Ресурс-9

Становление. Часть 26

Открытые ставни окон в плотном срубе пропускали через стальные решётки не только солнечный свет, но и большой поток свежего воздуха. Небольшая кирпичная печь протапливалась редко, потому от сырости кое-где схватился грибок. Единственной мебелью в доме была широкая лавка из сосновых досок, крепко прибитая возле глухой стены. На ней сидел мужчина с прикованными к скамье руками так, чтобы он не смог их сомкнуть, ноги также были прикованы к полу на ширине плеч. Пленник, прислонившись спиной и затылком к стене, закрыв глаза, медленно втягивал ноздрями воздух, создавая тем самым видимость расслабленности.

В дом вошёл крупный мужчина лет пятидесяти в мягких кожаных сапогах, в болотно-зелёных штанах из плотной ткани и свежей льняной рубахе-косоворотке на голом торсе. Рукава этой светлой рубахи были подвёрнуты по локти, а ворот совсем расстегнут. Он понимал, что закованный человек не спит и чётко осознаёт происходящее вокруг него. Подойдя к раскрытому окну, он несколько секунд кого-то выглядывал снаружи, а потом просто решил крикнуть:

– Бикуня! Морда лисья! Где ты там?!

– Так нет его рядом, Олег Вячеславович! – послышался мужской голос со двора. – Ты же его к застенным послал.

– Ну, тогда ты давай сюда поднимись!

Зашелестел массивный деревянный засов снаружи двери, и через мгновение внутрь вошёл бодрый мужичок, вооружённый огнестрельной автоматической винтовкой и увесистым клинком длинной с локоть.

– Чего такое, Бурый? Надо, что ль, чего, а? – он, немного пригнувшись, стряхнул неведомо откуда появившиеся опилки со штанины.

– Это мне как понимать?! – Бурый указал на узника. – Как мне с человеком разговаривать?

– А чего? – удивился тот. – Ну говори, да и всё. Чего тебе мешает-то? А, так тебе табуретку, что ль, принесть? Дак это сейчас я, мигом.

– Да какая табуретка, дурень?! Оковы сними с человека!

– Где ж ты человека-то видишь?! – сильно возмутился охранник. – Он же тут такие выкидоны творит! Зверь! Да не просто зверь, а лютый зверь! Нет-нет, Олег, не сниму. Лучше стреляй его без разговора, да и всем легче сразу станет.

– Снимай! – твёрдо сказал вождь.

– Я тогда дверь потом стой стороны подопру, ладно? Если сгинешь, сожжём избу зараз с этим зверем дурным.

– Ну, давай уже! И так дел горы, а тут ещё тебя уговаривай!

Охранник вышел за дверь, звеня цепями, положив на неё с той стороны засов.

– Надо же, первый раз за столько времени чую сильного человека. – первым, не открывая глаз, начал Серый. – Я уже даже думать начал, что нет у вас таких. От тебя женщиной пахнет, очень похожей на ту, что полотенца и постель мне меняет, но чуть-чуть не то.

– Наши женщины моются чаще и используют почти одно и тоже мыло.

– Да уж, конечно. – усмехнулся тот, не меняя своей первичной позы. – Женщина вожака не станет стирать каторжанину.

– А ты что на каторге сейчас?!

– Нет. Ты прав. Угнетают только неволей. Академик говорил, ваше племя хитрее того, с кем я бывал раньше.

– Что ты отдашь за волю?

– Ха!!! – только открыв глаза, он уже точно и пронзительно жёг холодным взглядом собеседника. – Если ты заметил, у меня уже нет ничего, кроме жажды воли. А менять одно на другое – не вижу смысла.

– Ты привёл на нас врага, твоя воля угрожает моим людям до сих пор. По-твоему, я смогу так просто тебя отпустить?

– А я не понимаю, зачем ты меня держишь и кормишь? Все твои люди хотят от меня избавится. Но понятно же, что ты чего-то от меня хочешь. – Серый чуть-чуть подался вперёд. – А с меня нечего брать, только шкуру и ливер!

– Мне до этого не понятно было, чем ты можешь быть полезен. Война нами выиграна, люди ваши живут с нами за нашими стенами…

– Наши, ваши… – сплюнул Серый. – Мне вообще глубоко насрать на ваших и не ваших… Мне срать и на тех, и на других, и на тех, кто ещё где-то есть. Мне похер. Если ты думаешь, что я буду служить тебе, то на это тоже похер! Люди – это уёбки, возомнившие себя выше остальных зверей. Я сильнее лишь потому, что я сильнее. Служить, как псина, не стану никогда.

– Не сомневаюсь. Долг отдай и вали на все четыре стороны.

– Долг?! Ты что несёшь, рыжебородый? Я тебе ничего не должен!

– Должен. Жизнь свою, – ровно и очень холодно ответил Олег.

– Да хер там! – глаза серого блеснули огнём. – Я начал жизнь не по твоей воле, а потрачу её за свою волю!

В один рывок он сблизился с Бурым, пытаясь вцепиться ему в кадык рукой, но ловкий и мощный отмашистый удар левой, откинул его в центр комнаты. Не теряя мгновения, Волк, только вскочив на лапы, тут же рванулся в разящее сближение с Медведем.

– Ууаархх! – тяжеленым ударом правой сверху Бурый его просто расстелил, как шкуру на полу.

– Аррр!!! – как ни в чём не бывало, Серый тут же вскочил и бросился ему в пояс, пальцами разрывая рубаху и кожу на его спине.

Он хотел повалить его, а после, в суматохе, добраться до горла и просто перегрызть шею.

– Уууууххх Ёёёхарный кабан!!! – Медведь от режущей боли скрутил за пояс Волка, подняв его ноги к верху, и так сильно стянул в животе, что у того забулькало со всех дыр. Противник скис, ослабив руки. Олег бросил ослабевшее тело на пол и отшагнул к окну.

– Ох, бля… – еле слышно пробормотал Серый, какое-то время просто отлёживаясь на полу. – Но я не мёртв пока! – и максимально быстро, для его состояния, поднялся на ноги. – Мне терять, кроме чести, нечего! – и неистово рьяно бросился на врага.

– Всё! – Олег точным и развешанным боковым ударом правой в челюсть отключил ретивого. – Отдыхай тогда.

Долго ждать не пришлось, снаружи дверь открыл расторопный охранник.

– Олег, ты чего так кричал-то? – он аккуратно оглядел человека на полу. – А его сейчас повязать, что ли? Живой же ещё, – тут он глянул на спину Бурого. – Ох ёёё!!! Он же шкуру снял совсем! Кровища вон как уходит. Иди скорее, прилепи шкуру-то!

– Сам разберусь! – строго ответил он. – Его вообще не трогать, так дольше пролежит. На лавку постель устрой хорошую, в дом стол с едой сытной да плотной. Сюда в угол снесите всё его личное снаряжение и оружие то самое. Только без боеприпасов. Болты арбалетные и магазины с цинками ко мне снесите. Всё понял?! – ещё злее и строже переспросил Олег. – И поторопись, очнётся через полчаса. Хотя, этот может и раньше.

– Да как же я один-то всё успею!? – запричитал тот. – Это ж вон сколько всего! Ты бы ещё кому сказал тогда, а? Ну не управлюсь один, ну. А к тому же, его скарб у Бикуни за дверью под ключом.

– Иди тогда к бабке за сон-травой. Может время выиграешь, – уже спокойнее ответил Бурый. – Я пока здесь побуду.

–Так тебе бы самому к ней как раз идти, – он указал на окровавленную спину.

– Вот и беги тогда скорее, чтоб я тут не упал рядом, тебя дожидаясь! – опять повысил голос Олег. – Стой! Не всё ещё. Дверь не запирай, охрану не оставляй, понял?

–Да ты что?! – охранник серьёзно испугался. – Он же сразу всех тогда, и удерёт потом! Ты что?!

– Не перечь! Делай, как велено! – строго, но уже спокойнее ответил тот. – И давай уже беги.

Дождавшись суеты в этой избе Олег выходя поручил кому-то срочно привести к нему в лазарет двух лучших снайперов из наличия. И уже когда в операционную вошли к нему двое, он немедленно стал раздавать задачи.

– Ну, что Молчун пришёл, это понятно, а вот тебя Надюха я чего-то даже не ожидал, – Бурый сидел на табурете за столом, упершись в него локтями, сзади, стоя на коленках, копошилась с его ранами женщина лет сорока. – Хотя помню хорошо твои результаты, одобряю. Значит, задача такая: узника нашего знаете так? Вот сегодня мы его выпускаем на все четыре стороны. Насколько он хитёр вам известно, надеюсь.

– Конечно, – тут же ответила девушка. – Вон сколько людей покалечил. Двух, по-моему.

– Ты бы хоть шипел, что ли! – вдруг возмутилась фельдшер, что зашивала Бурому кожу на спине. – Я же должна понимать, что всё правильно делаю!

– Да шипел уже, когда рвалась шкура, сейчас-то приращивается всё. Чего тут шипеть?! – он улыбнулся и добавил. – Ты всё правильно делаешь. Штопай не спеша.

– Я так понимаю, нам нужно будет его шлёпнуть, если что-то не так пойдёт? – Надежда вернула всех к теме собрания.

– Он человек-одиночка. В таком раскладе событий дурить не будет. Просто уйдёт и всё. Но тут есть вероятность, что захочет кому-то из наших отомстить за обиду, о которой мы не знаем. Поэтому ваша задача продумать свои позиции так, чтобы держать на прицеле весь его путь от хаты до ворот. Постарайтесь уйти от мёртвых зон, перекрывая друг друга. Продумайте все возможные для этого варианты смены собственных позиций. Рации вон лежат, на стуле. Одна будет у меня.

– И как нам понять, бить зверя или нет?! – возмутилась Надя.

– А тут никак, – Олег внимательно посмотрел им в глаза. – Пристально следите за его поведением и всё. Помните, что он волк-одиночка, и первым делом хочет свалить отсюда, – тут он ещё задумался секунду и добавил. – А может и лютовать, мести жаждать. Так что ребята внимательнее.

– Так пристрели его сейчас, да и дело с концом. – вставила своё слово фельдшер, откусив нитку от свежего шрама.

– Спасибо, Настя. Ты закончила там? – он начал шевелится в стремлении размять затёкшие мышцы тела.

– Стой!!! – вскрикнула та. – Ты куда!? Здесь ещё вон сколько! Сиди!

– Ну, так ты не отвлекайся, пожалуйста, ладно? Время сейчас ценное очень.

– Поняла я уже. Сиди тогда ровно! – заворчала женщина. – Вон, кровь опять смывать, залил всё по новой.

– Так что, ребята, задача ясна? – Бурый вернулся к теме. – Времени на соображения мало, но делать нужно сейчас и всё чётко.

– Так, когда он пойдёт? – Надя продолжала вытягивать конкретику.

– Ну, кто ж его знает, зверя этого? Пока в отключке. Очнётся, может сразу пойдёт, может поест, а потом пойдёт. Может поест, поспит, а потом пойдёт. Мешать ему не станем.

– И что же, нам его так и неделю, не срамши, стеречь в окуляры?! – возмутилась девушка.

– Максимум до заката. Там я уже сам включусь. Рации берите. И да! Молчун, мне в любом раскладе нужна от тебя обратная связь! – Олег значительно акцентировал эту фразу на равнодушно стоящего рядом с Надей паренька. – Чтоб я не думал за то, что ты там, и как меня понял!

– Ладно, – человек вообще не выделялся ничем и никак, если бы он замер и перестал дышать, его просто никто совсем бы не замечал. Был даже случай, когда изрядно подвыпивший мужичок нассал ему на ногу, приняв за столб.

– Если вопросов нет, ступайте.

– А видно его сейчас? – Надя продолжала пытать подробности. – Говорили, что он лежит на полу.

– Пока молотишь языком, он уже встанет и умоется… – усмехнулся Бурый. – С серебряной башни должно быть видно через окно, что там внутри. Всё, детки мои, приступайте. И скажите, чтобы мигом сюда Бикуню ко мне! Сами же своими делами тут же занимайтесь.

– Так тута я, Олег Вячеславович, – в дверном проёме появился проворный Бикуня. – Отпускай уже бельчат по дуплам.

– Вот лисья морда, – через улыбку хмыкнул Олег. – Всё, ребята, за работу, – он дождался, когда шаги молодых стихнут и продолжил. – Дед Захар что решил? Говорит что?

– А как ты и придумал, так он и тоже… Ну, то есть он так и говорит, как ты говорил.

– Ты чего белиберду плетёшь? Говори понятнее.

– Ай… – отмахнулся тот. – Ну короче, он всё одобряет и пошёл уже туда во двор корзины плесть. Как ты и хотел. Бабёнки уже туда прутья натаскали. Ох и злятся они на тебя Олег Вячеславович.

– Обижаться ума много не надо. Пускай, – вновь улыбнулся он. – Главное, дело сделано, а после судить будут, когда дело сладится.

– Сладится, – перебила их женщина, закончившая штопать спину вождя. – Давай вставай, обмотать надо теперь.

***

Он очнулся от резкой головной боли. Тошнота и лёгкий запах крови, исходящий как будто бы изнутри самого носа, говорили о сотрясении мозга. Матёрый волк уже переживал такое состояние несколько раз и потому хорошо знал, как следует теперь себя вести. Перевалившись на бок, он потихоньку сел и осмотрелся, вспоминая все последние события. Заметны были изменения в этом срубе, но сбитое обоняние, серьёзно раздражало его. Ещё раз оглядывая новые предметы в комнате, Серый тщетно старался вслушиваться в окружение за стенами. Монотонный писк в его голове мешал и этому.

– Кабанье дерьмо! – вырвалось вслух, когда он вставал с мягко застеленной широкой скамьи.

Голова кружилась недолго, и заключённый стал спокойно двигаться к раскрытому окну, по дороге захватив с собой с накрытого стола кружку с водой. По привычке не выходя в свет самого окна, он сначала пытался пронюхать и прослушать улицу, но поняв, что сейчас это не получится, на короткое время выглянул за него, насколько позволяла оконная решётка. Месяц назад его перевели из подвала в это сруб, но за всё это время окно открылось только сегодня. За окном уже вечерело, а вырубился он ещё в первой половине дня, и, судя по всему, ему «спалось» часов пять может и больше. На появившемся столе, помимо повседневных пирогов и рыбы, добавилось вяленное мясо, отваренные куриные яйца и глиняная крынка с зауженным горлышком. Пройдя мимо всего этого, он направился за печь, где обычно стояло ведро для естественных нужд, но обнаружил там вместо того своё личное вооружение и экипировку. Не прикасаясь к вещам, Серый внимательно осмотрел всё и возвращаясь к столу, проверил дверь – она была не заперта.

Старик Захар сидел на нижней ступени высокого крыльца и неспешно плёл корзины. Женщина, которая принесла ему ещё разного материала для ремесла, увидев в открывшейся двери, в полном снаряжении и вооружении вчерашнего пленника, заторопилась прочь со двора.

– Собрался наконец, – не оборачиваясь к двери сказал старик. – А то уже вечер, а мне заселяться в новые квартиры пора.

– Ну да, я уж понял. Там только срачь везде. Ещё и кто-то сдох за печью, – оглядывая всё вокруг, а потом и горизонт, сказал Серый. – Ты значит тут посажен, чтобы мне умного чего сказать?

– А чего тебе дурному бобылю умного говорить? – обернулся дед. – Вон тебе дорога, вон тебе простор. Ступай куда душа зовёт. Да людям не мешай.

– Это я уже понял. А патроны и болты мои где? У медведя, как полагается?

– Здесь совсем другие люди, – улыбнулся дед. – Тебя никто не держит. Да, они у Бурого, у него есть к тебе предложение, но ты спокойно можешь уйти и просто так.

– Ох не по нутру мне это всё как-то, – Серый по привычке потянул носом воздух и направился за ворота двора. – Тфу, блядь! Нюх отбил, рыжебородый кабан!

– Серый! – окликнул его Захар. – Так я избу занимаю или ты вернёшься?

– Занимай, – не оборачиваясь тихо себе в нос буркнул тот и махнул рукой, уходя за забор. И уже через секунду вернулся за уточнением.

– Где искать этого Бурого?

– Да здесь он, в городе. Может конечно в обход по стенам пойти, может и так до хозяйства общинного. Ну ты дойди до того жёлтого дома со вторым этажом, а там и спросишь. Кто рядом будет, те точно скажут, где его искать сейчас.

– Выход из города тогда где?

– А вон внизу смотри ворота в стене, – старик указал веткой направление. – Левее смотри. Вон тряпьё синее висит, видишь? А за ним две башенки такие. Вот. Да-да, там ворота.

Минут двадцать волк-одиночка с испорченным нюхом и с нескрываемой злобой на ситуацию рыскал по городу в поисках медведя. Тот спокойно ждал его у себя в доме, куда Серый решил заглянуть в последнюю очередь.

– Проходи, присаживайся, – Бурый встретил его в большой комнате. – Поешь что-нибудь? Жена моя только что потушила оленинки. Чуешь, какой запах стоит в доме? Да наверное ещё во дворе унюхать смог. Садись-садись.

– Не хочу. Сыт ещё, – уверенно располагаясь в деревянном кресле, обтянутом шкурами, сухо отказался Серый.

– Ну да, – хозяин тоже расположился напротив на таком же диване.

– Если я свободен, и ты вернул мне моё оружие, то может надо тогда и вернуть мне боеприпасы?

– В любом случае отдам. Ты мне только скажи, что хочешь дальше делать?

В комнату вошла женщина лет за сорок. Свободный сарафан был опоясан кухонным передником, что подчёркивало её достаточную стройность.

– Ты чего это издеваешься над, гостем?! – накинулась она Бурого. – Уселись здесь! Там накрыто всё, стынет. А ну давайте-ка туда оба!

– Сказал, не хочет он, – слегка обижаясь на несправедливые упрёки жены ответил хозяин. – Стесняется, что ли.

– Конечно не захочет, – продолжила нападать она. – Вон ты как зашиб человека. Голова чуть не отпала. Стряс там всё ему.

– Нет, ну скажешь тоже, он то мне на спине царапок оставил! – начал оправдаться Олег.

– Ну, как дети малые, – она переключилась на гостя. – Да ты, Серёжа, не злись сильно на него. Это он с виду такой огромный и страшный, а так он добрый очень, отходчивый. Пойдём к столу, покушаешь. Оно пока горяченькое, так совсем вкуснятина. Сытый даже будешь не устоишь, съешь и добавки попросишь. Пойдём к столу.

– Чего ты насела на человека-то? – Бурый малость приревновал даже. – Может он только сырое ест, а ты тут…

– Ой! Ну вот, что ты несёшь, умник?! – она ущипнула взглядом мужа и, уперев руки в пояс, скомандовала. – Так! Ничего слышать боле не хочу! Оба встали и марш к столу! Там говорить будете. А сюда отдыхать вернётесь. – она демонстративно, не дожидаясь ответа, развернулась и ушла за дверь.

– Слушай, ну можешь думать, что угодно. Удивляйся или смейся, – Бурый начал вставать с дивана. – Но вот она в три раза сильнее меня. А в этом доме таких как я по силе ей вся дюжина нужна будет. Пойдём лучше.

– Почему она называет меня каким-то Серёжей? – достаточно возмущённо, но всё-таки в полголоса спросил гость.

– А как твоё имя тогда?! Вот уж интересно теперь.

– Нет у меня имени, – отрезал Серый.

– А как же «Серый»?! Это тогда что?

– Это меня называют так только, и то сами придумали, меня не спрашивали.

– Ну ты не против в любом случае?

– Мне плевать, то проблемы людей.

– А если я тебя Бобрёнком называть стану, отзовёшься?!

– Даже если я тебе копчик прогрызу, я всё равно это сделаю по-волчьи.

– Понятно всё с тобой, проходи за стол, – Олег, сказав это, открыл перед ним дверь в кухню и по поведению гостя заметил, что тот не любит поворачиваться к сильным спиной. – Волчонок, так волчонок. Пойдём мяса поедим. А аромат-то какой стоит, а?