Рикимару

Часть 2 «Большой куш»

С волшебной силой исполняющей желания, мы знакомимся в раннем детстве. Пресловутая золотая рыбка, выполняя все желания старика, вполне логично в конце обозлилась и оставила его ни с чем.

Затем идут сказки про щуку, цветик-семицветик и джинна, который томился в бутылке тысячу лет. Во всех этих сказках люди мечтали о сиюминутном исполнении желаний, но всенепременно все выходило из рук вон плохо.

Такой поворот дел четко формировал в моей маленькой, смышленой головке, вполне взрослое понимание о том, что глупо наедятся на чудо, и что всего нужно достигать самому.

И все было хорошо до тех пор пока, лет в двенадцать, мне в руки не попала книжка про советского джинна Хоттабыча. В этой книжке все желания героя исполнялись практически беспрекословно и ограничивались лишь наличием сухих волосков джинна и моралью пионера.

Тогда я откровенно завидовал главному герою, и честно верил в бабушкины слова: «В советское время жилось лучше». Завидовал и мечтал. Мечтал и представлял.

Представлял и вновь завидовал до тех пор, пока однажды, роясь в школьной библиотеке в поисках фэнтези, мне не попалась книжка узбекских сказок.

Там джиннов четко делили на плохих и хороших, и хорошие воевали с плохими. Притом хороших, так и называли Джинны, а вот плохих звали Дэвы. И вот эти самые Дэвы всячески обманывали жаждущих, и если исполняли желания, то совсем не так как того бы хотелось, ну или требовали взамен непосильную плату, например смерть близкого человека.

Вот именно тогда я пусть и в шутку, но решил, что если мне явится джинн, перво-наперво я у него спрошу кто же он Джинн или Дэв.

— А ты Джинн или Дэв? — никогда не думал что реализую столь глупую мечту.

Я не сразу понял, что что-то поменялось, но вокруг стало темнее, звук веселья словно бы вяз в воздухе искажаясь до неузнаваемости. А затем я понял, что Руфус больше не улыбается. Татуировка на его плече зашевелилась. Мне вдруг показалось, что сейчас все исчезнет, ну или если не исчезнет, то резко закончится, оборвется что ли.

Затем наваждение прекратилось и я, вновь смотрел на хитрую улыбку Руфуса, а вокруг была пьяная пятница развлекательного центра.

— Я — Джинн — он, кажется, впервые решил пригубить из своей кружки. И я понял, что там просто-напросто томатный сок.

Нормальные люди пьют пиво, а сок пьют только маленькие ребятки (мои племянник пяти лет, увидев меня со стаканом сока налитым из «его» упаковки).

Ну конечно. Джинн из сказок, исполняющий желания и пьющий исключительно натуральные соки. Исключительно правильный Джинн.

Мне стало смешно.

— И ты пришел исполнить мои три желания? — с сарказмом спросил я.

— Нет. А ты хочешь загадать желания? — таким же тоном переспросил джинн.

Мне хотелось крикнуть: «конечно, хочу». Мне хотелось повторить желание своего маленького племяшки: «Первое желание в том, чтобы мои желания были бесконечны».

Мне хотелось, мне очень хотелось.

Но я стал.

Потому что, тогда в детстве, вместе с желанием спросить у джинна кто он Дэв или Джинн, я принял еще одно решение.

Решение о том, что даже если это будет джинн — настоящий, правильный и добрый, то я ничего не загадаю. Потому что чтобы я не загадывал, в голове переворачивалось так что желание превращалось в проклятье. Я сам искал лазейки в своих желания, сам рушил воздушные замки.

Самый главный враг, для человека это он сам (директор моей школы Баббитов Хасан Исмаилович).

А загадывать, что-то совсем простое это глупость, о которой будешь потом жалеть.

А я не люблю жалеть, мне не комфортно. Неудобно.

— Нет, не хочу я загадывать — произнес я больше для себя, чем в ответ Руфусу — И ты это, наверняка тоже знаешь.

— Точно — на лицо джинна вернулась ухмылка.

— Так зачем же ты появился? Убить мое стойкое мнение о том, что… — я запнулся, подбирая слова — …м…человечество алчно? Или просто взять мастер класс о том как знакомиться с девушками?

— Нет и нет — спокойно ответил Руфус — Я хочу взять тебя на работу?

— Говори — ответил я, решив опустит ненужное возражение о том, что у меня вроде как есть работа, и мне нравится работать тренинг менеджером в местечковой компании сотовой связи. Наверняка Руфус в пух и прах разобьет миф об идеальности моей работы, тем более что я сам в это не верю.

— Хех, — в очередной раз крякнул джинн, на этот раз, улыбаясь шире обычного — я знал, что ты тертый калач, но ты меня удивляешь своей …м… вариативностью.

— Это просто, защитная реакция. Я пытаюсь играть роль максимально подходящую под ситуацию, — я цитировал слова, сказанные мне одним псевдопсихологом, они казались мне верными и немного льстили — это помогает в ситуациях, где результат зависит от быстроты решения. В тактических так сказать. Но ведь стратегия важнее тактики?

— В основном, да — согласился Руфус — Это если ты генерал, двигающий фишки по карте в ста километрах от фронта. А если ты ботаник, планирующий свою жизнь на десять лет вперед? Ботаник пытающийся учесть все факторы начиная от мировых цен на нефть и заканчивая тем, что пятьдесят процентов девушек, изменят ему в первые пять лет после свадьбы.

— Хех, — по профессиональной привычке я перенял особенности речи собеседника — и откуда ты столько всего знаешь? Тертый калач, ботаник, Маззи и его часы, наконец?

— Да очень просто. Я купил воспоминания.

— Купил воспоминания? — опять же на автомате спросил я, вынуждая джинна дать более полный ответ.

— Процедура не со всех сторон чистая, — Руфус даже немного поморщился — но, другого выхода нет. Очень сложно стало поспевать за поколениями. Должен же джинн знать, что такое готы, рулез и Казантип.

Мне захотелось спросить, у кого Руфус купил воспоминания, чьи это воспоминания, чем еще можно торговать и кем мне предлагают работать. Но тут наш разговор прервал сиплый мужской голос.

— Э-э-эй, мля, голуби.

Я настолько был увлечен беседой с Руфусом, что от неожиданного вмешательства дернулся на стуле. Оказывается «Баффи» с подружкой уже успели уйти и на их месте сейчас сидели двое парней лет двадцати, притом один из них был огромен, Руфус по сравнению с ним был ниже на голову, и вдвое тоньше. Еще двое стояли рядом презрительно глядя на нас.

По всем признакам это было обычное быдло.

Повсеместно появившийся фейс-контроль заставил поменять их спортивные штаны на джинсы и надевать хоть что-нибудь под «мастерку», но в остальном это была все та же повзрослевшая, но не поумневшая шпана. В кепках и конечно же при барсетках.

Заговоривший с нами, видимо был круче остальных, так как в правой руке крутил перламутровые четки.

— Ха-а-а, — моё дерганое движение доставило ему какое-то неописуемое удовольствие — не бзди, красавица. Марсель с братишками пришел пивка попить, а не петухов щипать.

Он засмеялся, растянув губы и сразу следом за ним, точно так же затянули его «братишки».

Интересно, у них есть опция смеяться по отдельности, ну или в другой тональности?

— Гопники продвинутого уровня? — не обращая внимания на вновь появившихся, спросил меня Руфус.

Я не сразу понял, что сказал джинн.

А поняв, засмеялся в полный голос.

Может, виной тому были слова, которые непривычно было слышать из уст человека другого поколения. И человека ли вообще?

Может адреналин, который мой организм услужливо впрыскивал в кровь, заставляя сердце ускоряться.

А может быть «Маззи», который с нескрываемой радостью бежал к нам закатав рукава.

— Чё ты скалиш… — начал было Марсель, но прервался получив остатки пива из моей кружки в лицо. Мне нужно было убедиться, действительно ли он правша.

Надо признаться реакция у него была неплохая, потому что он ударил первым и прямо в лицо. Я начал свой маневр раньше и поэтому удар прошёл вскользь по скуле, на излете зацепив ухо, которое тут же вспыхнуло и загудело.

Главное при драке не пропустить первые удары (тренер самбо Георгий Николаевич).

Дальнейшие действия были сделаны по привычке. Уйдя немного влево, я чуть пригнулся и подавшись вперед крепко, зафиксировал правую руку на левом плече «братишки». В затылок больно, но терпимо, а главное ожидаемо ударил локоть. Еще один шаг позволил мне завести правую ногу за противника, и я всем телом навалился, опрокидывая противника на спину. Он отлетел к столику стоявшему между баром и дорожками. Сидевшие за ним девушки завизжали и повскакивали из за стола, нервно хватаясь за свои мини сумочки.

Классическая задняя подножка, ей учат первым делом, но проведенная быстро и качественно она ничуть не уступает более хитрым приемам.

Учитывая, что это может быть боксер, который после нокдауна всегда вскакивает, я подскочил и с силой ударил ногой по изгибу локтя, на который тот уже успел опереться.

Марсель засопел, когда я с размаху сел к нему на грудь, придавив коленями руки. Быстро прицелившись, я сделал прямой удар ладонью в запрокинутый нос.

Ничего не ломается, но заставляет противника успокоиться после первого же удара.

Марселю понадобилось три.

Все еще сидя на противнике, я обернулся, чтобы посмотреть как там остальные.

И тут же получил пинок под ребра.

Стратегия важнее тактики (директор моей школы Баббитов Хасан Исмаилович).

Почка взорвалась болью. Я начал заваливаться вперед и влево, прикрывая рукой место удара. И это спасло меня, потому что по ладони еще два раза ударили, пока я не перекувырнулся на спину.

Ох, и не повезло же мне.

Этот «братишка» вместо кроссовок носил ботинки. Зимние. Тяжелые. Встретившись со мной взглядом, он вдруг замялся, не решаясь продолжать нападение. Несколько мгновений мы смотрели друг на друга, нелепо выставив перед собой кулаки.

Я сидя, а он стоя. Рядом лежал Марсель и что-то мычал, выдувая пузыри крови, пытаясь подняться на локтях.

— Урод, — закричал я обиженным голосом, — На улице может и декабрь, но температура ведь плюс семь. Жарко же в ботинках ходить.

К нерешительности, на его лице прибавилось недоумение, и видимо восприняв мою реплику как атаку, он ответил:

— Я с Перми приехал. Там снег уже три недели.

Меня проняло. Сначала я начал улыбаться, а потом, покряхтывая смеяться. Мой противник не знал чем ответить, и начал смотреть по сторонам в поисках помощи. Я последовав его примеру увидел как Маззи пыхтя пытается перевернуть сжавшегося как в Греко-римской борьбе громилу, попутно успевая бить в открывшиеся места.

Владька стоял рядом, но почему-то очень внимательно смотрел в сторону бара. Проследив за его взглядом, я увидел вечно ухмыляющегося Руфуса сжимающего в руках ручку от стеклянной кружки. У его ног валялся последний «братишка», с окровавленной головой.

Смеяться я резко перестал. И почему-то именно в этот момент смолкла музыка. Звуки катящихся шаров и разбиваемых кегль стали более четкими и громкими. Я заметил, что девочки рядом нервно зашептались и стали мелкими шажками отходить от меня. Лица у людей вокруг, посуровели и осунулись. Кто-то зашипел, сетуя на отсутствие охраны.

Наверное, ребром ударил, а еще джинн называется. Не мог аккуратнее все сделать? Или мог? И поэтому сделал именно так? А зачем? Чтобы меня подставить?

Я резко вскочил. Гопник в зимних ботинках дернулся и попятился.

Как лучше «валить» отсюда? Откуда придет охрана? И почему никого до сих пор из них нет? Наверное, через нижний выход.

Ох, Рики, Рики и когда ты стал, таким пугливым?

— Томатный сок, — нарочито громко произнес Руфус, наверняка только для меня, но все остальные тоже услышали, — обыкновенный томатный сок.

Я почувствовал облегчение, и посмотрел вокруг. Даже показалось что воздух стал чище, а с лиц пропала обреченность. Одна из девчонок, выгнанных из-за столика нашей дракой лукаво мне улыбнулась и откинула волосы, показав тонкую шею.

Проигнорировав откровенное приглашение к знакомству, я направился к джинну.

И кой черт меня дернул драться? Выпендритсья перед джинном? Показать, мол, мы тоже чего могЁм?

— Помочь не мог, раз так быстро расправился? — спросил я не столько ожидая ответ, сколько, для того чтобы просто что-то сказать. Адреналин провоцировал мозг на ненужные действия. Чего доброго, на джинна накинусь.

— Ты же не сказал «желаю» — съехидничал Руфус.

Я нервно улыбнулся, и откусил зефир.

Наконец, появилась охрана. Быстро растеклась по предбарной зоне, первым делом, подскочив к лежащим «развлекающимся». Стащила Маззи с толстяка, но удерживать не стала. Видимо потому что Маззи с легкостью отпустил «жертву» и потому что Владька, что-то вкрадчиво объяснял пышной женщине в форме охраны. Её помимо пышных форм отличало то, что она имела аж четыре рации.

Я улыбнулся, в очередной раз удивляясь способностям друга.

Умел Куст быстро найти нужные слова и сказать их самому нужному человеку.

Женщина, с серьезным видом слушала Владьку, посматривая то на меня с Руфусом, то на раскрасневшегося Гошу, периодически отвечая повизгивающим рациям.

Убедившись, что все «пострадавшие» могут ходить, и идут под «чутким» наблюдением в комнату охраны, защитница правопорядка начала улыбаться. Кокетливо закачалась на месте, поправила прическу, непонятным и чудесным образом преображаясь, уже и не в столь пухленькую, но положительно очаровательную женщину.

— Базарология первейшая из наук (Куст, после сдачи курсовой на пять, взятого у однокурсника, сдавшего в этот же день ранее на три).

— Я тебя запомнил фраер — выплюнул вполне ожидаемую фразу Марсель, когда внушительного вида охранник провел его мимо меня.

— Всенепременно, казлина — ответил я, сам не до конца понимая зачем.

По идее нужно было просто промолчать, но сказав это и увидев искаженную гримасу горе-драчуна мне стало комфортнее.

Если кто и испытывал дискомфорт от сложившейся ситуации, то только не Маззи. С улыбкой пятилетнего ребенка, которому подарили аппарат по производству сахарной ваты, он подскочил к нам, хвастаясь кровоточащей ссадиной на костяшке.

— Кто у нас запределен? — таинственно улыбаясь спросил Гоша, и тут же ответил срываясь на крик — Я. Я запределен. Рики ты видел моего? Килограмм стопсят. Я таких еще не валил. Я ему три раза всёк, а он стоит. Прикиньте. И лапищами машет….

За пять минут Маззи три раза описал схватку, два раза посетовал, что на соревнованиях по рукопашному бою не дают драться с бойцами, весящими больше, и десять раз сказал «Я запределен».

Я часто задаю себе вопрос, почему Маззи и Куст? Почему этих людей я обособил и назвал своими друзьями. Абсолютно разных, абсолютно непохожих, но таких близких и любимых?

Маззи с прямыми незамысловатыми рассуждениями. Ничего и никого не боящийся. Любящий выпить, покутить и подраться. Каким-то неимоверно странным образом пронес через года детское добродушие и тем самым сумел сохранить то, что некогда потеряли сегодняшние, незадачливые гопники.

И Куст. Всегда правильно рассуждающий. Открывающий понимание и вносящий смуту. После одной выпитой бутылки водки с Кустом, мир становится проще, яснее и доступнее. И порой мне совсем не понятно, почему он возиться с нами, а не ушел вперед. Ему давно предлагали теплое место в столице, но он все отшучивался: «Если я уеду, Рики сразу впадет в депрессию, а с тобой Маззи случиться более страшная вещь. Ты женишься».

А может, просто нам комфортнее быть с теми, кто чем-то похож на нас, и в то же время отличается? Различием резким, недостижимым, но от того не менее желанным.