Рожденные перестройкой

Глава двадцатая

Я решил развеяться и смотался в Одессу дней на пять. Никогда прежде не бывал в этом удивительном городе. Сколько слышал о нем из рассказов, книг и фильмов, что не утерпел и поехал, благо что не так и далеко.

Одесса мне на первый взгляд понравилась. С ее обитателями я почти не общался, но объездил все закоулки легендарного города.

Естественно, что я мотался не как последний лох, просто интересующийся только историческими местами. Кстати, насчет истории: меня бы, допустим, интересовал не только Дюк, но и те места, где тут шарился в давние года Япончик. Такие места, к сожалению, не увековечены досками, а жаль…

Возвращаюсь в Крым. Забираю Риту, и мы едем ко мне. Девушка уже приобрела свой прежний облик. Синяки сошли, все зажило. Я заехал за ней рано утром, еще не было и восьми часов. Ее мать еще не успела вернуться с работы, и в доме хозяйничала только нянька. Она уж проснулась и готовила завтрак. Рита собирается по-армейски. Она, как всегда, весела и совершенно довольна жизнью. Можно только поразиться ее жизнелюбию.

В Симферополе идем на рынок — что-нибудь прикупить для себя и просто побродить в толпе. В рядах, где народ торгует старыми радиодеталями, замечаю типчика с большим плакатом на груди. Парень покупает у населения микросхемы. Пока Рита отходит к прилавкам с зимними вещами, я подхожу к парню. Список покупаемых микросхем у него внушительный.

— И сколько стоят такие схемы? — интересуюсь у него.

— По-разному, — улыбается скупщик, — У вас есть что предложить?

— Возможно, найдется, — говорю я. — А чем они тебе интересны?

— Они же все золотосодержащие! — удивляется парнишка.

Я понимающе киваю и отхожу, чтобы найти Риту. Она о чем-то увлеченно беседует с продавщицей турецких шмоток. Забираю девушку от прилавка и веду к выходу.

— Я там видела такую интересную кофточку! — сообщает мне она.

— Все эти кофточки надевают только один раз, — объясняю ей. — Они не стираются. После первой же стирки можешь смело выкидывать ее в мусорное ведро.

— Вообще-то да, материал там не очень качественный, — соглашается Рита со мной. — Но очень уж они симпатичные!

Отвожу Риту в дорогой магазин и покупаю ей нормальные вещи. Это хоть и дорого, но она сможет носить их сколько угодно.

В голове у меня засели мысли о микросхемах. Видел я нечто похожее в Одессе, но не уверен, что это то самое, Я тот еще специалист в электронике.

Рита остается у меня, и мы смотрим с ней фильмы. Какое-то двоякое чувство и положение. Вроде и есть девушка, а вроде ее и нет… Спать я ухожу в другую комнату.

В Одессе я случайно наткнулся на двух мальчишек, играющих с микросхемами на тротуаре. Один из них попросил у меня денег, и я выгреб им из кармана кучу мелких бумажек, Поинтересовался у детей, чем они тут занимаются и откуда у них такие симпатичные вещицы. Пацанчик махнул рукой в сторону узкого проезда между двумя бетонными заборами и сказал, что там большая свалка такого добра. Тогда меня это сообщение особенно не заинтересовало. Я пошел вдоль бетонного забора дальше и в самом его конце на сером современном здании увидел табличку с названием какого-то института. Очень даже может быть, что та свалочка еще никем не оприходована. Я мысленно выстраиваю план, и он начинает мне нравиться. Похоже, у меня должно что-нибудь получиться.

Утром, отправив Риту домой в Ялту, для начала рыскаю по городу и нахожу то, что мне и нужно. На территории одного заводика арендую целый бокс в гараже. Теперь только я смогу использовать его под склад. Возможно, это мне пригодится, а может и нет. Кто его знает, что у меня получится, но лучше позаботиться обо всем заранее. На ворота бокса вешаю свои замки.

В Одессу теперь выезжаю поездом. Так будет удобней. Поезд приходит утром, а значит, у меня имеется масса времени.

Добираюсь до нужной улицы. Приглядевшись и убедившись, что людей на улочке нет и на меня никто не смотрит, захожу в узкий проход.

Выхожу к толстой цепи, которая перекрывает дорогу. Цепь мне здесь не помеха. Перешагиваю через нее и выбираюсь на небольшую площадку, со всех сторон окруженную высоким забором. Вся огороженная территория завалена коробками, коробочками и большими целлофановыми пакетами. Пакеты битком забиты мелкими радиодеталями.

В коробочках находятся упакованные в картонные гнезда микросхемы, сплошь желтые от золотого напыления. О том, что это золото, я узнаю из вкладышей паспортов, которые также присутствуют в коробочках. Читаю и удивляюсь, какого черта выкидывают такие вещи?!

Содержание серебра и золота огромное. Оказывается, только в десяти таких штуках содержится золота высочайшей пробы из четырех девяток аж пятьдесят четыре грамма! Охренеть можно! И таких коробочек здесь просто море. Черт знает, что творится в этой стране!

Ладно, некогда разглядывать, пора все забирать. Иду в город, присматриваясь к грузовикам. Вот этот новенький КамАЗ с тентом мне подойдет. Не спрашивая разрешения, забираюсь в кабину. Водитель до моего появления жевал бутерброды, запивая их кофе из термоса. Он удивленно смотрит на меня с набитым ртом, надкусанным бутербродом в одной руке и стаканчиком с дымящимся кофе в Другой. Парню лет двадцать пять, и выглядит он довольно хиловато.

— Твоя машина? — интересуюсь вместо приветствия, но все-таки доброжелательно.

Водила судорожно проглатывает остатки бутерброда.

— Не, кооперативная, — говорит он, продолжая удивленно смотреть на меня.

— Это даже лучше. Куда едешь?

— А вы кто?

— А вот этого тебе знать не следует, если хочешь жить, — улыбаюсь ему. — Отвечай, когда я тебя спрашиваю, и не серди дядю!

Парень икает.

— Меня вообще-то в Молдавию послали, я там вином загружаюсь, признается водила.

— В общем так. Слушай сюда, — говорю я. — Сейчас ты сваливаешь с грузовика и оставляешь мне все накладные и документы на машину. Потом едешь на автобусе в сторону своей Молдавии. Где-нибудь с дороги отзвонишься на фирму и объявишь им, что у тебя забрали грузовик. Понял?

Парень испуганно кивает.

— А для чего это? — не может удержаться он от вопроса. Попадаются же тупые типы!

— Затем! Дай свой паспорт!

Водила неохотно подчиняется. Смотрю его прописку и возвращаю документ.

— Вы мне ничего не сделаете? — волнуется он.

— Успокойся, ничего с тобой не случится, если сделаешь все так, как я тебе говорю. И вот еще что… — вытаскиваю из кармана бумажник и отсчитываю водиле пятьсот долларов. — Это тебе за труды твои праведные, — усмехаюсь я. Повтори, что от тебя требуется!

Паренек повторяет то, что я ему сказал. Запомнил он все верно.

— Но уясни себе очень серьезно: ты должен сообщить в свой кооператив об угоне, так же как и ментам, не раньше чем через пять часов после того, как мы с тобой расстанемся. Это обязательное условие!

Парень, получив доллары, ожил и даже повеселел.

— Да, как скажете! — улыбается он. — Я все сделаю так, как вы приказали.

Смотрю его путевые документы. Из сумки достаю точно такие же бланки, только пустые, и прямо в кабине начинаю заполнять их на фамилию своего «левого» паспорта. Затем отщелкиваю везде поддельной печатью.

Водила попросил, чтобы я дал ему возможность доесть завтрак. Я разрешил. Теперь у меня все в порядке. Сейчас КамАЗ арендован симферопольской фирмой, которая есть на самом деле. Правда, о моих проделках там, конечно же, никто не знает, и печать у меня немного другая. Водила сваливает на фиг из машины, и я рулю к свалке, в полном смысле золотой… Задом загоняю КамАЗ в проезд и за два с половиной часа перекидываю ценнейший мусор в кузов. Еще в Симферополе я выяснил, что по украинскому законодательству за торговлю этими микросхемами спокойно могу, без напряга, огрести пятнадцать лет строгана. Перспективка, как всегда в моей работе, не очень соблазнительная. Радует, что за подобные дела не дают вышака и не ставят к стенке. КамАЗ мне ведь придется гнать сотни километров…

Выгоняю машину на шоссе и спокойненько пилю в Симферополь, соблюдая все правила дорожного движения. Наверное, я сейчас самый образцовый водитель на этой трассе.

В Симферополе загоняю грузовик в арендованный бокс и качу домой отдышаться с дороги. Нервное напряжение было серьезным.

Мне пришлось два раза дать гаишникам на лапу, и думаю, все теперь будет в порядке.

Можно сказать, большая часть дела сделана. Интересно, какие морды будут у хозяев свалки в Одессе? Наверняка они списали эту гору микросхем для своих карманных целей. Что ж, не всегда одесситы оказываются расторопней остальных жуликов.

С утра пораньше еду к рынку. Я взял с собой мешочек мелких микросхем, в которых содержание золота на сто штук где-то около тридцати грамм.

Парень с плакатом на груди торчит на своем месте. Он кивает мне, как старому знакомому, лишь только я подхожу. Неплохая у него память на лица. В случае чего придется убирать парнишку одним из первых…

— Здравствуйте! — кивает он мне. — Что-то надумали?

— Если сойдемся в цене, тогда можете считать, что вам повезло…

Парень удивленно приподнимает брови:

— Даже так? Ну что ж, давайте тогда посмотрим, что у вас есть.

Вытаскиваю из кармана горсть микросхем и протягиваю ему.

— Это самые малоценные из нашей коллекции, — заранее предупреждаю его, предчувствуя реакцию скупщика.

Он внимательно рассматривает детальки и поднимает на меня глаза.

— Вы знаете, сколько в них золота? — спрашивает он, пробивая мою информированность по этому поводу.

— На сотню — двадцать восемь грамм, — сообщаю ему.

— Сколько их у вас?

— Много.

— Есть что-то другое?

— Найдем…

— Вы не могли бы мне сказать, что именно? — допытывается скупщик.

— Вначале меня интересует ваша цена.

Парень называет. Прикидываю в уме. Получается, что парнишка дает нормальные деньги. Но можно было бы и побольше.

— С какого количества изделий цена сможет подняться на десять процентов? — интересуюсь заранее.

Вижу, мой вопрос его озадачил.

— Вряд ли я смогу решить это сам, — подумав, говорит скупщик. — Мне необходимо посоветоваться.

— Хорошо. Я думаю, до завтра вы решите этот вопрос.

Парень кивает.

— А как насчет сегодня? — улыбается скупщик. — Может быть, сегодня вы смогли бы мне продать вот эти?

— У тебя есть машина? — интересуюсь я и открываю сумку, показывая ему, какой у меня там мешочек с товаром.

— Сейчас все сделаем! — тут же взволнованно восклицает он. — Пойдемте со мной.

Доверяю ему самому считать схемки. В мешке их оказывается две тысячи штук. Парень отсчитывает мне двести шестьдесят пять долларов. Совершенно безразлично кладу их в карман.

— Меня интересуют сделки от тысячи долларов, — говорю ему. — За один прием я привожу товара на такую сумму.

— Солидно, — соглашается парень. — Я обязательно передам ваши условия. Итак, до завтра?

Кивнув, выбираюсь из «девятки» скупщика и иду пешком в центр. Свою машину я оставил именно там. За время пешей прогулки несколько раз проверяю, нет ли за мной слежки. Все чисто. Захожу на телеграф и звоню в Красноярск. На Волка не попадаю, но трубку в нашем кафе снимает Леха. Он рад моему звонку и тут же пытается выложить все новости нашей команды. Я доволен, что у парней все в порядке и дела идут отлично.

— У тебя как с деньгами, шеф? — интересуется Леха. — Может, выслать кого-нибудь с баулом?

Я смеюсь. У парней действительно все идет отлично, раз поступают подобные предложения.

— Нет необходимости, но все равно спасибо.

— Да чего там, шеф! Вашу долю никто здесь не дербанит! Все как есть, так и останется!

Приятно это слышать. Не сомневаюсь, что моя доля растет день ото дня. Парни работают вовсю.

Мы поговорили еще с полчаса, но Волка я так и не дождался. Хотелось бы поговорить с ним.

Предупредив Леху, когда буду звонить в следующий раз, выхожу из кабинки.

Возле лестницы стоят две студентки и считают мелочь. Я пока закуриваю. Разговор у девчонок об одном: только одна из них сможет позвонить родителям, так как денег не хватает. Они и решают, куда и кому звонить и чьи родители смогут выслать им монет побольше.

Достаю шестьдесят пять долларов с недавней моей сделки и протягиваю их одной из девчонок. Они сначала даже пугаются.

— Да берите вы! — командую им. — Не то передумаю!

Девчонки симпатичные и мне понравились. Не хрен им считать мелочь, пусть купят себе хоть колготки да поедят нормально. По украинским меркам, шестьдесят пять баксов — почти состояние.

Одна из студенток неуверенно протягивает руку. Девчонки, наверное, со страхом ждут, что сейчас их потащат отрабатывать полученные деньги. Но я только хмыкаю и спускаюсь на первый этаж.

Вдруг вижу, что тут какая-то фирма вполне официально разложила на витрине газовое оружие. Мне понравился маленький пистолетик. Чем не подарок для Риты?

— Я хочу купить вот этот, — тыкаю пальцем в понравившийся ствол.

— У вас есть разрешение? — интересуется продавец.

— А разве на это надо? — удивляюсь я.

— Вообще-то надо, — многозначительно изрекает парень, но весь его вид говорит мне об обратном.

— Двадцать баксов сверху, — объявляю ему свою цену.

— Подождите секунду, — тут же просит парнишка и отходит от прилавка. Через две минуты он появляется с каким-то пацаном и, оставив того за прилавком, кивает мне:

— Давайте отойдем.

Отходим в тамбур. Парень вытаскивает пистолет и коробку патронов к нему. Достаю деньги, и мы обмениваемся.

— Заходите к нам еще! — сияет довольный продавец.

Кивнув ему, иду на выход. В бывшем Союзе всем и всегда, по большому счету, было наплевать на какие-то там разрешения. Теперь же такое в порядке вещей. А кому от этого, интересно, будет плохо?