Разгар зимы

Глава 4

— Я уговорю Габриэля нас переправить.

Селена закатила темно-карие глаза.

— Ты плохо расслышала? Витаминчиков выпей, что ли, для улучшения внимания. Сказано же, им нужна голова смерти. Ни за что другое они не согласятся нам помогать.

— Да неужели? А я чувствую, что Габриэль мне поможет, — потому что я собираюсь уговорить Селену пофлиртовать с ним — отчаянные времена... — пусть они и наёмники, но кто сказал, что Габриэль не может подрабатывать на стороне?

— Сам по себе он славный парень, — сказал Финн, — не помешало бы поговорить с ним один на один.

— Вот я и поговорю, — я повернулась к Лучнице, — результат сообщу, когда улучу момент.

Реакция Селены? Её коронное выражение бешенства.

— Хорошо! Я покажу тебе их палатку, — она набросила на плечи куртку.

Я повернулась к Циклопу:

— Оставайся с Финном и Мэтью.

Разговаривая с животным, я всегда чувствовала себя нелепо (хоть он и умнее остальных животных, и вообще, вполне возможно, что я общаюсь с Ларк).

В ПШР[1], психушке, где меня держали, пациентам разрешали смотреть только классические шоу по кабельному, типа Лесси[2]. И я боялась, что в следующую секунду могу брякнуть что-то типа: «Что, Циклоп, что? Тимми упал в колодец?»[3]

Как только мы вышли из палатки, Селена тут же на меня набросилась:

— Ты же понимаешь, что это рискованное предприятие. Джоуль и Габриэль как... — она подняла два скрещенных пальца, — вот. Не разлей вода. У нас шансов один на миллиард. А это значит, что твоя затея идиотская.

Я взглянула на нее:

— Знаешь, как вьющийся плющ цепляется за кирпичи? Он тычется и тычется, пока не найдет слабое место, за которое можно зацепиться. Мы будем делать то же самое. Или у тебя есть идеи получше?

Она поджала губы. Но, должно быть, заметила, что я на пределе, поэтому произнесла:

— Я же здесь, не так ли?

— Ладно. Давай поговорим о Любовниках.

Когда Мэтью возвращал мне воспоминания о прошлых играх, он говорил, что они будут приходить эпизодически (чтобы не травмировать психику). Я попыталась вытянуть из памяти воспоминания о Любовниках из прошлого, но ничего не получилось. Возможно, я просто не сталкивалась с ними. На ум пришёл только пикник с бабушкой: «Что там у тебя, Эви?». Я вспомнила, как она порезала большой палец скорлупой ореха пекан, чтобы пошла кровь.

— Так говори.

Селена, словно газель, грациозно перескакивала с одной дощечки на другую. Я плелась за ней, к моим ботинкам были привязаны гири.

— Смерть говорил, что они жаждут боли, но я не знаю, почему.

— Может, потому что они, черт возьми, злые, Как Жрец и Алхимик?

И Оген? И, возможно, Верховная Жрица? Что делать, если все Арканы потенциально злые? Что если это и делает нас Арканами? Мое альтер эго – красная ведьма – может напугать даже меня саму.

— Расскажи, что тебе известно о способностях Любовников?

Селена засомневалась.

— Сейчас не время делиться информацией.

Я остановилась посреди лагеря.

— Мы должны работать вместе. Я собираюсь спасти его любой ценой. А ты?

Она обернулась, чтобы встать напротив меня.

— Меня учили никогда не делиться информацией своих летописцев. Мэтью говорил: «сближение и сохранение», меня учили: «сближайся-сохраняй-скрывай».

Я упрямо скрестила на груди руки.

Наконец она сказала:

— Ради Джей Ди я пойду против того, чему меня учили, потому что я всегда была и всегда буду на его стороне, но, к несчастью, для его спасения мне нужна твоя помощь.

Всегда?!

— В моем пособии по Арканам было много теорий о Любовниках.

У нее было пособие? Я тоже хотела бы пособие! Вместо этого у меня была бабушка, Тарасова, провидица Таро. Она обладала богатством знаний… если бы я только смогла найти ее, добраться до нее. Но знания были и у Селены… если б только я смогла ей доверять.

— Говорят, одновременно нашептывая, они могут внушить тебе путать боль и удовольствие. Размахивая соединёнными руками, могут склонить тебя к убийству, или самоубийству. Ты слышала о чём-нибудь из этого?

— Только про внушение. Больше ничего не припоминаю.

— Остальные летописцы имели о них весьма смутное представление. Император? Любой скажет, что он может двигать горы, вызывать землетрясения и убивать лавой. Верховная Жрица властвует над водой, и топит своих врагов. Вполне определенные вещи. Но Любовники окружены тайной. Может, потому, что они всегда умирают в начале игры. А, может, они просто хорошо скрывают секреты своей силы. Как и большинство из нас.

— Я рассказала тебе все, что знаю. А что скрываешь ты?

Она махнула рукой:

— Я не знала, что животные Ларк пуленепробиваемы, и что Оген мог настолько увеличиваться в размерах. И раз уж мы об этом заговорили, ты рассказала, о том, что причинил тебе Дьявол, но не о Смерти.

Смерть? Он почти влюбил меня в себя, а потом разбил мне сердце.

— Давай сосредоточимся на Любовниках, ладно? Я постараюсь узнать больше информации у Мэтью.

— Удачи. Он выдаст ещё большую бессмыслицу, если это вообще возможно. И еще эти приступы. Только Джей Ди удавалось его успокоить.

Я почувствовала укор совести за то, что Джеку пришлось о нём заботиться.

— Может Джоуль и его команда что-нибудь знают?

— Только род Гейба вел хроники, но все их книги были уничтожены много веков назад.

Держу пари, Арик знал все о Любовниках. Как троекратный чемпион среди Арканов, он жил на протяжении тысячелетий, накапливая знания, словно бесценные реликвии…

Мимо прошли двое часовых в камуфляжных дождевиках с капюшонами и с винтовками в руках. Они почтительно нам кивнули.

Я шёпотом спросила:

— Они не боятся Арканов? Одни только крылья Габриэля должны наводить на них ужас.

— Поначалу так и было. Но они смотрели на Джей Ди, брали с него пример. Они чуть не преклоняются перед «охотником».

Харизматичный Джек мог быть очень убедительным, когда хотел.

— Мы помогали ему поддерживать порядок, — сказала Селена, — у армии юго-востока есть близнецы, но и Джей Ди заполучил трех Арканов — экстрасенса, прекрасную богиню-лучницу и иллюзиониста.

— Как все это возводилось?

— Большую часть стены он построил собственноручно, работая до изнеможения. Она выстоит даже против танка — Селена не могла бы говорить с еще большей гордостью. — Через засланных шпионов он вербовал умелых солдат АЮВ из числа недовольных. С его способностями лидера и с помощью иллюзий Финна мы тоннами воровали у армии: еду, горючее и даже мины, которыми Джей Ди заминировал ров.

— Кажется вы, ребята, быстро набрали обороты

Селена кивнула:

— Вот почему АЮВ перебросила половину своих сил через реку. Их оружие до нас не достает — сейчас — но думаем, что артиллерию с собой притащит Армия Севера. И если она достанет сюда...

Ещё одним поводом для беспокойства в моём списке стало больше.

— Как захватили Джека?

— Как я и говорила, мы собирались взорвать мост, пока на нем находился Винсент. Мы заняли позицию на скале с видом на зону удара, ожидали пока мост перейдет его конвой. Джей Ди держал палец на детонаторе.

— Мэтью сказал, что Винсент застал его врасплох.

— Этот ублюдок остановился перед самым мостом. И пока мы придумывали новый план, одна из машин конвоя, пересекшая реку, пальнула в нас из пятидесятого калибра.

Я кивнула будто знала. Что это такое. Звучало плохо.

— А дальше что?

— Пули градом посыпались на скалу. Финн упал раненный, но мы с Джей Ди как-то держались. Он взобрался повыше, чтобы попытаться подстрелить Винсента, а я двинулась в другую сторону, чтобы отвлечь огонь на себя. В следующее мгновенье я поняла, что я тоже падаю.

— Но как они узнали где вы будете?

Она огляделась.

— Думаю, среди нас есть предатели, подосланные Миловничи.

Я потерла затылок.

— Если нам удастся освободить Джей Ди, мы их вычислим, — она указала куда-то позади меня, — палатка Гейба в той части двора. И как мы уговорим его?

— Ты будешь с ним флиртовать.

— Ты что свихнулась?

— Он сходит по тебе с ума.

Селена начинала выходить из себя.

— Ясное дело. Но как это нам поможет? Хочешь, чтобы я притворилась, что он мне нравится? Он странный.

Да, он одет в старомодный костюм с чудны̀м галстуком (шейным платком или чем-то вроде того). И да, его речь устарела. Но…

— Я бы сказала эксцентричный.

Она фыркнула и, тихо добавила:

— Тесс рассказывала мне, что он вырос на отдаленной горе в каком-то монастыре для Арканов. Его летописцы были последователями культа крыла. Они поколениями жили отдельно от общества в ожидании его рождения.

Не удивительно, что он такой старомодный.

— Ты говорила, что все его книги уничтожены?

— Крестьяне пытались сжечь культ а-ля Франкентштейна; хроники превратились в дым.

В прошлой жизни крестьяне хотели сжечь и меня. Они сжигают все, чего боятся.

— Селена, я не прошу тебя вить гнездо с Габриэлем. Все, что тебе нужно сделать это мило попросить его перенести нас, — я протянула руку, чтобы заправить прядь серебристых шелковых волос ей за ухо, — я скучаю по блеску для губ, думаю ты тоже.

— Заткнись. Не могу поверить, что собираюсь сделать это. Ненавижу, когда девушки пользуются своими уловками. Лично я душила бы его, пока не согласился.

Я вздохнула.

— Это план Б. Иногда плющ делает так же.