Родные люди

Часть 27

Ни летом, ни осенью встреченные Павлом неандертальцы в нашем регионе так и не появились. Возможно, они уже где-то обосновались. Или действительно отправились дальше на юг через горные перевалы. Гадать, куда делись дикари, мы не собирались и продолжали строить стены, укрепляя поселки.

Между двумя поселениями существовало формально разграничение. Частокол и каменные стены строили вокруг двух поселков. Ближе к реке, где можно было взять камни, делали из них стены. А дальше продолжали деревянным частоколом.

Денис мечтал найти животных, напоминающих собак. Наши лошади, безусловно, бдили, но изначально они не для этого предназначались. И все равно каждую ночь лошадей выпускали из вольера, давая им свободный доступ в поселок.

Нахаленок обычно устраивался под навесом нашего с Катериной дома. Навес соединял наш дом и дом Артема. Даже кухня у нас теперь была общая. Людмила уже давно готовила только для детского сада. Накормить такую ораву, что проживала в поселке, она была не в состоянии. Даже при том, что Татьяна сейчас все время проводила в детском саду, это не особо помогало. Вначале мы еще пытались поддерживать «общественную столовую». Даже назначали дежурных в помощь Людмиле. А потом Денис решил, что будет проще, если разделимся на малые группы-семьи.

Катерина с Инной кормили мужей, детей и плюс Ивана с Ванькой. Алина объединилась с Еленой и Светланой (женой Олега). Бывшие семеновские женщины тоже поделили мужчин и обязанности. Только наша молодежь — Дашка с Колей — питались, где и с кем придется. В основном, паслись в детском саду. Сами они точно не готовили, и это при том, что собственный дом у них имелся.

Все запасы продовольствия хранились в большом амбаре. Денис только выделил отдельное место для семенного фонда. А все остальное не ограничивали. Еды хватало на всех. Мы бы и Павла с его женщинами могли прокормить. Только там было дело принципа.

Кстати, Павел мне показался мужиком вполне нормальным. Дисциплина в его поселке была железная. Но и порядок отменный. Думаю, что это и помогло выжить его группе. Женщины безоговорочно подчинялись своему альфе-самцу. И даже на заигрывания наших парней из числа бывших рабов не реагировали, строго выполняя приказы того, кто спас и сберег в сложные времена.

У нас в поселке командиром считался Денис. А по сути была «демократия». И я, и Михаил могли брать на себя функции руководителя. Что-то спорное обсуждали всем коллективом. Также дружно строили планы и на перспективу.

Павел же решал все сам и строго контролировал выполнение. Лично я никогда не думал, что в наших условиях можно поддерживать такой идеальный порядок. В буквальном смысле. В новом поселке все «блестело». Ни соринки, ничего лишнего во дворе. Вот уж не знаю, как Павлу удавалось доводить до первобытных женщин правила и нормы поведения. И, тем не менее, они начинали каждое утро с того, что подметали двор, потом убирались в домах. Две другие женщины (наши современницы) готовили в это время завтрак. И только наведя идеальный порядок, группа начинала заниматься обычными делами.

Бытовых мелочей у соседей не хватало. Оттого Павел частенько приходил в мою мастерскую. Он хорошо разбирался в плотницком деле. Мы как-то обсудили устройство пресса для отжима масла и решили его сделать.

Самым сложным оказалось выпилить и выточить два больших винта. Дерево для их изготовления брали крепкое. Оттого и мучились мы с двумя заготовками почти месяц. Дальше все было просто. Собрали коробочку, закрепили на ней прижимную планку, сделали отток для масла.

Денис высоко оценил нашу совместную поделку. Да и женщины обрадовались первому подсолнечному маслу. В обмен выделили Павлу немного сыра, полученного из молока зубров.

Вообще-то все молоко шло на нужды детского сада, но Людмила сварила немного сыра, чтобы побаловать народ. А еще мы попробовали первое сливочное масло из молока зубров. Мне даже сепаратор не пришлось изобретать. Молоко зубров было настолько жирным, что для питья его разбавляли водой один к трем. А чтобы отделить сливки, Людмила давала молоку немного отстояться и затем осторожно сливала верхнюю, самую жирную часть. Из него и взбивала масло. И опять же, все оставалось в детском саду. Была надежда еще на молоко от лошадей. Ласточка точно ходила беременной. В перспективе и она у нас станет дойной.

Продуктов у нас теперь было много и разных. Разве что за рыбой Денис порывался сходить подальше в море и наловить крупных особей. Подсолнечное масло переводить на мыло никто не думал. А жира от зубров, как всегда, не хватало. Зато из печени крупных рыб можно было получить неплохой рыбий жир.

Михаил же поставил вопрос о начале закладки нового корабля. Он в последнее время опасался удаляться на нашем корабле далеко от берега. Днище достаточно сильно пропускало воду. Конечно, все щели постоянно конопатились. Опытным путем парни поняли, что пакля из джута сгнивает быстрее, чем лен. Кое-какие доски я заменял или приколачивал поверх новые. Теперь у нас имелись железные гвозди, и процесс починки шел быстрее.

В любом случае постоянное латание старого корабля надоело уже всем. И как только Михаил сделал несколько рубанков, мы занялись строительством корабля.

Я со своими парнями и Павлом, как и раньше, делал доски. У нас имелся хороший запас. Плюс деревья мы постоянно рубили. А при той засухе, что продолжалась все лето, высушить доски труда не составило. На всякий случай небольшой навес на побережье я соорудил. Но он больше требовался нам самим, чтобы укрыться от солнца. Дождей по-прежнему не было.

Пока мы впятером заготавливали материалы, остальные мужчины строили подобие причала и заодно площадку для будущего корабля. Даже рельсы деревянные уложили, обмазав их предварительно жиром.

Михаил выдал от кузницы ящичек «драгоценных» гвоздей. Когда он их изготавливал, Людмила уводила детей из детского сада подальше на прогулку, чтобы они не слушали этот «народный фольклор». По словам Михаила, ему проще было один топор изготовить, чем десяток гвоздей. Оттого, притащив нам целый ящик, он строго посмотрел на плотников и сообщил, что пересчитает все использованные гвозди. И не дай бог, кто потеряет хоть один из этого ценного ресурса!

Опыт кораблестроения у меня уже был. К тому же помощников хватало. Женщины, оставив детей в детском саду, активно помогали, забивая щели льняной паклей со смесью смолы и дегтя.

Корабль заложили раза в полтора больше того, что был. В подпалубном пространстве даже я мог стоять, не пригибаясь. По внешнему виду Денис квалифицировал судно как одну из разновидностей каравеллы. Корма теперь уже не была заостренной. И это потребовало серьезной системы руля. Собственно, с рулем и управлением мы провозились по времени дольше, чем с самим кораблем.

Настоящий штурвал понравился всем без исключения. Пока не был закреплен руль, Дашка так и норовила покрутить это колесо. Потом я ее прогнал, велев заготавливать канаты и шить паруса.

Судно было двухмачтовым. И гребные весла не предусматривались. Как показала практика, мы ими и не пользовались. Зато большая площадь парусов прибавит кораблю и скорости, и маневренности. Жаль, что из наших старых запасов осталось слишком мало материалов. Новый самый большой парус был льняным.

Еще на каравелле была благоустроенная капитанская каюта на корме и много помещений в трюме. Вместить корабль мог всех жителей двух поселков. И, кстати, управлять им могла команда не менее чем из шести человек. А лучше больше.

Зачем мы отгрохали такой корабль, потом никто так и не смог понять. Одно дело, когда на земле отмеряешь четырнадцать метров в длину, а вот когда собрали весь корпус целиком, то все ахнули. Только отступать уже смысла не было. Не выковыривать же те гвозди, над которыми трясся Михаил?

Доводили до ума корабль еще месяца три. Катерина наварила из смеси воска и смолы мастику и сама лично покрывала и полировала капитанскую каюту. Доски палубы шлифовали, шкурили песочком и промазывали жиром. Кораблик получился как картиночка! Правда, чтобы его опробовать, пришлось пережидать сезон (наконец-то начавшихся!) дождей.

Так-то вдоль берега немного сплавали. Но больше чем на сутки от поселка не удалялись. Внимательно осмотрели берег и, не заметив никого подозрительного, вернулись обратно. А потом на море начались шторма. И у нас наметился некий перерыв во всех видах работ. Сажать-сеять было рано, джут и лён дамы переработали, горшки и прочую утварь налепили с запасом. Только Михаил с Артёмом ковырялись в кузнице, и то без особого рвения.

Несколько дней выходных мы еще радовались и отдыхали. А потом всех удивил Павел, предложив построить замок не замок, но нечто каменное и крепкое на случай внезапного нападения диких людей. Те же неандертальцы ничего подобного не знают. Воевать привыкли толпой и с незащищенными группами людей. Если случится вдруг нападение, наш частокол немного задержит противника. Мы даже пострелять сможем из-за забора. Только детей и женщин лучше сразу упрятать в безопасное место.

Идея понравилась всем. Денис даже уговаривать никого не стал. Народ активно начал таскать камни на строительство башни. Перекрытия между этажами я делал из букового бруса. За зиму мы отстроили большую трехэтажную каменную башню. Так сказать, последний оплот и укрытие в случае нападения врагов.

Для проживания эта башня тоже была приспособлена. Ванька с Иваном поселились на третьем этаже. А на втором расположилась Татьяна, отдав свой дом одной из семейных пар с детьми.

При желании всех жителей поселка можно было загнать в башню. Тесно, конечно, будет, зато безопасно. И даже часть лошадей поместится на первом этаже. Построили мы башню вокруг питьевого колодца, убивая, таким образом, двух зайцев. Раньше мне то и дело приходилось обновлять крышку и навес то от ветра и мусора, то от дождей. А теперь у нас и вода в чистом помещении, и на всякий случай скрытый запас питьевой воды.

Времени доводить до ума всю башню пока не было. Татьяне Ванька и Иван обещали, что обошьют изнутри стены деревом. Только женщина сама отмахивалась от всех этих удобств. После смерти мужа Татьяна заметно постарела. Большую часть времени проводила с малышами и остальными делами в поселке мало интересовалась.

Думаю, и башню она выбрала, как наиболее изолированное место. На первом этаже этого сооружения даже окон не было. На втором были четыре узкие бойницы. И только на третьем бойницы сделали пошире. Жаль, что стекол для окон не было. Приходилось закрывать их затычками от дождя. А еще можно было выбраться на крышу и осмотреть окрестности с высоты.

Запаса черепицы на крышу не хватило. Временно я покрыл ее дранкой. Алина обещала подготовить черепицу после посевной. Только у Дениса по плану было большой морское путешествие в начале весны.

Естественно, что грандиозные приготовления и постройка корабля велись не для банальной рыбалки. Мы собирались пройти до Апшеронского полуострова. И ни много ни мало, а поискать нефть!

Татьяна совместно с Алексеем Ивановичем утверждали, что такой приметный географический выступ должен существовать и в нашем времени. Сейчас бассейн Каспийского моря заполнял территорию Туркменистана и включал в себя Аральское море. А на западе, возле гор, границы должны быть вполне узнаваемы.

Так это или нет, мы планировали узнать на месте и, пройдя вдоль западного побережья, отыскать бывший район Баку. В поселке оставались почти все женщины под руководством Людмилы. Павел тоже шел с нами. Как обычно, Денис категорически был против того, чтобы Игнат рисковал собой, и его в приказном порядке оставили в поселке. Алексея Ивановича уговорить остаться труда не составило. А вот убеждать Алину и Татьяну пришлось долго. Аргументировали они это тем, что я беру Катерину и сына.

— Катюха химик и от Алексея Ивановича получила инструкции, — доказывал я женщинам. — Вы эту нефть найдете?

— А Дашку почему берете с собой? — не сдавалась Инна.

— У Дашки нет детей, — разумно заметил Артём. — К тому же кто нам будет в очередной раз кричать: «Люди! Люди!»? — хохотнул он.

— С трудом представляю, как бы мы ее оставили дома, — пробормотал я себе под нос.

Наконец, все приготовления были закончены. Разведчики вернулись в поселок, сообщив, что чужаков поблизости не обнаружено, и мы можем спокойно оставлять женщин в поселке. В случае внезапного нападения они все успеют укрыться в башне. Семенной фонд и даже запасы тоже перенесли в башню.

Отстреливаться при помощи арбалетов женщины смогут долго. И это на крайний случай. Задерживаться наша команда долго не собиралась. По идее, тут всего дня три-четыре в одну сторону и столько же обратно. Как потом оказалось, каравелла была на порядок быстроходнее нашего первого кораблика. Правда, и осадка была метра два. Так что слишком близко к берегу мы опасались приближаться. Это у себя в заливе знали наизусть каждый валун и скальный выступ. А вдоль незнакомых берегов мы предпочитали двигаться на расстоянии не менее сотни метров.

Управлять штурвалом оказалось проще, чем рулевым колесом. Правда, физически не легче. Потому вставали за штурвал я, Михаил или Павел. Денис тоже был достаточно крепким. Но ему других забот хватало. Мы и раньше-то с парусами не слишком ловко управлялись. А тут две мачты и паруса значительно крупнее.

Первые сутки мы шли по ранее разведанному району. Здесь скалистый берег шел сплошняком. Пару рек я узнал по предыдущим путешествиям. Сейчас они после засухи выглядели чуть крупнее ручьев.

На второй день окружающий пейзаж тоже не особо порадовал. Горы все также вплотную подступали к морю. Вечером мы с Денисом разглядывали самодельную карту и прикидывали, что и как могло измениться за тысячелетия. Карту эту нам вышила нитками Инна на большом льняном полотне.

Планшет Дениса еще работал, но часто включать его мы уже не рисковали. Потому такие ценности, как карты, решили перенести на более прочный материал.

Участок Каспийского моря на вышивке был воспроизведен довольно точно. И масштаб оказался приличным. Инна при помощи Катерины еще подобрала красителей для ниток. Так что у нас были обозначены не только береговая линия, но и горы, реки и низменности.

Вот эти самые низменности, по идее, сейчас затоплены водой. А горы, отступившие в нашем времени от берега на несколько десятков километров, нависали над водой. И только по поводу того района, куда мы доплыли, возник небольшой спор.

— Это определенно река Астарачай на границе Ирана и Азербайджана, — тыкал в карту Михаил. — Русло ориентировано с запада на восток. К тому же вокруг низменность.

— Мы уже несколько раз встречали несовпадения по рекам, — не соглашался Артём. — Сейчас их меньше половины от того числа, что будет в будущем.

Весь день мы плыли вдоль довольно низкого берега. А когда под вечер заметили далеко на горизонте крупный горный хребет, то все, включая Артема, согласились, что уже видим Кавказские горы. Плюс силуэт берега начал уводить нас на восток.

На ночевку мы встали в очень удобном заливе. Здесь даже волн не было. И, между прочим, ветра тоже, что было нехорошо для парусного судна. Повезло, что с утра был небольшой бриз, и мы смогли на малой скорости обогнуть полуостров.

— Принимаем его за Апшеронский? — поинтересовался мнением общественности Денис.

— Какая разница? — отозвалась Катерина. — Мы же ищем нефть, а не проводим географические исследования.

В этом плане супруга была права на сто процентов. Смысла куда-то плыть дальше не было. К тому же море в этой части было неспокойным. Санька начал капризничать. Раньше мы брали его на рыбалку на корабле. Признаков морской болезни у сына не заметили. Только сейчас волны действительно были больше трех баллов. Даже меня слегка мутило.

Так что, покрутившись еще немного, Денис велел возвращаться на то место, где мы устраивались на ночевку в предыдущий вечер. Потом переправляли часть команды на берег, разворачивали временный лагерь и привычно огораживали место стоянки от возможных хищников.

Согласно сведениям Катерины, в этом времени нефть залегает очень близко к поверхности. Это потом люди вычерпают доступные ресурсы. Пока же достаточно выкопать ямы на какую-то глубину. Какую именно, супруга не уточняла.

И с утра следующего дня мы, разделившись на пары, начали свою копательную деятельность. Пока один махал лопатой — второй охранял с арбалетом в руках. Потом менялись. Накопались в этот день до одури, и всё безрезультатно.

— Предлагаю сместиться на несколько километров, — сообщила Катерина за ужином. — Мы проплывали одно место, где видны старые следы пожара. Возможно, там когда-то горела нефть.

Снова грузились на корабль и затем повторяли обустройство лагеря на новом месте. Совсем уж близко к границе старого пожарища подходить не стали. Обосновались там, где были деревья и кустарники. И снова продолжили свою изыскательскую деятельность.

Интуиция Катерину не подвела. Уже на пятой ямке кто-то из парней сообщил, что грунт специфично пахнет. Подождать пришлось около часа, пока в яму не начала просачиваться черная жижа.

— Делаем метр шириной и копаем траншею в этом направлении, — тут же распорядился Денис, показывая направление.

— Особо длинную траншею устраивать не стоит, — вмешалась Катерина. — Постарайтесь углубиться метра на полтора до того момента, как яма начнет наполняться.

Мы даже на большую глубину успели вырыть до того, как начало хлюпать под ногами. И самый больший восторг вызвала эта яма на следующее утро. Я даже не поверил, увидев наполненную до краев емкость.

Начерпать и заполнить привезенные кувшины нефтью труда не составило. Мы больше провозились с устройством навеса и благоустройством лагеря для тех, кто будет периодически приезжать за нефтью.

— Ну, теперь развернемся! — радовалась Катерина.

— Даешь технический прогресс! — поддакивала Дашка.

Мужчины после авральной работы и таскания тяжестей только снисходительно улыбались. Сил на проявление более бурных эмоций не осталось.