Роман с вампиром

Глава 15

Время летело, заполненное рабочей суетой: передать документы аудитору, сделать сверку с поставщиками, ответить на звонки, вопросы, довезти, согласовать, начать передачу квартир по актам. Юристы, наконец, прошли правовую экспертизу… Многое девушка делала сама, зная, что потом знания пригодятся — проще будет объяснять помощникам что и как. Не той, конечно, что сидит напротив.

Стычки с главным бухгалтером происходили все чаще — не находились документы, взятые Викой и разложенные в папки, договора и реестр, составленный ею, не нравились, программа не устраивала, приходилось доставать коробки из архива со старыми документами, убранными туда той же Викой… Женщина продолжала жаловаться директору, сообщая, что теперь вообще ответственность с нее, как с главного бухгалтера можно снять — все равно найти что-то не представляется возможным.

— Почему невозможно? — искренне возмущалась Колесникова. — Вот, все папки в шкафу стоят, подписанные, все разложено по счетам, по датам, по номерам. Как положено. И не я должна была этим заниматься. Теперь любой может подойти и легко найти то, что нужно.

— Ага, кому нужно? До этого налоговая приходила — ничего разобрать не могла. А теперь Вы ей все карты открыли.

— А зачем что-то скрывать? А если и скрывать — то это делается как-то по-другому, разве нет? И это, кстати, Ваше наведение тень на плетень не помешало ей оштрафовать фирму, причем не так давно. Смысл какой?

— А какой смысл был в том, что Вы переписали учетную политику?

— Я переписала и дала посмотреть Вам. У вас не было изменений за последние три года.

— Я подписывать ничего не буду.

— Почему?

— Вы там все поменяли.

— И с чем Вы не согласны? Я для этого ее и дала, чтобы мы вместе ее посмотрели, обсудили.

— Хорошо. Почему Вы изменили порядок распределения затрат по объектам?

— Потому, что Ваша трактовка непонятна. Извините, но я читала то, что Вы написали — это даже после бутылки водки непонятно.

— Да, знаю. А Вы не думали, что я специально так сделала, хитро придумала для инспекции? Могу трактовать порядок так, как мне удобно.

— Какая бы трактовка не была, она должна быть логически выстроена, и при том объектов много. Вы хотите одни и те же затраты на каждый по-разному разделять?

— А почему бы и нет? Мне кажется, Вы вообще занимаетесь не тем, что нужно. Куча нерешенных вопросов по учету. Я же Вам говорила, а ответов пока нет.

«Уж, не ты ли мне будешь указания давать?»

— Я помню. Хочу сначала результаты проверки увидеть. А потом уже остальные изменения вносить.

— Вносите, только от меня подписи не ждите! — женщина демонстративно развернулась спиной и по обыкновению уставилась в пустой экран.

«Не работа, а нервотрепка одна!» Ее изматывало это постоянное противостояние. Когда же ко всему этому добавлялись агрессивные замечания директора, девушка не выдерживала и выходила на улицу, чтобы дать волю слезам. Чего от нее вообще хотят? Просили порядок, а никто помогать не хочет. Когда это кончится? Если бы не ее соседка — архитектор, которая заглядывала в часы тревог, то было бы совсем туго. Одна надежда на Геннадия Иосифовича, на его помощь, но тот, получив обещанный аванс, выдавать резюме не торопился.

Полдень. Вика, выполнившая очередное бессмысленное, на ее взгляд, поручение директора, шла по коридору, глядя на цифры. «Надеюсь, его это устроит», — пронеслось в голове. Дойдя до места, подняла глаза и увидела, что в кабинете Мухина находятся еще человек десять. Куда она попала?

— Заходи, не бойся, — приветливо махнул рукой развалившийся на стуле Вадим. Он улыбался.

Рядом с ним сидели, ходили, разговаривали на всех языках люди. Английский, турецкий, резкие вскрики по телефону, попытки перекричать общий шум и гам. Быстро оглядевшись, Колесникова заметила, что все взгляды устремлены теперь на нее. Разговоры стихли. Опустив глаза, покачивая бедрами, она прошлась до стола Михаила Федотовича, аккуратно положила бумаги, развернулась и так же, плавно покачиваясь, отправилась к себе.

В спину ударил еще больший гул. Слышались характерные причмокивания языком, смех и восторженные реплики. Сев за стол, довольная собой, рассмеялась — не зря вчера так долго ходила по магазинам! И сегодня провела целый час перед зеркалом! Стоило того!

Вика любила эффектно одеться. Так, чтобы все заметили, просто не могли не обратить внимания. При этом все должно быть красиво, элегантно, стильно. Яркие, контрастные блузки с эффектными рукавами, отделкой; шелковые, струящиеся, мягкие, к которым так и хочется прикоснуться; с вырезом, подчеркивающим высокую красивую грудь, округлую шею, придающим фигуре женственность. Брюки, облегающие, клешенные от колен, длинные настолько, чтобы виднелась лишь тонкая изящная шпилька, ухоженные ноготки пальцев на ногах, широкие дорогие пояса, фиксирующие осиную талию, красивая, витиеватая обувь, в которой сразу чувствуешь себя, как принцесса… Ее любимый черный цвет, черный с червленым серебром, черный в золоте… Синий, шоколадный, черничный… Изысканный парфюм — от запаха хороших духов не хотелось отрываться весь день, поэтому флакон всегда был под рукой.

Сколько бы всего она себе накупила, если бы не кредит! Постоянно приходится себя ограничивать! Не сказать, что она с ума сходит от новых покупок — нет. Осознание, что вещи в ее гардеробе, каждый раз все дороже и дороже, быстро теряют свою новизну и привлекательность, не прошло стороной. Счастливей не становишься точно. Но хорошая обувь, возможность проявить свой вкус и подобрать одежду так, чтобы вызвать восхищение — это стоит затраченных усилий. Пришли на ум фотографии, сделанные недавно в деревне, куда она ездила с сестрой — кто бы сейчас те глянцевые картинки увидел! В сером платке, калошах, рабочем халате, с ведром — ее просто никто бы не узнал! «Теперь есть куда плюнуть», — пришел на ум старый анекдот. «Труд облагораживает человека, но красоты не добавляет точно. И еще один нюанс — быстро превращаешься в бабу!»

Пришла долгожданная суббота, обещая удовольствие поспать подольше. Колесникова выглянула на улицу — утро выдалось прохладное; те немногие прохожие, проснувшиеся спозаранку, как и она, появлялись под окном и исчезали, одетые в теплые кофты и куртки. Пасмурно. Ветер. Несколько высоких зеленых тополей, красовавшихся возле дома, тяжело пригибались к земле, с большой неохотой роняя листья. Вика поежилась — она не любила сумрак, в такую погоду работалось через силу, нехотя, энергия, бившая ключом, засыпала, ожидая нового солнечного дня. Как разряженная батарейка. Налив себе чашку кофе с надеждой получить все же заряд бодрости, выпила, потом, закутавшись в теплый кардиган, выскочила наружу. «И вправду прохладно!» Голова несколько секунд соображала в какую же ей сторону. «Ольга, скорее всего, сегодня тоже выйдет», — эта мысль приободрила и ноги быстрее зашагали в сторону автобусной остановки.

На дорогах пустынно. Привычные пробки, к несказанной радости, отсутствовали. Народ на остановке не толпился, стараясь спрятаться от ветра в ближайшем ларьке. Маршрутка домчала Вику до места, как вихрь. «Каждый день бы так», — мечтательно мелькнуло в сознании. Доехала за десять минут, всего — то! И как доехала! Поднявшись внутрь по ступенькам и рассевшись по местам, сонные люди нервно вздрогнули, услышав над ухом резкое басистое «Это здорово! Это здорово! Это очень хорошо!». Вика, подпрыгнув на сиденье вместе со всеми, испуганно поглядела на пассажиров и поймала такие же недоумевающие взгляды. Вслед за мужским возгласом заиграла музыка, из колонок донесся знакомый голос Эдиты Пьехи, и, облегченно выдохнув, все снова переглянулись и дружно рассмеялись, чувствуя, что сон, как рукой сняло.

«Никого нет. И Оли тоже», — поняла она, подойдя к офису. Дверь плотно заперта, окна занавешены. Вика достала из сумки тяжелую связку ключей и проскользнула внутрь, тут же споткнувшись о задранный кусок линолеума. «Мужиков нормальных нет. Кто бы стал долго терпеть такой беспорядок? Не для себя, так для людей постарались бы», — рассуждала она, разглядывая царапины на туфле. Потом, проникнув на кухню, обнаружила несколько кусков колбасы и сыра. «Мухин, небось, оставил»! Налила себе снова кофе, добавила к нему кусок сыра и несколько минут расслабленно поглощала еду и питье. Радостно потянулась. Как хорошо одной! Без этой мымры! Помыв за собой чашку, девушка углубилась в работу, иногда прерываясь и прислушиваясь к завываниям ветра. Может, Оля все же появится? Одной тут как-то не по себе. Жутковато. Позвонить ей? А вдруг еще спит? Неудобно.

Словно в ответ на ее просьбу, входная дверь со скрежетом распахнулась, в коридоре раздались чьи-то голоса и шаги. Выглянув в окно, она убедилась, что приехал хозяин и не один. Вслед за ним мимо прошагало несколько молодых людей, таких же высоких и крупных и девушка лет тридцати. Окинув ее цепким женским взглядом, интуитивно поняла — любовница! Откуда она это знала, самой не понятно, но знала наверняка. Интересно, какая же у «императора» любовница? Вика увидела ее лишь мельком, не успев оценить по достоинству. Так, значит, этот парнище, имея жену с двумя малыми детьми, ни в чем себе не отказывает? Мило! Хотя она сильно удивилась бы, узнав, что у него никого нет — таким по статусу положено. Работа из головы сразу же испарилась, как дым. Сгорая от любопытства, Вика ерзала на стуле — как же ей туда попасть и посмотреть?

— Здравствуйте, — девушка, а точнее, молодая женщина появилась на пороге сама, приветливо улыбаясь. — Вы не подскажите, где здесь можно найти чашки и чай? А еще лучше, что-нибудь посущественней? Вадим голодный.

«Мне повезло!»

— Сейчас, поищем, — со всей любезностью откликнулась финансовый директор, понимая, что появился благовидный предлог попасть в кабинет и понаблюдать хоть одним глазком за этой парочкой голубков. — Вас сколько?

— Пить хотят трое.

— Я все принесу. Не волнуйтесь.

«Мог бы себе кого-нибудь и поинтересней найти», — с чувством собственного превосходства резюмировала она, глядя вслед удаляющейся женщине. Та была невысокого роста, худенькая, с угловатыми, как у ребенка, плечиками, с приятным, но маловыразительным лицом, рыжими волосами до плеч, совсем ее не красящими. Единственной выдающейся частью ее фигуры была небольшая, но упругая попа. Обыкновенная футболка белого цвета и красные спортивные штаны, плотно облегающие очевидное достоинство. Вика уловила легкое беспокойство в ее глазах. Уж не соперница ли?

Вскипятив воду, поставила чашки с дымящимся чаем на поднос, на блюдце положила нарезанную колбасу с хлебом и, тщательно скрывая эмоции, молодым игристым вином заполнившие ее изнутри, вошла в кабинет. По ее лицу прочитать что-либо было невозможно. Непроницаемая безразличная ко всему происходящему маска была приклеена хорошим мастером. Она поздоровалась, поставила поднос на стол, стрельнув глазами в сторону Вадима и тут же, сделав все нужные выводы и пряча глаза, исчезла.

Картина, увиденная ею, говорила сама за себя: возле окна на двух, приставленных друг к другу, столах лежали какие-то чертежи. Над ними склонился Вадим с другими мужчинами. Девушка, находясь справа от любовника, совсем близко, возлежала на чертежах так, что его лицо упиралось в ее прелести сзади. При этом она двигалась по столу, искусственно привлекая к себе внимание. Взгляд хозяина был спокоен, слегка равнодушен, расслаблен. «Она ему поднадоела уже», — резюмировал внутренний голос, моментально проанализировав действия его и ее. «Интересно девки пляшут»! Счастливая новым приключением, Вика дождалась, когда гости уедут, и, так и не увидев архитектора, отбыла домой.