Роисся вперде. Фантастическая повесть

19

В эти дни Карпов старался о Марине не думать, не в смысле «забыть об этой бляди», а — ну зачем расстраиваться лишний раз, когда от тебя ничего не зависит, особенно если есть обстоятельства, требующие немедленного вмешательства, — сарай, гибель которого, надо отдать Карпову должное, он ни на секунду не захотел связывать с исчезновением Марины и Мефодия, быстро рассудив, что, каким бы мерзавцем ни был этот олигархический карлик, сжигать карповский сарай у него резонов не было; даже если предположить, что Мефодий на что-то обиделся, уведенной жены было вполне достаточно, чтобы отомстить Карпову за любую обиду. Поэтому версий насчет сарая у Карпова оставалось две, точнее, полторы. Первая — просто местное хулиганье, шпана какая-нибудь, гопники — видели ночь, гуляли всю ночь до утра, смотрят — сарай стоит, дай, думают, подожжем. Это первая версия, самая неинтересная.

Вторая — сугубо конспирологическая, и поэтому Карпов и относился к ней, как к половинке версии, в заговоры он не верил. Не захотел дружить с Еленой Николаевной? Не захотел. А она здесь, между прочим, главная и, по-хорошему (не по-хорошему, конечно, а наоборот — по-плохому, но это сейчас не имеет значения), вполне могла таким вот хулиганским способом продемонстрировать Карпову, что на ее территории он — человек нежелательный, и если ему по- прежнему хочется выращивать телят и поросят, пусть выберет для своих экспериментов какое-нибудь другое место.

Вопрос «Кто виноват?», впрочем, имел сейчас для Карпова вполне факультативное значение — даже если бы он точно вычислил того, кто сжег сарай, он ничего бы обидчику не сделал, только сам бы огорчился. Гораздо интереснее было - что делать. Карпов любил повторять (то есть вообще-то это были слова Марины, но Карпов был с ней согласен), что у настоящего мужчины всегда должен быть план. А еще у Карпова было важное примечание к этой формуле: да, план нужен всегда, но чем хорош любой план — тем, что в него всегда можно внести коррективы, «сцену на стадионе заменим сценой в телефонной будке», — и вот сейчас, шагая туда-сюда по длинному коридору дедовской квартиры, Карпов решал, как именно после сожжения сарая он должен изменить свой первоначальный замысел. Решал, решал — решил.