, причем обладающая отличной ориентировочной реакцией.

Громадную роль в становлении этой породы лаек сыграл многовековой и многогранный, а порой довольно жесткий и строгий отбор этих собак. И прежде всего по их охотничьим качествам, которые способствовали развитию у них остроты чутья, зрения и слуха, выносливости и вместе с тем быстроты хода во время поиска и преследования добычи, звонкого и доносчивого голоса, большой самостоятельности в работе, настойчивости и упорства при достижении цели, злобности к зверю и другие качества.

Характерно для этой породы и то, что при сочетании злобности к зверю, почти полное отсутствие агрессивности к человеку, у большинства лаек при этом хорошо выражены такие охранные качества и удивительная привязанность к своему хозяину-вожаку.

Опыт боевых действий в дальнейшем показал, что большое значение имеет правильный подбор собак в упряжку. Они должны быть одинаковыми в росте, подвижности и других признаках, важно, как принято говорить, чтобы собаки были подобраны по ногам. Кроме того, по характеру (типу поведения) для ездово-санитарной службы, как показала практика работы с собаками, пригодны собаки уравновешенного типа (сангвиники), однако пригодны и флегматики. Собаки возбудимые (холерики) и заторможенные (меланхолики) совершенно не пригодны для этой службы. Все это подтверждено боевой практикой их применения в ходе войны. Примечательно, что очень возбудимые собаки быстрее устают в работе, требуют усиленного питания и часто получают травмы в виде растяжения мышц передних ног, в области плеча. Вблизи от противника, на переднем крае, собаки с таким поведением не безопасны в работе, так как на различные звуки и зрительные эффекты боя реагируют лаем и визгом. Кроме того, у возбудимых собак труднее воспитывать выдержку в положении «лежать», чем у собаки сангвинистического типа. Обладая повышенной возбудимостью, они очень часто отвлекаются на малейший посторонний раздражитель. Вожатым, работающим с такими собаками, приходится все время наблюдать за ними и за условиями их работы, чтобы немедленно прекращать нежелательные действия.

Несмотря на то, что эту породу западносибирской лайки обучать, казалось бы, не надо — у них с рождения заложены повадки не только охотничьи, но и ездовые, рядовой А. Е. Полянских под руководством командиров приступил к слаживанию коллектива, так как некоторые особенности военного ездового собаководства в Красной армии все же имелись. В ездовой службе Красной армии, как правило, 3–4 собаками перевозят по неровной дороге (часто по целине) малый груз (раненого человека 50–100 кг) на очень короткую дистанцию и обычно с большой скоростью. При этом вожатый, как правило, идет или бежит рядом. После перевозки раненых следовал относительно продолжительный отдых.

Человек со стороны, не знающий специфики ездовой службы, может подумать: «Ну, что тут такого, бегут себе собачки и бегут, а ты только погоняй их и дело сделано!» Однако это далеко не так. Знающий и понимающий вожатый ответит: «Это целая наука — понимать, предъявлять требования и работать с ездово-санитарными собаками, иначе их надолго не хватит». Да и законы физики никто не отменял. Так, например, ездово-санитарная упряжка при работе испытывает сопротивление, а это:

— инерция покоя груженой тележки, особенно в начальный момент, когда надо тронуться с места и др. и чем больше груз, тем сопротивление сильнее;

— трение-скольжение полозьев по грунту, которое зависит от характера грунта и полозьев, от веса груза и самой тележки;

— сила тяжести при подъеме упряжки в гору и преодоление небольших неровностей, подъемов, попадающих под полозья, который при этом должен преодолевать неровность, поднимавшись на ее высоту.

Все это сопротивление в работе ездово-санитарной упряжки можно сравнить с тем, с которым сталкивается в своей работе лошадь, и требует механических приспособлений двигательного аппарата собаки. К преодолению таких сопротивлений: физиологического приспособления дыхательной системы для производства всей этой работы, достаточного развития печени, хорошо работающего и вместительного пищеварительного тракта, способного за один прием пищи снабдить организм собаки горючим материалом минимум на весь ближайший день работы, развитой подкожной клетчатки, могущей отложить небольшой запас воды и жира, — направлена совместная работа вожатого и собак упряжки.

Должны быть сильно развиты сердце и легкие, грудная полость и т. п. Удовлетворить эту сумму требований может не всякая собака, а вот лайка как будто бы рождена для этого с ее экстерьером. Для ездово-санитарной собаки требуются для работы сильная натренированность, максимально развитая мускулатура. В западносибирской лайке все это было заложено природой, и требовалось только поддерживать ее состояние таким.

Для грамотного, уверенного применения собак ездово-санитарной службы для выполнения поставленных задач в боевой обстановке, вожатый упряжки должен знать и учитывать некоторые специфические условия для этой службы:

1. Тяговое усилие, так называемая сила, которую проявляет собака (упряжка) для перевозки нарт, лодок-волокуш или колесно-носилочных установок. Тяговое усилие — один из важнейших показателей работоспособности собаки. Чем больше тяговое усилие способна проявить собака, тем она сильнее. Величина нормального и максимального тягового усилия собаки зависит от ее живого веса, роста, степени упитанности и натренированности. Одним из важнейших показателей тягового усилия являются живой вес и рост собаки. Установлено, что более крупные собаки обладают, как правило, большим тяговым усилием по сравнению с мелкой собакой. Размер нормального тягового усилия у собаки достигает 10–20 % ее живого веса.

2. Основными показателями рабочих качеств ездово-санитарных собак является работоспособность и выносливость, а также усилие, скорость движения, производительность как каждой собаки в отдельности, так и упряжки в целом.

Надо отметить, что существует специальный прибор измерения тягового усилия собаки — динамометры (силомеры), а также специальные формулы. При определении тяговых усилий необходимо помнить, что в упряжке, состоящей из нескольких собак, работоспособность каждой из них снижается на 7–8 %. При этом чем лучше будут подобраны собаки по скорости движения, темпераменту и работоспособности, тем будут меньше потери тягового усилия.

Известно, что у собаки главным аллюром является рысь. Она является по существу основным, так как именно при ее помощи собака передвигается в свободном поиске. К рыси присоединяется галоп, если требуется увеличение скорости. Трудности возникли при согласовании упряжки и вожатого в отношении аллюра. Нормальная скорость передвижения вперед рысью у собаки существенно превосходит скорость продвижения вожатого.

Не вдаваясь в тонкости работы вожатого с упряжкой, подчеркну, что молодость и охотничьи навыки, приобретенные рядовым Полянских до призыва в армию, сыграли свои положительные стороны в подготовке собак.

Регулирование скорости движения упряжки, желание собак работать, дыхание, выносливость и работоспособность — все это приходилось учитывать при подготовке собак. Проходили дни тренировок, собак готовили для использования в боевой обстановке. Уже где-то на 15-й день собаки упряжки по команде вожатого поворачивали, останавливались, ложились, дожидались в положении «лежать» подхода вожатого или команды подзыва. Практически повседневной и регулярной работой с собаками рядовой Полянских добился того, что все собаки в упряжке стали вожатыми, то есть умели выполнять все команды вожатого. Конечно, нельзя отбрасывать и природные навыки западносибирской лайки, они прекрасно совместились с приобретенными. Терпение и настойчивость во время дрессировки сделали свое дело. Упряжка была готова для работы в боевых условиях. Кроме специальных приемов по командам («Вперед», «Стой», «Направо», «Налево», «Нельзя» или «Фу!»), упряжка быстро по команде или без нее ложилась в тот момент, когда ложился вожатый. В этом положении упряжка могла находиться в течение 15–20 минут, даже если вожатый отползал или отбегал в сторону и становился невидимым для собак. По команде вожатого упряжка подходила к нему.

К сожалению, по не зависящей от вожатого причине упряжке мало пришлось приучаться к безразличному отношению к зрительным и звуковым эффектам боя (взрывам, выстрелам, автоматным очередям и др.), все это в дальнейшем пришлось наверстывать в ходе участия собак в боевых действиях. И даже дважды раненный Моряк, глядя на спокойствие своих товарищей по упряжке, не испугался, не запаниковал, а после лечения продолжал работать.

Особое внимание при дрессировке, а также в период их практического использования было уделено затормаживанию лая, так как лай собак является большим демаскирующим признаком, могущим вызвать огневое воздействие со стороны противника или вообще выдать присутствие упряжки на поле боя. Собаки упряжки успешно справились с данной проблемой, так что вожатому ни разу не пришлось применить запрещающую команду в сочетании с хлыстом. Да такого хлыста у вожатого и не было, т. к. между собаками и вожатым наладились доверительные и доброжелательные, я бы назвал их ласковые отношения.

Конечно, забота, любовь и содержание были на высоком уровне, как этого позволяла боевая обстановка. Вместе с тем командиры отрядов, батальонов, рот, взводов и отделений, то есть те, кому по их служебным обязанностям положено, держали под пристальным вниманием и контролем этот вопрос. Свидетельством этого является «Памятка вожатому», разработанная в одном из отрядов ездово-санитарной службы и широко применяемой в войсках. Вот ее содержание:

И еще об одном. Ветераны собаководства в своих воспоминаниях подчеркивают, что переходы по твердой или каменистой почвах, а зимой по крупитчатому насту вызывают у собак стирание эпидермиса лап. Поэтому вожатый должен ежедневно осматривать лапы своих собачек, в случае потертостей давать собакам отдых или заменять таких собак резервными. Кроме того, следует уменьшить количество рейсов, надевать чулки, к ношению которых их заранее приучают.

Все эти подробности о ездово-санитарной службе я привожу для того, чтобы у читателя не сложилось мнение, что это просто: сел в упряжку и поехал. Из вышеперечисленного видно, как много надо вожатому знать, уметь и учитывать в своей работе с собаками.

17 ноября 1942 года рядовой А. Е. Полянских вместе со своей упряжкой ездово-санитарных собак в составе 39-го отдельного отряда специальных служб (командир отряда старший лейтенант Ф. М. Лужков) был направлен на Юго-Западный фронт. Это были комплексные отряды, составленные из людей и собак разных служб: такой принцип и формирование были подсказаны опытом войны.

Отряд принял активное участие в наступательной операции «Уран» в декабре 1942 года, в ходе которой советские войска нанесли поражение войскам противника на Северном Дону и сорвали попытку деблокировать окруженную группировку противника в районе Сталинграда.

Рядовой Полянских вместе с упряжкой был придан 1-му стрелковому батальону 181-го гвардейского стрелкового полка 61-й гвардейской стрелковой Славянской дивизии 3-й гвардейской армии 4-го Украинского фронта. О том, как он воевал со своей упряжкой, можно судить по скупым строчкам из приказа по 181-му гвардейскому полку от 7 декабря 1942 года, где говорится, что рядовой Полянских А. Е. награждается медалью «За отвагу» «…за то, что он в наступательных боях проявил смелость и отвагу, вывозя раненых непосредственно с передовой линии под сильным огнем противника»[58].

8 апреля 1943 года на основании директивы Генерального штаба РККА в составе 3-й гвардейской армии был сформирован 2-й отдельный полк дрессировщиков специальных служб, в состав которого наряду с другими частями вошел и 39-й ООСС. Во новом полку было создано три санитарные роты (по одной на батальон), в каждой по три взвода из 18 санитарных упряжек; всего 162 упряжки. В связи с изменением штата полка в июне 1943 года количество взводов было сокращено и общее количество упряжек доведено до 126.

При выполнении боевой работы санитарные роты полка передавались в распоряжение начсанкорам, которые в свою очередь переподчиняли их начсандивам. Последние, исходя из требований боевой обстановки и поставленных перед дивизиями задач, распределяли их поотделенно по стрелковым полкам. Благодаря такой системе распределения средств стрелковый полк получал 6 санитарных упряжек (отделение), которые работали по две в батальоне, вывозя раненых из ротного района. Однако количество упряжек в санитарном отделении (шесть) удовлетворяло мало кого из санитарных начальников, которые постоянно требовали увеличения их числа.

Известно, что основная работа ездово-санитарной упряжки заключалась в эвакуации раненых непосредственно с поля боя до медицинского пункта, а также подвоза военных грузов от пунктов боепитания до рот, батальонов. Как правило, расстояние, которое проходили упряжки, действуя на участке стрелкового полка, составляло от 0,5 до 5 км.

Можно смело утверждать, исходя из опыта войны, что вожатый ездово-санитарной упряжки универсален в своей работе. Так, вывозя раненого, оказывая ему первую медицинскую помощь, он — санитар; возвращаясь после вывоза раненого и подвоза на передовую нужный военный груз, он — подносчик. Вот некоторые необходимые качества, которыми должны обладать вожатые подразделений ездово-санитарной службы, и их подтвердил опыт боевых действий: выносливость, самостоятельность, хитрость, знание приемов стрельбы со стороны противника, умение правильно выбрать маршрут движения, быстрая ориентировка на местности. Все это хорошо видно в выписке из наградного листа на рядового Полянских, составленной 16 марта 1944 года и подписанной командиром 2-го ОПСС полковником В. Я. Покровским:

23 марта 1944 года состоялся приказ о награждении.

Особое значение во время боевых действий имела ночная эвакуация. С этой целью командиры ездово-санитарных подразделений заблаговременно проводили рекогносцировку местности вместе с командирами отделений, которым поручалось боевое задание. На пути движения все местные предметы, которые могли служить ориентиром, обозначались соответственно белыми тряпками или бинтами. Если видимых ориентиров не было, ставились вехи. В первый рейс упряжки сопровождал командир отделения. Такое использование упряжек ночью имело место в большинстве проводимых операций, широко практиковалось как во время наступления, так и в обороне. И это, конечно, давало положительный результат.

Как пример краткое описание боевых действий рядового Полянских с его четвероногими друзьями, написанного командиром 2-го ОПСС полковником В. Я. Покровским 16 сентября 1944 года при представлении вожатого к награждению:

Соответствующий приказ по 3-й гвардейской армии был отдан 6 октября 1944 года.

Теперь небольшой материал о содержании ездово-санитарных собак на фронте. Как правило, собаки размещались прежде всего при наличии построек или блиндажей в них, на привязи отдельно одна от другой, а иногда и целиком упряжкой. С собак шлейки не снимались; на цепи содержались лишь те собаки, которые грызли упряжь. В местах, где таких условий не было, вожатые рыли индивидуальные или групповые норы. В зимнее время норы утеплялись внутри, как правило, еловыми ветками или соломой. Норы и блиндажи дополнительно для собак укреплялись жердями, так как без крепления при артобстреле они осыпались или обваливались. Подобное содержание использовалось в период обороны, в 2–3 км от линии фронта. В условиях наступления или в непосредственной близости от противника собаки находились с вожатым, который обычно отдыхал на установке, которую также маскировал или укрывал. Если позволяла обстановка, вожатый проводил чистку собак, а в летнее время — купание. Зимой собаки постоянно находились с вожатым, своим телом обогревая его, а он их. Так как нагрузки на собак были велики, то и основное внимание в первую очередь вожатые обращали на кормление их мясом. В среднем каждая собака ездово-санитарной упряжки получала от 1,5 до 2 кг конины, что вполне восполняло затраченную ими энергию. Собаки во время войны независимо от службы получали 600 грамм крупы, 20 грамм соли, мясо. Все понимали, что правильное и здоровое питание собак играло большую роль в обеспечении их работоспособности. К сожалению, были случаи, когда командиры и начальники, ответственные за питание собак, организовывали его по остаточному принципу: что осталось на ротных или батальонных кухнях, тем и кормили. Такое бывало в частях, куда собаки придавались впервые, и только после вмешательства старших начальников и разъяснений положение менялось.

И еще хотелось бы подчеркнуть одну особенность породы лайки: дело в том, что они могут наиболее полнее, в два раза лучше собак других пород, усваивать получаемый корм, быстрее восстанавливать силы, кроме того, они легче, чем другие, переносят недоедание.

Как писали ветераны в своих воспоминаниях, на заключительном этапе войны наблюдалось незначительное похудение ездово-санитарных собак. Это обуславливалось тем, что упряжкам приходилось своим ходом сопровождать наступающие войска, беспрерывно двигаться с ними. Такое же похудение наблюдалось и во время сырой погоды и в грязь. Но после 2–3 дней отдыха собаки вновь приходили в норму.

Много интересных особенностей характера и поведения отмечал Поклонских у своих лаек. Речь идет о ярко выраженной самостоятельности западносибирской лайки. Да, им нужно разумное воспитание, а не строгая и углубленная дрессировка. «Думаю, — вспоминал он, — что собакам этой породы достаточно изучить лишь самые необходимые команды, остальное они делают сами».

У сержанта Полянских сложилась со своими питомцами необычное, доверительное взаимопонимание и даже любовь. Несмотря на то что если бы их выставили на выставке, судьи поставили бы за экстерьер оценку между «оч. хор.» и «хор.» (у Жучка — крутой переход от лба к морде, у Моряка — светловатый глаз и низко посаженный хвост, едва достигающий своим серпом до прогнутой спины). Алексей Ефимович по-настоящему любил своих собак, и они платили ему тем же, честно и добросовестно отрабатывая свой довольно короткий век лайки, делая на войне свою работу. Полянских постоянно помнил слова, сказанные ему заместителем командира 2-го ОПСС, опытным собаководом подполковником Всеволодом Георгиевичем Голубевым: «Только повседневное ласковое обращение с собаками со стороны вожатого ведет к выработке у собак послушания и доверия, честного выполнения команд». И при таком положении дел собаки отвечали работой.

Вот выписка из наградного листа на сержанта А. Е. Полянских, в которой дается подробная характеристика того периода и работы собак:

4 июня 1945 года состоялся соответствующий приказ по 3-й гвардейской армии.

6–11 мая 1945 года Красная армия провела Пражскую наступательную операцию — последнюю стратегическую операцию Великой Отечественной войны. В ней приняла участие и 3-я гвардейская армия (командующий генерал-полковник В. Н. Гордов), входившая в состав 1-го Украинского фронта маршала Советского Союза И. С. Конева. Во время марша наших стрелковых частей к Праге все собаки 2-го ОПСС были посажены на автомашины и доставлены в район юго-западней чехословацкой столицы, где шли последние бои во время ликвидации окруженной группировки противника. На каждой 3,5-тонной машине перевозили по восемь упряжек собак с установками.

И как вывод из выше приведенного. Опыт использования ездово-санитарных упряжек во 2-м ОПСС показал целый ряд преимуществ этого вида санитарного транспорта, широко применявшегося на всех фронтах Великой Отечественной войны:

1. Он облегчает труд санитаров-носильщиков. Так, если санитар проползает 100 метров под огнем противника, вынося раненого за 10–15 минут, то ездово-санитарная упряжка это расстояние преодолевает за 30 секунд.

2. Благодаря быстроте движения и незначительным габаритам достигаются скрытность, своевременная эвакуация раненых из-под огня противника, и это приближает сроки оказания квалифицированной врачебной помощи.

3. При эвакуации с поля боя на колесно-носилочных, лыжно-носилочных установках и лодках-волокушах, перевозимых собаками, количество случаев травматизма раненых значительно ниже, чем при выносе санитарами-носильщиками.

4. Сокращается потребность в санитарах-носильщиках и снижаются их потери.

5. Благодаря незначительному весу, независимости от дорог ездово-санитарные упряжки имеют более высокую проходимость по снегу и грязи, чем конный транспорт. Зимой упряжки становятся незаменимым санитарным транспортом.

6. Эвакуация с поля боя на ездово-санитарных упряжках показана для всех категорий раненых.

И еще несколько выводов из опыта боевой работы ездово-санитарных собак. Проработав некоторое время на одном-двух направлениях с расстоянием не более 2–2,5 км, они отлично запоминают дорогу. При работе в ночное время собаки находили дорогу с полкового медицинского пункта (ПМП) без вожатого. Кроме того, во время боя, даже при выбытии из строя вожака упряжки, собаки отлично помнили дорогу, по которой они уже несколько раз возили раненых или груз. Собаки лучше и быстрее человека обыскивали местность и завалы, умели отличить клиническую смерть от биологической и давали знать об этом вожатому.

Вот такой получился рассказ о ездово-санитарных собаках — ее представителях западносибирских лайках по кличкам Товарищ, Жучок и Моряк, а также боевом опыте их применения.

После окончания Великой Отечественной войны и расформирования 2-го ОПСС упряжка прибыла в Центральную военно-техническую школу дрессировщиков. Их как ветеранов, участников войны содержали в выгулах на отдыхе. Но еще некоторое время их клички звучали на выставках, показательных выступлениях и других мероприятиях военного собаководства.

Жизнь западносибирской лайки недолга, где-то 10–14 лет, но в памяти ветеранов, в истории военного собаководства эта упряжка осталась как обобщающий образ почти четырех тысяч ездово-санитарных упряжек, участвовавших в Великой Отечественной войне и спасших жизни более 700 тысяч тяжелораненых бойцов и командиров Красной армии.