Попыталась вырваться и испуганно оглянулась, опасаясь, что теперь мне уж точно никуда не деться от преследовавшего меня хищника. Но сильные руки не отпускали.
Вокруг царила тишина.
Казалось, что время застыло, тем самым замедлив и полет птицы, и движения людей вокруг меня, и даже едва уловимые колыхания тяжелой шторы на окне, которая настырно не давала уже осеннему ветру просочиться внутрь.
Робко подняла голову и встретилась взглядом с золотистыми глазами высокого, темноволосого мужчины.
-Ректор Адриан.
-Ректор…
-Сам Ректор!
Раздались возгласы со всех сторон.
Я знала, что ректор принадлежал к могущественному клану магов Пяти Ветров, который стоял у истоков создания всей Империи. Триста лет тому назад клан ушел высоко в горы и отрешился от всего мирского. Наверное, для того, чтобы стать еще сильнее.
Я стояла перед одним из его представителей, и мне казалось, что через плотную ткань его темного сюртука, я слышала мерные удары сильного сердца.
Немного отстранилась, а он, видя, что я больше никуда не рвалась, освободил мои плечи и слегка улыбнулся. В его улыбке было что-то неуловимое. На первый взгляд, она была мягкой и приветливой, но одновременно с теплом в ней сквозили и безразличие, и жестокость.
— Все в порядке, горгун улетел, — обратился ректор ко мне, не сводя с меня своего сосредоточенного взгляда, — тебе больше ничего не угрожает, — с этими словами он обошел меня стороной и жестом приказал беловолосым встать из-за стола, — все четверо в мой кабинет. Использование магии вне классов в Академии запрещено, и вам это прекрасно известно.
На лицах парней не осталось и следа от той самоуверенности, с которой они предлагали нам повеселиться вечерком. Под пристальным вниманием всех окружающих беловолосые поднялись со своих мест и вышли из столовой. За ними последовал и ректор.
Как только все пятеро удалились, в помещении снова стало оживленно. Как будто со всех нас в миг сняли колдовские чары. Даже ветер, наконец, справился с непокорной шторой, весело надул ее, как парус, и проник внутрь, напомнив всем присутствующим, что завтра осень сменит лето.
Я окончательно пришла в себя, только когда Рикель дотронулась до моей руки.
Это же надо было так вляпаться!
Занятия еще даже не начались, а я уже умудрилась стать главным действующим лицом в конфликте с беловолосыми, и чуть не пала жертвой горгуна. Слава Яйве, что ректор так вовремя появился. Интересно, что эта четверка ему наплетет и в каком свете меня выставит. Мне еще, между прочим, надо запросить с ним аудиенцию и попытаться перевестись на другой факультет. Сегодня был явно не самый лучший для этого день.
На секунду у меня возникло ощущение, что золотистые глаза ректора до сих пор смотрят на меня. Умом я понимала, что это невозможно, но ощущение было настолько реалистичным, что я снова стала оглядываться по сторонам. Тут уже очнулась Рикель.
— Ты видела, как он это сделал?! Только появился на пороге, и горгун почти сразу вылетел обратно в окно. Но как он на него посмотрел! И, между прочим, на тебя тоже! Да-да, не отмахивайся. Я такие вещи чую за версту!
— Жаль, что ты не чуешь за версту, когда меня собирается прикончить дикая птица. Ректор необъяснимым образом понял, что кому-то из студентов грозит опасность, и поспешил на помощь. На моем месте мог оказаться кто угодно.
— Да, но оказалась ты! И уж, поверь мне, это не просто так. Согласись, по крайней мере, с тем, что он красавчик.
Здесь с Рикель сложно было поспорить. Ректор действительно обладал определенной притягательностью. Уж не знаю, была ли это внутренняя сила или дар, доставшийся ему от магов ветра, но вкупе с тонкими чертами лица, статной фигурой и черными как смоль волосами, выглядел он, одновременно и мужественно, и утонченно. Слова Рикель о каком-то особом взгляде ректора на меня заставили мои щеки снова покрыться румянцем.
Отогнала их от себя подальше и отправила в рот пирожок с малиновой начинкой. Школьному повару неплохо было бы взять парочку кулинарных уроков у жены трактирщика. Пирожок оказался сухим и практически безвкусным.
— О, вон там сидят западные, — снова затараторила Рикель, прожевав свою порцию тыквенной каши, — самые надменные. Думают, что если умеют обращаться со стихиями, то они всемогущие. Хах, как бы не так. Иногда маленькая щепотка зелья способна сотворить куда большие чудеса, чем метание молний или поворот реки вспять.
Мне сложно было с ней спорить, так как я, кажется, была лишена вообще всяческих талантов.
Исторически сложилось так, что факультеты в Академии образовались согласно способностям, которыми обладали представители разных земель.
Так, люди запада были хороши в управлении стихиями. Южане умело обращались с аномалиями и демонами, а северяне заведовали всем, что было связано с фауной — магия друидов, оборотничество, взаимодействие со зверями и растениями.
Я хоть и выросла на севере, но подобных склонностей в себе не обнаружила. Может быть, потому, что моя родная мать была с востока, я больше тяготела к алхимии.
Факультет боевой магии всегда стоял особняком — некая элита, императорский полк, который вобрал в себя все самые сильные стороны каждой ветки.
Я снова с грустью подумала о предстоящем зачислении и о том, что я буду делать среди тех, которые одной только силой мысли могут размножить мечи и поставить защиту, или атаковать врага энергетическими копьями. Оставалась еще, конечно, надежда на Совет старцев.
Каждый студент должен был предстать перед Советом, чтобы подтвердить свои способности. Помнится, что многих, кто прибегал к сторонней магии, с целью оказаться в числе учащихся, выгоняли именно на этой стадии.
Почувствовала в груди волнение перед завтрашним днем и заглотила еще один пирожок.
— Я собираюсь наведаться в оранжерею, — заявила Рикель, прервав мысли, которые так или иначе все равно вращались вокруг моего туманного и не очень перспективного будущего, — хочу умыкнуть розовую фиоллу. Ты со мной?
— Нет, я, пожалуй, прогуляюсь по окрестностям. Поброжу в тишине, — отозвалась я. Травы и зелья меня, конечно, интересовали, но после всего пережитого, чувствовала потребность побыть одной.
Покончив с завтраком, мы с Рикель разошлись в разные стороны. Она отправилась штурмовать оранжерею, а я решила прогуляться к холмам.
Погода была пасмурной. Утренний ветер нагнал на небо серые тучи, которые все больше сгущались, образуя причудливые фигуры.
Уже осенняя прохлада остудила лицо, и я с наслаждением вдохнула свежий воздух. Ускорила шаг, обошла главное здание и наш корпус и устремилась в чернеющим поодаль холмам, оставляя за спиной все события сегодняшнего утра.
Через какое-то время остановилась передохнуть и присела на траву у раскидистого зеленого дерева. На всякий случай попыталась прислушаться к его шепоту, но, естественно, ничего не услышала. Моя северная кровь никак не давала о себе знать.
В какой-то момент отняла свою голову от ствола и посмотрела вдаль.
По склону холма мчался всадник. С того места, где я сидела, я видела, что конь под ним был черным и, кажется, без седла. Бедра наездника плотно прилегали к телу скакуна. Грива лошади и волосы мужчины развевались на ветру. Казалось, что они были единым целым.
Скорость галопа была такой, что у меня, сидящей на месте, все внутри сжалось от невольного трепета. На секунду вспомнила эту ни с чем не сравнимую сладость свободы, когда мчишься куда-то вдаль, и ветер выдувает из головы все лишние мысли.
Мне бы сейчас это не помешало.
Я и моргнуть не успела, как всадник заехал на холм и скрылся с другой его стороны. Черный жеребец, без седла? Нет, этого просто не может быть. Что делал варвар в императорской Академии?