Ревизор: возвращение в СССР 24

Глава 18

Москва.

Расставшись с Дианой, поехал в библиотеку наводить мосты вместо Ганина. От метро позвонил своему председателю ГСК, сказал, что нашёл покупателя на восемьдесят шестой бокс.

– Серьёзный человек? – строго спросил меня Георгич. – За взносами за ним не надо будет бегать?

– Ещё какой серьёзный! – усмехнулся я. – Сам за вами будет бегать, чтобы взносы сдать.

Успокоившись, председатель посоветовал мне не мешкая поставить вдову в известность, что, если что, есть покупатель на её гараж. Чтобы она не искала. Сразу позвонил и Елизавете Максимовне, но дома её не оказалось. Не забыть бы вечером перезвонить.

Пока ехал в библиотеку, решил не откладывать разговор с отцом в долгий ящик, представляю себе, насколько он сейчас расстроен, обескуражен и несчастен из-за того, что не смог защитить Диану в этой ситуации. Ну и потихоньку продумал, как буду разговор строить, чтобы с ним мосты снова навести. Неохота мне из-за причуд Дианы терять такие хорошие отношения, что у нас с отцом сложились.

Библиотека номер двадцать восемь оказалась совсем недалеко от метро. Быстро нашёл заведующую библиотекой Беляеву Юлию Ильиничну. Это оказалась стройная интеллигентная женщина лет пятидесяти, с пучком на голове, в круглых очках и с вязаной красивой шалью на плечах. Прямо тебе эталонный библиотекарь! Можно выставлять на конкурс библиотекарей по внешнему образу и смело рассчитывать на призовое место…

– Добрый день, Юлия Ильинична, я вместо Макара Ивановича насчёт Конан Дойля. Меня Павел зовут.

– А что с Макаром Ивановичем? – испуганно спросила она.

– В больницу попал, – развёл я руками. – Несчастный случай.

– Боже! Что случилось? – разволновалась библиотекарша.

– Ногу сломал, лежать долго, скучает там. Можно мне третий том у вас попросить? Я ему отвезу, а второй заберу.

Не стал ей про две сломанных ноги говорить, а то совсем расстроится. Для неявки в библиотеку вполне достаточно и одной.

– Да-да, конечно, – тут же подорвалась она куда-то и вскоре вернулась с третьим томом в руках.

Книга была совсем в плачевном состоянии. Страничный блок был оторван от обложки и потихоньку рассыпался. Его неоднократно подклеивали в разных местах, иногда прямо по тексту, лишь бы сдать назад в библиотеку.

– Нда… А третий том только в одном экземпляре? – расстроился я.

– К сожалению, да, – извиняющимся тоном ответила Юлия Ильинична. – Это собрание популярно у читателей, ещё несколько томов в таком же состоянии…

Жалко. Второй том совсем не такой зачитанный был. Вот как так получилось, что второй том в полном порядке, а этот в таком вот состоянии? Похоже, в третьем более интересные повести и рассказы с точки зрения читателя. Платить пятёрку, как Ганин с ней договорился, за такое безобразие?.. Это-то ладно, но с точки зрения печати, не будет проблем?

– У моей соседки дома есть такое же собрание, в прекрасном состоянии, – вдруг сказала она, заметив мои размышления. – Хотите, я попрошу у неё третий том?

– Хочу, – с готовностью ответил я.

– Тогда, только завтра, – развела она руками.

Во, даёт! Ещё не спросила у соседки, а уже пообещала. А не её ли собственное это собрание? Потому так смело и предлагает, опасаясь, что я сорвусь с крючка, и прощай пятерка…

– Юлия Ильинична, а поговорите, пожалуйста, с соседкой, может, она продаст мне это собрание? Или обменяет на что-то? У меня дома очень неплохая библиотека.

Начал перечислять ей по памяти, что у меня в закромах на антресолях завалялось. У неё глаза прямо загорелись. Решил сделать контрольный выстрел, чтоб не соскочила.

– Если ваша соседка согласится на обмен, с меня причитается. Сколько Макар Иванович за каждый том давал, по пятёрке? Вот за пять оставшихся книг по пять рублей, четвертной вам с меня сверху.

– Приходите завтра, – улыбнулась она. – Я уверена, она не откажется.

– Спасибо, Юлия Ильинична, обязательно завтра буду, – пообещал я.

Мы с ней ещё раз прошлись по списку моих книг, и она выбрала из них семь. Попрощались с ней, как добрые друзья.

***

Москва. Лубянка.

– Разрешите, Павел Евгеньевич? – заглянула капитан Артамонова в кабинет полковника Воронина. – Вызывали?

– Заходи, Маш. Что у вас со «Скворцом» сегодня по плану?

– Негласное проникновение, вскрытие замков.

– Раз уж у нас появились сомнения на её счёт, не вози её пока больше в Балашиху.

– Но я уже объявила ей программу на сегодня. Нельзя отменять, заподозрит что-нибудь…

– Так… Уже объявила, – задумался полковник, наморщив лоб, а потом облегченно махнул рукой. – А ничего страшного, свози её на площадь к трём вокзалам, там неприметная мастерская есть, вот тебе адрес. Спросишь Завьялова Ивана Андреевича, скажешь от меня.

– Кто это? – удивлённо поинтересовалась капитан Артамонова.

– Это тот, кто вам как раз и нужен по такой теме. Он столько лет на небо в клеточку смотрел, что твоей подопечной на все её вопросы по тюрьмам, что ее сейчас так заинтересовали, ответит, да еще и сверх программы, а главное, он многому научить может, уж замки-то вскрывать, точно. Медвежатник он заслуженный.

***

Москва.

Шанцев специально приехал на станцию метро «Кузнецкий мост» пораньше, хотел пройтись по Москве, поискать Павлу подарок на день рождения и оставить Ахмаду, чтобы заранее не дарить. До назначенной встречи оставалось ещё больше полутора часов, и он отправился бродить по окрестным кварталам. Увидев магазин «Букинист» на Сретенке, он обрадовался, надеясь найти там что-то, способное заинтересовать такого человека, как Павел.

Продавец намётанным глазом сразу определил в Шанцеве потенциального покупателя. Дождавшись на его лице выражения абсолютной растерянности, он медленно подошёл и встал за прилавком почти напротив.

– Вы что-то конкретное ищите? – спросил он, как только их глаза встретились.

– Подарок нужен, – пожал плечами Шанцев.

– Кому?

– Молодому человеку, уже публикуемому в центральной газете.

– О, серьёзная проблема, – сделал сочувствующее лицо продавец. – Здесь больше книжный антиквариат, это на любителя... Могу предложить вам трёхтомник воспоминаний Витте, – заговорщицким шёпотом предложил он. – Слышали о таком? Ваш студент мемуары любит?

– Покажите, – сразу собрался Шанцев.

– Пройдёмте, – кивнул едва заметно продавец, и они ушли в самый дальний конец прилавка, где не было покупателей в тот момент.

Как по волшебству перед Шанцевым появились три тома воспоминаний С.Ю. Витте. Александр Викторович открыл первый том и принялся читать аннотацию.

Воспоминания крупнейшего государственного деятеля царской России эпохи двух Романовых графа Витте Сергея Юльевича… А почему нет? – подумал он. – Это как раз масштаб Павла.

Трёхтомник выпущен был двенадцать лет назад. Не новый, но в отличном состоянии.

– И сколько? – спросил Шанцев продавца.

– Пятьдесят пять, – с невинным видом ответил тот.

– Заверните, – кивнул Александр Викторович, рассчитался и отправился с заветным свёртком на приём к своему знакомому Лукьянову из Всесоюзного объединения, к которому относился Механический завод Святославля.

***

Москва.

– Ну что, Диана, сегодня у нас с тобой будет необычное занятие, – улыбнулась капитан Артамонова, глядя на недоумённое лицо подопечной, не обнаружившей ключ в замке зажигания зелёной «Волги». – Сегодня мы едем в другое место. На площадь у трёх вокзалов. Держи, – дала она ей атлас Москвы и ключ. – Разбирайся, как доехать. Учись пользоваться картами.

Диана скривила недовольную рожицу, но атлас в руки взяла. За время, прожитое в Москве, она уже узнала, что в Москве есть три вокзала рядом, но какие именно она не знала, а кураторша отказалась ей помогать. Диане пришлось самой искать, где сходятся вместе железнодорожные ветки с нескольких направлений, но она справилась и привезла Марию Юрьевну к невзрачной мастерской «Металлоремонт». Тут делали также и ключи, и Диана сразу догадалась, зачем они сюда приехали.

К её удивлению, их тут не ждали. Мария Юрьевна довольно долго топталась в очереди, пока дождалась, когда они останутся в мастерской одни. Она объяснила хитрому старикану в синем халате кто они, от кого и зачем пришли. Когда он понял, что они от него хотят, он так смеялся, схватившись за своё объёмное пузо, что Диана даже немного обиделась. У него все пальцы были в татуировках, и Диана была готова поспорить, что у него в татуировках не только пальцы.

– Кого я только не учил! – ухахатывался он. – Но девчонки пришли первый раз.

– Мы же не простые девчонки, – зыркнула на него Диана.

– А кто сказал, что простые? – улыбаясь, поднял он вверх обе руки.

– Иван Андреевич, у нас времени не так много, – вступила в разговор Мария Юрьевна. – Нам бы подготовить девушку максимально, по возможности. Решите, пожалуйста, сами, с чего начать.

– Ох, девахи, девахи, – покачал головой мастер. Перекинул на двери табличку с «Открыто» на «Учёт» и запер дверь изнутри.

***

После библиотеки отправился в Горный институт с твёрдым намерением объясниться сегодня с отцом. Специально не стал ему звонить, а то он придумал бы благовидный предлог не встречаться. Рисковал, конечно, но риск – благородное дело.

На кафедре мне сказали, что он ещё где-то здесь, судя по портфелю. Сел у его стола и настроился ждать его до победного конца, сколько бы не пришлось. В зимних сапогах ноги быстро согрелись в помещении, и я почувствовал, что меня, прямо, разморило. В сон клонило так, что я чуть не уснул. И отойти умыться холодной водой страшно, вдруг батя придёт как раз в этот момент, быстро соберётся и уйдёт с работы домой.

Минут двадцать пять промучился, отчаянно борясь со сном, пока наконец не пришёл отец. Сказать, что он удивился, увидев меня, ничего не сказать.

– Что-то случилось? – напряжённо спросил он. – Почему ты здесь?

– О Дианиных пропусках поговорить хотел, – сразу проснулся я и поднялся ему навстречу, протягивая руку.

Он пожал её на автомате, а сам, видимо, напряжённо соображал, о чём может пойти речь? Не обо всём можно при коллегах говорить…

– Давай, я сейчас быстро соберусь и пойдём вместе к метро, – предложил он, и я кивнул в ответ.

Ни к какому метро мы не пошли, а встали сбоку на большой лестнице перед главным входом, поставив портфели на парапет, как обычные студенты.

– Ну что?.. Теперь ты знаешь, то же, что и я, – начал я, многозначительно взглянув на него. – Я знаю об этом с самого начала, но из соображений Дианкиной безопасности мы с ней договорились, что будем оба отрицать этот факт. Пап, она наделала много глупостей, я помогал ей из них выбраться, как мог. Но она же не признаёт своих ошибок… Взять, хотя бы, причину, из-за чего она пошла на это. Якобы для спасения нашего с Тимуром будущего. Уверяю тебя, на моей карьере её отказ от сотрудничества никак не сказался бы. Просто, поверь мне. У меня такие паровозы в Кремле, что моему вагончику трудно повредить. Что касается Тимура, ему, конечно, наличие сестры с двойным гражданством может навредить, это верно. Но и он вряд ли захотел бы, чтобы ради его военной карьеры сестра стала бы так рисковать за рубежом. Если бы Диана ко мне обратилась за советом до того, как подписала все бумаги, я бы ей это всё объяснил. Но мы же бежим всё время впереди паровоза зачем-то, головой думать нам некогда…

– Я ей тоже самое сказал, – с горечью проговорил отец. – Мы что-нибудь придумали бы…

– Сейчас остаётся только наблюдать, потому что советы она не слушает. Был у меня план, чтобы она проявила себя как последняя дурочка, чтобы с ней связываться боялись, как с непредсказуемой и бестолковой. Она даже начала его реализовывать, и ведь сработало же! Но ей такое амплуа, видимо, надоело, и она себя стала иначе проявлять, и привлекла их интерес к себе по полной программе. В принципе, я не удивлен. Это же какой надо быть умной, чтобы дурой казаться… Это, явно, не наш случай.

Отец грустно хмыкнул, кивнув.

– Да уж… А мне Тимур письмо прислал, – вспомнил он. – И фотографии, – полез он в портфель.

– О, а мне не прислал, – с любопытством смотрел я, как он достаёт из портфеля пухлый конверт.

Там было письмо и три фотографии. На одной они Новый год где-то встречают, то ли у Веткиных родителей, то ли у Оксаны, матери Тимура и Дианы, в домашней обстановке. Так изменились, повзрослели… На второй фотографии какие-то соревнования, Тимур бежит с номером на завязках. И ещё одна фотка, брат на турнике сидит, зацепившись одним коленом, курсанты вокруг, офицер стоит. Похоже, нормативы сдают.

– Как время идёт, – проговорил я.

– Не говори, – поддержал меня отец.

– Что насчёт двадцатого? Сможете прийти? – решил я сразу брать быка за рога.

– Да, конечно, сын, – улыбнулся отец, оттаяв.

– Ну, пошли, тогда, потихоньку? Дел ещё полно, – предложил я.

***

Москва. Министерство тракторного и сельскохозяйственного машиностроения СССР. Всесоюзное промышленное объединение по производству деталей к тракторам и сельскохозяйственным машинам.

С Лукьяновым у Шанцева всегда были ровные отношения. Михаил Ильич перед руководителем завода из маленького городка никогда снобизма или чего-то подобного не демонстрировал. Правда, он и сам не занимал какой-то уж очень большой позиции в Объединении.

– Михаил Ильич, приветствую, – поздоровался со старым знакомым Шанцев, ставя на стол подарочную коробку с бутылкой дорогого коньяка. Сколько же раз он, будучи директором завода, приезжал сюда? – Я сегодня в другом качестве к вам…

– Слышал, слышал! Поздравляю! – улыбнулся Лукьянов и спрятал подарок в стол. – Как вам на новом месте работается?

– Да я всё больше за старое место переживаю. Посоветуйте, пожалуйста, что делать?

И он рассказал, что рабочие завода, по старой памяти, со всеми своими проблемами до сих пор идут к нему.

– Вот, коллективное обращение написали, принесли, – вытащил он из портфеля несколько листов бумаги. На одном было обращение к министру, а на остальных множество подписей.

– Ничего себе, – удивился Михаил Ильич и принялся изучать документ. Шанцев затих рядом.

– Ну, что я могу вам сказать, Александр Викторович? – отложив обращение, задумчиво проговорил он через некоторое время. – Ваганович уже, практически, директор Святославского механического завода. Его согласовали. И не за профессиональные качества, о которых люди тут пишут, что у него их нет. Он член партии, он номенклатурный работник, куда-то назначить его, всё равно, придётся. Позиция же министерства такова, что, если в области решили его назначить, значит, это самая подходящая кандидатура на эту должность. Министерству нужны очень веские доводы, чтобы не согласовать принятое на месте решение. Поверьте, легче человека назначить, чем не назначить.

– Ну, я о чём-то таком и думал, – согласно покивал головой Шанцев, а сам вспомнил свой разговор с Ахмадом, когда тот убеждал его никуда не ходить на эмоциях, а сначала собрать на Вагановича факты и улики. – Но, поймите меня правильно, я должен был что-то сделать, получив это письмо. Это же мой родной коллектив, столько лет бок о бок…

– Понимаю, – сочувственно посмотрел на него Лукьянов.

***

Москва. Лубянка.

Полковник Воронин собрал своих сотрудников по теме «Скворца». С сожалением выслушал доклад майора Муравьёва о том, что прослушку в квартире Эль Хажж поставить пока что не представляется возможным. Все трое проживающих в квартире живут в индивидуальном режиме. Девушки, Диана и Аиша, учатся в разных учебных заведениях. У них началась экзаменационная сессия, уезжают они из дома в разное время и отсутствуют недолго. А Фирдаус Эль Хажж работает в ливанском торгпредстве, но рабочего графика вообще не имеет. Может целый день дома провести, а может всё воскресенье в офисе проторчать. Предсказать что-то по этой квартире практически невозможно.

Зато капитан Румянцев откопал в окружении агента «Скворца» по месту жительства ее брата, Григория Гончарова, офицера ГРУ, которого сняли с загранкомандировок за аморалку. И уже разузнал, что он часто бывает в компании Павла Ивлева. А к брату периодически наезжает «Скворец».

Вот это уже ближе к теме, – подумал Воронин и велел начать разработку подполковника Гончарова.

***

Вернувшись домой, поспешил с голодухи на кухню. С утра как уехал, так только до еды добрался.

– Это у тебя поздний обед или ранний ужин? – подколол меня Загит.

– Это у меня два в одном, – рассмеялся я.

Позвонил вдове насчёт гаража, хорошо, застал её дома, сказал, что сосед готов выкупить, если что. И что сам он не из милиции, еще студент, но отец его целый милицейский генерал, и как раз подарил ему свою старую Волгу. Она задумалась, торопить её не стал, попросил записать мой номер телефона.

Заглянул к своим мальчишкам на полчасика и поехал на тренировку. Пригласил к себе на праздник в воскресенье всех, Мартина, Мишу Кузнецова, Сатчана с Риммой, Марата.

– А можно я с Аишей буду? – забеспокоился Марат.

– Я её уже пригласил, – ответил я. – Парни, если вы с девушками придёте, я только за.

Мартина попросил Альфредо от меня приглашение передать, сам ещё забегу, приглашу, но, чтобы он уже в курсе был и ничего не планировал через воскресенье. Стремно немного, иностранцы все же, а у меня прослушка, но, когда столько народу соберется, авось шуметь будем так, что при расшифровке разговоров и не поймут, кто вообще собрался. Риск определённый, могут снова начать мне лекции читать в Комитете, но не позовешь – ребята обидятся точно. Да и Эмма в любой момент может спросить, как у иностранцев, отданных ей под мой патронаж, дела. Будет хоть что рассказать…

***

Москва. Мастерская металлоремонта.

– Не дави сильно на натяжок, клюшкой работай, – учил Иван Андреевич Диану, сидевшую перед личинкой замка, зажатой в тисках.

– Тут тренировка нужна, – заметила Мария Юрьевна, внимательно наблюдавшая за Дианой, – как и в любом деле.

– Дайте мне это домой, – попросила Диана, почувствовав, что начала уставать.

– С ума сошла?! – воскликнула капитан Артамонова. – Что твой муж подумает?

– Отбрешусь как-нибудь, – раздражённо ответила её подопечная.

– Заодно и проверишь, любит он тебя или нет, – хитро посмотрел на неё старый медвежатник.

– Это как? – выпрямила уставшую спину Диана.

– Если сделает вид, что поверил, значит, любит, – рассмеялся он.

***