Real-RPG. Жало-3

Глава 37

Глава 37. Меня сперва пугают и жалеют в одном месте, затем отчитывают и завидуют в другом

— Ты по башке себе так постучи, дебила кусок!.. — раздался наконец отклик из-за решетчатой двери, послышались неторопливые скрипучие шаги и еще секунд через пять в дверном проеме объявилась бегемотоподобная фигура кладовщика-ватурга. — Чел, че надо?

— Шоколада, млять! — фыркнул я в ответ раздраженно. — Ты че не в курсе, что на цитадель рухи напали? И наверху бой идет?

— Ой, я тебя умоляю, — широко зевнул жирдяй, демонстрируя ровные ряды желтых прямоугольных резцов. — Не конец света же наступил. На моей памяти это уже третий мятеж ублюдков. Первые два подавили, и с этим как-нибудь управимся.

— Ага, с такими кадрами, как ты — по любому, — хмыкнул я.

— Слышь ты, умник, по хлебалу давно не получал?

— Вот не поверишь: только что из медкапсулы выбрался, загремев туда как раз-таки с сильно побитой рожей.

— М-да, выходит жизнь тебя, чел, нихрена не учит?

— Бу-га-га… Конечно, трепаться с тобой здорово, но так-то я не просто так, а по делу. Может, внутрь уже пустишь?

— Ладно, проходи, деловой, — потянув за настенный рычаг на своей стороне, кладовщик активировал механизм отпирания засова, и массивная решетка бесшумно отъехала влево, скрывшись внутри стены.

— Я, собственно…

— Да понятно, в заварушке поучаствовать захотел, — перебил меня горой нависший сбоку толстяк. — Висюльку козырную за действия героические мечтаешь на грудь нацепить. А то, что вместе с наградой потом киборгом вот таким… — невольно проследив за стальной клешней кладовщика, я увидел, что обе ноги толстяка также «украшали» блестящие протезы — левую до колена, а правую аж до половины бедра, — … скорей всего станешь, бестолковке ума сообразить не хватает.

— Где это тебя так?

— Что, передумал геройствовать-то?

— Нет, я должен рискнуть. Обстоятельства так складываются, что…

— Це-стож что ль на выходе из медблока запалил? И велел присоединяться?

— Никто меня не палил. Я добровольно.

— Говорю же — сказочный дебил, — закатил глаза кладовщик. — Ему судьба даровала шанс на законных основаниях закосить от мясорубки. Однако, вместо того, чтоб вернуться в казарму и спокойно там отсидеться, он рвется жопу свою под кислоту рухов подставлять. Что ж, это твой выбор, чел. В конце концов, кто я такой, чтоб отговаривать будущего героя.

— Да у меня обстоятельства так сложились, — за каким-то хреном я стал оправдываться в спину захромавшего к стеллажам толстяка.

— Избавь меня от этого дерьма, чел, — не оборачиваясь, вскинул руку-протез ватург.

— Да че ты заладил: чел, да чел. Так-то у меня имя есть. Олег Варламов — я.

— Хаагыык, — после довольно продолжительной паузы соизволил-таки тоже представиться кладовщик.

— Так, на челов у меня тут, вроде, должны быть… Ага, то что надо! Вот это тебе точно должно подойти, — толстяк без видимых усилий подхватил с верхней полки стеллажа массивный черный сверток, в раскатанном состоянии оказавшийся завернутым в антипыльный чехол комплектом МБПП. — Ну че ты там топчешься? Иди, натягивай снарягу. Ты ж за этим пришел?..

Через пять минут я оказался упакован в мобильную броню, с максимальным зарядом поясной батареи. Меня снабдили «рогачом», с парой сменных обойм, и десятком гранат. Намертво зафиксированный ремнем в специальном креплении на правом плече тяжелый автомат, во избежание несчастного случая, был сразу закинут за спину. Обоймы с гранатами — рассортированы по карманам разгрузки МБПП. Еще мне выдали стандартный набор стимуляторов, на случай ранения, которые, разумеется, тут же отправились в пустой инвентарный Карман.

В дополнение же к вышеперечисленному обязательному оснащению штурмовика, уже за собственные бабосы, я закупился у кладовщика десятком плиток-концентратов сухпайка, литровой бутылкой сладкого охлажденного травяного настоя (эдакий местный аналог заказанного мною чая), и парой метательных ножей (на смену сгинувшим в джунглях). Последние, как не сложно догадаться, отправились в Карман инвентаря следом за стимуляторами.

— Ну валяй, Олег Варламов, жги. И пусть тебе повезет больше, чем мне, — напутствовал меня на выходе из оружейки ватург Хаагыык.

— Ты тоже здесь не скучай.

— Да иди уже нахрен отсюда.

Решетка двери, выскочив из стены, бесшумно перекрыла проход в кладовую, и раздавшиеся тут же с той стороны скрипучие шаги удаляющегося от порога грузного калеки окончательно подвели черту нашему общению…

Двигаться в новом идеально подобранном по фигуре МБПП было легко и приятно. Тяжелые бронированные фрагменты экзоскелета боевого костюма, идеальная подвижность которых контролировалась десятками разнокалиберных сервоприводов, откликались на команды моего мозга, казалось, быстрее даже, чем родные мышцы. Потому то и дело приходилась сдерживать стремительность МБПП, мешающую жевать на ходу плитки сухпайка и запивать сухомятку сладким напитком.

Давиться же калорийной жрачкой мне приходилось не по приколу, а исключительно для дела. Несмотря на худо-бедно восстановленный в медкапсуле внешний вид, полностью вернуть мое основательно расшатанное событиями последних дней здоровье в медблоке не удалось. И периодически вспыхивающие перед внутренним взором системные уведомления настоятельно рекомендовали для окончательной починки органона калорийное питание и обильное питье. Чем я, собственно, и пытался обеспечить организм теперь, по дороге на крышу.

— Поберегись!

На широкой лестничной площадке мне едва удалось отскочить в угол и избежать столкновения с невиданным ранее весьма специфическим транспортным средством, представляющим собой эдакий гибрид малогабаритного маневренного антиграва с двухметровой больничной каталкой.

Лихо слетев с лестничного марша, мимо меня пронеслась парящая на метровой высоте лежанка (с пристегнутым ремнями к пластиковому ложу, перебинтованным в нескольких местах, раненым гэручи, в разодранном окровавленном комбезе) управляемая сзади скуластым, лысым лихачом-пилотом на притороченном к корме отрытом сиденье, манипуляцией торчащего между колен длинного рычага контроля антиграва.

— Осторожней, блин! — невольно вырвалось у меня вслед проскочившему лихачу.

Неожиданно мои слова достигли цели. Резко тормознув над следующем маршем, маневренный летательный аппарат рывком сдал назад, и снова оказавшийся напротив меня лысый тощий отморозок вдруг по бабьи заистерил в ответ:

— Слышь, пузо! Пока ты тут жрешь в три горла… — (намек на надкушенную пластину сухпайка и бутылку с травяной настойкой в моих руках) — … другие, как этот славный герой, — кивок на раненного гэручи впереди, — наверху кровью умываются! Так что затки свой трусливый хавальник очередной вонючей галетой, сука, и не смей разевать пасть в сторону честно исполняющих свой долг жал!

Мгновенно узнав знакомый голос, я просто не поверил своим ушам. Потому что в изможденном, лысом неврастенике, с широким уродливым шрамом на затылке (замеченным лишь после остановки рядом летательного аппарата), лишенную фирменной пышной шевелюры красотку Лю Пчин глаза отказывались узнавать категорически.

— Лю?.. — потрясенно выдохнул я в ответ.

Озадаченно зыркнув в мое открытое лицо под массивным шлемофоном, девушка растерянно улыбнулась.

— Командир?.. Так ты тоже выжил! И снова с строю!.. А меня из-за этого пустяка, прикинь, комиссовали в обоз, — с горькой умиешкой моя бывшая подчиненная продемонстрировала пустой рукав левой руки. — В медблоке обещали механическую руку протезировать. Но это дело, сам понимаешь, не быстрое. Так что пока я — вот… — Лю многозначительно кивнула на свое транспортное средство.

— А с Алонсо?.. — увы расспросить о судьбе второго сильно ошпаренного кислотой бойца нашего дежа, эвакуированного в цитадель одновременно с Лю, я не успел.

— Поберегись! — грянул с верхотуры зычный бас очередного перевозчика раненого.

И сорвавшаяся тут же с места Лю, не прощаясь, понеслась по лестничным маршам дальше вниз. А через считанные секунды мимо меня пролетела точно такая же антиграв-лежанка, с примотанным ремнями тяжелораненым бойцом, но уже лехлецем, управляемая так же быкоголовым силачом с закругленными рогами.

Пропустив мимо эдакий местный аналог земных карет «скорой помощи», только летающих и расчищающих себе путь не сиреной, а лужеными глотками пилотов-санитаров, я продолжил дальнейшее восхождение по лестнице. Нарастающий теперь с каждым шагом треск пулеметных и автоматных очередей подсказывал, что до цели подниматься мне осталось уже совсем недолго.