Ревизор: возвращение в СССР 21

Глава 21

Москва. Пролетарский райком.

Получив от Ивлева сигнал о выходе статьи про поисковые отряды, Сатчан сразу достал свои собственные наброски в развитие этой темы и поспешил к Бортко через канцелярию, где взял сегодняшний номер «Труда».

— Михаил Жанович, разрешите? — влетел он к нему в кабинет. — Помните, я рассказывал вам, что прикидываю план мероприятий по поиску воинских захоронений Великой Отечественной? А сегодня в «Труде» статья про это вышла, взгляните! Это наш Ивлев написал. Мы с ним эту тему обсуждали…

Бортко по диагонали пробежал глазами статью.

— Дай-ка на твой план взглянуть, — взял он в руки несколько рукописных листов и принялся изучать. Через несколько минут сказал:

— Вот, видишь? Ты сам пишешь, что требуется координация работы разных ведомств. Вообще, вопрос-то важный, но это не на нашем с тобой уровне надо решать. Давай, я с Захаровым посоветуюсь. Может, подскажет, с чего начать. Отпечатай мне свои наброски… Газету тоже оставь.

— Хорошо, хорошо! Сейчас всё сделаю, — радостно пообещал Сатчан и выскочил из кабинета первого секретаря райкома партии.

Он был полон энтузиазма. Редко когда дело, которое приятно делать, имеет еще и серьезные карьерные перспективы…

Москва. Автобаза № 14 Моспромтранса.

Проверка из Главмосавтотранса пришла на базу совершенно неожиданно. Представитель Моспромтранса на удивлённый взгляд начальника базы Яковлева только плечами пожал, мол, сам не ожидал, что так внезапно погонят на проверку.

Улучив момент, Яковлев перекинулся с этим своим знакомым чиновником Моспромтранса парой слов о причинах проверки. Тот выдал ему версию, что выбрали их, скорее всего, по результатам работы. Четырнадцатая автобаза всегда в отстающих была. Видимо, терпение у кого-то наверху лопнуло… И так взглянул, что начальник базы ясно ощутил, как под ним закачалось кресло.

Столько говорили с Ганиным, что нечего связываться с этими новшествами, — думал Яковлев. — Планировали дать денег этому молодому, чтобы молчал о том, что ничего так и не поменяли в работе автобазы. А теперь, хочешь — не хочешь, придётся что-то делать. Иначе, не ровен час, снимут!..

Мос ква. Гагаринский райком КПСС. Кабинет второго секретаря райкома.

В конце рабочего дня Самедов ушёл с работы пораньше и отправился в райком.

— Выторговал я себе в МГУ две недели на перевод, Герман Владленович, — сказал он второму секретарю и посмотрел на него в ожидании каких-либо предложений. А на душе было тревожно — опасался, что свои решили его попросту слить. И перевестись в приличное место не получится… Предложения будут, разве что, из Урюпинска. Особенно обидно было осознавать, что сам виноват. Обленился, заигрался в игры с этой Региной, с Костенко… Но тем приятнее было услышать слова собеседника:

— Есть место в Комиссии по вопросам приема, выхода и лишения гражданства, — ответил Володин. — Так что, будешь работать в Президиуме Верховного Совета на Старой площади. Даже завидую тебе. Но помни, что придется отработать, потому как это, фактически, повышение!

Самедов просиял. Все верно, Старая площадь всяко лучше МГУ. А комиссию и поменять можно будет со временем на более престижную.

На заводе «Юный техник» меня встретил местный комсорг, представившийся Борисом, и провел сразу в актовый зал. Лекция на тему здорового образа жизни была мною уже не раз прочитана с небольшими вариациями с учётом местного контингента.

В этот раз, присмотревшись к залу, решил после общих слов остановиться более подробно на охране здоровья женщин. У них тут женщины составляли подавляющее большинство, и средний возраст тридцать плюс. Самое время им подумать о себе любимых…

После обязательной программы, где я сравнивал доступность медицины у нас и в капстранах, перешли на конкретные вопросы охраны здоровья трудящихся женщин. Нормы подъёма тяжестей и прочей охраны труда. А потом перешли на домашний труд.

— У кого дома есть стиральная машина? — спросил я. Женщины стали поднимать руки, оглядываясь на зал. — А теперь поднимите руки, у кого есть дорогая меховая шапка? — тут практически все подняли руки. — И в связи с этим у меня вопрос: почему вы свой труд, свое время и силы оценили дешевле меховой шапки? Почему такому нужному в хозяйстве агрегату вы предпочли меховую шапку?

Вот тут у нас спор и завязался. Пошла обратная связь от зала. В целом, хорошо пообщались. Где-то посмеялись, где-то что-то переосмыслили, надеюсь.

Ко мне в конце профорг их подошла, так благодарила. Наверное, тоже вместо стиральной машины шапку купила. Она вместе с комсоргом провела для меня экскурсию по предприятию. У меня культурный шок, сказать по правде, чуть не случился. Они тут выпускали детали для детского конструктора «Транзисторный радиоприёмник». То есть, подразумевалось, что из набора деталей ребёнок сам должен собрать радиоприёмник. Меня гордость взяла за отечество. Вот, так! У нас не только гранаты метать детей учили. Дали мне в подарок, не жалеючи, аж четыре набора. Два моим пойдут, когда вырастут, да по одному Инкиному Саньке и Родьке.

Они ещё и модели самолётов здесь отливали. Миги. Спросил, насколько их модели соответствуют настоящим образцам нашей техники. Они долго смеялись. Оказалось, что пресс-форма американская и к нашим настоящим МИГам отношения вообще никакого не имеет.

— Вот так, значит, — разочарованно посмотрел я на них.

— Ну, а как вы думали, товарищ лектор, это же военная тайна.

Ну, ладно, МИГи, не МИГи, взял пару моделей, когда предложили. Бьют — беги, дают — бери. Буду с пацанами клеить, как подрастут.

Москва. Лубянка.

Зампред КГБ, обдумывая перед уходом с работы итоги разговора с Ивлевым, пришел к мысли, что раз этот молодой и талантливый парень так легко продуцирует нестандартные идеи, то его надо поставить на прослушку. А то, мало ли, какие-то из своих идей он не сочтёт интересными и не станет о них докладывать. А они могут оказаться вполне себе полезными для Комитета… С гениями очень сложно, они могут выдать что-то, что для них кажется ерундой, и даже и не понять, что это что-то передовое и полезное. Так что телефон точно надо слушать, и, наверное, есть смысл поставить жучки и по всей квартире…

Москва. Квартира Костенко.

Вернувшись домой со службы, Николай Иванович заглянул в комнату дочери. Жены еще не было — отлично!

— Свет, иди сюда, — велел он и прошёл на кухню.

— Привет, пап, — присоединилась к нему дочь.

— Давай, рассказывай, что у тебя на самом деле произошло с этой Быстровой? Почему комсомольское собрание собирали? То самое, на котором у тебя могли быть проблемы.

— А что случилось? — растерялась Светлана, пытаясь вспомнить, как она тогда в разговоре с отцом интерпретировала события. — Быстрова слухи распространяла, а я с ней тогда дружила…

— Не ври мне! — сразу обратил внимание Николай Иванович на бегающие глазки дочки. — Давай, рассказывай, что конкретно случилось перед этим собранием? Как именно дружила? Или, точнее сказать, против кого?

Взглянув в суровое лицо отца, потрясенная тем, что он явно что-то знает, Светлана расплакалась и рассказала, как Ивлев устроил в Кремль на работу всех своих друзей, а ей не предложил, как будто она не участвовала вместе со всеми в «Комсомольском прожекторе» и агитбригаде. Ну она и придумала руками Быстровой отомстить Ивлеву и научила её рассказать всем, что он к ней приставал. Она уже приготовилась испытать на себе гнев отца, но он отреагировал на удивление спокойно.

— Ну, всё понятно… Не ври мне больше никогда, поняла? Я же такую операцию провёл против Самедова серьёзную. Я почти добился успеха, ну, может, немного палку перегнул… Но я же не знал, что в ректорате есть такая информация о тебе неприглядная. Знал бы, ограничился бы меньшими требованиями…

— Так что, Самедов остаётся в МГУ? — потрясённо посмотрела на отца Светлана, представив себе, во что это теперь может вылиться лично для неё.

— Нет, он уйдёт, но по собственному… А я-то хотел, чтоб его вышибли с позором. Но из-за твоей этой истории ничего не получилось. Да и сам чуть не влетел в большие проблемы… По краю прошел.

Светлана выдохнула с облегчением. Которое тут же постаралась скрыть, взглянув на укоризненно смотрящего на нее отца.

Москва. Квартира Ганиных.

Расположившись удобно в кресле с книгой, Макар Иванович предвкушал спокойный вечер. Но зазвонил телефон и жена сообщила ему, что его просит какой-то Яковлев с автобазы. Ганин тут же вскочил и подошёл к телефону. Начальник автобазы попросил о срочной встрече.

— У меня выхода другого не было, — оправдывался Яковлев через сорок минут во дворе дома Ганина. — Мне пришлось показать эту новую схему организации автоперевозок Тупилину из Главмосавтотранса. А то он уже на меня смотрел так, как будто меня там уже нет.

— Ты сам себя напугал, — раздражённо ответил ему Ганин. — Может и не собирался тебя никто снимать.

— Предлагаешь это проверить? Спасибо большое!

— И что дальше? — раздражённо зыркнул на него Ганин.

— Да что дальше?.. Тупилину очень понравилась эта идея…

— Твою мать…

— Хочет помочь нам её внедрить. Считает, что это хороший способ избавиться от убытков.

— Что⁈

Святославль.

Возвращаясь с работы домой, Руслан заметил мать в чужой машине, проехавшей мимо.

О, родители уже вернулись, — подумал он, провожая глазами старенький «Москвич». Потом озадаченно замер на месте…

— Это же Кутепова машина, — дошло до него, и он непроизвольно развернулся и в полном недоумении побежал за машиной вслед.

Буквально через сотню метров «Москвич» остановился возле кафе в центре, и потрясённый Руслан наблюдал с дистанции в полсотни метров, как Кутепов сначала открыл дверцу машины и помог выйти матери, а потом распахнул перед ней двери кафе.

Руслан не заметил, как оказался у кафе и увидел сквозь витрины, как Кутепов помогает матери раздеться и относит её пальто на вешалку у входа. Их встреча совсем не выглядела, как просто дружеская.

Опомнившись, Руслан помчался к родителям домой. Ещё со двора не увидев света в окнах их квартиры, он своим ключом открыл входную дверь и тут же споткнулся о сумки в прихожей. Порывшись в них, он понял, что это вещи отца.

Что всё это значит? — в растерянности плюхнулся он на кушетку. — Родители, всё-таки, разводятся?

Ну, всё к этому и шло, хотя братья и решили не вмешиваться и дать им шанс. Когда отец спросил между делом Руслана, как у них сейчас с матерью, сын ответил, не вдаваясь в подробности, что ровно.

Но почему Кутепов? — недоумевал Руслан. — Отец всегда его недолюбливал, называл жмотом и крохобором. А сколько раз они ругались!..

— Ох, мама, мама, — качая головой, проговорил Руслан, вышел из квартиры и запер дверь.

Вернулся домой на Котельническую с тросточками под мышкой и с целой сумкой коробок и коробочек с завода «Юный техник». Будет чем подросших пацанов занять. Жена сообщила, что Фирдаус ждёт звонка. Тут же набрал его.

— Привет, улетаю в Италию завтра, — озабоченно начал он. — Отец срочно вызвал. Там у него что-то случилось… Так что, в воскресенье мы не приедем на занятия. Сможешь предупредить Марата?

— Придумаю что-нибудь. А что случилось? Отец не намекнул?

— Нет. Сказал, нетелефонный разговор.

— Да, дела… И когда ты вернёшься, конечно, не знаешь?

— Прилечу, узнаю, — ответил зять.

— Вот, блин… А я образцы тростей и чертежи подготовил…

— Так давай сразу и отвезу, — предложил Фирдаус. — Может, там не всё так и страшно.

— Ну, давай.

Договорились, что он подъедет сегодня.

Москва. Квартира капитана Румянцева.

Довольный капитан развалился на диване с бутылочкой пива. По телевизору показывали художественный фильм «Возвращение святого Луки».

Как же повезло, — думал Румянцев, — что Воронин сегодня срочно отправился в Ленинград в командировку и я лично отводил Ивлева к зампреду КГБ. Попасться на глаза офицеру такого уровня дорогого стоит! Близок час, когда я стану майором.

Святославль.

Епихины добрались до Святославля только поздно вечером. Но дома у Якубовых никого не оказалось.

— Слушай, ну, сегодня же будний день, завтра на работу, — стал рассуждать Епихин. — Должны же они скоро вернуться. Будем ждать. Другого варианта у нас всё равно нет.

— Так Загита, скорее всего, и не будет, — сказала Мария, — Оксана говорила, он в Москве торчит.

— Ну, так даже лучше.

Они просидели в машине у подъезда уже с полчаса, когда во двор въехал старенький «Москвич» и припарковался неподалёку.

Из машины вышла весёлая и румяная Оксана,

— А ты говорила, в Москве Загит! — усмехнулся Епихин. — Все-то ты путаешь!

Но вместо Загита из машины вслед за Оксаной выбрался незнакомец, явно имевший виды на продолжение общения с ней.

— Надо же! Это все же не Загит, — заметил Епихин, пристально наблюдая за свояченицей и её спутником, — во, сестрица твоя даёт! И еще тебя жизни учит! Смотри, не наберись такого добра!

Епихин вышел из машины, Мария за ним.

— Оксана! — позвала её сестра.

— О! Машка! Привет! — обрадовалась было Оксана, но, заметив Епихина, осеклась. — Вы чего здесь?

— Идите домой, — велел обеим сёстрам Епихин.

— А ты что тут раскомандовался? — повернулся к нему Оксанин спутник. С дерзким видом вышел вперёд и загородил собой подругу.

— Иди отсюда, дон Жуан. Не до тебя сейчас! — проговорил Епихин, сделав шаг в его сторону. — Оксана! Пошли домой. Разговор есть.

— Ты кто такой, вообще? — не унимался незнакомец.

Епихину пришлось отпихнуть его. Толкнул, вроде, и не сильно, но мужик улетел в кусты, как пушинка. Замдиректор таксопарка схватил Оксану за руку и потащил в сторону подъезда. Мария шла за ними молча, а не совсем трезвая Оксана громко высказывала ему всё, что о нём думает, пока они не оказались в квартире.

Разозлённый, уставший от долгой дороги Епихин чувствовал острое желание свернуть своячнице шею.

— Заткнись, — рявкнул он на неё, еле сдерживая себя и нависнув над ней.

— Что ты себе позволяешь⁈ — ещё сильнее завизжала Оксана.

Епихин прижал её к стене и со всей дури стукнул кулаком в стену рядом с её головой. Посыпалась на пол штукатурка. Оксана замолчала, часто заморгав от неожиданности.

— Уже и Загит тебя бросил, а ты всё не угомонишься! — прошипел Епихин ей в лицо. — Ты хоть думала, как ты теперь жить будешь? На какие деньги? Этот, что ли, с раздолбанным «Москвичем», будет тебя содержать?

— А что ты в мою жизнь лезешь? — немного присмирев, но всё также дерзко, ответила Оксана.

— Ты же лезешь в мои дела, когда тебя не просят. Почему я не могу тебя спросить?

— Это не твоё дело!

— Очень, даже, моё! И тебе придётся отвечать! — для убедительности Епихин ещё раз врезал в стену кулаком.

— Да что происходит⁈ — испуганно взглянула Оксана на сестру, но не заметив в её глазах ничего, кроме испуга, ответила: — Я хорошо зарабатываю и могу сама себя прокормить! Я, всё-таки, заведующая детским садом! И зарплата, и люди благодарят за своих детей.

— Я тоже как бы не по мусоркам шляюсь, а замдиректора таксопарка. У меня тоже и зарплата, и люди благодарят. А из-за твоих планов насолить зятю, чуть в тюрьму не сел, когда ты вообразила, что дочке аборт надо делать! А сейчас что вы две дуры устроили? Заново эту тему мусолить начали и Пашку Ивлева злить? Короче, Оксана! Ты мне сейчас клятвенно пообещаешь, что больше никогда не будешь никому рассказывать никаких историй про меня. Пообещаешь так, чтобы я поверил! Потому что если я не поверю…

— Ну и что будет, если ты не поверишь? — с наглой усмешкой спросила Оксана.

— А то и будет, что мне твой зять устроил. Найду знакомых и начну насылать на твой садик одну проверку за другой. Думаешь, у меня в Москве знакомых нету? Думаешь, я тебе не смогу с самого верха комиссию организовать? Ты так уверена, что у тебя всё хорошо? У тебя повара не воруют? Все нормы выполняются? Тарелки все аж блестят? Санитарные книжки у всех в порядке? Да, даже, если и в порядке, ты же сама прекрасно знаешь, что если захотят найти проблемы, то найдут! А дальше ты вылетишь из своего кресла с волчьим билетом! Я тебе это обещаю. Думаешь, я на своём месте связями не оброс? Да мне пару звонков достаточно сделать, чтобы комиссия из Москвы всё это ваше захолустье перетряхнула сверху донизу.

— Да чем вас так Пашка запугал всех? — начала всхлипывать Оксана. — Что вы все в рот ему смотрите⁈

— Правильно всё понимаешь, именно, запугал, — ответил Епихин гораздо спокойнее, решив, что удалось достучаться до ее разума. — Он во власти и прекрасно понимает, как эти дела делаются. Захочет, меня посадит. Ты надоешь ему своими выходками, он и тебя посадит или в психушку упрячет. Угомонись! Мало тебе, что мужа потеряла из-за своего вздорного характера и тупизны, хочешь работу и свободу потерять?

— Сам ты тупой! — сквозь слёзы огрызнулась Оксана.

— Короче! Я тебя предупредил. Закрой свой поганый рот! А то хуже будет!