Разрешите представиться — монстр

Глава 9: После…

С того, запомнившегося всем горем и скорбью, дня прошло два с половиной месяца. И с того самого печального дня Школа Истинного Ужаса и Кошмаров будто оцепенела и впала в глубокий, беспробудный сон.

Студенты перестали шалить на переменах и срывать занятия, в коридорах все чаще можно было встретить хмурые и грустные лица, а вот смех почти ни когда не раздавался в стенах Школы. Никто не стремился нарушать комендантский часи уж тем более противиться новым правилам. Преподаватели тоже как-то притихли и все меньше выдавали наказания, зато заданий выдавали в два раза больше. Вредный библиотекарь стал менее вредным и более приветливым. Он даже устроил меня к себе в библиотеку на полставки. Платил, конечно, немного, но я и этому была рада, ведь деньги лишними быть не могут.

Погода тоже была под стать всеобщему настроению. На улице значительно похолодало, постоянно лил дождь, казалось, что слякоть и сырость проникли всюду и не собирались сдавать позиций. Душа все сильнее просила снега, но он не спешил радовать нас и укрывать грязную, жухлую траву белым, пушистым одеялом.

Хотя была одна парочка монстров, которые, несмотря на окружающую атмосферу, чувствовали себя самыми счастливыми. Я говорю о Дене и Саше. Их букетно-конфетный период был в самом разгаре, и они ни кого и ничего вокруг не замечали.

Однако кое-что, а точнее кое-кто иногда приземлял моего одногруппника на землю. В связи с, как оказалось, довольно слабой подготовкой были увеличены часы физ. подготовки, а нам, первокурсникам, раньше времени поставили такое занятие как самооборона и владение оружием. И вел это занятие ни кто иной, как Риэль — старший брат Дена. И наш новый преподаватель не упускал любой возможности подшутить над братом. Особенно моего друга бесило, когда Риэль называл его Даниэлем — настоящим именем и никак не реагировал на пышущего негодованием парня, что веселило всю группу, и жутко раздражало оборотня.

Дениэрала из мед. пункта выпустили только через две недели. За все время пока он там находился, я навещала его несколько раз, однако после третьего посещения василиск начал как-то странно вести себя, а потом и вовсе попросил больше не приходить. Я, конечно, расстроилась, но и навязываться не стала и больше в мед. пункте не появлялась. И после выписки синеволосый стал избегать меня и больше не отпускал ехидных замечаний и колких шуточек. И, признаться честно, мне его не хватало.

Хельга Хольтор тоже стала меньше отсвечивать и все больше тихонечко сидеть на задних партах и лелеять отрастающую белобрысую шевелюру.

Зато у меня появилось любимое занятие — занятие в лаборатории. Очень мне нравилось отмерять высушенные травки, порошочки, нарезать разнообразные ингредиенты и, смешав все это, получать что-то полезное. Но больше всего мне нравилось экспериментировать и получать что-то веселое и интересное. Профессор Джер, заметив мой интерес, рвение и безусловный талант, разрешил после всех занятий приходить в лабораторию и тренироваться. И однажды я так натренировалась и сделала такую дикую смесь, что полученная «жидкость» начала сама выползать из котелка и впитываться в каменный пол, откуда через несколько мгновений, ломая и кроша покрытие, полезли самые настоящие деревья. Прибежавшие Джер и ректор несколько минут в шоке взирали на творившееся безобразие, а, наконец, отмерев с трудом ликвидировали импровизированный лес. После был трехчасовой допрос, в процессе которого эти двое пытались вытянуть из меня рецепт «зелья», однако я и сама не помнила чего и сколько добавляла, поэтому ни чего рассказать даже если и хотела, не могла. Пришлось преподавателям забрать остатки варева и самим разбирать его состав. Причем пока они это делали, звучали такие фразы как: «Не может быть!», «Это нонсенс», «Неожиданно» и «Это же потрясающее открытие!».

Правда что за открытие такое и что мне с него причитается мне так и не сказали, а быстренько спровадили и захлопнули дверь перед самым носом. И с тех пор экспериментировать мне разрешалось только в пустующей теплице за ангарами, где я не могла разрушить школьное здание.

Однако и нелюбимое занятие у меня тоже появилось — медитация. Я два с небольшим месяца упорно медитировала и пыталась выковырять из себя хоть что-то, но открыть даже самый малюсенький и незначительный талант не смогла. В отличие от моих одногруппников — все они уже справились с этим и теперь учились управлять своей силой. Я даже начала сомневаться — монстр ли я вообще. Печально.

В общем, учебные дни текли вяло и даже немного скучно.

Но все изменилось в один день. На стене для объявлений появилась здоровенная, яркая афиша, гласившая, что через неделю начнется подготовка к Играм, и вскоре состоится ярмарка, на которой будут представлены команды. А так же из ближайших деревень прибудут торговцы с палатками, и можно будет купить какие-нибудь ненужные безделушки, вкусно поесть и поучаствовать в разнообразных лотереях и конкурсах.

И вот тогда народ оживился.

Теперь повсюду, где собиралось больше одного студента разговоры велись только о Играх и предстоящем фестивале. Коридоры вновь наполнились гомоном, смехом и самое главное надеждой и верой, что все будет хорошо и все беды позади.

Я, наконец, поняла, как важны Игры для монстров. Поняла, что это не просто зрелище и развлечение, а единственная отдушина среди серых будней выживания. И хотя сама я еще ни разу не видела Игр, и мне только предстояло окунуться и проникнуться атмосферой этого без сомнения грандиозного события. И я не ощущала того трепета и не понимала ажиотажа, в котором сейчас находились мои друзья, но все равно старалась учувствовать во всех обсуждениях и не мешать им наслаждаться и смаковать момент ожидания любимого времени в полном разочарований и нерадостных событий году.

В связи с запретом выходить по окончанию занятий из здания, почти весь наш досуг заключался в сборе у демоницы и поедании каких-нибудь вкусняшек или придумывании новых настольных игр. И сегодняшний вечер ни чем не отличался от остальных на неделе: Саша так же притащила пончики, и мы, рассевшись кружком прямо на полу, принялись их поглощать. Но очень быстро еда отошла на второй план, а все внимание парней и Латты заняли планы на период Игр и прогнозы предстоящих битв.

— А мне кажется, — проговорил Хош, вертя в руке всего один раз надкушенный пончик, — что в этот раз победят энергетики.

Однако у Дена было свое мнение:

— Не знаю. Мне кажется все-таки боевики. У них всегда самая сильная команда…

— Была самая сильная, — перебил оборотня демон, — до всего этого, — зеленоволосый сделал многозначительную паузу, — был я на их тренировке, и скажу вам — сдают они. Новенький так себе, а Влад так вообще будто не видит и не слышит ни чего и часто пропускает удары, и при этом он отвечает за боевое задание. Плюс они всегда были слабы в эрудиции и брали только за счет всего остального. Вот и считай, что как минимум две позиции они теперь точно сдадут.

— А может это у них стратегия такая, чтобы остальных сбить с толку и расслабить? — вступила в спор Латта.

— Не зна-а-аю, — Хош отложил так и не доеденный пончик и задумался, а вот Ден с Латтой начали обсуждать слабые и сильные стороны новичков команд.

Все это слушать, конечно, безумно интересно, но мне нужно было в библиотеку. Сегодня Тото попросил прийти пораньше, так как ему надо было куда-то отлучиться, и он решил вверить библиотеку мне. Поэтому оставив друзей в обществе нанесенной Сашей вкуснятины спорить дальше на любимую тему, я поспешила по коридору-переходу в административную часть, прошла теперь через довольно людный вестибюль и почти побежала по лестнице.

Мне оставалось преодолеть всего один пролет, но сама того не ожидая, я затормозила и вошла в коридор четвертого этажа. Там одиноко стоял Генни и невидящими глазами взирал в окно, за которым не было ни чего, кроме беспрестанно льющего дождя.

Что дернуло меня к нему подойти — не ведаю, ведь мы почти не общались, да и он предпочитал отмалчиваться и не вступать в дискуссии, но сейчас я, осторожно приблизившись, встала рядом и поздоровалась:

— Привет. Чего тут один стоишь?

Парень глубоко вздохнул, отвернулся от стекла и теперь смотрел на стену:

— Игры скоро.

— Ну, да. Разве не здорово?

— Это последние мои игры. И… — Генни вновь вздохнул, — не хочется проигрывать.

— Так не проигрывайте. Я слышала у вас самая сильная команда…

— Была. — Парень отвернулся обратно к окну и замолчал.

— Расскажи. — Попросила я, не желая оставлять его в таком состоянии.

— А, — махнул рукой Генни, — Влад уже два месяца неадекватный, даже на тренировки не являлся, совсем с ума сошел со своей новой баб… — парень запнулся, покосился на меня и поправился, — девушкой. А Дениэрал после случившегося еще не оправился и не может в полной мере выкладываться. Остаемся только новенький Рорго и я. Но вдвоем мы не вытянем.

Генни совсем загрустил, и я, не подумав, взяла его руку и, пытаясь подбодрить, сжала.

— Знаешь, на Земле есть такое выражение: главное — не победа, главное — участие…

— Нет, Ева, для меня как раз важна победа. Если победим, меня ждет стажировка в Центральном Боевом Корпусе, а потом и должность помощника главного стратега. Но мы проиграем, и не видать мне этого места, а значит… — парень замолчал на несколько секунд и глухо продолжил, — я не смогу помочь своей семье.

— А что с твоей семьей?

Конечно, было некрасиво совать нос куда не просят, но и удержать разыгравшееся любопытство мне не удалось. Однако Генни и не подумал сердиться или ставить меня на место, он только нервно отбросил длинную косу на спину и признался:

— Моя младшая сестра больна. Нужно много денег, чтобы покупать лекарства. Родители продали дом в столице и все ценное, что у них было и переехали в деревню. Но деньги быстро закончились, и теперь за долги у нас могут отобрать дом. — Парень с силой вцепился в подоконник, и тот затрещал, — я не могу этого допустить.

— А этого и не будет. — Ляпнула я, забыв состыковать язык с мозгом, — мы что-нибудь придумаем. Обещаю.

Генни удивлено обернулся и впервые посмотрел прямо на меня:

— Зачем тебе это?

— Не знаю, — пожала плечами, — считай, что у меня пунктик — помогать всем, кого встречу. Ага, странна я.

Наконец, на губах моего собеседника появилась слабая, но улыбка, и он кивнул:

— Хорошо, давай что-нибудь придумаем.

— Отлично! Только нос не вешай.

— Вот ты где! — раздался скрипучий, но уже родной голос за спиной, — я жду, значит ее, жду, а она с парнями флиртует!

— Я не флиртую! — развернувшись к вампиру, я расставила широко ноги и уперла руки в бока, таким образом, скопировав его позу. — И я уже собиралась идти в библиотеку.

Первые дни моей работы с Тото, я жутко стеснялась, боялась не угодить или сделать что-то не так и вызвать гнев библиотекаря. Но очень быстро поняла, что вся его показная нелюдимость и вредность — это лишь маска, под которой прячется настоящий Тоэлиранар-Тохашифар. Заботливый, беззлобный и вообще довольно милый мужчина.

Поэтому и сейчас я совершенно не испугалась грозного блеска в глазах вампира, а только попрощалась с Генни и, обойдя Тото, пошла к лестнице.

— Уж и не знаю, можно ли тебе доверить столь важное задание. — Проворчал вампир, следуя за мной по пятам среди полок, до отказа забитых книгами.

— Можно, ни чего страшного за два часа не случится. Так что иди спокойно на свое свидание и не волнуйся.

Фраза про свидание вылетела сама собой и была просто шуткой, но то, как отреагировал библиотекарь, стало для меня неожиданностью — он побледнел, выпучил очи и спросил заикаясь:

— От-ткуда т-ты узнала?

Вот так новости! Округлив глаза и открыв от удивления рот, я взирала на Тото и просто не знала, что сказать. И только через несколько долгих секунд смогла выдать:

— Эм… Я и не знала. Ляпнула просто так.

— Вот, — вампир звонко хлопнул себя по лбу, — тупень монстрячий! Ты! — длинный, когтистый палец указал на меня, — если хочешь продолжать здесь работать, то ни кому ни слова!

— Я и не собиралась.

Безразлично пожав плечами, я дала знать библиотекарю, что мне совершенно не интересно куда, с кем и зачем он пойдет. Но в душе у меня бушевала самая настоящая буря, смешанная из шока, недоверия и дикого, необузданного любопытства.

Я спокойно прошла к рабочему столу, полностью заваленному сданными студентами книгами, и не смотря на Тоэлиранара — Тохашифара начала разбирать учебники, справочники, словари и прочие талмуды. А вампир несколько минут стоял у меня над душой и сверлил подозрительным взглядом. Однако вскоре успокоился и, дав указания, быстро удалился.

Я же продолжила свою работу и чуть не плакала от того, как у меня зубы сводило от желания побежать следом за Тото. Но меня останавливало два фактора: первый — библиотека должна быть открыта еще два часа, и второй, но более важный — если вампир меня заметит, а то, что заметит, сомнений нет, он меня уволит. И поэтому я хмуро сидела за стойкой и фантазировала, перебирая все возможные и невозможные варианты, кем же может быть спутница библиотекаря.

От великих дум меня отвлекли вежливым покашливанием. Подняв голову, я встретилась взглядом с холодными синими глазами, принадлежащими студенту-призраку. Он дружелюбно мне улыбнулся и положил передо мной книгу.

— Имя? — я неохотно полезла в ящик с формулярами.

— Хохородо Тампу-Рданэла Вапрек Уса.

Вот за что терпеть не могу призраков, так это за дикие, совершенно незапоминающиеся имена и исходящий от них холод. Словно рядом с открытым морозильником стоишь.

Найдя нужную карточку, я взяла выбранную Хохородо книгу и вписала ее название и дату: «Расширенный справочник трав, применяемых в зельеварении», 22 день третьего месяца.

Заинтересованно всмотревшись в обложку с изображением неприметного синенького цветка Сальвы, пометила себе на чистом листочке, чтобы после возвращения тоже почитать этот справочник и отдала его ожидающему студенту. Тот быстро покинул библиотеку, и я уже вздохнула и хотела заняться своими делами, как началось самое настоящее нашествие народа. Все что-то брали, сдавали, продлевали, спрашивали и не давали мне и минуты отдыха. И это хорошо — у меня не было времени думать о свидании Тото с незнакомкой.

Очнулась я лишь за десять минут до закрытия библиотеки. Облегченно плюхнувшись на стул, покосилась на вновь образовавшуюся гору сданных книг и простонала — их ведь еще разобрать и убрать по местам надо. Состроив недовольную гримасу, я поднялась и, сграбастав первую партию учебников, поплелась к нужным полкам.

На все про все мне понадобилось чуть больше двадцати минут. Не чувствуя ног, я радостная в предвкушении горячего душа и мягкой постельки доделывала последнее задание вампира, а именно протирала пыль на столе, когда мой взгляд зацепился за клочок бумажки, на котором было выписано название справочника. И что-то, какая-то мысль царапнула и засела глубоко в мозгу, не давая избавиться от себя и продолжая, словно маленький молоточек, стучать и не давать мне покоя.

Наверно, я бы еще долго пыталась понять, что же меня так зацепило, но не зря же я столько времени проводила в лаборатории, щупая, нюхая и пробуя на вкус все доступные мне ингредиенты, а так же перечитала уйму книг по составлению зелий, настоек, настоев и прочих интересных штук. Так вот, в этих книгах я и узнала, что цветок Сальвы весьма редок и опасен и относится к числу недоступных для студентов. И именно корни этого растения используются для приготовления приворотного экстракта.

Подскочив со стула, на который успела сесть, пока размышляла над посетившей мою светлую головушку идеей, я добежала до полки с учебниками, выхватила нужный и открыла на пятидесятой странице. Итак:

Фу, ну и составчик!

Так, не отвлекаемся. Дальше.

Так, так, так. Готовится ночью в свете угасающей луны.

Ага, ага.

Вот!

И самое главное, что я искала, было приписано в самом низу страницы мелким подчерком:

Вот оно!

Я захлопнула книгу и задумчиво уставилась в окно. А ведь Влад на самом деле ведет себя очень странно — на тренировки не является, все время проводит со Смирновой Алиной и даже перестал с друзьями общаться. Неужели эта заносчивая девица опоила его приворотным зельем? Только вот ради чего нужно было идти на преступление?

А это именно преступление. Любовный экстракт запрещен к использованию, и мы изучаем его лишь в теории и только ради того, чтобы опознать опоенного и ликвидировать последствия. И если это так, то Смирнову ждут большие неприятности.

Но для начала мне необходимо поговорить с тетей Софой.

Руки, да и ноги чесались броситься в мед. пункт прямо сейчас. Но запрет покидать здание после окончания занятий, скорый комендантский час и бдящий отряд Риэля, патрулирующий территорию, тормозили меня и значительно охлаждали пыл. И был у меня только один вариант — дождаться утра.

Грустная, с опущенной головой я покинула библиотеку, вышла на лестницу и начала медленно спускаться на первый этаж…

И тут мою буйную головушку посетила одна не менее буйная и шальная мысль. Постояв немного на ступеньке, я уже значительно бодрее поскакала в общежитие.

Ворвавшись в комнату, открыла шкаф и с нижней полки достала свернутое полотенце. Именно в нем и находился мой тайничек. А точнее внутри я держала придуманные лично мной зелья. Некоторые из них были безобидными и могли вызвать только икоту или повышенный рост волос по всему телу, а были и весьма опасные, вызывающие сильное кишечное расстройство, сильнейшую чесотку, по сравнению с которой семена чихи просто цветочки, онемение конечностей и прочие очень неприятные реакции.

Конечно, о моем небольшом запасике ни кто не знал. Джер запретил мне выносить изготовленные зелья и всегда вел строгий учет истраченным ингредиентам и меня заставлял записывать результаты, полученные в ходе эксперимента. Поэтому что-то вынести в таких строгих условиях было весьма, весьма и весьма трудно. Именно по этой причине я и не рассказывала друзьям о припрятанном. Не то чтобы я им не доверяла, но не зря же говорят: «Знают двое, знает и свинья». А если учесть, что Джер так и продолжает портить Латте жизнь и частенько оставляет ее после занятий для наказания, то такая предосторожность не может быть лишней. Мне так спокойней.

Мельком просмотрев пузырьки, я отложила самые безвредные и выудила зелье с самым неприятным для девушки эффектом. При соприкосновении с кожей настой желчи древесного слизня вызывает огромные, гнойные, мерзкие прыщи, которые очень быстро распространяются по всему телу. Так же появляется головная боль и слезотечение, от чего опухают глаза, и краснеет нос. В общем, не смертельно, но достаточно страшно, чтобы загреметь в мед. пункт.

Сложив все обратно и надежно спрятав в недрах шкафа, я села на стул и задумалась. Как бы все так провернуть?

Однако через пятнадцать минут сдалась, не сумев придумать хоть что-то мало-мальски путевое. И в итоге, я просто намазалась настойкой и отправилась к демонице.

— Мать моя из рода демонов! Ева, что с тобой?

Это были не первые слова Латты. Сначала девушка долго смотрела на меня, потом выдала такую заковыристую ругань, что отныне я точно решила носить с собой блокнотик и ручку. Ибо столь витиеватые и полные богатой и изобретательной фантазии высказывания должны быть записаны и увековечены. И только после того, как девушка выдохлась, она смогла сформулировать более приличную фразу.

— Мне бы в мед. пункт. — Я состроила жалобную моську, хотя куда жалобней-то с тем, что у меня на лице, и без разрешения прошла в комнату Латты.

— Я… да. Сейчас, ты главное не волнуйся.

Демоница быстро скрылась за дверью, а я облегченно выдохнула — именно на такую реакцию я и рассчитывала, подруга не стала задавать лишних вопросов, а поспешила за помощью. Только вот я ни как не рассчитывала, что она приведет профессора Джера.

— Ева, я вашу Комирити ни где не нашла, — Латта покосилась на входящего в комнату мужчину, — зато профессора встретила, и он согласился помочь.

Мне было достаточно одного беглого взгляда в сторону красноволосого преподавателя, чтобы понять — он не поверил в мою внезапную болезнь, а возможно и догадался о ее источнике. Однако к моему удивлению профессор не стал ни до чего докапываться, а повело меня в мед. пункт. И только на самом пороге лечебницы притормозил и шепнул мне на ухо:

— Завтра после занятий ко мне.

И сдав нервно дергающую глазом меня тете Софе, Джер, насвистывая, оставил нас наедине. Мед. сестра же без сомнения пребывала в шоке от моего вида, и мне пришлось покашлять, чтобы вывести женщину из ступора. Та тут же засуетилась, усадила меня на кушетку и принялась за осмотр.

— В первый раз такое вижу, — женщина рассматривала мое лицо со всех сторон, — что случилось, милочка?

— Ни чего страшного, сейчас пройдет.

Под изумленным взглядом тети Софы я выудила из кармана заранее приготовленный антидот и вылила содержимое бутылочки себе в рот. Головная боль вмиг прошла, глаза больше не слезились, а прыщи медленно, но верно начали сходить.

— И что все это значит? — мед. сестра нахмурилась и грозно скрестила руки на груди.

— Простите, но мне очень нужно с вами поговорить. Вот я и…

— Знаешь что, милочка, время сейчас не спокойное, у меня до сих пор пять студентов без сознания лежат, и симулянты мне тут не нужны!

Тетя Софа схватила меня за руку и повела к двери. Однако я не для этого прошла через настой желчи древесного слизня. Вывернувшись из цепких рук и отбежав подальше от выхода, я выставила руки вперед:

— Тетя Софа мне необходимо с вами поговорить.

— О чем? — мед. сестра вновь сложила руки на груди.

— О Алине Смирновой.

Женщина свела брови и угрожающе направилась на меня:

— Ни о чем и ни о ком я говорить не буду. Уходи.

— Алина подозревается в привороте, — быстро затараторила я, — а я слышала, как она договаривалась с вами о каких-то ингредиентах.

— Это не твое дело, не суйся!

И меня выдворили из приемной на улицу.

Мда, не с того я разговор начала.

Поплотнее запахнув куртку на груди и накинув капюшон, я оглянулась на освещенные окна мед. пункта и похлюпала по лужам к общежитию. В голове метались разные мысли. Я не знала, как поступить теперь. Сдать Алину и тетю Софу ректору? Но тогда Смирнову наверняка отчислят, а мед. сестру уволят. И если судьба Алины мне не важна, то сердобольную женщину жалко, ведь не по своей воле она была втянута в это. Второй пришедшей ко мне идеей была вылазка в школьную кладовую и добыча нужных ингредиентов для составления антидота к приворотному зелью. Однако соваться туда повторно без поддержки кого-то знающего, а точнее без Дениэрала весьма опасно.

Может взять кого-то другого? Но кого?

— Опять нарушаем студентка Огнева?

Передо мной встал Риэль и преградил дорогу.

— Нет, — я вынырнула из размышлений и поежилась от налетевшего ветра, — я иду из мед. пункта.

— Я знаю. Но ты должна была оставаться там до утра.

— Не люблю, знаете ли, спать вне своей кровати.

— Ева, — Риэль осторожно взял меня за подбородок и приподнял лицо так, чтобы я смотрела ему в глаза, — сколько еще раз просить тебя не выкать мне?

Большой палец нежно поглаживал мою щеку, от чего мои мысли полностью сосредоточились только на этой простой, но такой приятной ласке. Пришлось сделать усилие над собой, чтобы разомкнуть губы и ответить:

— Вы… ты мой преподаватель. Я не могу иначе.

— Чудо мое, — мужчина наклонился к моему лицу и проникновенно произнес, — а я могу и очень хочу иначе.

Он находился так близко, что я могла почувствовать его горячее дыхание на своей коже и ощутить головокружительный аромат хвои, всегда сопровождающий Риэля, где бы он ни находился.

Сердце мое ускорило биение, а дыхание сбилось и участилось. Губы мужчины находились всего в нескольких миллиметрах от моих. Казалось, что вот сейчас он поддастся вперед и…

Но нет. Оборотень отступил на шаг и, улыбнувшись, протяну руку:

— Пошли, провожу.

Растерянная от нахлынувших непонятных чувств, я вложила свою озябшую ладонь в сильную, теплую мужскую, и мы отправились к общежитию. А там брат Дена мимолетно, но чувственно, вызвав у меня волну мурашек, коснулся губами моего запястья и, пожелав спокойной ночи, ушел в холодную и мокрую темноту.

Вернувшись в родные пенаты, я, первым делом показалась Латте, чтобы она не волновалась, а уж после отправилась спать.

Однако сон ни как не желал идти ко мне. Мысли скакали в поисках правильного решения и такого выхода, чтобы и тетю Софу не подставить и Влада спасти из загребущих ручонок Смирновой.

А поведение Риэля… Он, конечно и раньше много внимания уделял мне, но я всегда думала, что это только из-за моей дружбы с его братом. Но то, что произошло сегодня, выбило меня из колеи. И это ощущение его дыхания на моем лице и такие близкие и волнительные губы…

Тряхнув головой, я постаралась ни о чем не думать и поскорее уснуть.

И ура, мне это удалось!

Чудовищная боль разлилась по всему телу. Я не могла пошевелить ни рукой, ни ногой, ни головой. Готовый вырваться крик, застрял в горле, и даже слабого стона я не смогла издать. Веки стали будто свинцовыми, и как бы я ни хотела, но глаза не открывались, и все, что мне оставалось — это лежать в чем-то теплом и липком и слушать то, что говорили незнакомцы.

— Готово? — хриплый, прокуренный голос послышался совсем близко.

— Кажется, да. — Второй, писклявый и противный находился чуть дальше.

— Убедись.

Кто-то совершенно беспардонным и наглым образом с силой пнул меня в живот, а я даже отреагировать не смогла — сознание начало туманиться.

— Точно готова.

— Тогда пошли, у нас еще одна цель.

Голоса отдалялись, и вскоре я перестала их слышать, я перестала слышать вообще что-либо. И, похоже, я умерла.

Очнувшись от кошмара, ошалевшими глазами уставилась на свои дрожащие руки, а потом в окно. Было еще темно. Обхватив плечи ладонями, я убеждала себя, что это всего лишь сон. Просто реалистичный сон и больше ни чего.

Не сразу, но помогло.

Хотя и пришлось постараться, чтобы уговорить себя снова лечь в постель и не обращать внимания на всколыхнувшийся страх.

Глаза еще долго не хотели закрываться, но сон все равно победил, и я опять заснула.

Утро началось с неожиданности. В дверь стучали. И это была не Латта, не Саша, не Ден и даже не Хош. Это был Генни. В отличие от растрепанной и заспанной меня, он уже был причесан, умыт и одет в идеально отглаженный костюм.

— Привет, — парень оглядел меня с босых ног до растрепанной макушки, — кажется, я рано.

— Не то слово — рано. Скорее в рань несусветную, когда жажда убивать преобладает над спящим разумом. — Я совершенно неприлично зевнула и кровожадно уставилась на посетителя.

— А ты забавная, — Генни улыбнулся, — хорошо, тогда не буду подогревать твою жажду и удалюсь, но позже нам обязательно нужно поговорить.

И этот хам, после того, как разбудил меня, собрался уйти!

— Ну, нет! Раз уж пришел, заходи. — Я ухватила уже развернувшегося ко мне спиной парня за рукав и втянула в комнату. — Сиди тут, я сейчас.

И прихватив полотенце и сменную одежду, отправилась на водные процедуры. И немного взбодрившись под контрастным душем, я уже более благосклонно смотрела на раннего гостя.

— Так чем обязана?

Я села на кровать и вопросительно посмотрела в зеленые глаза Генни.

— Ну, — парень засмущался, — помнится, ты обещала помочь.

— Обещала, значит помогу. Я как раз этим вчера и занималась. И есть у меня одна мысль…

— Какая? — Генни поддался вперед ко мне, чуть не свалившись со стула.

— Мне кажется, Влад под действием «Любовного экстракта».

— Нет, — печально покачала головой собеседник, — я первым делом проверил. На настой Хохо ни какой реакции, даже тошноты не было.

У меня аж руки опустились. Провалилась моя теория.

— Но ведь симптомы схожи.

— Ага, только это не приворот. — Парень нахмурился и почесал затылок.

Я тоже загрустила и растеряно начала водить пальцем по покрывалу, когда ко мне пришла неожиданная мысль.

— Слушай, а может быть другой рецепт зелья без использования цветка Сальвы?

— Я не силен в зельях, и о таком ни когда не слышал.

— Я тоже, — я поджала губы и задумалась, но уже через несколько минут подскочила, — но знаю, где посмотреть!

Коварненько ухмыльнувшись, я начала прокручивать в голове все возможности пробраться в закрытый сектор библиотеки.

Однажды Тото пустил меня туда, чтобы я протерла там пыль, так как ему самому было лень этим заниматься. И именно в закрытом секторе я приметила толстенный справочник по запрещенным зельям. И, возможно, в нем я найду ответ и нужный рецепт. А если нет, то придется помучить Джера.

Хорошо, что сегодня мне придется побеседовать с ним наедине. И еслине получится раздобыть тот словарь, то можно будет выпытать нужную информацию из профессора. Но это будет лишь вечером, а до него еще дожить надо. Ведь впереди четыре занятия и первым значится самооборона и владение оружием. От мысли, что так скоро увижу Риэля, сердце подпрыгнуло в груди и часто-часто забилось, заставляя выступить на скулах предательский румянец.

Договорившись с Генни о встрече вечером в библиотеке, я быстренько спровадила его и, переодевшись в брюки, побежала на завтрак. И прибежала, как оказалось, первой — ни кого из моих друзей еще не было, и на меня легла важная миссия — занять хороший столик и самое главное его удержать.

Мне повезло появиться в столовой так рано. Почти все столы были еще свободны. Выбрав самый лучшей у окна, я быстро подошла к нему, расположила поднос с едой и стала выглядывать хоть кого-то из нашей компании.

Первым объявился Хош. Позевывая и смотря на всех исподлобья, он подошел ко мне и плюхнулся на стул рядом.

— Доброе. — Парень широко, не стесняясь, зевнул.

— Доброе утро! — не смотря на плохую ночь и реалистичный кошмар, настроение было замечательное.

— Какая-то ты отвратительно выспавшаяся и веселая. — Зеленоволосый демон лениво ковырял кашу в тарелке, подперев рукой подбородок.

— А ты какой-то злобный, словно демон.

— Ха-ха, смешно.

Я совершенно не обиделась на брата Латты, потому что уже привыкла, что он по утрам часто бывает без настроения, и такие пикировки между нами стали своего рода традицией.

Следом за демоном подоспела и сладкая парочка — Ден и Саша. Они, как и последние два месяца, держась за руку, вошли в столовую и разомкнули ладони лишь для того, чтобы взять еду, а за столом их руки вновь соединились. Латта явилась последней. Девушка выглядела весьма задумчивой. Она подошла к нам, рассеяно поздоровалась и, не притронувшись к каше и любимому какао, продолжила сидя сверлить отсутствующим взглядом пространство.

Мы некоторое время молча сидели и только переглядывались, удивленные поведением демоницы, но вскоре мне надоело. Я пощелкала пальцами перед лицом девушки и позвала ее:

— Латта, э-эй, ты с нами?

— Да, — подруга сосредоточилась на мне, — все нормально.

— Ага, так нормально, что ты уже несколько минут размокшей булкой возюкаешь в стакане. — Съехидничал Хош и указал взглядом на испорченное какао.

— Фу ты, — демоница бросила остатки сдобы и вытерла пальцы, — раньше сказать не мог?

— Не мог.

Зеленоволосый широко улыбнулся, отодвинул свою пустую тарелку и, распрощавшись, убежал по делам. Следом нас покинули и влюбленные. А я и Латта продолжили сидеть и обмениваться взглядами — я вопросительным, а демоница задумчивым.

— Ну и? — я приподняла брови, показывая, что просто так не отстану.

— Не знаю я, — девушка отвела глаза, а потом резко поддалась ко мне и зашептала, — Джер… он… понимаешь, странно начал вести себя. Он будто…

Договорить Латта не успела — прозвучал гонг, призывающий на занятия, и я, подскочив с места, рванула на выход. Ведь занятие по самозащите проходит на втором полигоне, а до него еще добраться нужно, и я уже опаздываю.

Одно радовало — не я одна такая. Рядом со мной бодренькой рысцой бежала Хельга. Мы преодолели быстро пустеющий внутренний двор и наперегонки ринулись к полигону. Хоть Хольтор и перестала делать пакости, но некий соревновательный момент все равно между нами остался.

— Опаздываете, девушки, — Риэль прищурился и покачал головой. — На этот раз прощаю, но на следующее занятие постарайтесь прийти вовремя.

Запыхавшиеся я и Хельга по очереди извинились и присоединились к уже начавшим разминку одногруппникам. По ее завершению, преподаватель распределил нас на пары, и мы принялись оттачивать уже выученные приемы.

Погода сегодня решила сжалиться над бедными нами, и хоть солнца было не видать из-за низких серых туч, но и дождя не было. И на этом спасибо, а то грязи и так достаточно.

Как и все предыдущие занятия пару мне составлял Ден. С одной стороны друг рядом — это хорошо, он всегда подскажет или поправит, однако с другой парень безжалостно проводил все приемы и раз за разом впечатывал меня в размокшую грязь. Так было не всегда. На первом занятии с Риэлем, Ден жалел меня и боялся сильно ударить или уронить на землю. Это не укрылось от зоркого глаза нашего нового преподавателя и мой друг, как выразился его старший брат: «За мягкотелость», получил по первое число, да еще и наказание схлопотал. Риэль пояснил это так: «Ты не сможешь постоянно находиться рядом с Евой, и ей нужно самой научиться за себя постоять. Поэтому ни каких поблажек. Еще раз увижу, что кто-то из вас халтурит, на всю неделю оба отправитесь в питомники клетки чистить».

С тех пор Ден спуску мне не дает и от меня того же требует.

Когда с повторениями закончили, преподаватель раздал нам длинные шесты и принялся показывать новую связку.

Вот честно, если руками и ногами я могла что-то сделать, как-то ударить или сделать подсечку и уронить, то оружие мне абсолютно не давалось. Оно постоянно выпадало у меня из рук, все удары и приемы получались коряво или вообще не получались. Было ощущение, что все мое тело против оружия и категорически его не приемлет, даже для самообороны.

Риэль постоял рядом с нашей парой, полюбовался моими потугами и, задумчиво покачивая головой, удалился к следующим. Ну, а что я могу сделать, если руки отказываются держать эту палку?

Занятие закончилась, и мы уставшие, грязные, мокрые, так как вновь зарядил мелкий холодный дождь, мечтали только о крыше над головой и горячем душе. Однако моим надеждам временно пришлось помахать мне ручкой, потому что Риэль, отпустив остальных, решил поговорить со мной наедине.

— Ева, — оборотень скрестил руки на мощной, выгодно подчеркнутой облепившей ее мокрой рубашкой, груди, — ты знаешь, о чем я хочу с тобой поговорить?

Я печально кивнула:

— О моих неуспехах.

— Да, Ева, ты права. Твои… хм… навыки оставляют желать лучшего.

Я понуро опустила плечи и уставилась на носки своих грязных ботинок:

— И что мне делать?

Риэль взял меня за плечи и легонько встряхнул:

— Для начала не отчаиваться, еще не все потеряно. Я позанимаюсь с тобой лично.

У меня брови на лоб поползли:

— Серьезно?

— Серьезно. — Мужчина шкодливо подмигнул и обезоруживающе улыбнулся.

Я тоже ему улыбнулась, чувствуя, как участился мой пульс от осознания, что скоро мы окажемся наедине.

Но в тот же миг меня словно под дых ударили и выбили весь воздух из легких.

К нам подошли двое мужчин. Первый — очень высокий и очень худой, с длинным крючковатым носом, лысый, с непропорционально длинными руками и холодными, черными глазами. Второй — полная противоположность лысого. Невысокий, чуть выше меня, кругленький как колобок, с ярким румянцем на щеках и маленькими, постоянно бегающими глазками. Но не их внешность меня ошарашила, и не таких индивидов в Школе видала, а их до жути, до слабости в коленках знакомые голоса.

— Командир Шаргов, — обратился «колобок» тоненьким, писклявым голоском к повернувшемуся к ним Риэлю, — нас прислали для усиления вашего отряда.

— Да. Нам сказали, что вы не справляетесь. — Хрипло, словно сильно простудился, пояснил длиннорукий.

И на меня будто лавина сошла. Я стояла за спиной оборотня и хватала ртом воздух. Эти голоса я вспомнила, и мне стало так страшно, что волосы на голове зашевелились. А еще я поняла, что мои сны — это и не сны вовсе, а воспоминания из прошлой человеческой жизни. И, кажется, именно эти двое меня и убили.