Рожденная Огнем [СИ]

Глава 3 ЭЛЬФЫ

— Ты вставать собираешься? Или я сейчас зайду! Создавалось впечатление, что в дверь долбится головой назойливый дятел. Сон разбился вдребезги, а осколки его словно засыпались в глаза. Хотя возможно это была засохшая сметана.

— Встаю. Только прекрати стучать.

— Ждем в столовой. Вовка что-то еще пробурчал и удалился. Я лежала на боку. Одна рука вытянута вперед, вторая перекинута через голову. Неподвижный сон, сохранивший обертывание в целости, а меня и постельное белье в чистоте, не получился. Пришлось перед столовой наведаться к пруду и смыть с тела и волос налипшую сметану.

— Ты опять надела это? — воскликнул Фьеллис, только я появилась на пороге.

— И тебе доброго утречка! Я села за стол рядом с Вовкой и притянула к себе тарелку, положив пару ложек каши из чугунка. Пришлось снова надеть майку и джинсы, в которых я появилась в этом мире. Объяснять, что платье после просушки было неосторожно оставлено на кровати и сейчас на ткани виднеются отчетливые пятна от сметаны, а складок на нем больше, чем на лице самой древней старушки, я не стала. В голове на одной ноте послышался навязчивый свист. Все же жаль, что эльф не способен прочесть мои мысли, ведь сейчас все они были посвящены ему. Не желая заработать мигрень, я отодвинула тарелку с кашей и уставилась на хозяина дома. Минута, и свист прекратился.

— Ты переоденешься? — не отрывая взгляд от тарелки, в последний раз уточнил Фьеллис.

— В платье?

— Нет.

— Нет. И чего Фьеллис так взъелся? Платье не доходило до колена всего на ладонь. Хорошо еще удалось-таки подрезать его ровно до того, как оно приобрело длину кокетливого мини. Тогда бы остроухого точно хватил инфаркт. Вероятно, эльф только сейчас вспомнил, что выбор нарядов у меня строго ограничен, потому как на мгновение замер, не донеся ложку до рта и устремив взгляд в пустоту, а вернувшись к реальности, больше не поднимал эту тему. Покончив с завтраком, Вовка, зевая, вернулся в комнату.

Собираться, как сказал он. Но по факту собирать ему было нечего, поэтому скорее досыпать.

— Мы пойдем втроем. Тайн останется с Алессой — девушкой из деревни, что любезно согласилась за ним приглядеть.

— А его кто-нибудь спросил? — помня нежелание ребенка оставаться в неизвестном окружении, я сомневалась, что он согласится так просто.

— Уверен, он не станет противиться, — эльф загадочно улыбнулся.

— И когда она придет?

— Она уже здесь. Знакомится с мальчиком. Вечером они вернутся в деревню. Пока Тайн поживет с ней. Я не была столь уверена в безоговорочном согласии мальчика отказаться от сопровождения нас к неизведанным приключениям (коими он считал все происходящее вокруг безобразие), но все же последовала за эльфом. Комната Тайна располагалась по соседству с моей, не изобилуя ни одной отличительной деталью в обстановке. Дизайнеры дома явно были скупы на фантазию. На кровати сидела пышногрудая красотка в длинном сарафане и заплетенными в толстую косу волосами. Девушка увлеченно рассказывала о жизни в деревне, тогда как ребенок с немым восхищением внимал каждому слову, готовый идти за ней на край света.

Уверена, если спросить у мальчика сколько зубов у нее во рту, он ответит не задумываясь и верно. Захлопнув мою отпавшую челюсть, Фьеллис рассмеялся, привлекая внимание девушки. Та улыбнулась и помахала рукой, словно и не заметив моего присутствия.

— Эльф, и это его няня? — возмущенно зашипела я, загоняя Фьеллиса в угол.

— Ну да. Хорошая знакомая, прекрасно ладит с детьми. У нее их, кстати, трое. Поверь, скучно ему не будет! — эльф смотрел по сторонам, ища пути к отступлению. Таковым ему показалось появление в комнате Вовки, чей взгляд, проигнорировав всех вокруг, устремился к звонко смеющейся девице. — Смотри, и Владимир ей доверяет!

— Да если она захочет его обнять, она ж его задушит!

— И думаю, он умрет счастливым, — усмехнулся Вовка, тут же получив затрещину.

— Ты случаем не завидуешь? — хохотнул эльф, ловко покидая угол и оказываясь рядом с молодым человеком, полностью разделяющим его мнение. Хмыкнув, я вышла из комнаты, возвращаясь в спальню. Завидовать…

Еще чего не хватало! Эльф появился в комнате спустя несколько минут, тут же получив удар в спину. Я его не била, просто врезалась, нарезая круги по комнате.

— Алесса принесла кое-что из своей одежды. Переоденься, — Фьеллис сунул мне в руки сверток, выгибая спину колесом, словно проверяя, все ли позвонки остались целы после столкновения. А ведь постучи он в дверь, может избежал бы столь сильного удара. По какой-то причине я умудрилась шагать слишком быстро.

— Боюсь, ее одежда будет мне слегка великовата в некоторых местах, — я очертила в воздухе фигуру девушки.

— Все лучше, чем в этом. Так ты слишком выделяешься. Я уже молчу о твоих волосах, но с этим мы ничего сделать не сможем. Разве что ты согласишься их обрезать и…

— Все, Лис, молчи! Переоденусь я! Еще немного и он предложит измазать волосы сажей или дегтем, лишь бы стать менее заметной, а то и обрить наголо и повязать шерстяной платок с национальными узорами.

— Как? — все же эльф надеялся, что случайно проскочившее в разговоре сокращение ему почудилось.

— Прости, милый эльф, но больно имя твое вычурное. Да и хитростью ты ничуть не уступаешь вышеуказанному рыжему хвостатому. Я не была до конца уверена, что в этом мире существуют подобные животные, но эльф действительно напоминал мне хитрого и непредсказуемого лиса. А фантазия уже давно затягивала на его шее пышный рыжий хвост. Иногда очень сильно затягивала. Выставив так и не пришедшего в себя эльфа за дверь, я распаковала сверток. Возможно, на хозяйке вещи смотрелись иначе, но на мне просторная серая блуза выглядела маленьким парусом, заправленным в плотные черные брюки в обтяг. Предоставленные девушкой сапоги оказались малы на пару размеров, и вместо них пришлось надеть привычные шпильки. Завязав высокий хвост, я вышла из комнаты. Привычно окинув меня взглядом, эльф задержался на сапогах.

— У твоей подруги невероятно крошечные ноги, — отдав не подошедшую обувь, пояснила я, пока Фьеллис не разразился очередной гневной тирадой.

— Купим другие в деревне, — равнодушно бросил эльф. Возражений не последовало. Шопинг за чужие деньги всегда поднимал настроение. Как и ожидалось, Тайн беспрекословно согласился остаться с Алессой. Через полчаса мы вышли из дома. Во дворе, мирно пощипывая траву почти у самых дверей, паслись три лошади. Фьеллис сразу указал на великолепного серо-белого жеребца, пояснив, что этот красавец его.

Оставалась высокая бурая лошадка и упитанный серый жеребчик чуть пониже. Я уже шла к лошадке, когда эльф сунул мне в руки поводья, заканчивающиеся у морды серого толстячка. Благодаря невысокому росту коня, в седло получилось залезть уже со второго раза и мысли поспорить с выбором отступили. Фьеллис помог Вовке забраться на лошадь и терпеливо объяснял принципы управления новым для него транспортным средством. Продолжительные поездки с Ричардом, как видно, натренировали тело, и в седле я чувствовала себя более уверенно. Серый толстячок, окрещенный хозяевами Вьюнком (что, по-моему, совершенно ему не подходило), вел себя гораздо покладистее и спокойней упрямой скотины, предоставленной мне когда-то рыжим рыцарем. Животные двигались быстрым шагом, и Вьюнок лишь на несколько метров отставал от поравнявшихся мужчин. Ступив на довольно широкую тропу — единственную, способную вывести нас к деревне, я обернулась. Лес за спиной сгустился, скрывая проход от глаз, словно и не было его там никогда. Любоваться окружающей природой означало бы смотреть на один и тот же пейзаж, что не менялся уже минут двадцать. Иногда начинало казаться, что мы ходим по кругу, но эльф, похоже, знал лес как свои пять пальцев. Ну, или, по крайней мере, блуждал с уверенным видом.

Да и дорога все же была одна, петляя и изворачиваясь, но не оставляя выбора. Поравняться с двумя увлеченно обсуждающими что-то всадниками не давала ограниченная ширина тропы.

— Эй, Лис, а долго нам так еще идти? Я конечно не эксперт, но лошади же могут и быстрее передвигаться, — когда глаза начали закрываться, а голова упала на грудь во второй раз, я решила подать признаки жизни. Словно забыв о существовании кого-то еще, эльф вопросительно повернулся в пол оборота.

— Еще четыре версты и выйдем на нормальную дорогу. Там будет повеселее.

— Версты? Что это за зверь такой? — в голове пронеслась вся известная метрическая система, но такого определения в памяти не нашлось. — Эх, не знают деревенские девчата, что я тут иду, а со мной два таких сильных и красивых рыцаря где-то утерявших свои сверкающие доспехи. Все бы косы от зависти повыдергали. Последнее я произнесла нарочито громко, с удовольствием замечая приосанившихся всадников и тихо посмеиваясь в кулак. Чуть меньше чем через час мы вышли из леса, попав на широкую ровную дорогу. И, пустив лошадей галопом, уже спустя десяток минут оказались на месте. Деревня оказалась довольно большой. Почти каждый двор обнесен забором, скрывающим богатства и черные делишки своих хозяев.

Издалека слышится протяжное мычание и робкое блеяние. Зато надменное кудахтанье доносится практически отовсюду. По улицам свободно бегают упитанные псы, не обремененные обязанностями охранять двор, пока хозяева разгуливают где-то в округе. На крышах, нежась в лучах солнца, развалились коты, смотря на все сверху вниз и краем глаза поглядывая на мелькающих мимо птах. Людей на улице было много, и каждый считал своим долгом поздороваться с Фьеллисом, мельком глянуть на Вовку и, задержав взгляд на мне, скривить гримасу. То ли мои портреты уже были развешаны по столбам в каждой уважающей себя деревне, но запрошенная голова не стоила тех денег, что предлагали за нее, то ли они просто недолюбливали подозрительные незнакомые лица, а мое казалось им наиболее подозрительным.

— Я бы предпочел объехать это село стороной, — тихо проговорил эльф, останавливая коня и пропуская женщину с ведрами. — Но нам нужна провизия в дорогу. А тебе обувь. На площади растянулся рынок — единственное место, где торговало местное население. Будь деревенька меньше, смысла в подобных сборищах не возникало бы, ведь основанная торговля велась в городе Славен, расположившемся неподалеку. Но не пожелавшие зависеть от кого бы то ни было селяне создали собственный уклад жизни, привлекая к этому все новых людей, и теперь даже некоторые приезжие игнорировали Славен, направляясь со своим скарбом прямиком сюда.

Возможно, именно поэтому эльф привычно натянул на голову капюшон. Чуть дальше над крышами виднелся тонкий шпиль, увенчанный сверкающим на солнце крестом — местная церковь. Мы оказались у достаточно большой лавки. Миловидная торговка с интересом выслушивала очередную историю, которой спешила поделиться невыразительного вида женщина, с трудом удерживая упитанного ребенка на руках. Малыш то и дело тянулся губами к зажатой в руке конфете, только по счастью не угодившей еще в длинные волосы его матери. Спешившись, Фьеллис подал мне руку. В нос ударил запах кожи и новой обуви. Завидев потенциальных клиентов, торговка лихо распрощалась с собеседницей, оставив ту в легком недоумении, ведь ее оборвали на полуслове. Перехватив ребенка, женщина не спеша отошла в сторону, давая нам разглядеть выложенный на прилавке товар, но не забывая столь красочно хмыкнуть, будто от окончания ее истории зависела судьба всего человечества.

— Как ж ты ходишь в таком деточка? — мельком взглянув на мои сапоги и на глаз угадывая размер, удивилась женщина, ныряя под прилавок и выуживая пару черных сапог на невысоком каблуке. — Должно статься на заказ делали?

— Да нет, у нас в каждом магазине таких десятки стоят, — пожала я плечами, тут же словив недовольный взгляд эльфа и закрывая рот. Подобранный размер подошел идеально — торговка свое дело знала.

Сапоги оказались на удивление легкими и удобными, со старыми не сравнить. Кивнув Фьеллису, я повела коня в поводу с площади, наслаждаясь каждым шагом.

— С этими что сделать? — Фьеллис догнал меня через минуту, задержавшись, чтобы расплатиться.

— Сожги их или скорми волкам. Я начинаю понимать, почему эльфы не снимают сапоги неделями. Мужчина сдвинул брови, бросая зажатые в руке сапоги в ближайшие кусты.

— Ты же помнишь, что я шутил, верно? Я лишь улыбнулась.

— Схожу куплю еды в дорогу, а ты иди, спаси своего друга от тех трех красоток. Я их знаю, они своего не упустят. Эльф оставил коня у коновязи у края площади и ушел. Вовка пользовался повышенным интересом у местных дам. Три довольно нескромные девицы обступили всадника со всех сторон, не давая даже сделать попытки спешиться. И хоть парень и был польщен столь рьяным вниманием прекрасного пола, все же бросал на меня недвусмысленные взгляды. Привязав толстого Вьюнка рядом с серо-белым красавцем, я направилась спасать друга. Девушки с визгами разбежались в стороны, когда к одинокому всаднику подошла всклокоченная девица и, уперев руки в боки, со всей что есть силы, начала костерить своего распутного «муженька», преследующего каждую юбку и совершенно не заботящегося о судьбе пятерых детишек, уже третьи сутки рыдающих на печи и спрашивающих где ж их папка ходит. Вовка хоть и был благодарен, но лицо его стало краснее свеклы, ведь добрая половина рыночной площади побросала свои дела, чтобы послушать о похождениях неверного мужа. А я с удовольствием добавляла все новые подробности к истории, пополняя деревню слухами, по меньшей мере, еще дня на два. А-то и больше, ведь всем известно, что с каждым новым рассказчиком история будет обрастать все новыми фактами, которые мне бы и в голову не пришли. В конце концов, молодой человек был вынужден скрыться от любопытных глаз и летящих следом осуждающих комментариев местных жителей за поворотом дороги, лишь изредка посылая мне недобрые взгляды. Я же, наслаждаясь произведенным фурором, вернулась к оставленным животным, чтобы преданно дождаться возвращения Фьеллиса. Эльф вернулся в довольно приподнятом настроении, рассказав, что вся деревня только и судачит о странной парочке устроившей скандал на рыночной площади. В его пересказе детей насчитывалось уже семеро, голодали они неделю, а неверный «муж» мой — пьяница и забулдыга. Как отзывались обо мне, Фьеллис тактично умолчал. Я вынуждена была признать, что выбрала слишком действенный способ отваживания девиц от своего друга. Но к Вовке мы присоединились, уже откровенно смеясь. Вскоре мы покинули деревню со звучным названием Хворьки.

— Фьеллис, а куда мы все-таки? — я вдруг вспомнила, что так и не узнала конечную точку внезапного путешествия. Эльф ненадолго замолчал. Дорога позволяла идти бок о бок, но обиженный Вовка плелся чуть позади, всеми силами изображая оскорбленную невинность.

— Я должен сопроводить тебя в Сирос-Дир, — наконец, тяжело вздохнув, произнес эльф.

— Так, стоп, Лис ты наступаешь своим словам на горло. Я же помню, что ты оттуда вроде как изгнан.

— Помнишь, я говорил, что не согласных с новой политикой изгнали?

Ты же не думаешь, что эльфы настолько глупы, чтобы сознаваться в чем-то, если это грозит потерей дома? В Сирос-Дире осталось порядком тех, кто придерживается нейтралитета. В числе которых мои старые знакомые.

— А ты?

— Что я?

— Ну, ты тогда почему ушел? Зачем бросил все? Эльф почесал в затылке, решаясь, стоит ли отвечать.

— Тут другая ситуация. Меня как бы предали и сдали с потрохами.

— Кто? Лицо Фьеллиса изменилось. Брови на секунду сошлись на переносице.

— Любимая женщина. Но, Элея, давай не будем об этом. Кивнув, я поставила в голове галочку, что в будущем обязательно вернусь к этому разговору.

— Так зачем я им?

— Твой кулон сейчас там. Тебе ведь он нужен? Я задумалась. С какой стати кулон, украденный в другом мире, вдруг оказался в селении эльфов? Если только…

— Фьеллис, девушка, укравшая мой кулон — эльф? Кажется, мужчина не ожидал, что я сложу цепочку так быстро, но все же кивнул.

— Ты должна пройти испытание, чтобы доказать, что ты — Избранная Богами, Рожденная Огнем. Тогда тебе вернут кулон. Все мои увещевания на тему нежелания быть причисленной к стану Избранных Богами эльф пропустил мимо ушей, пустив коня вперед. Но шестое чувство где-то глубоко внутри подсказывало, что без кулона домой нам не вернуться. А что-то неведомое внутри заставляло подчиниться и следовать за эльфом. Надеясь, что обещанное испытание не будет чем-то запредельным, я покорилась судьбе. За день мы миновали треть пути, остановившись в небольшом трактире. Фьеллис спонсировал проживание и питание, попросив питаться как можно скромнее, а спать укладываться как можно компактнее, так как комнату он снял одну на всех. Я выбила место на кровати, предоставив мужской половине самим решать, кому достанется место рядом. Не знаю, какими способами было проведено голосование и было ли оно проведено вообще, но наутро, проснувшись, я обнаружила рядом мирно сопящего Фьеллиса, тогда как Вовка спал на полу, завладев единственной свободной подушкой, так и не доставшейся эльфу. Накормленные и отдохнувшие лошади с утра выглядели намного лучше, чем когда мы оставляли их вечером. Но Фьеллис все же досконально проверил каждое седло, не доверяя местным конюхам. Следующий день снова прошел в седле, предоставив нам лишь два коротких отдыха. Фьеллис обещал ночевку в ближайшей к Сирос-Диру деревеньке. Ближе к вечеру мы ступили на ее территорию. Из-за близкого соседства с эльфийским народом, деревня Дирка (как бы смешно это ни звучало, названа она была еще до начавшихся войн с эльфами и менять название уже не собиралась) славилась частыми набегами разбойников, рассчитывающих, что многие из поселенцев являются скрывающими личины остроухими, о богатствах которых ходят легенды. Но именно из-за дурной славы, эльфы обычно обходили селение стороной, предпочитая ночевать в диком лесу, нежели подставляться под ножи алчных разбойников. Фьеллис натянул капюшон до самого носа, когда мы приблизились к небольшой таверне, едва ли способной вместить больше пяти постояльцев за раз. Мальчонке, потянувшемуся было за поводьями Серого (именно так Фьеллис называл своего коня, не проявив и толики фантазии), эльф пригрозил пальцем, все же подкинув монетку, чтобы тот показал хорошую конюшню.

— Мы оставим лошадей здесь. В Сирос-Дир придется идти пешком, — пояснил нам эльф, приплачивая конюху лишний золотой, чтобы животным оказали все почести. Деревенская таверна кишела скребущимися по углам грызунами, не стесняющимися появляться перед посетителями даже во время трапезы.

Окончательно потеряв аппетит, когда очередная крыса пробежала прямо по деревянной стойке (что молча проигнорировал хозяин, продолжая в сотый раз протирать грязной тряпкой глиняную тарелку), я решила, что один вечер голодания пойдет мне только на пользу. Заведение оказалось хуже, чем о нем можно было подумать на первый взгляд. Комната для постояльцев была лишь одна, на первом этаже, за неимением второго в принципе. Подгнившие ножки большой кровати не внушали особого доверия, поэтому я не стала спорить, когда мужчины рассудили, что сегодня моя очередь спать на полу. Вовка проснулся от мощных тычков в спину. Решив, что это месть за честно занятое место на неудобной, провонявшей затхлостью кровати, он лишь отмахнулся.

— Эля, прекрати!

— Тебе, конечно, покажется это странным, но это не я, — сонно промямлила я, переворачиваясь на другой бок и накрывая голову подушкой. Заснуть под звуки крысиной братии, старательно прогрызающей очередную дыру в стене, чтобы полакомиться свежими жертвами, добровольно наведавшимися в таверну, было поистине трудно, поэтому голос друга, разбудивший меня посреди ночи не вызвал особого восторга.

— Ну, раз не ты, тогда ладно, — зевнул Вовка, поворачиваясь на спину и задевая недовольно заворчавшего эльфа локтем. Прошло еще секунд тридцать, прежде чем молодой человек осознал случившееся и почти минута, прежде чем то же сделала я. Но этого времени оказалось вполне достаточно.

— Прикончить их! — произнес хриплый голос, донесшийся со стороны окна. Свистнули мечи. Щелкнул механизм в арбалете…

Я проснулась в поту и со слезами на глазах. В районе сердца отчетливо чувствовалась тупая боль от вошедшего арбалетного болта.

Слишком реально… Поспешно вытерев лицо одеялом, я поднялась на ноги и неуверенно подошла к кровати, где мирно спали двое мужчин.

— Вовка, Фьеллис проснитесь, — тряся друга за плечо, шептала я севшим голосом, стараясь задеть заодно и эльфа, который начинал ворочаться.

— Элька, ночь на дворе. Давай спать. Оставь свои штучки до утра, — Вовка вскинул руку, попав мне по лицу, но сейчас это не имело значения.

— Если ты сейчас не проснешься, утра для нас может и не наступить! Фьеллис, ну же!

— Что за бред? — Вовка повернул ко мне заспанное лицо. — Ладно.

Говори свое дело государственной важности и оставь меня в покое.

— Мне сон приснился…

— Я убью тебя! — только заслышав тему разговора, прохрипел Вова.

— Встань в очередь!

— Ммм?

— Нам нужно уйти отсюда как можно скорее! Эти трое придут и убьют нас!

— Спать, живо! И чтобы до утра нос из-под одеяла не высовывала!.. Приснилось ей, видите ли… Я всхлипнула носом и отступила. Что ж, его пускай и убивают. Уже не жалко.

— Это здесь.

— Так мы…

— Заткнись, болван! Услышат! Три фигуры бесшумно скользнули в открытую дверь комнаты, тут же достав оружие и приставив его к спящим в кровати людям.

— Прикончить их! — почти шепотом приказал старик, вставая у окна.

Хоть он и был назначен главным на эту операцию, он допустил лишь одну ошибку. Провидицу нужно было привести живой. Трое наемников просто не заметили фигуры, под покровом ночи убегающие прочь от дома.

Фьеллис оказался проворнее Вовки и, услышав мои слова, заставил молодого человека подняться на ноги. Соорудив видимость спящих на кровати людей — сложив подушки, покрывала и прочее попавшееся под руку под одеяло, — мы выбрались через окно, наблюдая за происходящим с безопасного расстояния. В комнате мелькали темные силуэты. Через мгновенье зажегся свет свечи и тут же погас, когда наемники убедились, что их жертв не оказалось на месте. Открылось окно, и три тени выскользнули на улицу, всматриваясь в землю и не находя следов. Потерпев неудачу, тени скрылись из виду. Я выразительно взглянула на друга. Вовка с ужасом следил за открытым окном комнаты, не в силах поверить в происходящее.

— Что ж, похоже, мы выдвинемся чуть раньше, чем ожидали, — спокойно произнес Фьеллис, выпрямляясь и потягиваясь. Мы покинули деревню, когда солнце еще только начало показываться на горизонте. Фьеллис шел, как ни в чем не бывало, тогда как мы с Вовкой словно устроили соревнование кто шире зевнет, побеждая с переменным успехом. Вскоре эльф был вынужден остановить нас на небольшой привал.

Подвесив маленький котелок над костром, он вскипятил воду и закинул в нее каких-то трав, дав им повариться несколько минут, и разлил получившийся напиток по кружкам.

— Пейте, это вас взбодрит, — Фьеллис сунул нам в руки по кружке. Горячий напиток оказался приятным на вкус и действовал не хуже пары чашек крепкого кофе, не являясь при этом таким горьким. После уже и завтрак пошел веселее. Затушив костер, мы собрали сумки, и пошли дальше, не опасаясь больше упасть от усталости. Я давно начала скучать по лошадям, но Фьеллис уверял, что в Сирос-Дир нас с ними просто не пустят, и животных придется бросить в лесу. Своему Серому подобной участи он не желал, а двух других, арендованных, по возможности обещался вернуть в Хворьки. Из-за приближенности к территории враждебно настроенных эльфов, на пути к лесу больше не встречалось ни одного селения, что уж говорить о трактирах. Встретить здесь хоть кого-нибудь (эльфа ли, человека — не важно) — редкость та еще. Именно поэтому, мужчина, появившийся из ниоткуда за нашими спинами, застал нас врасплох.

— Д-деньги!.. п-пожалуйста… — рука, приставившая нож к моему горлу, слегка дрожала. Я скорее опасалась, что грабитель полоснет лезвием по коже случайно. Фьеллис и Вовка, шедшие впереди, развернулись и уставились на вконец побледневшего мужчину. Эльф отбросил в сторону сумку, звякнув котелком о подвернувшийся камень. Стянув ножны с ремня, и перебросив их Вовке, он взял в руки лук, вытаскивая из-за спины стрелу и натягивая тетиву. Я нервно сглотнула, когда почувствовала, что трясучка разбойника усилилась.

— Такими темпами вы не дождетесь своих денег, а прирежете меня раньше.

— Ох, п-простите… не задел? — тихо прошептал разбойник, отводя руку чуть в сторону от моего горла. Я пребывала в легком шоке.

— Уважаемый, вы какими судьбами нам здесь попались? Лично за нами охотились, али просто ради наживы? — я решила уточнить причины, толкнувшие мужчину на столь опрометчивый шаг. Если бы он был одним из охотников за моей головой, вряд ли вел бы себя подобным образом.

Легче уж втихую схватить, сунуть кляп в рот и под шумок унести в темный лес, не давая друзьям опомниться. Пока Вовка маялся с мечом, которого отродясь не держал в руках, Фьеллис ожидал, когда удерживающий меня мужчина откроется и можно будет пустить стрелу. Сейчас же разбойник трясся и переминался с ноги на ногу так активно, что его местоположение в следующую секунду предугадать было просто невозможно.

— П-простите, госпожа… — пролепетал мужчина. Я чувствовала, как рука, перехватившая меня на талии, усиленно потеет. — Жена совсем озверела… говорит, не достанешь деньги — домой не возвращайся… А где ж мне достать их, когда последнюю корову дойную нынче волки задрали, а курей давно лисы растаскали?.. Я не до конца уловила всю трагичность рассказанной истории, но суть уяснила. В землю у ноги вонзилась стрела. От страха подпрыгнул не только разбойник, но и я сама. Мужчина выронил нож и припал на колени, стараясь выловить его на земле, когда у его рук просвистела еще одна стрела. Разбойник упал лицом на землю, стараясь не подавать слишком явных признаков жизни.

— Лис, хватит! — я встала перед лежащим на земле мужчиной, на всякий случай все же пнув ногой подвернувшийся под сапог нож.

— Отойди от него! Он же преступник! — надрывался Вовка, сообразив как правильно держать меч и старательно демонстрируя это остальным.

— Между прочим, очень вежливый и приятный человек! — замялась я, до сих пор преграждая друзьям путь.

— С-спасибо, г-госпожа, — приподнявшись с земли, раскланялся разбойник, находясь за моей спиной, и видимо чувствуя себя в полной безопасности.

— Кстати, я так и не спросила, как вас зовут.

— Я В-вольвган, госпожа.

— Вот видишь Вовка, человек с таким именем не может быть преступником. Тем более он мне все рассказал. Он не плохой, его просто жизнь заставила. Попытавшись вспомнить, что же именно говорил мужчина, я усвоила лишь, что во всем виновата жена, корова и волки с лисами и курами, а так же отсутствие денег. Тем более о награде за мою поимку разбойник не знал, а значит, и судить его можно не по всей строгости.

— Вспомни, ты же тоже подворовывал! Эльф недобро покосился на Вовку. Тот сделал вид, что не понимает о чем идет речь.

— Ладно, Эля, ты хочешь его отпустить?

— Да. А еще дать немного денег, чтобы к нам претензий не было. Ну как, согласен, Вольфрам?

— Вольвган, — хором поправили меня мужчины. Ишь, как быстро сдружились. В голове раздался дикий свист, готовый в любую секунду взорвать барабанные перепонки. Я повернула голову и увидела Фьеллиса, прижавшего руку к губам. Тщетно попытавшись докинуть до эльфа попавшийся под руку камень, я упала на колени, зажимая уши, словно это помогло бы унять свист.

Чьи-то руки поддержали меня за плечи, не давая упасть на землю. За спиной стоял разбойник. Свист резко стих, оставляя привычное ощущение легкой оглушенности. Фьеллис появился рядом незаметно. Он резко дернул меня к себе, вырвав из рук Вольвгана, и поставил на ноги, вставая между мной и разбойником, испуганно хлопающим глазами. Подошедший Вовка, возомнив себя бравым рыцарем, упер острие меча в подбородок мужчины, от чего тот, похоже, был готов упасть в обморок, да боялся, что парень не удержит оружие и перережет ему горло. Знакомая ситуация.

— Ребята, да он же пытался помочь… — я попыталась вступиться за неудачливого разбойника, но лишь зря сотрясала воздух.

— А недавно хотел убить, — сказал, как отрезал, эльф, указывая на торчащий из сапога Вольвгана нож. — Мы не знаем его намерений. Ты не должна быть такой наивной. Не смея возразить, я пошла следом за эльфом. Разоруженного разбойника оставили на дороге, пообещав закончить начатое, если встретится нам еще раз. Но, глядя на перепуганное лицо мужчины, уползающего в кусты и благодарящего всех Богов, что остался жив сегодня, было ясно, что он скорее бросит жену, толкнувшую его на этот скользкий путь, чем снова выйдет на дорогу с ножом на промысел. Пока лес неспешно приближался, Фьеллис отлучался все чаще, оставляя нас брести в одиночестве. Или у эльфа вдруг обострилась диарея, или же за нами кто-то следил, но так и не дожил до момента, чтобы познакомиться лицом к лицу. После очередного исчезновения в голове послышался тонкий свист, словно наигрывающий какую-то веселую мелодию.

— Эльф идет, — буркнула я, прямо перед тем, как Фьеллис показался на дороге и направился к нам, насвистывая мелодию. Ту же, что звучала у меня в голове. Вовка еще долго пребывал в шоке, не понимая, каким образом я смогла это определить.

— Тебе понравилось? Это наша народная, — Фьеллис широко улыбнулся, подходя ко мне и кладя руку на плечо.

— Ты когда-нибудь прекратишь уничтожать мой мозг?

— Ты это о чем? — глаза эльфа светились искренним непониманием и даже самый придирчивый не смог бы сейчас упрекнуть его во лжи.

Наверное, стоит начать привыкать, ведь бороться с этим, похоже, бесполезно. Я уже была готова послать Фьеллиса в деревню за лошадьми и пусть ни в какое эльфийское селение нас с ними не пустят, а их сожрут волки, но главное не идти больше пешком, когда мы подошли к черте леса. Вблизи он казался еще темнее и непроходимее, чем издалека.

Деревья макушками уходили под самые облака. Даже птиц не слышно, словно все они остались в близлежащих, не таких устрашающих на вид, лесах.

— Ну что, добро пожаловать домой? — я взглянула на задумчивое выражение на лице эльфа. Он всматривался в темноту, будто видел то, что обычному человеку не ведомо. Возможно, так оно и было. — Лис? Фьеллис вздрогнул, вздохнул и первым сделал шаг вперед. На удивление редкий и светлый лес с преобладающими стройными березами. Земля усыпана сухим ельником, вперемешку с успевшей опасть листвой, и хрустящими под ногами шишками. В воздухе витает грибной дух, а на кустах еще можно разглядеть редкие ягоды.

— Фьеллис, это как понимать? Не в силах до конца осознать увиденное, я лишь крутила головой.

Где те устрашающие многовековые дубы, чьи стволы не обнять даже десятку человек? Куда подевался стройный ряд осин, что отогнал бы от границы любого вампира? Где все то, что мы видели с дороги?

— Эльфы охраняют свои леса не только личным присутствием, но и дешевой показухой, — Фьеллис махнул рукой, словно сказал, что их излюбленным занятием является доставать кроликов из шляпы. — Скажи, тебе ведь не сильно хотелось зайти поглубже, когда ты смотрела на лес со стороны?

— Обошла бы стороной, да еще и через плечо плюнула трижды. Так, на всякий случай, — незаметно для себя я перекрестилась, хоть и не считала себя сильно верующим человеком. Гулять по лесу в одиночестве не пришлось. Ровная неширокая просека вела нас навстречу двум появившимся из тени мужчинам.

Высокие сапоги, обтягивающие черно-зеленые костюмы и темно-зеленые плащи с тяжелыми, накинутыми на головы капюшонами. За спинами виднелись луки и оперения стрел, на поясах опустевшие ножны. Мечи направлены на нас.

— Лис, это кто? Охотники за головами?

— Хуже. Эльфы. Мы как раз на их границе. Фьеллис даже не думал доставать оружие, решительно направившись навстречу стражам границы, которые не опустили мечи, даже когда он почти уткнулся в лезвия грудью. Не уверена, но, кажется, они о чем-то разговаривали, хоть и слишком тихо, чтобы можно было расслышать. Спустя несколько мучительно долгих минут мужчина обернулся, кивком головы призывая идти за ним. В отличие от встретивших нас стражей, которые шли по земле, словно по воде, и даже лист под их сапогами не смел шелохнуться, я решила блеснуть всеми гранями своей неуклюжести. Каждая ветка, внезапно появившаяся перед лицом, камень, из ниоткуда выпрыгнувший на дорогу, шишка, отполированная до состояния гладкого шарика — все было моим. Несмотря на все приложенные усилия, я не могла совладать с собой, в очередной раз отряхивая колени от еловых иголок и отцепляя от волос запутавшуюся веточку. Взгляды Фьеллиса становились все более мрачными. Похоже, он уже был не рад, что вообще согласился на должность моего провожатого и начинал сомневаться в степени моей избранности. Но нам не суждено было увидеть тайну эльфийского селения. Стражи границы переглянулись, и один из них шагнул в тень деревьев, тут же сливаясь с окружающей обстановкой. Что-то свистнуло, потом еще раз. Я обернулась в поисках источника звука. Послышались два глухих удара о землю. Мои друзья лежали без сознания. Не успев что-либо возразить, повернувшись к спокойно стоящему поодаль эльфу, я почувствовала укол в спину, прежде чем оказаться на мягкой подстилке из опавших листьев. Веки тяжелели.

— Как считаешь, долго она еще будет без сознания? Эй, очнись!

— Не знаю. И незачем так орать.

— Если вы оба сейчас не заткнетесь, то так и буду продолжать делать вид, что сплю, — шикнула я на друзей, открывая глаза. Голоса раздражали уже давно. Вовка тщетно пытался добиться моего пробуждения, тогда как Фьеллису было абсолютно все равно, проснусь ли я вообще. Ну, или он профессионально играл свою роль. Боль в голове чувствовалась достаточно давно. Еще до окончательного пробуждения. Что казалось странным, ведь листва под ногами при падении ощущалась довольно мягкой, а других причин не должно было быть. Но сейчас самочувствие мое не стояло на первом плане. Больше я беспокоилась за друзей, которых соизволили подвесить вверх ногами. А значит, они чувствовали себя в разы хуже.

— Где мы?

— В темнице, — зевнул Фьеллис, словно произнес «дома».

— Что же вы им такого сделали, за что вас, ну, вверх тормашками перевернули? Дико чесался нос. Но окончательно одеревеневшие от бездействия мышцы не слушались, а попытавшись размять их, я нашла это невозможным. Ноги были вытянуты и связаны за лодыжки, не ощущаясь никак вообще. Связанные руки путались в стоящих дыбом волосах, оставаясь над головой. Двинуться не получалось. Хоть помощи проси.

— Ладно, — кое-как утолив жгучее желание, потерев нос о предплечье, выдохнула я, — а что за странный фокус с перевернутыми факелами? Они горят одинаково в любом положении? Мужчины переглянулись, не смея ответить на поставленный вопрос и подбирая слова. Первым открыл и закрыл рот эльф. После, его жест повторил Вовка, пожав плечами, мол, сама догадается, а нет, так и так сойдет.

— Это я вишу, да? — робко уточнила я, дождавшись окончания молчаливого веселья. Мужчины кивнули. За неимением выбора, я огляделась, кое-как поворачивая голову. Темница. Светлая и ухоженная. Ни паутины, ни крыс, ни сырости, лишь ровные каменные стены, деревянная дверь и, высоко под потолком, широкое окно, добавляющее помещению дополнительный свет к паре горящих факелов.

— Хорошие же у тебя друзья, мой дорогой эльф, — из груди вырвался тяжкий вздох. Теперь я начала переживать, как бы к мозгу не прилила кровь, ведь голова гудела все сильнее. Дверь распахнулась. Появившийся эльф был высоким и стройным блондином, обтянутым в зеленое одеяние. Наш друг бросил на сородича насмешливый взгляд.

— Хм, что дозорный делает на неблагодарной службе в тюрьме? Или вы совсем перестали обращать внимание на статусы? — каждое слово Фьеллиса было пропитано ядом. По всей видимости, эльфы были знакомы.

— Со времени твоего ухода многое изменилось. Возможно, тебе интересно будет узнать, что на нас идет охота. За голову чистокровного эльфа Королева предлагает мешок золота, не требуя остального тела в придачу. Видимо, королевская казна доверху наполнена мешками с золотом, ведь других мер Флориана в наградах не использовала.

— Плевать. За себя я постою, а до вас дела никакого нет, — бросил Фьеллис, хотя в душе у него явно что-то екнуло. Не обращая внимания на других, эльф снял с пояса связку ключей и подошел ко мне. Щелкнул замок. Прежде чем успела осознать, я уже лежала на полу, только чудом не свернув шею и не чувствуя сильной боли лишь потому, что все тело онемело.

— Они тебе ничего не сделают, слышишь? — хоть голос Фьеллиса и казался ровным и спокойным, глаза неотрывно следили за движениями эльфа, который легко перекинул обездвиженное тело через плечо и покинул темницу, заперев дверь. От незнакомца пахло травой, хвоей и цветами. Закрыв глаза, можно было представить, что лежишь на уютной зеленой поляне в лесу, окруженный яркими благоухающими ромашками, зажав в руке кустик полный ягод черники, и наслаждаешься природой. Но костлявое плечо быстро возвращало к реальности. Из оружия у эльфа был лишь тонкий короткий меч, убранный в простые, но украшенные тонким серебряным узором ножны, закрепленные на поясе. Из-за неудобного положения и широкой спины своего провожатого я не могла видеть ничего, кроме стен или, если хорошо изогнуться, пола. Но пол представлял собой шершавый паркет, а стены — тонкие дощечки с мелькающими окнами. За те недолгие мгновения, что мне удавалось глянуть в окно, просмотреть удалось лишь сплошную зелень. К рукам и ногам постепенно возвращалась чувствительность, что сопровождалось покалыванием и щекотанием. То и дело эльфу приходилось поправлять тело на плече, когда я в очередной раз, не удержавшись, начинала ерзать и извиваться. Наконец, меня свалили в угол и дали вдоволь начесать и натереть зудящие конечности. Когда же я вздохнула с облегчением, снова оказалась на не слишком удобном плече. Мучения моего проводника закончились очень скоро. Мы оказались в достаточно большом помещении округлой формы, способном вместить, по меньшей мере, пятьдесят человек (или эльфов). В стенах, на близком расстоянии друг от друга, находилось с десяток окон, за которыми проглядывали живописные лесные пейзажи. Прямо напротив двери расположилось большое деревянное кресло, как бы возглавляя все, что может когда-либо происходить здесь. По обе стороны от него по два похожих кресла, но много скромнее по размерам и оформлению. От двери, образовывая подобие коридора, параллельно друг другу стояли два длинных стола. Комната оказалась пуста, и мужчина слегка замялся, спустив меня на ноги у входа. Вероятно, нас уже должны были ожидать.

— Вам придется обождать немного. Старейший вот-вот должен прийти, — эльф произнес это так тихо, что я едва сдержалась, чтобы не переспросить. К удивлению, мой провожатый вышел, затворив дверь и оставив меня одну. Вблизи большое кресло оказалось удобнее, чем казалось на первый взгляд. Спинку и подлокотники украшала изящная резьба, а на сиденье лежала мягкая подушка, обещающая смягчить долгие посиделки своему хозяину. Другие четыре не обладали какими-то особыми качествами, оставаясь невзрачными и жесткими. Но это было все равно гораздо удобнее скамей, расположившихся вдоль длинных столов, на которые при большом скоплении народа и залезть-то казалось проблематично, а выйти до окончания местных сборищ вообще не получилось бы. За окнами виднелся лес. Дикий, пестреющий всеми оттенками зелени, пугающий и манящий одновременно. В помещение вошли как раз тогда, когда я собралась заглянуть в последнее окно, оставив его напоследок, и только успела встать на резные подлокотники. За спиной послышался тактичный кашель.

Спустившись на пол и подняв соскользнувшую подушку, демонстративно выбив из нее пыль, я обратила внимание на вошедших. Эльф, что принес меня сюда стоял за спиной прекрасного мужчины.

Длинные светлые волосы частично заплетены в косы, а остальная их часть спускается по широким плечам. Черты лица довольно резкие, но глаза на удивление добрые. Мужчина был облачен в серое просторное одеяние с серебристой вышивкой. Руки, выглядывающие из длинных расширяющихся к низу рукавов, сцеплены в замок. Мужчина грациозно прошествовал мимо меня, одернув одежды и сев в резное кресло. За ним тут же последовали еще трое эльфов, чьего присутствия из-за поглотившего меня великолепия я даже не заметила сразу, заняв три из четырех кресел рядом. Они были чуть ниже ростом, но так же красивы, как, по всей видимости, все представители их расы, темноволосые, облаченные в серо-зеленые облегающие костюмы и темно-зеленые плащи. Следом в комнате появилась девушка. Неспешной походкой эльфийка прошла к последнему свободному креслу, садясь и закидывая ногу на ногу. Послав мимолетную улыбку, девушка потеряла ко мне всякий интерес. Сегодня на ней был такой же серо-зеленый костюм, как и на трех ее собратьях, что никак не могло испортить ее фигуру. Темные до плеч волосы были уложены в замысловатую прическу, а челка почти доходила до глаз. Из расстегнутого ворота блузы выглядывал черный кожаный шнурок, на котором виднелся кулон в виде трех сцепленных между собой спиралей. Я не могла оторвать взгляда от девушки, хотя Фьеллис предупреждал, что она будет здесь. Лишь мощный приятный голос, разнесшийся по залу, смог отвлечь меня от изучения воровки.

— Приветствуем Избранную Богами провидицу. Мое имя Таллил и я избран быть Старейшим, — высокий светловолосый эльф поднялся со своего места, приветственно склонив голову, но не опускаясь до низких поклонов. Мне оставалось лишь кивнуть в ответ, ведь приветствовать эльфийское правительство меня никто не обучал.

— Мой Совет, — Старейший обвел присутствующих рукой. Впрочем, моего проводника здесь уже не было. — Риелл, Леоннель, Воллай и уже знакомая тебе Оаленн. Я снова взглянула на девушку, но та продолжала смотреть на своего Повелителя.

— Мой кулон у вас? — содрогнувшись всем телом, я все же задала единственный интересующий меня вопрос. Эльфы словно того и ждали.

— Да. Я впервые услышала тихий, мелодичный, шелестящий голос эльфийки.

Он был удивительно похож на тот, что звучал у меня в голове после исчезновения кулона. Большие глаза смотрели с интересом, а тонкие пальчики постукивали по подлокотнику.

— Вы мне его отдадите? — вопрос был адресован исключительно обворожительной воровке. Девушка улыбнулась, невзначай дотронувшись до своего кулона.

— Ты должна пройти испытание, чтобы доказать, что ты — Рожденная Огнем.

— Оаленн — Рожденная Воздухом. Она поможет тебе подготовиться, — равнодушно произнес Старейший, поднимаясь со своего места и направляясь к выходу.

— Вы же понимаете, что выражение «в огне не горит и в воде не тонет» не может относиться ко всем без разбору? Вот я, например, могу с легкостью захлебнуться в стакане с водой, что уж говорить о горящей свече или полыхающем камине. Что бы ни готовило мне это испытание, девушка была явно счастлива, что я буду его проходить. Возможно, потому что она проходила когда-то похожее и радовалась, что кому-то еще предстоит пережить подобное. А может просто по какой-то причине я ей не нравилась.

— Стойте, а как же мои друзья? — крикнула я, наблюдая, как вслед за Старейшим остальные эльфы поднимаются и собираются покинуть помещение. Таллил остановился, затормозив всю процессию.

— Люди не могут безнаказанно ступать на нашу территорию.

Эльфы-изгнанники, избравшие иной путь, не должны возвращаться, — туманно произнес Старейший, и через секунду в помещении осталась лишь эльфийка. Хоть ответ не был произнесен вслух, моих друзей явно не ожидало ничего хорошего.

— Пойдем, я покажу тебе покои. Предоставленные покои отличались от не так давно покинутой темницы лишь отсутствием вбитых в стены колец, на которые крепились цепи, и наличием узкой кровати, рядом с которой на крошечном столике стояла высокая свеча.

— Оаленн, верно? Все же, что станет с моими друзьями? — я ухватила эльфийку за руку, когда та собралась покинуть комнату.

Никакой подготовкой к испытанию она явно заниматься была не намерена.

— Их казнят в ближайшее время, так что не беспокойся и отдыхай.

Скоро тебя ждет испытание. Девушка легко вернула себе руку, исчезая за дверью. На лице ее все так же была мечтательная улыбка. Послышался щелчок замка. Знал ли Фьеллис о той судьбе, что ожидала их здесь? Зачем он явился в селение и притащил с собой Вовку, если им грозила такая участь? Что ему стоило просто толкнуть меня через границу, предоставив самой искать стражей, которые любезно сопроводят меня дальше? Еще долго я не могла прийти в себя и кругами ходила по комнате, благо размеры и небогатая обстановка позволяли это делать с наивысшим удобством. Судьба друзей, прикованных цепями в темнице, волновала меня куда больше чем предстоящее испытание, о котором так ничего и не было сказано. Вскоре на полу четко вырисовалась цепочка следов. Солнце почти село и свет из окна больше не освещал комнату, но для зажжения свечи мне ничего не оставили. Вероятно считали, что Рожденная Огнем может поджечь фитиль взглядом, но сколько ни старалась, темнота вокруг лишь сгущалась. К Избранным Богами в эльфийском селении относились не бог весть как. За время, проведенное здесь, а мерила шагами я комнату не меньше часа, мне не предложили и крошки хлеба, не говоря уже о стакане воды. Вдруг Фьеллис показался мне не самым плохим представителем от расы, ведь встреть поначалу я кого из этого окружения, возможно, повела бы себя не лучше селян, точащих вилы и освобождающих место под кроватью для очередного мешка золота. Выбраться в окно не представлялось возможным, дверь заперта, а эльфы, по всей видимости, забыли о моем присутствии. Помочь друзьям я была не в состоянии, а изматывать себя перед предстоящим испытанием показалось бессмысленно. Будет глупо не пройти его только из-за усталости. Откинувшись на тонкую подушку и закрыв глаза, я попыталась провалиться в сон. Вернувшаяся эльфийка напрочь уничтожила все зачатки сна, что я так долго складывала воедино, стараясь прогнать из головы все прочие мысли, словно огромный потревоженный улей роящиеся в голове. Прижав палец к губам, она махнула рукой, призывая идти за ней. Девушка то и дело оборачивалась и прислушивалась, хотя вряд ли смогла бы различить тихие шаги эльфов. Поднявшись с неудобной кровати, я подошла к двери, стараясь не наступать на каблуки, чтобы не производить лишнего шума. Но и без того мои шаги гулко отдавались в пустых коридорах. Мы шли по темному коридору, где лишь изредка на стене появлялся одинокий факел. Но девушка ступала столь уверенно, точно обладала даром ночного видения, о котором Фьеллис никогда не упоминал.

Коридор вывел нас к небольшой зале, где сквозь круглое отверстие в потолке прямо в центр пробивался лунный свет, отражаясь от крохотных зеркал на полу и рассеиваясь шальными бликами на стенах. Выбрав левый коридор, начинающийся за столбом света, девушка вела меня дальше. Коридор двоился, троился и сходился воедино десятки раз. Мы шли так долго, что вскоре в темных окнах должен был забрезжить солнечный свет. Наконец эльфийка резко остановилась и вскинула руку. Я встала на месте, выглядывая из-за ее спины. Ноги сами пришли в движение. В большом просторном зале, где из мебели присутствовал лишь стол на одной длинной ножке, находившийся в самом его центре, не было ни одного окна. Единственный свет исходил от парящего над столешницей кулона, словно объятого языками пламени. В зале стояла сильная жара. По лицу и спине градом спадал пот, а ноги плохо слушались, прея в высоких сапогах. Но цель была слишком близка, чтобы остановиться сейчас. Дойдя до стола, я чувствовала, что одежду можно смело выжимать, тогда как сапоги уже остались за спиной, стянутые по дороге.

— Возьми его, — прошептала эльфийка, присутствие которой давно потерялось в памяти. Вокруг кулона действительно плясали языки пламени. Именно они излучали тот жар, что превратил зал в общественную баню. Протянув вперед руку, я видела, чувствовала, как огонь касается кожи, пробуя на вкус. И не собиралась его разочаровывать. Уж если довелось сунуть руку в костер, то, по крайней мере, за важной сердцу вещью. Пальцы сомкнулись на холодном металле. Огонь потек по руке, поднимаясь все выше и распространяясь по телу. Обжигающий и леденящий одновременно.

— Просыпайся. Небрежно толкнувшая меня в спину эльфийка не следовала ни одной норме приличия. Даже у людей принято будить гостей тактичнее. Отмахнувшись, как от назойливой мухи, я старалась вернуться в сон, надеясь увидеть продолжение. Но жужжащая под ухом девушка не позволила бы этому случиться. Перевернувшись на другой бок и смерив недоброжелательницу заспанным, но от того не менее гневным взглядом, я разглядела на столике ломоть хлеба, кусок сыра и бокал с красным вином.

Своеобразный завтрак заключенного. От вина я вынужденно отказалась.

Каким бы вкусным оно ни было, пить перед испытанием казалось неправильным. Эльфийка не постеснялась опорожнить бокал за меня.

— Нас ожидает Старейший, — подождав пока предоставленные крохи исчезнут со стола, произнесла девушка, первой выходя в коридор. Я не могла не думать о звании «Старейшего». Каким образом эльфы избрали молодого на вид мужчину? И каким на самом деле является его возраст? А сколько лет Фьеллису, ведь на вид не дашь больше тридцати? Решив для себя спросить о системе летоисчисления эльфийского народа у Фьеллиса, если конечно представится еще поговорить с ним, я, молча, дошла до зала совещаний, где уже ожидали Старейший со своим Советом. Эльфийка заняла причитающееся ей место. Мне же указали встать перед лицом Таллила.

— Рожденная Огнем, каков твой вопрос? Я моргнула. Это и есть испытание? Задать нужный вопрос? Какой вопрос в данный момент будет являться правильным?

— Много таких? Избранных Богами, — вопрос давно меня интересовал, но все не было достойного собеседника, способного на него ответить.

Таким я посчитала мудрого эльфа.

— Рожденных Огнем, Водой, Воздухом и Землей, Избранных Богами, когда-то могли насчитывать десятки, а то и сотни. Боги щедро одарили свои творения, заботясь лишь о том, чтобы принести на землю истинную веру. Есть ли у тебя еще вопросы, дитя?

— А сейчас? Почему мне сказали, что встретить их сейчас — уже чудо?

— Избранных истребляли с целью завладеть кулонами. Но подчинить себе кулон может не каждый, и многие из них со временем были утеряны. Со смертью Избранного он передается следующему или попадает в руки истребителя.

— Постойте, что значит, передается следующему?

— Я Оаленн — реинкарнация погибшей когда-то Рожденной Воздухом, — эльфийка встала со своего кресла, гордо вскинув голову. — Избранных можно истребить лишь одним способом — вернуть в стихию их породившую. Огонь — в огонь, землю — в землю, воздух — в воздух, воду — в воду. Избранный должен быть предан стихии еще при жизни.

Лишь тогда он не сможет возродиться вновь.

— То есть, если Флориана захочет меня убить… — в горле встал ком, не давая закончить вопрос. Но девушка, улыбнувшись, сделала это за меня.

— Она сожжет тебя заживо. Кажется, у меня подкосились ноги, ведь пол в мгновение оказался гораздо ближе, чем раньше. Перспектива оказаться Избранной становилась все менее радужной. Я даже слегка завидовала ожидающим казни друзьям.

— Я почти уверена, что вы ошиблись. Могу ли я отказаться от испытания? — я взглянула в бездонные глаза Старейшего. Кому-то они могли бы показаться голубыми, но на самом деле были скорее фиалковыми. Именно в них скопилась вся мудрость эльфийского народа.

Но мужчина оставался безучастен, полностью оставив переговоры эльфийке.

— Ты прошла испытание, дитя, — улыбнулась Оаленн, положив руку на свой кулон. Затаив дыхание, я оттянула ворот блузы и застонала, бессильно откидываясь на пол и закрывая глаза. На тонкой золотой цепочке висел кулон, так похожий на языки пламени. Значит, сон не был сном.

— Оаленн, ты перенесла меня сюда. Ты сможешь вернуть меня назад?

И Вовку! Он же тоже не из этого мира! — приоткрыв глаз, я следила за эльфийкой. Девушка впервые выглядела слегка растерянной. Неужели есть то, что ей не под силу?

— Я не смогу перенести тебя назад, Рожденная Огнем. А твоего друга казнят завтра на рассвете, ведь он, будучи человеком, пересек наши границы.

— Меня отпустят?

— Вас никто не смеет здесь держать, — произнес Таллил. — Вы вольны уйти, когда вздумается. Но надеемся, вы не слишком злоупотребите нашим гостеприимством. Старейший слегка склонил голову и, поднявшись на ноги, беззвучно покинул зал. Секунда, и мы снова остались одни с темноволосой эльфийкой. Глядя на нее, хотелось думать, что Избранных Богами здесь любят и ценят, но как видно такой чести удостаивались лишь эльфы. Проживание в комнате напоминало пребывание в заключении в темнице, разве что цепи на руки не надевали. Дверь оставалась закрытой на замок, а перед ней, по всей видимости, дежурил эльф, ведь захоти я в туалет, стоило лишь раз постучать, тут же равнодушный обладатель заостренных ушей появлялся на пороге, провожая туда и обратно. По территории селения бродить запретили, ограничив перемещения лишь несколькими коридорами в известном сопровождении. Ни экскурсий, ни животрепещущих историй о народе и Избранных Богами. Скудные подачки, что остроухие ошибочно называли едой, приносили прямо в комнату, не забывая напоминать о возможности покинуть радушное селение в любой момент. Но я намеревалась остаться здесь до рассвета, когда должна была состояться казнь. Ночь прошла бессонно. Каждый раз, закрывая глаза, я словно боялась увидеть уготованную друзьям участь. Утро, как и настроение, было пасмурным и хмурым, а синяки под глазами могли смело соперничать со свежими фингалами.

— Может, я все же могу глянуть? Хоть одним глазком, из-за угла? — в который раз спросила я эльфийку, что принесла ломоть хлеба и стакан воды, намекнув, что до обеда еды больше не предвидится.

Кажется, эльфийский народец решил таким образом выгнать меня из селения. Или просто заморить голодом и вынести за границу в бессознательном состоянии.

— Нет! — Оаленн, подряженная подносить мне еду, явно не была счастлива от осознания этой участи и всем своим видом это показывала. — Но если хочешь нас покинуть, я с удовольствием передам твои слова кому следует. Отмахнувшись от девушки, я отвернулась к стене, стараясь прислушаться к звукам снаружи. Не доносятся ли голоса? Никто не хотел сообщать, как именно хотят провести казнь, но проклятая фантазия и так знала слишком много способов и с готовностью демонстрировала их хозяйке. Рассвет прошел, уступив место моросящему дождю и гнетущей неизвестности тяжелым грузом ложащейся на сердце. Вернувшись к обеду, эльфийка забрала так и не тронутую еду и поставила на стол свежую.

— Я готова уйти, — привстав с подушки, уже давно принявшей очертания моей головы, я взглянула девушке в глаза. На лице эльфийки возникла улыбка и Оаленн тут же выпорхнула за дверь. Вскоре за мной пришли. Двое эльфов в одеждах стражей границы и Оаленн. В руках эльфийка держала сумку на длинном ремне и флягу.

— Помни эльфийскую доброту, Рожденная Огнем, — улыбнулась Оаленн.

Я прыснула со смеху. Да, такую доброту я не смогу забыть, даже если очень захочу. Эльфийка отошла в сторону, пропуская меня в коридор, но прежде чем я смогла пройти несколько шагов, в спину что-то кольнуло.

Знакомое ощущение покидающего тело сознания и тяжелых век. Паркет оказался в разы жестче лесной подстилки.

Я очнулась на сырой от моросящего дождя траве. Рядом лежала сумка и фляга, что когда-то держала в руках эльфийка. Было не понятно, сколько времени прошло, но одежда успела пропитаться влагой, а тело порядком остыло. Откупорив флягу и убедившись в содержимом, я сделала пару глубоких глотков, чувствуя, как по телу разливается приятное тепло.

В сумке нашлись буханка хлеба, большой кусок сыра и немного вяленого мяса. Да, доброту эльфов действительно стоило помнить. Я находилась рядом с дорогой, с которой не так давно мы ступили в лес эльфов. Но сейчас кроме моих шагов, шаркающих по земле и поднимающих комья сырых листьев, не было слышно ни звука. Дорогу размыло и ноги скользили. Дойти до деревни, где остались лошади, удалось лишь поздней ночью. Ни тебе несмелого Вольвгана, ни других жаждущих наживы охотников, ни даже голодных волков, к которым я готова была самолично лезть в пасть. Добравшись до таверны, где мы ночевали, я вытащила из кармана все имеющиеся серебряные монеты, что остались у меня еще от щедрого подаяния Ричарда. Оставив мне лишь одну, хозяин позволил вернуться в занимаемую ранее комнату. По его словам после нашего ухода пришлось изрядно потрудиться, наводя порядок. Но, оказавшись все в той же комнате, где, кажется, даже подушки не сменили (их лишь перевернули на другую сторону, чтобы скрыть прорези от мечей), я вынуждена была усомниться в правдивости мужчины. Отложив на стол сумку с продуктами, к которым так и не притронулась, я взяла флягу и забралась с ногами на кровать.

Аппетита не было, зато было дикое желание забыться.

— За Фьеллиса. Он был самым лучшим эльфом из всех, кого мне довелось узнать, — проглотив вставший поперек горла ком, едва сдерживая слезы, громко произнесла я, делая глоток. Слова эхом отозвались по комнате. — За Вовку. Он был хорошим другом, не побоявшимся ступить в неизвестность вслед за ненормальной девчонкой. Сделав очередной глоток, я все же расплакалась. Еще несколько тостов повисли в воздухе, прежде чем фляга опустела и была отброшена на грязный пол. В проклятом эльфийском селении с пола можно было запросто есть. Здесь в принципе тоже, ведь серые тени не постеснялись накинуться на предложенное им угощение, но, не оценив его по достоинству, скрылись в своих углах. Сегодня не имела значения чистота кровати, главное чтоб с потолка не капал начавшийся за окном проливной дождь. Если бы крысы вдруг решили полакомиться мною, я бы тоже не стала особо сопротивляться, ведь эльфийское вино — единственное, за что хотелось благодарить этот народ — сделало свое дело, расслабив сознание и позволив погрузиться в сон. Без видений, снов и мыслей. Дождь шел всю ночь, о чем свидетельствовали обильные лужи и сырая дорога. Не пожелав потратить последний серебряный на мерзкую кормежку в таверне, я пошла прямиком на конюшню, где содержание лошадей было заранее оплачено. По крайней мере, я так надеялась, ведь иначе пришлось бы оставлять какое-то животное в залог, а конюх, не будь дураком, польстится именно на эльфийского красавца. Конюха на месте не оказалось, зато двери конюшни были приветственно распахнуты. Намереваясь если не выкупить, то хотя бы выкрасть коня, я пошла вдоль закрытых денников, заглядывая сквозь деревянные решетки. Если серого толстячка и бурую кобылку еще можно было бы с кем-то спутать, то Серый выделялся на фоне остальных. Да и место у него оказалось самым ухоженным. Отодвинув засов, я зашла внутрь, смотря на большой стог сена, предоставленный коню за лишний золотой.

— Серый, ты же не обидишься, если я заберу тебя отсюда? — я осторожно подошла к коню, положив руку на морду, а вторую протягивая с несколькими стащенными из таверны сухариками. Сколько не высматривала, с сахаром у них был дефицит.

— Хочешь украсть чужую лошадь?

— Да нет… — я чувствовала, как бархатные губы вылавливают на ладони каждый кусочек. — Просто с твоим хозяином произошло плохое…

— Помер? — надменным тоном уточнил голос. Я кивнула, стерев выступившие на глаза слезы, не отдавая себе отчета, что не только разговариваю с лошадью, но и получаю ответы.

Несколько раз моргнув, я заглянула в рот коню, что не сильно ему понравилось. Недовольно фыркнув, он отступил назад, начав бить копытом.

— А ты проверяла? — усмехнулся голос.

— Да как ты это делаешь, скотина? — я попыталась подойти к коню ближе, но тот больше не собирался к себе никого подпускать, боком отступая к стене и гневно косясь глазом.

— Открываю рот, а оттуда появляются слова, — зевнул голос. — А вот обзываться совершенно излишне. Стог сена дернулся, распадаясь на части и являя миру нечто покрытое грязью и соломой. Взвизгнув, я упала на пятую точку, продолжая пятиться назад. За спиной выросла закрытая дверь. Фигура рассмеялась, оглядела себя свысока и принялась отряхиваться, подняв облако пыли вперемешку с легким сеном. Я закашлялась, прикрыв лицо руками. На нем была одежда стражей границы, местами порезанная и с пятнами крови. Ножны на поясе были пусты, как и колчан за спиной. Но в отличие от пропавшего меча, стрелы лежали у того, что осталось от стога сена.

— Это вино еще не перестало действовать, да? — я ущипнула себя за руку. Больно, но ничего не изменилось.

— Ты снова пила? Так ведь и спиться не долго, — из сена показалась вторая фигура, облаченная в те же одежды. Но в данном случае эльфы оказались много стройнее и фигуристей того, кто решился примерить их одеяние, которое почти трещало по швам.

— Все, я поняла. Конь взбесился и ударил меня копытом в голову, и вуаля! Вот он результат! Пойду, опущу голову в поилку, — я поднялась на ноги, решительно шагнув к выходу.

— Ты же не собираешься плакать? — донесся мне вслед насмешливый, но слегка испуганный голос Вовки.

— Вот еще, — шмыгнула я носом, выходя из конюшни и опускаясь на корточки около неглубокой поилки. Слезы текли из глаз сами. Прошло не меньше получаса, когда мужчины все же решились выйти.

Они вели в поводу оседланных лошадей. Я не стала уточнять, знает ли пропащий конюх о нашем приходе, забирая поводья из рук эльфа.

— Она не вернет нас домой. Что теперь делать, Лис? Фьеллис молчал довольно долго, прежде чем ответить.

— Я слышал, что есть странствующий маг, помогающий немощным и обездоленным. Кажется, сейчас вы более чем подходите под описание.

— Спасибо, Фьеллис.

— Всегда пожалуйста, — как ни в чем не бывало, ответил эльф. — Думаю, он может чем-то вам помочь. Уже не в первый раз я слышала именно «вы», вместо привычного «мы». Миссия эльфа была выполнена — он проводил Избранную Богами в Сирос-Дир. Но в телохранители на всю оставшуюся жизнь он не нанимался и как видно искал способ как бы потактичнее об этом сообщить. Даже сидя в темнице Фьеллис не терял бдительности. Эльф Ассиль, унесший меня к Старейшему, был его старым знакомым. Одним из тех немногих, кто сохранил нейтралитет между народами, но посчитал наиболее правильным остаться на родной земле. Именно он сообщал Фьеллису обо всем, что происходит снаружи. После окончательного решения о казни, когда время и место были определены, Ассиль принес друзьям одежду стражей границы и помог бежать. Вовка служил скорее обузой, не обученный ни стрельбе из лука, ни бою на мечах, поэтому бил мечом плашмя, а от остального его старательно спасал Фьеллис (от чего и получил все ранения). Не желая прослыть предателем, Ассиль был вынужден скрыться еще до появления настоящих стражей границы. Сумев покинуть лес эльфов, друзья смогли, наконец, вздохнуть спокойно, ведь эльфы покидали свои земли только в крайних случаях (или для торговли). Не имея представления, когда я решу покинуть селение, ведь эльфийский народ не посмеет тронуть Избранную Богами, в отличие от людей, Фьеллис предложил подождать меня в деревне. Но деньги остались в брошенной в Сирос-Дире одежде, поэтому решено было на время схорониться в конюшне. И уж тем более никто из них не ожидал встретить меня уже на следующее утро. Дорога в трактир нам теперь была заказана, и приходилось ночевать под звездным небом, надеясь на милость природы и отсутствие дождей.

Хотя воздух с каждым днем становился все холоднее, а выпавшая наутро роса была ледяной.

— Эльф, ты нас теперь бросишь? — во время утренних сборов я все же решилась задать висевший в воздухе вопрос. Фьеллис ненадолго задумался, затянув подпругу на седле Серого так туго, что тот всхрапнул. Спохватившись, мужчина ослабил ремень и повернулся ко мне.

— Я сделал свою работу.

— Знаю. А если мы тебя наймем?..

— У вас нет денег.

— Знаю. Каждое мое слово будто услужливо подставляло гвоздь к крышке гроба, его — с идеальной меткостью вгоняло металл в древесину. Я перебирала оставшуюся серебряную монету в кармане, все же решившись вытащить ее на свет.

— Я потом самолично принесу себя Флориане на блюде, а мешок золота скажу доставить к порогу твоего дома. Фьеллис не выдержал и рассмеялся. На поляне появился подтягивающий штаны Вовка. В последние дни атмосфера была до того напряженной, что внезапный смех показался ему даже более подозрительным, чем если бы мы вдруг начали истерично кричать, хватаясь за сердце. Эльф взял мою руку, аккуратно забирая монету и пряча в карман.

— Это лишь задаток. Общую сумму я озвучу по окончании, — улыбнувшись, мужчина легко вспорхнул в седло, подавая нам пример. Мы были не столь грациозны, но все же смогли оседлать своих лошадок почти с первого раза.

— Мы вернемся ко мне, приведем себя в порядок и отправимся на поиски мага. Эльф больше не смотрел в нашу сторону, пустив коня галопом по просохшей дороге. Я же провожала его удаляющуюся спину полным благодарности взглядом.