Real-RPG. Жало-3

Глава 44

Глава 44. Протокол ноль-ноль один

— Снова ты… — равнодушно фыркнул в мой адрес знакомый док лехлец, занятый осмотром недавно доставленного раненого представителя своей расы. — Ну раз на своих двоих сюда притопал, значит точно не по мою душу. Че надо, чел?

— Вот. Мы тяжелораненого притащили, — объяснил я, выдвигая вперед зажатого между нами с Алонсо жертву огненного шторма. Безымянный бедняга еще на лестнице перестал стонать, и теперь безвольной куклой висел в наших руках.

— Во-первых, почему вы двое, а не специальная обозная служба, которой по ранжиру положено доставкой раненых заниматься? — набычился в нашу сторону рогатый доктор. — А, во-вторых, какого хрена вы его в футляре этом ко мне приволокли? Как, по-вашему, я его внутри МБПП осматривать стану?

— Мы пытались снять, — опередив меня, влез в разговор Алонсо. — Но там от сильного жара запоры везде намертво позаклинило. Металл оплавился, похоже. Ну, раз так, предположили: у вас здесь, наверняка, резак какой-нибудь есть, на такой случай. Вот и потащили сюда прям так.

— Предположили они, млять! У меня че здесь слесарная мастерская?.. — возмутился лехлец.

Закончив через секунду зашивать рану на спине бесчувственного бедолаги, силач доктор легко, как пушинку, подхватил на руки не менее массивного рогатого пациента и, пронеся несколько метров по комнате, аккуратно загрузил в наполненную мутным раствором капсулу (ту самую, кстати, которую я сам покинул чуть более часа тому назад).

— Ну че вы там застыли, тащите уже сюда своего болезного, — дал отмашку нам доктор, извлекая из неприметного выдвижного нижнего шкафа в стене монструозного вида болгарку.

Мы с Алонсо, стараясь рослыми бронированными телами ничего в помещении не задеть, аккуратно повели обожженного к кушетке. Но на полпути были остановлены хозяином помещения:

— Вы спятили что ль, дуболомы пустоголовые! Он же центнера под три сейчас весит! Раздавит мне лежанку к хренам! И куда я потом нормальных пациентов класть стану⁈

— Так вы ж сами сказали… — озвучил наше общее возмущение Алонсо.

— Я не говорил на кушетку тащить, — фыркнул вредный тип. — А просто: занести его внутрь и на полу разложить.

— Да ты издеваешься, док! — возмутился я, укладывая, как было велено, парня на пол. — Че сразу нельзя было… Ой, блин! Сорян!

— Вот поэтому сюда мне раненых специальная служба и доставляет, — попенял нам быкоголовый, ловко подхватывая задетую-таки нами нечаянно этажерку с горами непонятной мелочевки на полках (частично, с предательским звоном бьющегося стекла, осыпавшейся, увы, на пол). — Ну всё! Валите нахрен отсюда, помощники рукожопые, пока всю мебель мне тут не разнесли! Дальше без вас уж как-нибудь справлюсь!

Я хотел было извиниться за нанесенный невольно ущерб, но док, не дожидаясь нашего ухода, запустил болгарку. И скрежет вгрызающегося в броню вращающегося на запредельных оборотах диска мгновенно похоронил все посторонние звуки.

Нам ничего не оставалось, как, развернувшись, направиться к двери. Но едва мы ее открыли, как что-то внутри цитадели вдруг оглушительно хлопнуло. Стены и пол чувствительно тряхануло. Тут же одновременно погас свет и в медблоке, и в открывшемся за дверью коридоре. Звонкий скрежет дисковой пилы за нашими спинами в воцарившемся вдруг кромешной тьме, засбоив, через пару секунд тоже смолк.

— А че это, а? — озвучил общее изумление Алонсо.

— Похоже, сбой какой-то в реакторе цитадели, — откликнулся сзади лехлец.

— Там, ведь, что-то грохнуло. Может, это он взорвался? — спросил Алонсо.

— Уж поверь, дружище, если б реактор цитадели взорвался, мы бы с тобой точно не разговаривали, — хмыкнул я в ответ.

— Чего же тогда там грохнуло?

— Без понятия.

— Ой, чую, не к добру это, — мрачно подытожил наш короткий диспут сзади невидимый доктор.

И словно в подтверждения его вывода, под потолком в медблоке и снаружи на коридорных стенах зловещим багрянцем замигали включившиеся лампы аварийного освещения. А пробудившийся следом механический голос из динамиков завел пластинку о начале конца:

— ВНИМАНИЕ! В ЦИТАДЕЛИ АКТИВИРОВАН ПРОТОКОЛ НОЛЬ-НОЛЬ ОДИН! ЗАПУЩЕН ПРОЦЕСС САМОЛИКВИДАЦИИ! ОБЪЯВЛЯЕТСЯ ЭКСТРЕННАЯ ЭВАКУАЦИЯ! ГАРНИЗОНУ И ОБСЛУЖИВАЮЩЕМУ ПЕРСОНАЛУ СРОЧНО ПОКИНУТЬ ЗДАНИЕ! ОСТАВШЕЕСЯ ВРЕМЯ ДО ВЗРЫВА: ДЕВЯТНАДЦАТЬ МИНУТ СОРОК ПЯТЬ СЕКУНД!.. ВНИМАНИЕ! В ЦИТАДЕЛИ АКТИВИРОВАН ПРОТОКОЛ НОЛЬ-НОЛЬ ОДИН! ЗАПУЩЕН ПРОЦЕСС САМОЛИКВИДАЦИИ! ОБЪЯВЛЯЕТСЯ ЭКСТРЕННАЯ ЭВАКУАЦИЯ! ГАРНИЗОНУ И ОБСЛУЖИВАЮЩЕМУ ПЕРСОНАЛУ СРОЧНО ПОКИНУТЬ ЗДАНИЕ! ОСТАВШЕЕСЯ ВРЕМЯ ДО ВЗРЫВА: ДЕВЯТНАДЦАТЬ МИНУТ ТРИДЦАТЬ СЕКУНД!.. ВНИМАНИЕ! В ЦИТАДЕЛИ АКТИВИРОВАН ПРОТОКОЛ НОЛЬ-НОЛЬ ОДИН! ЗАПУЩЕН ПРОЦЕСС… — зацикленный текст тревоги нон-стоп понесся по кругу, каждый раз лишь сбрасывая в конце выступления по пятнадцать секунд от оставшегося до самоуничтожения времени.

— Эй, как вас там… челы! Давайте, помогайте мне раненых к транспортировке готовить! — завернул нас обратно еще на первых фразах речитатива тревоги доктор — рогатый образ которого сейчас, в багровых сполохах, приобрел особо зловещий вид.

Разумеется, мы и не подумали отказываться, ведь кроме так и оставшегося в недовскрытом МБПП на полу безымянного бедняги, где-то в соседних палатах медблока сейчас восстанавливались после операции еще трое наших друзей. Ну и пара гэручи, конечно, ставших после совместного бегства из плена для меня словно капризные и очень-очень дальние родственные души.