Репутация герцога

Глава 19

– Десять тысяч фунтов, ваша светлость? – запнулся один из его финансистов. – Конечно, воля ваша, но я не уверен, что кто-нибудь из нас захочет везти такую сумму наличных по улицам Лондона.

Себастьян закончил письмо сэру Генри Спарксу, запечатал его и вручил мужчине помоложе.

– Мне нужно иметь эти деньги в руках, Риверз, – отрезал он. – Возьмите с собой Тома и Грина, вооружите их, если хотите. Но доставьте деньги сюда.

Риверз встал и, прочистив горло, сунул письмо в нагрудный карман.

– Я прослежу, ваша светлость.

– Спасибо. – Себастьян вытащил из стола лист бумаги. Риверз вышел.

Себастьян хмуро смотрел на чистую страницу. Он мог понять нервозность Риверза, главным занятием, которого были финансовые бумаги, а не наличные деньги. Но он не хотел дать Стивену Эмбри ни малейшей возможности для маневра. Если план сработает, король Коста-Хабичуэлы отдаст ему эти деньги, да и любые другие, ради выгодных инвестиций и быстрого дохода.

С минуты на минуту явятся поверенные, и начнется самая трудная часть: написать бумагу, которая уличит Эмбри, но не будет выглядеть обвинением, исключив из этой истории Жозефину и позволив ему самому маневрировать, не совершая ничего противозаконного.

Себастьян изложил эти пункты. Написав имя Жозефины, он задумался. Если бы мир был совершенным, как бы он, Себастьян, относился к ней? Он откинулся на спинку удобного кожаного кресла. Если бы мир был совершенным, Шарлотта не таяла бы у него на глазах и не умерла бы всего через четыре года после свадьбы. Он не питал никаких иллюзий о мире, в котором живет. Но если Жозефина та, за кого себя выдает, если на миг представить, что ее отец сказал правду…

Себастьян на мгновение прикрыл глаза, потом снова вернулся к своему списку. Валентин сказал, что род Гриффинов выдержит скандал. Трудность в том, что Жозефина, эта хитрая, вспыльчивая, сыплющая сказками дерзкая девчонка, завязала его в такие узлы, что он не может черного от белого отличить. И любит ее за это.

У него перехватило дыхание. Господи! Себастьян вскочил. Слово «любовь» было не из тех, какие он употреблял с легкостью, даже в мыслях. Он мог легко признать, что Жозефина часто невыносимо раздражает его. Но она ему подходит. Она перечит ему. Бросает вызов. Возможно, хаос, который окружал ее, и заставил его почувствовать себя… живым. Наполовину безумным, но живым.

В дверь постучали.

– Войдите.

Он ожидал поверенных, но на пороге появилась его невестка.

– Себастьян, мне нужно поговорить с тобой.

– Кэролайн? Мы все встретимся сегодня вечером. Это не может подождать до…

– Я только что получила это, – перебила она, протянув письмо.

Подняв бровь, Себастьян развернул его. Прочитав, он снова поднял глаза на невестку:

– Ты приглашала ее на ленч?

– Нет. Я уже собиралась отправиться по магазинам с Энн и Джоанной, когда прибыло письмо, и лакей заявил, что ему велено ждать ответа.

Его ум лихорадочно заработал. Жозефине нужно поговорить с кем-то из его семьи перед дневной встречей. И в обществе замужней женщины ей не требуется компаньонка.

– Что ты ответила?

– Сказала, что заеду с сестрами в полдень, как она просит.

– С сестрами…

– Мы втроем уже садились в карету, когда появился лакей. Я не знала, что еще сказать, не давая Джоанне повода закатить истерику. Она и так злилась, что я знакома с принцессой и не представила ее. – Жена Закери нахмурилась. – Думаю, она что-то не смогла тебе сказать во время твоей утренней встречи с ее отцом.

– Я тоже так думаю.

– Привезти ее сюда?

Это самое удобное, но если Жозефина вынуждена была прибегнуть к такому способу связи, то, возможно, за ней следят. Он тут же отбросил желание уединиться с нею, чтобы ее отец не заподозрил, что она перешла на сторону противника. Себастьян взглянул на карманные часы. Почти полдень.

– Отвези ее к себе домой, – сказал он медленно. – Зак там?

– Да. Он просматривает с папой отчеты о животноводстве.

– Хорошо. Пусть не уходит. Я заеду поговорить с ним. Ты сможешь оставить меня наедине с Жозефиной на несколько минут, так, чтобы никто не заметил?

– Думаю, да. – Она открыла дверь. – Ты доверяешь ей, Себастьян?

Он коротко улыбнулся:

– Это очень хороший вопрос. Спасибо, Каро, что приехала ко мне с этим.

Она улыбнулась в ответ:

– Никто из нас не может предсказать, куда приведет сердце. Я рада, что ты понял это о Закери и мне. И я надеюсь… Но пока оставим это.

Шагнув вперед, он быстро поцеловал ее в щеку.

– Только постарайся держать Джоанну подальше от Жозефины. Нам еще дамской драки не хватало.

Удивленно кивнув, Кэролайн вышла и спустилась в холл, откуда доносились жалобы Джоанны, что ей не позволили встретиться с герцогом, и замечание Энн, что ей крупно повезло.

Что случилось? Когда он утром видел Жозефину, то не ощутил ничего безотлагательного, но что-то заставило ее затеять эту странную игру.

Себастьян сунул бумагу назад в ящик. Ленч мог оказаться именно ленчем. Но у Кэролайн хорошая интуиция, и сегодня он полностью согласен с ней. Что-то происходит, и это связано с Жозефиной. Как обычно. Себастьян тепло улыбнулся.

Поднявшись наверх переодеться, он взял с прикроватного столика последнюю книгу, рекомендованную Закери. «История камберлендского рогатого скота» прекрасно помогала заснуть, а название, вытисненное крупными золотыми буквами, служило оправданием визита к брату.

Когда Себастьян спустился в холл, Стэнтон как раз распахнул дверь, вошли Хакли, Суинк и Чаллингтон, его поверенные. Проклятие!

– Господа, – сказал Себастьян, взяв перчатки и шляпу у дворецкого, – у меня для вас два задания, оба нужно закончить к четырем часам. Второе мы обсудим после моего возвращения. Первое – составить договор между мной и Стивеном Эмбри, королем Коста-Хабичуэлы, что я буду ежегодно выплачивать ему десять тысяч фунтов.

Хакли, самый старший из трех, кивнул:

– Мы сразу же начнем, ваша светлость. Я могу спросить, за что выплачивается эта сумма?

– За дочь Эмбри. Мою будущую жену, Жозефину Катарину Эмбри.

Дружный вздох бесстрастной, всякого повидавшей троицы заставил Себастьяна улыбнуться. Если его брак потряс этих троих, то можно вообразить, что творится сегодня в Мейфэре. Но это, не идет ни в какое сравнение с тем, что начнется, когда свет узнает, что ее отец вор, а герцог Мельбурн женился на особе – как он начал понимать, – без благородной родословной. На простолюдинке, скажут они, хотя он с этим решительно не согласен. В Жозефине Эмбри нет абсолютно ничего простого.

Если он не придумает выхода, скандал будет грандиозный. Никто не посмеет напрямую отказать им от дома, но будут вечера, приглашения на которые затеряются, и ленчи, где старухи будут с упоением сплетничать. Для Жозефины это будет тяжело, но это лучше, чем остаться в Англии незамужней.

Так что вопрос не в том, хватит ли у него отваги поднять бурю, но в том, есть ли у Жозефины храбрость противостоять ей. И вполне возможно, что лучше позволить ей исчезнуть за Атлантикой, это надежнее любой защиты, которую он может предложить.

– Папа! – окликнула его Пип, когда он подходил к конюшне.

Конюх уже вывел Мерлина, но Себастьян повернулся на голос дочери. И нахмурился, увидев, откуда она появилась. Миссис Бичем поблизости не было.

– Ты опять выбралась через окно библиотеки?

– Дело неотложное, – запыхавшись, она схватила его за руку. – И миссис Бичем меня подзадорила.

– Тогда в чем дело?

– Ради Бога, не здесь. – Она тащила его прочь от удивленных конюхов.

– Хорошо, Пип, – сказал он, когда они почти вернулись к дому. Миссис Бичем, шелестя юбками, спешила из-за угла, но он махнул ей. – У меня мало времени.

– Сегодня утром Мэри Хейли сказала мне, что когда ты женишься на принцессе Жозефине, нам придется покинуть Англию и жить в Коста-Хабичуэле. Я не хочу ехать. – На ее серые глаза навернулись слезы.

Себастьян присел на корточки, и дочь бросилась ему в объятия.

– Я думал, что ты хочешь путешествовать, – сказал он, вручив ей свой носовой платок.

– Хочу, – всхлипнула Пип, – но Коста-Хабичуэла очень далеко от наших друзей и родных.

Тем более что она просто не существует.

– Мы не покинем Англию, милая.

– Ты уже не женишься на Жозефине? Ты говорил, что все может измениться.

– Ничего не изменилось. – Он заколебался. – Ты ведь не говорила об этом Мэри?

– Конечно, нет. Она ужасная сплетница.

– Хорошо. Я планирую жениться на принцессе Жозефине. Это тебя тревожит?

Пип тряхнула темными кудряшками.

– Нет, если мы не должны уехать отсюда.

– Не уедем. Я обещаю.

– Хорошо. Я подумала, что когда я действительно отправлюсь путешествовать в Африку и Китай, хорошо, чтобы у тебя здесь кто-то был, когда я уеду.

Себастьян снова обнял дочь.

– Ты большая умница.

– Да, я знаю.

Пряча улыбку, он выпрямился.

– Тогда возвращайся домой и извинись перед миссис Бичем, что сбежала. И больше не лазай в окна. – Учитывая, что вчера вечером он сделал то же самое, от дальнейших назиданий Себастьян воздержался.

Пенелопа успокоилась, теперь его единственной заботой была Жозефина. И еще надо поставить заслон мошенничеству и спасти переселенцев от верной смерти. Сев в седло, Себастьян вздохнул. Если он сумеет выяснить, что делать с Жозефиной, с остальным будет легче справиться.

Проведя двадцать минут в доме леди Кэролайн, Жозефина начала задаваться вопросом, не ошиблась ли она, обратившись за помощью к невестке Себастьяна. Карета приехала в полдень, но все остальное выглядело так, будто Кэролайн действительно пригласила ее на ленч. Многочисленные сестры и матушка леди Кэролайн, казалось, считали это обычным светским визитом. Именно по этой причине она выбрала Кэролайн, а не Элинор, но…

– Ваше высочество, – заговорила Джоанна, – вы должны рассказать, как его светлость сделал вам предложение. Это было романтично? Я два года пыталась привлечь его внимание, и ничего не помогало.

«Себастьян прожевал бы тебя и выплюнул», – подумала Жозефина, но улыбнулась.

– Это случилось очень быстро, – сказала она. – Скорее удивительно, чем романтично.

– Но в чем ваш секрет? – упорствовала Джоанна. – Все думали, что после смерти жены он никогда не женится.

– Джоанна, – вмешалась младшая Энн, – довольно. Не говоря уж о том, что глупо выяснять у женщины, как можно завлечь мужчину, за которого она собирается замуж, думаю, большой успех принцессы Жозефины состоит в том, что в отличие от тебя она не делает из себя посмешище.

– Ты тоже не замужем, Энн!

– Но я не спрашиваю, как обольщать чужих мужчин. Если уж на то пошло, я жду человека, который путешествует дальше, чем от Шропшира до Лондона.

– Джоанна! Энн! Прекратите, – к счастью, прервала перепалку сестер Кэролайн, снова войдя в комнату. – Ваше высочество, вы хотите посмотреть книги, которые мы обсуждали?

Жозефина встала так быстро, что едва не пролила лимонад.

– С удовольствием.

– Я помогу вам, ваше высочество, – вскочила Джоанна.

Черт бы ее побрал!

– О…

– Джоанна, дай принцессе Жозефине несколько минут передышки, пока у нее уши не разболелись от твоей болтовни. Она приехала сюда побыть в тишине. Так что сиди здесь, ради всего святого.

Строго взглянув на сестру, Кэролайн проводила гостью по коридору. В открытую дверь была видна большая комната с книгами и удобной мягкой мебелью.

– Спасибо, что увезли меня из Бранбери-Хауса, Кэролайн, – тихо сказала Жозефина, как только они остались одни. – У меня срочные новости для Себастьяна. Если я скажу вам, вы передадите ему без задержки?

Взгляд Кэролайн сместился куда-то за плечо Жозефины.

– Да, полагаю, я с этим справлюсь, – сказала она и вышла, закрыв за собой дверь.

У Жозефины мурашки по рукам побежали, она обернулась.

– Себастьян?

– Кэролайн сообщила мне, что ты сама себя пригласила на ленч. – Он стоял, прислонившись к стене между высокими окнами. – Она решила, что ты хочешь поговорить со мной.

– Слава Богу! – выдохнула Жозефина и бросилась к нему.

Запустив пальцы в его шевелюру, она тянула его вниз для поцелуя. Себастьян сильно и властно обнял ее за талию. От его ответного поцелуя спало напряжение в плечах, но тут же возникло в другом месте, требовавшем его внимания.

– Так ты действительно хотела меня видеть? – Он провел подушечкой большого пальца по ее губам.

Жозефина затрепетала.

– Да. Я так рада, что она рассказала тебе.

Как она… растаяла, почувствовав, что он здесь. Только он так действовал на нее. В нынешних обстоятельствах это ее беспокоило. Потому что сейчас ей нужно все ее здравомыслие. Иначе в ее воображении возникают фантастические сценарии, в которых она и он остаются вместе. Увы, сказочные финалы только для настоящих принцесс, а она не из них.

– Ты в опасности? – нахмурил он красивую бровь. – Я не позволю тебе вернуться в Бранбери-Хаус, если есть хоть малейшая…

– Нет, – перебила Жозефина. Знать бы, беспокоится он о ней как джентльмен или как мужчина. – Мой отец никогда не причинит мне зла.

– Он пытался убить меня.

– Ты не его дочь. И тебе все еще грозит опасность.

– Как так?

– Он догадался, что ты намерен заморозить украденные деньги, если он передаст их тебе для инвестиций. Он тебе их не отдаст.

Себастьян посмотрел на нее, потом подошел к стоявшему у окна креслу и сел.

– Проклятие, – пробормотал он. – Думаю, я был слишком откровенен, но вижу мало способов остановить его, не впутывая тебя.

У Жозефины сердце упало.

– Я думала об этом. – Она присела на краешек кресла напротив. – Я, конечно, в этом замешана. – Она вжала кулак в бедро. – Но даже без этого… как ты сказал, я не ангел.

Снова подняв глаза, она увидела, что Себастьян смотрит не на ее лицо, а на руки.

– Так ты хочешь, чтобы всю вашу компанию бросили в тюрьму? Или хуже?

– Конечно, нет! Я не Жанна Д'Арк. Но я понимаю роль, которую играла. Если придется обвинить меня, чтобы остановить его, тогда…

– Нет.

– Себастьян, ты не можешь, подобно моему отцу, игнорировать реальность, предпочтя ей иллюзии. И ты, вероятно, предвидишь, что он изобретет какую-нибудь причину, лишь бы не отдавать тебе деньги, пока не вынудит нас пожениться. И тогда твое благополучие будет буквально и фигурально привязано к его махинациям.

Себастьян открыл было рот, потом снова погрузился в размышления.

– Я не верю в поражение, – наконец сказал он.

– Как и мой отец. Когда мы обсуждали это вчера вечером, я думала, что он не станет противиться шансу быстро разбогатеть на так называемых инвестициях. Но я не сказала тебе, что до того, как ты… присоединился ко мне, я два часа перечитывала его письма.

– И?

– И я думаю, что он всегда… Не знаю, как это выразить… – Жозефина вздохнула. – Он всегда хотел быть важной персоной. Сначала в армии Веллингтона, а когда потерпел неудачу, то у Боливара, сражавшегося против Испании. Но отец в Южной Америке был иностранцем, Боливар и его генералы его никогда не принимали всерьез. Наши планы обеспечили отца средствами, но не властью. Тогда он придумал Коста-Хабичуэлу, где мог быть королем. Выше этого ничего нет, полагаю. Ничто другое его не заботило. Я соглашалась с этим, потому что люблю жить в комфорте. Да он и не стал бы слушать меня.

– Я понимаю его резоны. И твои тоже.

– Не думаю. Ты родился, чтобы стать герцогом Мельбурном. Ты никогда не стоял в сторонке, завидуя чужой власти и привилегиям. – Жозефина откашлялась. Только бы голос не дрожал, и слезы не покатились, они сейчас ни к чему. – Когда ты освобождаешься от своих мечтаний, ты по-прежнему остаешься Мельбурном. А мой отец без своих иллюзий – неудачник-военный, который не служил своей стране. А я – его дочь.

Наконец она сказала это. И сделала это так откровенно, как могла. Ее отец простолюдин, и она простолюдинка.

– Короче говоря, – произнес Себастьян, – ты хочешь сказать, что недостойна моей защиты или моей привязанности.

Жозефина закрыла глаза, надеясь, что он не увидит, как больно слышать, что он соглашается с ее оценкой обстоятельств.

– Точно, – прошептала она.

– Я кажусь тебе жестоким или коварным? – спросил он резко.

Когда она снова открыла глаза, он опустился перед ней на колени и взял ее руки в свои.

– Нет.

– Это интересно. Мои родные братья обвинили меня в том и другом. – Он нахмурился. – Род Гриффинов, или, скорее, Грифанусов, существует в Англии со времени римлян. Мои предки были среди первых, возведенных в благородное звание, и один из них, как гласит легенда, заслужил титул герцога, который потом передавался из поколения в поколение. Полагаю, что мое семейство в дальнейшем получило возможность пользоваться привилегиями, которые дает высокий титул, заслуженный моим предком многие столетия назад.

Это самое циничное, что она слышала от него о его семье и о нем самом. Признание удивило ее.

– Себастьян, ты не должен оправдываться в том, что делаешь. Ты благородный человек, именно это делают благородные люди.

– Ты не так поняла меня, Жозефина. Я хочу сделать то, что собираюсь сделать. Даже если это неправильно. На этот раз я хочу извлечь выгоду из древней репутации моих предков.

– Но ты же не можешь допустить, чтобы отец отправил суда через Атлантику, – возразила она.

Уголки его губ дрогнули.

– Ты права. Но я не совсем об этом говорил.

– Тогда о чем ты говорил? – Она нахмурилась. – Ради Бога, я окружена людьми, которые говорят околичностями. Не будь…

– Я хочу жениться на тебе.