Рассказы о военных собаках

1931–1939 годы навсегда останутся памятными в истории военного собаководства тем, что был открыт новый способ использования военных собак, показавший даже самым закоренелым скептикам, какое исключительное значение они имеют для обороны нашей страны. Этот способ вновь возвращал собаку к роли боевого оружия, каким она по преимущественно и была на заре военной истории. Наиболее характерным в этом открытии было то, что столкнулись «век нынешний и век минувший» — собака вышла в бой против танка.

Собака против танка! Такую противоестественную комбинацию не могла бы придумать даже самая пылкая фантазия некоторых писателей-фантастов, наполняющих свои произведения рассказами об ужасных «лучах смерти», о мощных взрывах, вызванных применением освобожденной внутриатомной энергии, о танках и аэропланах и т. д. В их произведениях о войне будущего, конечно, не нашлось места такому представителю архаической военной технике, как собака. А вот скромные работники «собачьего фронта», движимые любовью к своей Родине и патриотической заботой об ее безопасности, сумели превратить собаку в страшное, почти безотказно действующее оружие против грозных танков, сметающих на своем пути все и всяческие препятствия, наводящих ужас даже на хорошо вооруженных и ко всему привыкших людей.

Наличие в арсенале противотанковых средств такого мощного оружия — это огромный шаг вперед. Конечно, для достижения эффекта этим оружием нужно было хорошо управлять, но ведь 11 из пушки, и из противотанкового оружия можно поразить танк, только в совершенстве владея искусством стрельбы.

Конструкция и механика дрессировки этой движущейся мины отличаются необычной простотой. Собака в течение определенного времени приучается получать пищу и лакомство только после пробега под танком. На спине обученной собаки прикрепляется вьюк с зарядом взрывчатого вещества (тола) и штырем, поднятым вверх и откинутым несколько назад и соединенным со взрывателем. Удар штыря о днище танка (клиренс) вызывает срабатывание взрывателя, взрывом выводится танк из строя. Казалось бы — все просто, но за этой кажущейся простотой огромная исследовательская и опытно-практическая работа, и прежде всего работа с собакой.

Первые собаки были подготовлены, и на них проводились испытания в Ульяновской окружной школе (Приволжский военный округ) во главе с инструктором Войлочниковым. Затем испытания были перенесены в Центральную школу военного собаководства (Кусково — Перово): собак и вожатых во главе с инструктором Морозовым для этих экспериментов выделила школа-питомник Привожского военного округа.

Улучшался взрывной вьюк и взрыватель, разрабатывалась методика массового применения собак для отражения танковых атак, а также способы защиты танка от таких атак. С 19 февраля по 4 июня 1932 года испытания были проведены и дали положительные результаты. После проведенных испытаний проблема противотанковой службы собак и все вокруг нее было строго засекречено. Вот почему эти исследования и все, что связано с ними, а также материалы исследований, мы встречаем в открытых архивах очень редко. В то же время удалось найти малоизвестный материал, связанный с испытанием собак-истребителей танков в 1936 году на полигоне Кубинки, где особенно отличились эрдельтерьер по кличке Гарольд и его вожатый Качалкин.

Гарольд был стар, лыс и имел такую внешность, что у всякого видевшего его вызывал законное сомнение в его способностях подорвать танк. Но за этой не внушающей доверия внешностью скрывалось огромное мужество, подхлестываемое постоянным присутствием голода: сколько ни корми Гарольда, он никогда не чувствовал себя сытым. Пущенный под один танк, он проскакивал под ним со скоростью выпущенной пули и, не найдя там привычного лакомства, тут же бросался под другой танк, где его ждало новое разочарование; и только пройдя под третьим танком, он наконец находил то, что искал — пищу. А ведь пробежать под танком на его полном ходу дело нелегкое.

На Кубинском полигоне испытывались и специальные приспособления для защиты танков от противотанковых собак. Так, инженер Гончаров сконструировал особую металлическую сетку, ограждавшую танк от проникновения собак под днище танка. Сетка состояла из заостренных металлических стержней, загнутых поочередно то внутрь, то наружу и доходивших почти до земли. Если бы собака попала в эту сетку, то она была бы получила многочисленные и не совместимые с жизнью ранения.

Вожатый Гарольда Качалкин ему одному известным способом узнал замысел «противника» и сумел применить контрмеры. Из резиновых покрышек он сделал удобный и прочный футляр для своей собаки и в таком виде пустил Гарольда под танк. Собака стремительно ворвалась в сетку и начала раздвигать прутья, да так, что прутья стали отлетать один за другим, а Гарольд, защищенный прочной резиновой оболочкой, был для них неуязвим. Этим все не окончилось. Инженер Гончаров решил пропустить через сетку ток напряжением до 70 вольт. Вожатый Качалкин в ответ приделал к резиновой «броне» своей собаки несколько металлических проволочек, соединенных с землей, и на этот раз победа осталась за собакой и ее инициативным вожатым. К сожалению, Гарольд погиб в 1940 году при очередном испытании, успев при этом подорвать испытуемый танк, но его кличка осталась в истории становления и испытания новой службы, отработки методики использования собак-истребителей танков (СИТ) противотанковой службы.

Чтобы спасти собаку, пытались применить самораскрывающийся вьюк: собака выдергивала рычажок, вьюк падал на землю, срабатывало взрывное устройство, но в реальности, шанс на спасение собаки был слишком мал. Действенным было применение огнеметов, залпы которых распугивали почти всех собак, хотя были и такие, которые продолжали бросаться под танк даже после того, как были опалены огнеметной струей. Пытались воздействовать на собаку и пулеметным огнем, но собаки иногда оставались незамеченными механиком-водителем; кроме того, у него было слишком мало времени, чтобы поразить своего противника до того момента, как собака оказывалась в «мертвой» зоне пулемета. Пытались применить сетку с металлическими шипами внизу, препятствующей подползанию собаки под днище танка, а сверху — верхние шипы на сетке и броне, но такая конструкция не была принята на вооружение. Шипы внизу уменьшали скорость, особенно в рыхлой почве, а те, что были непосредственно на корпусе танка, могли стать причиной гибели экипажа в случае срочной эвакуации из машины. Как показала практика, самым эффективным средством защиты от «собачьих атак» были маневр и огонь. Испытания показали, что при перемене направления движения танка многие собаки отходили в сторону от намеченной цели, а огнем уничтожить собаку — значить спасти себе жизнь. Такова краткая история возникновения и отработки, которую удалось отыскать в недрах архива, связанных с собаками-истребителями танков.

Вскоре все эти наработки были востребованы — началась Великая Отечественная война, а уже 27 июля 1941 года беспородная собака противотанковой службы по кличке Ирма в районе Рогачева подорвала первый немецкий танк. А всего таких танков подорвано, только по официальным донесениям командиров отрядов СИТ, за годы войны 1941–1945 годов было 304. Много это или мало, судить читателю, но надо учитывать время и место применения СИТ. Кому-то, может, эта цифра покажется и не большой, но это почти две немецкие танковые дивизии, и это были в основном 1941–1943 годы. С помощью СИТ сорвано 18 танковых атак, а что за этим стоит… пусть вам поможет ваша фантазия. А сколько еще не учтено уничтоженных танков с помощью собак-истребителей, мы, наверное, не узнаем, так как не все донесения дошли до адресата, а порой и вообще писать было некому…

Но история медленно, но открывает свои тайны. Порой они лежат просто на поверхности, и их надо только вовремя обнаружить. Так получилось с документом о действиях армейских отрядов СИТ, направленных в действующую армию Южного фронта.

О событиях июля 1942 года на этом фронте написано до обидного мало, одна-две строчки в фундаментальных исследованиях, отдельные эпизоды в некоторых произведениях мемуарного военно-исторического характера. Правда, за последнее время не может не радовать ряд публикаций на данную тему, и среди них заметно выделяется книга Южного научного центра РАН «Миус-фронт в Великой Отечественной войне, 1941/1942 гг., 1943 г.»[17] — это Малая энциклопедия боев на юге. И тем важен нам любой материал, проливающий свет на события, связанные с боями на Южном фронте, с обороной в районе Ростова-на-Дону нашими войсками, роли в них приданных армейских истребительных отрядов с собаками-истребителями танков.

Опустим подробности обороны войск 56-й армией, она была героической: из 121457 бойцов и командиров в живых осталось около 18 тысяч человек, но никто не сделал и шагу назад! В этих боях неувядаемой славой покрыли себя и военные собаководы — присланные сюда из Центральной школы 7, 8 и 9-й армейские истребительные отряды (командиры Яценко, Скорее и Акишин). Приданные дивизиям Южного фронта, эти подразделения СИТ совместно с другими противотанковыми средствами создали прочную противотанковую оборону и ценой порой собственной жизни громили ненавистного врага.

Так, например, 21 июля 1942 года в критическом положении оказалась 68-я отдельная морская стрелковая бригада — немцы бросили против смельчаков около 40 танков. Командир бригады полковник А. Е. Шаповалов решил использовать последний свой резерв — роту СИТ. Пятьдесят шесть собак бросились навстречу танкам. Это была первая атака роты СИТ в полном составе.

Вот как в краткой исторической справке описываются боевые действия бригады: «В это время через боевые порядки обороняющихся моряков промчались собаки-истребители танков. На их спинах был пристегнут заряд с толом и, точно антенна, торчал рычаг, от соприкосновения которого с днищем танка срабатывал взрыватель и взрывался тол. Танки взрывались один за другим. Поле покрылось шлейфами черного едкого дыма. Танковая атака приостановилась. Уцелевшие танки вместе с сопровождавшей их пехотой начали отходить назад. Бой затих». К сожалению, пока неизвестно, к какому армейскому истребительному отряду относилась 4-я рота СИТ, но тайны понемногу открываются, и безызвестные Герои обретают свои имена.

22 июля 1942 года у села Султан-Салы, северо-западнее Ростова, в полосе обороны 256-го стрелкового полка 30-й Иркутской ордена Ленина и дважды Краснознаменной имени Верховного Совета РСФСР стрелковой дивизии (командир дивизии полковник Б. Н. Аршинцев) сложилась чрезвычайная обстановка. После неудавшейся атаки участок обороны полка подвергается яростной бомбардировке с воздуха, в которой участвовало до 60 самолетов.

Решением командира дивизии полковником Б. Н. Аршинцевом для прикрытия правого фланга 256-го СП выбрасывается противотанковый резерв: противотанковые орудия и 3-я рота СИТ с задачей не допустить окружения дивизии в районе села Султан-Салы. В критический момент боя командир роты СИТ дал команду спустить с поводка 64 собаки-истребителя. Как записано в архивных документах, было подорвано 24[18] вражеских танка, 64 собаки-истребителя танков сделали свое дело, танковая атака захлебнулась, на поле боя остались гореть взорванные танки.

Долгое время этот факт умелого применения СИТ замалчивался по неизвестной причине. Неизвестно было, и из каких отрядов СИТ были эти роты. Изучая архив Музея истории военного собаководства, был обнаружен рапорт и. о. командира 1-й роты СИТ 9-го армейского истребительного отряда старшего лейтенанта Кокора на имя командира отряда майора Акишина, где он описывает ход боевых действий 22 июля 1942 года. Уникальный документ, в котором описываются боевая расстановка собак, их применение и результат боя. Этот документ, несомненно, шаг вперед, позволяющий снять пелену завесы с еще одной тайны военного собаководства, подробно и, главное, правдоподобно восстановить ход событий тех далеких дней… Нам не известны клички собак и их отважных вожатых, остановивших врага, но подвиг их не забыт!

Вот выписка из рапорта командира 1-й роты СИТ 9-го армейского отряда старшего лейтенанта Кокора:

Таков итог этого боя по словам его руководителя. Снята завеса с еще одной тайны военного собаководства в боях за Ростов-на-Дону. Сделаны лишь первые шаги в объективном показе и изучении роли военных собаководов на Южном фронте. Приведенный документ несомненно шаг вперед, позволяющий правдиво восстановить ход событий тех далеких дней.

За годы Великой Отечественной войны было подготовлено и направлено в действующую армию:

10 армейских отряда СИТ,

12 отдельных отрядов спецслужб (СИТ),

9 отдельных рот СИТ,

2 отдельных взвода СИТ.

Итого 33 подразделения противотанковой службы, что составляло 14,29 % от 231 формирования, подготовленного в Центральной школе.

Сокол

Об этом случае мне рассказал во время одной из наших встреч ветеран военного собаководства полковник в отставке Сергей Константинович Гаврилов. Он хорошо известен военным собаководам. Проходил службу в Вооруженных силах с 1923 по 1953 год, участвовал в финской и Великой Отечественной войнах. Командовал курсантскими батальонами в ЦШВС (ЦВТШД-КА), был командиром 17-го отдельного отряда нартовых упряжек и т. д. Только перечисление его заслуг займет не одну страницу. Награжден 4 орденами и 15 медалями СССР. Страстный пропагандист и автор многих статей в газетах и журналах о военном собаководстве. Сергей Константинович всегда охотно делился своих огромным боевым опытом с воинами-собаководами и кинологами, а также много сил тратил на работу в области военно-патриотического воспитания молодежи.

Итак, из рассказа ветерана. Рядовой Василий Румянцев еще в школьные годы с энтузиазмом занимался в клубе служебного собаководства, он даже подготовил для службы в пограничных войсках овчарку. С началом войны осенью 1942 года по личной настойчивой просьбе Василий Румянцев был направлен в ЦВТШД-КА, куда он прибыл со своей овчаркой по кличке Сокол. После окончания подготовки по военной специальности «вожатого собаки-истребителя танков» Василий с собакой был откомандирован в состав отдельного отряда собак-истребителей танков (ООСИТ) Сталинградского фронта.

В Сталинграде рядового В. Румянцев (с собакой Сокол) был придан стрелковой роте в качестве противотанкового резерва. Рота обороняла угловой дом на берегу Волги. Бойцы роты расположились в нижнем этаже дома и в траншеях, создав крепкую оборону. Шел напряженный и тяжелый бой. Противник стремился во что бы то ни стало овладеть нашим опорным пунктом. Уже четыре подбитых немецких танка замерли перед домом. «Но пятый, последний „Тигр“ упорно шел на обороняющихся, — вспоминал Сергей Константинович. — Румянцев, раненный в ногу, бросил последнюю гранату, но танк продолжал двигаться вперед. И тогда по приказу ротного, боец приподнял на бруствер овчарку». Овчарка без колебаний бросилась к танку. Экипаж заметил собаку, когда она находилась от танка метрах в десяти. Стрелок дал очередь из пулемета, но собака уже попала в «мертвую зону» и пули просвистели поверху. «Именно в этот момент, — рассказывал далее полковник Гаврилов, — рядом с ней взорвалась фашистская мина. Один из осколков, как бритвой, срезал крепления боевого вьюка собаки, и он упал на землю. Танк наехал на вьюк, раздался мощный взрыв».

Лишившись последнего танка, немцы отступили. А что же с Соколом? «Его взрывной волной отбросило в сторону. Очнувшись, овчарка со всех ног бросилась назад к своему вожатому», — рассказывал ветеран. Так овчарка Сокол совершила свой первый подвиг, спасла положение, благодаря которому рота удержала важный опорный пункт обороны.

Надо подчеркнуть, что, являясь одним из видов противотанковой обороны, подразделения СИТ применялись на фронтах Великой Отечественной войны в борьбе с танками противника во всех видах боя и внесли свой вклад в дело нашей общей Победы над врагом. Будучи приданными к частям действующей армии, они почти на всех ее этапах находились на передовой вместе, а иногда и впереди этих подразделений, отражали танковые атаки противника, срывали планы немецкого командования и приводили в бегство «непобедимую» немецкую технику. Так, например, только за период боевых действий 1941–1942 годов при помощи собак-истребителей танков был отбито 18 танковых атак[19].

Что касается случая с Соколом, в истории военного собаководства не известно другого случая, когда бы собака-истребитель танка, идущая под танк, оставалась в живых. Она, как правило, погибала.

Летом 1943 года, когда произошло насыщение нашей обороны противотанковыми средствами, нужда в использовании собак против танков отпала, а собак, подходящих по своим рабочим качествам, стали переучивать для работы в минно-розыскной службе, ряд этих собак использовались и для ездово-санитарной службы, чтобы вывозить раненых с поля боя.

Сокол и его вожатый В. Румянцев переучились на работу в минно-розыскной службе. Позже они попали на Волховский фронт, где приняли участие в разминировании дорог, мостов, населенных пунктов и улиц города Новгорода. Однажды Румянцев получил задание проверить небольшой двухэтажный дом. При обследовании всех помещений дома Сокол нашел несколько «сюрпризов», за что в свою очередь получил поощрение — маленький кусочек сушеного мяса. На одной из улиц Новгорода стояла большая немецкая машина, наполненная ящиками со снарядами, а кое-где были видны упаковки с консервами. Проверку подозрительной машины поручили Румянцеву. Дело в том, что солдаты уже получили «опыт», попытавшись разгрузить такую же машину, оставленную неподалеку: там произошел взрыв и погибли люди.

Полковник С. К. Гаврилов вспоминал: «Румянцев, не торопясь, осмотрел все ящики и в одном месте обнаружил тонкий провод. А тем временем Сокол уже сидел под кузовом, всем своим видом показывая — здесь взрывчатое вещество». Как рассказывал Сергей Константинович, последним местом работы этой пары «вожатый — собака» было разминирование здания Рейхстага в Берлине. За боевую работу Василий Румянцев был награжден орденом Красной Звезды и двумя медалями… Ну, а Сокол — ему по закону военного времени орденов и медалей было не положено. Он честно выполнял все, чему научили его люди, а он им служил так, как умеют это делать военные собаки — преданно и честно.