Рассказы о военных собаках

Их клички неизвестны, их подвиг не забыт

На окраине села Легедзино Уманского района Черкасской области стоит памятник, на котором выбит текст:

«Остановись и поклонись. Тут в июле 1941 года поднялись в последнюю атаку на врага бойцы Отдельной Коломыйской пограничной комендатуры. 500 пограничников и 150 их служебных собак полегли смертью храбрых в том бою. Они остались навечно верными присяге родной земле».

Памятник пограничникам и их служебным собакам, отдавшим свои жизни за спасение людей, был открыт 9 мая 2003 года на том самом месте, где когда-то проходил бой. Он был сооружен на добровольные пожертвования и при непосредственном участии ветеранов Великой Отечественной войны из города Звенигородка Черкасской области, а также жителей окрестных сел.

К сожалению, история распорядилась так, что мы не знаем кличек четвероногих помощников пограничников — их служебных собак, да и имена людей установлены не все. В том далеком июле 1941 года собаки приняли свой последний бой, приняли и в большинстве своем погибли, но не отступили, выполнив то, чему их научили люди.

Шел июль 1941 года, немецкие войска прорвали позиции частей Юго-Западного фронта в районе Житомира. В образовавшуюся брешь хлынули дивизии вермахта, устремившись к столице Украины. Четырнадцать вражеских пехотных, танковых и мотопехотных дивизий 1-й немецкой танковой группы генерала Э. фон Клейста начали наращивать темп наступления на Киевском направлении. Войска Юго-Западного фронта с исключительным мужеством сдерживали напор превосходящих сил противника. Началась гигантская битва на далеких подступах к столице советской Украины. Бойцы Красной армии героически сражались за каждый рубеж, проявляя невиданное упорство, и нередко наносили по войскам противника мощные контрудары.

В «лоб» взять Киев не удалось, и тогда противник решил обойти ее с юга. Командование немецких войск поставило себе задачу — во что бы то ни стало захватить штаб 8-го стрелкового корпуса (командир — генерал-майор М. Г. Снегов) и тем самым нарушить взаимодействие его частей и соединений. С самого начала войны корпус наносил ощутимые удары по тылам противника, и его активность давно раздражала немецких генералов.

В 20-х числах июля 1941 года немцы попытались вклиниться в расположение корпуса на стыке 72-й горнострелковой дивизии (командир дивизии — генерал-майор П. И. Абрамидзе) и 173-й стрелковой дивизии (командир дивизии — генерал-майор С. В. Верзин) и захватить штаб 8-го стрелкового корпуса.

Но решительные и отважные действия наших частей и соединений помешали планам противника. Охрана штаба корпуса была поручена Отдельному сводному батальону особого назначения под командованием майора Родиона Ивановича Филиппова. Батальон был создан на базе Отдельной Коломыйской пограничной комендатуры из остатков застав и 3-й окружной школы младшего комсостава служебного собаководства погранвойск НКВД УССР (начальник школы — капитан М. Е. Козлов, военком школы — старший политрук П. И. Печкуров). Школа до войны располагалась в городе Коломыя Ивано-Франковской области Украинской ССР.

Вот как описывает подготовку к бою в своих воспоминаниях участник этих событий, командир комендантского взвода, а затем пограничной роты Коломыйской погранкомендатуры Александр Ильич Фуки[6]:

«Еще за день до боя мы оборудовали основные, запасные и ложные позиции. На последних установили неисправные орудия и минометы. Выглядели они так убедительно, правдоподобно, что во время боя враг обрушил на них артиллерийский огонь такой же силы, как и на основные позиции. А это, естественно, уменьшило плотность огня.

Саперы установили минные заграждения и соорудили перед основными позициями несколько ловушек-сюрпризов, замаскировав их жердями и ветвями. Зенитчики приспособили свои установки для ведения огня по танкам.

К этому времени в Отдельном батальоне особого назначения майора Филиппова вместе с проводниками служебных собак насчитывалось всего около трехсот пятидесяти человек. Правда, батальону были приданы зенитный дивизион из семи 76-миллиметровых орудий с расчетами под командованием капитана Касаткина из 99-й Краснознаменной стрелковой дивизии, взвод противотанковых пушек и одна бронемашина, а также саперная рота численностью около пятидесяти человек и взвод связистов. В общей сложности защитников штаба корпуса было около пятисот человек, а техника наша имела один неполный боекомплект. Было ясно, что бой с врагом будет неравный»[7].

Как отмечено выше, в состав Отдельного батальона особого назначения входила и 3-я окружная школа младшего комсостава служебного собаководства погранвойск НКВД УССР, а не Львовская или какая-либо другая, как часто пишут в различных СМИ.

В Центральном пограничном музее ФСБ РФ хранится исторический формуляр школы, где подробно описаны история создания, боевая и политическая подготовка школы с 1927 по 1940 год. Из последнего, написанного от руки листа формуляра следует, что личный состав школы с 22 июня 1941 года, уничтожив документы, походным порядком совершил марш из города Коломыя до лагерей Бровары (пройдя около 600 км), при этом столкновений не имел. 29 июля на основании приказа начальника войск НКВД и охраны войск тыла Юго-Западного фронта от 19 июля 1941 года школа была расформирована. Начальствующий состав передан в распоряжение войск НКВД и охраны войск тыла, а рядовой и младший начсостав — в Окружную школу младшего начсостава погранвойск НКВД Украины. Собаки отправлены в город Харьков. Эта запись заверена подписями начальника школы и его заместителя по политической части.

Однако как говорится, что гладко и хорошо на бумаге, не всегда получается в действительности…

Не буду подробно описывать разгоревшиеся на этом участке фронта тяжелые оборонительные бои наших войск с наседавшим противником. Подчеркну лишь, они носили яростный и ожесточенный характер, немцам удалось замкнуть кольцо окружения. И вот в этой гигантской мясорубке вместе с армейскими частями и соединениями действовали пограничники, решая поставленные перед ними задачи.

31 июля для захвата штаба 8-го стрелкового корпуса немецкое командование выделило два батальона из состава элитной бригады «Лейбштандарт СС Адольф Гитлер». Численность ударной группы на тот период составляла 1000–1100 человек, ей в поддержку было выделено 30 танков, артиллерийский полк и 60 мотоциклистов с пулеметами.

Не буду описывать подробности Легедзинского боя, это прекрасно сделал его непосредственный участник событий А. И. Фуки в своих воспоминаниях и книге «Быль, ставшая легендой». Отмечу лишь одно: все защитники штаба 8-го стрелкового корпуса сражались героически, мужественно и стойко, но силы были неравные. Немцы не оставили своих намерений захватить штаб корпуса. Да и сил у них для этого оставалось еще достаточно. Непрекращающийся шквальный огонь обрушился на позиции защитников штаба. У них оставалось совсем мало патронов, ручных гранат, дымовых шашек, но было огромное и неодолимое стремление уничтожить врага, и как можно больше.

В главе «Четвероногие друзья» А. И. Фуки так описывает эти события: «Впереди раскинулось пшеничное поле. Оно подходило вплотную к рощице, где расположились проводники со служебными собаками. Начальника окружной школы служебного собаководства М. Е. Козлова, его заместителя по политчасти старшего политрука П. И. Печкурова и других командиров 26 июля отозвали в Киев. Осталось двадцать пять проводников служебных собак во главе со старшим лейтенантом Дмитрием Егоровичем Ермаковым и его заместителем по политчасти младшим политруком Виктором Дмитриевичем Хазиковым.

У каждого проводника было по несколько овчарок, которые за все врем боя не подали голоса: не залаяли, не завыли, хотя их за четырнадцать часов ни разу не кормили, не поили, и все вокруг дрожало от артиллерийской канонады и взрывов»[8].

Немногим раньше он с гордостью писал: «Приходится просто удивляться этим четвероногим друзьям человека, прошедшим с нами от границы сотни километров под огнем противника и, конечно же, мужеству их проводников, которые не только берегли, но и делились с ними скудным пайком»[9].

А теперь обратимся к архивным документам, а именно к «Историческому формуляру 3-й окружной школы младшего комсостава служебного собаководства погранвойск НКВД УССР», хранящемуся в Архиве Центрального пограничного музея ФСБ России. Из него хорошо видно, где и когда, каких и сколько специалистов готовила эта школа. Вот что в нем говорится:

Исторический формуляр — это документ, куда заносятся все события связанные с жизнью части (школы), с боевой подготовкой, походами и учениями, с подготовкой и выпуском курсантов-проводников и служебных собак.

Вот данные, записанные в Историческом формуляре школы:

В средствах массовой информации часто упоминается количество собак, принимавших участие в бою под Легедзино, — 150. Сегодня, по прошествии длительного срока, трудно судить об этой цифре, но простой расчет показывает, что их должно быть меньше. Как вспоминал А. И. Фуки, было оставлено 25 проводников со служебными собаками во главе со старшим лейтенантом Д. Е. Ермаковым и его заместителем по политчасти младшим политруком В. Д. Хазиковым. Часть служебных собак из примерно двухсот по штатному расписанию школы была передана по приказу в город Харьков. Каждый проводник может вести и управлять 2–3 служебными собаками, что не может превышать 75 собак.

И тем не менее это было первое применение служебных собак одновременно в большем количестве против наступающего противника.

Героизм пограничников и их четвероногих помощников вызывает не просто уважение, а восхищение их подвигом. Не все люди, даже в военной форме, выдерживали ужасы той войны. Собаки же до последнего вздоха оставались верны долгу, тому, чему научили их люди, и своим проводникам-пограничникам. Жаль, что в наших учебниках по истории этот подвиг даже не упоминается!

Из воспоминаний А. И. Фуки:

Александр Ильич пишет:

Что же с ними стало? Что случилось с верными друзьями? Александр Ильич вспоминает, что память о героизме пограничников и их боевых друзьях среди жителей села была настолько велика, что, несмотря на присутствие немецкой оккупационной администрации и отряда полиции, полсела мальчишек с гордостью носили зеленые фуражки погибших.

Из рассказов жителей Легедзино:

Пограничнику оказали медицинскую помощь. Придя в себя, он рассказал о концовке Легедзинского боя, «как сто пятьдесят служебных собак обратили в бегство сотни гитлеровцев и спасли последних защитников штаба».

Жительница села А. К. Наконечная и ее мать рассказали:

Из рассказов жителей села. «Раньше в наших местах не было столько овчарок, — говорили они, — и не было случая, чтобы они напали в лесу на наших солдат или на людей в гражданской одежде. Но стоило им заметить фашистскую форму, как они становились просто страшными и сразу же неистово набрасывались на идущего. Кончилось это очень печально… Мы всегда помогали одиночным овчаркам, оставляя им пищу на опушке леса…»[14]

Но вернемся к Легедзинскому бою.

После сражения, когда немцы собирали своих погибших, вспоминали жители села, им разрешили похоронить и советских пограничников. Всех, кого нашли, собрали в центре поля и похоронили вместе с их верными четвероногими боевыми помощниками, а тайну места захоронения сохранили на долгие годы. Лишь в 1955 году жители села смогли собрать останки почти всех 500 погибших и перенести их прах к сельской школе, возле которой и находится братская могила.

Описывая бой под Легедзино, хотелось бы привести воспоминания еще одного непосредственного участника этих событий. А именно командира 8-го стрелкового корпуса генерал-майора Михаила Георгиевича Снегова. Вот что он писал о боях у села Легедзино:

Михаил Георгиевич Снегов был полон творческих планов, но не успел их исполнить. В апреле 1960 года генерал-майор в отставке М. Г. Снегов скоропостижно скончался…

И снова о Легедзино. В этой земле остались лежать навечно воины-пограничники и их боевые друзья — служебные собаки. Сегодня это другая страна, другое государство с его новыми законами и порядками. И хочется верить, что все образумится, люди поймут, что нам делить нечего, что пролитая кровь, гибель наших солдат и командиров, их верных друзей — служебных собак была не напрасна.

Это подтверждает и траурная церемония перезахоронения останков погибших 77 лет назад Героев, прошедшая 5 августа 2018 года в селе Легедзино. В этот день обрели покой десять бойцов и командиров, отдавших свою жизнь на Черкащене в 1941 году. Поисковый отряд под руководством Александра Назарова, работая в районах Черкасской области, отыскал останки погибших. Всего на счету отряда обнаружен прах более 200 погибших бойцов и командиров, из них двадцать идентифицированы. Анализируя сегодняшнюю обстановку на Украине, приходишь к мысли, что не все украинцы видят в нашей стране своего врага. Подтверждением служит память и бережное отношение к захоронениям погибших Героев за свободу и процветание своей земли, в том числе и Украины.

И еще, конечно, бой под Легедзино не какая-то масштабная операция наших войск. Это бой в интересах стрелкового корпуса, но он не имеет аналогов в истории прошедшей войны. Он уже летом 1941 года показал немцам, с каким противником столкнется вермахт в лице русского солдата. Здесь уместно подчеркнуть, что немецкие войска столкнулись даже не с регулярными частями, а с пограничниками, которые летом 1941 года выполняли совсем не свои прямые функции, при этом сражались героически и, как показывают исторические документы, не хуже кадровых частей Красной армии.

К сожалению, сегодня находятся историки, которые пишут, что начальный период Великой Отечественной войны стал для немцем «чуть ли не увеселительной легкой прогулкой»[16]. Сравнивают наших дедов и отцов, выигравших эту страшную войну в истории человечества, с аборигенами, вооруженными мотыгами.

Сводный батальон погранвойск охраны штаба 8-го стрелкового корпуса под командованием майора Р. И. Филиппова с приданной ему ротой Коломыйской школы младшего комсостава служебного собаководства погранвойск НКВД УССР приняли неравный бой, в котором пограничники, использовав в том числе и служебных собак, сумели остановить противостоящий почти пехотный полк противника. В неравном бою погибли почти все участники этого боя. История почти не оставила нам имен погибших героев, не знаем мы и кличек четвероногих бойцов — служебных собак.

Вымещая свою злобу, немцы перестреляли всех собак села, включая даже сидевших на цепи. Видимо, крепко досталось «воякам» в том бою, если они отыгрались на ни в чем не повинных животных.

Сегодня отдельные историки, активно переписывающие историю Великой Отечественной войны, пытаются рассказывать леденящие душу байки про кровавые дела НКВД, заградотрядов, штрафбатов и штрафрот. Но при этом хотя бы один из них вспомнил подвиг бойцов и командиров батальона майора Родиона Филиппова, который навсегда вошел в историю войны как батальон, остановивший пехотный полк противника, имея не полный боекомплект, но использовав служебных собак.

История знает много полководцев, государственных деятелей, простых русских парней, имена которых прошли через годы и до сих пор являются символом высочайшего патриотизма, мужества и жертвенности. Майор Родион Филиппов и его бойцы и командиры среди них. Это они ушли в бессмертие в условиях хаоса отступления, верные присяге и своей Родине, ушли, не надеясь и не думая о наградах. Они просто пошли в свою последнюю атаку на врага с собаками, имея малый боекомплект… и победили. Страшной ценой они выиграли те часы и сутки, которые потом позволили нам отстоять Москву, победить под Сталинградом и на Курской дуге, да и всю страну в целом.

Почему никто не пишет об этом и не снимает фильмы? Почему газеты, журналы и телевидение ни словом не обмолвятся об этом, а вместо этого приведут лишь непроверенные фактики, не утруждая себя поиском материала в архивах? Не тот масштаб, чтобы обратить на него внимания?..

Известно, что русские «долго запрягают», но потом «быстро едут». Да, многому пришлось научиться нашим командирам, чтобы погнать врага, вторгнувшегося на нашу землю. Но уже первые годы войны научили нас бить врага. Это произошло не сразу, много шишек пришлось нам набить, но победить наш народ невозможно просто по определению. И понять это немецкие генералы должны были уже 1941 году, на Украине, у стен Брестской крепости, столкнувшись с бойцами и командирами батальона майора Родиона Филиппова.

Немцы не удостоили своим вниманием этот бой, посчитав его совершенно незначительным боестолкновением, а зря. За это они потом и поплатились. Будь руководство вермахта — генералы и их фюрер — чуть поумнее, они бы уже летом 1941 года стали бы искать пути выхода из своей авантюры — войны против нашей страны. Да, войти в Россию можно, но вот мало у кого получалось выйти обратно на своих двоих. Об этом говорит и вся наша предыдущая история, и это еще раз доказали бойцы и командиры батальона майора Родиона Филиппова. Именно тогда, в июле 1941 года, задолго до Москвы, Сталинграда, Курской битвы, перспективы вермахта стали призрачными. А позже после нокаутирующих ударов Красной армии враг побежал назад. Да побежал так быстро, что Гитлер был вынужден приводить свою армию в чувство заградительными отрядами. По-другому и быть не могло: ведь наивно верить в то, что можно победить таких людей, как майор Филиппов и его бойцов и командиров. Убить — да, но не победить! Поэтому война и закончилась тем, чем она и должна была закончиться: Победным маем 1945 года. А начало Великой Победе было положено летом 1941 года такими людьми, как майор Родион Иванович Филиппов, его пограничниками и служебными собаками, ушедшими в бессмертие.

Вечная им наша память!

Уже этот рассказ был написан, когда на меня вышел композитор Александр Дмитриевич Хайленко из Алма-Аты. Его не могли оставить равнодушными стихи Игоря Краса «Бой под Легедзино…», на которые Александр Хайленко и написал одноименную песню. Запись песни в исполнении его дочери Елены Хайленко можно найти в Интернете. Песня берет за душу и, как мне кажется, не может никого оставить равнодушным! Вот ее слова: