Роман с вампиром

Глава 19

Наступил день строителя. Вся команда была в сборе, что случалось редко, и скучала, наслаждаясь теплым днем, ярким солнцем, струящимися лучами припекающим сквозь окна. Вика застыла на пороге, с нескрываемой насмешкой наблюдая за царившим здесь покоем и ленью, томной сонливостью, написанной на лицах присутствующих. Из-за стола директора раздалось негромкое бурчание, больше похожее на претензию:

— "Император" не любит своих подчиненных. В праздник даже сто грамм не нальет!

Финансовый директор уставилась на него во все глаза и подошла ближе. Мухин, как ей казалось, не из тех людей, кто любит выпить. Вадим выругался себе под нос, но возражать, спорить не стал. Его глаза задорно блеснули в сторону Вики с Ириной:

— Девчонки, будете?

— Если только чуть-чуть! — Ирина расплылась от подобного удовольствия (сам "император" интересуется!). — Только мне домой скоро. Семья. Дети. А чем угощаете?

— Что хотите, то и купим. Какие проблемы? Сейчас Стасика вон пошлем. Стас! — громко прокричал Вадим. — Ты, урод, где шляешься? Давай, дуй в магазин! Девчонки, так кто что будет то?

— Я — "Кинзмараули".

— Да, Ир. Не ожидал. Вот ты дерьмо-то пьешь! Стасик, привези ей из ближайшего ларька бутылку. А Виктория Алексеевна что будет?

— Не знаю, водку точно не буду. И коньяк тоже. Может вина красного, сухого?

— Лучше водки! Короче, на те денег, купи водки, вина, закуски всякой и дуй обратно.

Водитель молча взял деньги, кивнул и тут же ретировался.

Ирина, задетая за живое хозяйскими словами, с южной горячностью возмутилась:

— Почему это дерьмо?! Бутылка хорошего вина тысячу рублей стоит!

— А ты прям за тысячу это вино покупаешь, хочешь сказать?

В спор вмешался хранивший молчание Мухин:

— Вик, тебе сколько нужно, чтобы запьянеть?

— Говорю сразу — спаивать бесполезно. В прошлой жизни партизаном была.

— Симпатичный партизан из тебя бы получился, — ввернул Иван своеобразный комплимент и распластался на столе, напоминая застывшего богомола.

Вадим обратил свой проницательный взор на него:

— Вань, ты ведь водку со мной будешь?

— Конечно! Правда, машину придется здесь оставить.

— Ну и черт с ней! Ничего с твоей табуреткой не случится!

Почувствовав искушение праздником, все зашумели и оживились, с нетерпением ожидая появления водителя.

Вика ни разу не участвовала в увеселительных мероприятиях с Мухиным или Вадимом. Интересно посмотреть на них — веселых, расслабленных, без привычных масок руководителей. Они же такие же живые люди, как и она. Наверняка, не без удовольствия погуляют, повеселятся. Кто не любит почувствовать, как бурлит разгоряченная кровь? Уж Вадим — точно. У того прям на лбу написано. Адреналин из него так и брызжет. Она и сама никогда в жизни не отказывалась от гулянок; ей нравилось наряжаться, крутиться перед зеркалом, выглядеть так, чтобы все падали и в штабеля сами собой укладывались. На танцах всегда отплясывала до дыр в туфлях.

Стас вернулся и так быстро, что Вика с Ириной едва успели накрыть стол, на скорую руку намыть рюмки всех размеров и цветов, найденные в пыльном секретарском шкафу.

Долго упрашивать присесть к столу никого не пришлось. И Ворон сразу же перешел к делу:

— Ну что, граждане алкоголики! Предлагаю выпить. Кто за день строителя пить не будет, тому за шиворот вылью!

Буквально за четверть часа напоил всех сотрудников, развлекая при этом шутками — прибаутками. Громкий хохот, слышимый даже на улице, раздавался то и дело. В центре внимания, как в луче прожектора, был только Вадим. Колесникова внимательно наблюдала за ним, улыбаясь. В ее изящной головке усиленно крутились мозговые шарики, схватывающие на лету новую информацию и помещая ее на нужную полку. Образы каждого становились все полнее. Но самым захватывающим и достойным ее внимания оставался Вадим. Тот и не собирался выпускать цветущую пальму первенства из рук. Очевидно, хозяину нравилось быть в центре внимания, слушать себя самого, наслаждаться безоговорочной властью над толпой. Разглагольствуя, словно прирожденный оратор, он успевал подмечать пустые рюмки, выражение интереса или скуки в глазах, хотя последнее при нем казалось невозможным.

Веселые, артистично выплескиваемые рассказы про студенческие годы, чудачества и розыгрыши, новые интересные места, где он был, что видел и испытал. Нет, не какие-то глубокие мысли и чувства, имеющие отношение к чему-то высокому, философскому, несущие истину. Просто желание повеселить шутливыми байками и забавными проделками благодарную публику. Да и повод и место вполне соответствуют. И Вадим старался как мог, высыпая на слушателей анекдоты, как из рога изобилия, сказки про свои приключения и наслаждаясь процессом от души.

Неожиданно Вика обратила внимание на то, как Мухин заворожено смотрит на своего "императора". Словно ребенок, приоткрыв рот, слушает очередную байку о том, как тот на экзамены пришел с загипсованной ногой, лишь бы тройку поставили. В глазах читалось восхищение, уважение, почтительность к своему молодому патрону и еще что-то неуловимое… Только что? Что — то схожее с… "Уж не влюблен ли он в Ворона?" — блеснула догадка. Директора Вика воспринимала как человека ограниченного, проведшего всю жизнь на работе, выслуживаясь и завоевывая себе таким образом звездочки и место под солнцем. Свято верящего в стереотипы и жившего по уставу "можно — нельзя". Видимо, сам Мухин думал так же и "по — белому" завидовал Вадиму, — Вадиму, который позволял себе, не задумываясь, абсолютно все. Вот уж у кого не было стереотипов! Ворон сам создает стереотипы.

Из под груза размышлений она плавно всплыла на поверхность и услышала очередную басню о том, как хозяин с другом рванули куда глаза глядят, только что купив новую машину.

— Доехали мы до юга, приехали на пляж. Решили искупаться. Приехать на море и не поплавать?! Смешно! А над нами в этот момент снаряды полетели! Я присел, голову пригнул, соображаю. Во, б…! Тут же боевые действия! Ну, мы шапку в охапку, погнали обратно, каким — то чудом вырвались и не сворачивая — прямиком к дому погнали…

Мухин слушал историю, открыв рот. Да, честно говоря, Вадима, с огромным интересом слушали все. Он приоткрывал какую-то дверцу, завесу, выходящую из рамок обыденности. Очевидно, его неуемная энергия и активность проявлялась не только в делах, — он жил в свое удовольствие, с интересом, жадно, как губка вбирая в себя все мельчайшие нюансы, крупицы, переливы. Запечатлевая в памяти каждое мгновенье, биенье своего сердца, наслаждаясь.

— Отгадайте загадку: "Чтобы спереди погладить, нужно сзади полизать".

Воцарилась тишина, прерываемая смешками.

— Что молчите? Почтовая марка. А "Кругом волоса, посредине колбаса"?

Все рассмеялись.

— Вообще, хватит в этом сарае торчать! Надоело! Поехали куда-нибудь, посидим!

Ирина торопливо засобиралась домой.

— Может, останешься?

Она отрицательно мотнула головой:

— Я бы с удовольствием, только дома муж голодный. Поздно приеду — съест вместо котлеты по — киевски.

Остальная компания, не копаясь, вслед за Ириной вышла на улицу, пересела в машину к хозяину, который переместился за руль. Интересно, куда направляются?

Ресторан находился на набережной и славился самыми дорогими ценами. По открытым площадкам гордо расхаживали павлины. Вика с Ваней задержались, рассматривая птиц. Директора же прошли вперед, и, заказав выпивку, о чем-то оживленно спорили. На Колесникову павлины не произвели особого впечатления, вызвали лишь снисходительную ухмылку. "Дешевые понты!" Она бы быстрее оценила тонкий вкус и качество, идейность и уют в интерьере, изящную посуду.

Когда девушка не без женского кокетства уселась за стол, Вадим пододвинул меню. "Возьму самое дорогое и вкусное! Чего скромничать то? Не женихи, можно и повыпендриваться!"

— Короче, жена у меня разревелась. Узнаю, кто звонил — убью! Чего надо? — продолжил прерванный разговор Вадим. Его взгляд становился все более колючим, мрачным.

— Завидуют!

— Ничего, я уже подключил народ. Обещали в ближайшее время ответить. В командировку нельзя спокойно съездить! Все доложат, куда и с кем!

Девушка выстрелила взглядом в Мухина, тут же догадавшись, о чем речь. Тот снова с обожанием уставился на своего работодателя. "Нет, ну это надо! И не надоедает. Мне, вот, уже надоело. Ну, оближи его!" Она перевела взгляд на взбешенного Вадима и увидела два дула, устремленные прямо на нее:

— Ну, что? Выбрала что-нибудь?

Вика тут же вернулась к меню, перерыла весь список в поисках дорогой экзотики, нарыла какой-то сумасшедший салат с морскими гадами, артишоками и кучей еще чего-то, чего она раньше никогда не пробовала. Описание показалось заманчивым.

— Вот, — она ткнула пальцем в соблазнительную строчку, — и вина грамм двести, только вкусного!

— Тут бокалами не подают, — Вадим обратился к подошедшему официанту. — Принесите вина сухого красного бутылку и салат.

— Бутылку не выпью!

— Вон, Ванька тебе поможет, — вмешался Мухин и продолжил:

— Девчонки тебе, наверное, сами на шею вешались?

— Нет, — равнодушно прозвучало в ответ. — Я сам влюблялся часто. Чего только не вытворял! Залез к своей ненаглядной на балкон однажды, скотчем на окна любовные послания наклеил! Там вся семья была в шоке!

— А с женой как познакомился?

В интонации вальяжного, уверенного в себе собеседника раздались раздраженные нотки:

— Как — как? Как все! Не хочу говорить. Романтики у нас не было…

Вика слушала их оживленную беседу, поглядывая изредка по сторонам и напустив отсутствующий вид. Она привыкла сама быть в центре внимания, тут же все наоборот. Ее соперницей был мужчина. Мило! Какое мило? Идиотство! Кому понравится?! Мало ему что — ли было почестей в офисе было? И здесь туда же!!! Она недовольно прикусила губу. Надо срочно поменять вектор всеобщего внимания!

— Все надоедает, — заметила она. — Даже романтика!

Ворон провез по ней изучающим взглядом. Вика моментально опустила глаза в пол, мягко тронула Ивана за рукав:

— Я танцевать хочу!

Они вышли на площадку. Молодой человек, тая, как мороженое от ее обворожительной улыбки, сыпал комплиментами и в конце, как истинный джентльмен, поцеловал ручку. Официант с подносом появился возле их стола. Оба довольные, в предвкушении вкусного, поспешили обратно. Девушка пододвинула к себе тарелку, на которой лежала белая горка, привередливо поковырялась. И, не найдя ни одного обещанного морского зверя или артишока, обиженно вскрикнула:

— Это что за салат такой? Булка со сметаной!

Вадим тут же подозвал служащего.

— Дама спрашивает, где в салате морские гребешки и прочая бредятина.

Официант, — молоденький мальчик, — смутился, нервно скомкал салфетку:

— Сейчас спрошу у повара.

Через минуту подбежал и слово в слово передал:

— "Все внутри"!

— А артишоки?

— Вот они, — два завядших листика, украшавших салат служили подтверждением.

Посетители, не без иронии на лицах, остались в тесной компании.

— Эти листики счищают. А едят мякоть внутри без сердцевины, — вставил Вадим.

— Я знаю! Дурят, как хотят!

— Ладно, не расстраивайся, — вмешался Мухин. — Давай, я за тобой поухаживаю!

Вскоре на столе появилась селедка, нарезанная кружками картошка и бутылка ледяной водки.

— Ничего себе обслуживание! Цены ломовые, могли бы и расстараться! Клиентов у них мало. Кто может себе сюда прийти посидеть? Я, да М…, — несколько произнесенных фамилий Вике ни о чем ей не говорили.

После водки стало шумно. Мухин нарезал селедку, подкладывал ей в тарелку ломтики жареного хлеба, приговаривая спокойно и наставительно: "Кушай, давай, кушай. С Мухиным не пропадешь". Колесникова посмеивалась про себя, видя, что директор, порядочно захмелев, пытался выглядеть галантным кавалером, копируя (она это чувствовала) Вадима.

— Знаешь, почему я такой злой все время? — неожиданно услышала Вика и подняла на Михаила Федотовича затуманенный спиртным взгляд.

— В семье проблемы. Жена выгнала из дома, узнав, что изменил. Ты извини, если что, ладно?

— Вы сами сказали жене?

— Да, такой я дурак. Хотел начать все сначала.

— Никогда такого больше не делайте! Даже если Вас поймают за руку, врите, что угодно, но отказывайтесь наотрез.

— Сам сто раз пожалел. А ты бы простила?

— Нет. Может, на раз смирилась бы, но не простила. Потом все равно разбежались бы.

— Мне так плохо сейчас! Хочется напиться до бесчувствия.

— Не думаю, что поможет. Это нужно просто пережить. Простить себя. Ее. Станет легче.

Она посмотрела на свои часики и громко произнесла:

— Очень поздно!

— Пойдемте, я вас развезу, — предложил Вадим. — Сначала Мухина, а то он вон какой красивый! "Император" расплатился по счету, присвистнув и пробормотав себе под нос: "Ни… себе, сколько за недоваренную картошку с пересоленной селедкой!"

Когда все направились к выходу, Мухина занесло в сторону. Запнувшись на кочке, он сделал несколько быстрых мелких шажков и упал. Все произошло столь комично, что остальные покатились со смеху. Искренне пожалев своего шефа, моментально поспешили на выручку, успокаивая, приободряя. Нашлись улетевшие очки, к великому сожалению Мухина, разбитые.

Вадима вся эта ситуация развлекла. Он, единственный, просто стоял и смотрел, ожидая момента, над которым еще можно будет посмеяться. Вика остро почувствовала какую — то холодную жесткость, исходившую от него, безразличие ко всему и отчуждение. Ее передернуло. Директора погрузили с новой порцией шуток в машину и благополучно доставили домой. Вслед за этим машина направилась к ее дому.

— А поехали купаться, — предложил Иван. — Вика Алексеевна, ты как? А то лето закончилось, а я в этом году еще ни разу не купался! Кстати, оценим дебаркадер, на катере покатаемся.

Финансовый директор тут же насторожилась, быстро оценила обстановку. "Двое пьяных мужчин, одна не совсем трезвая женщина". Посмотрела на Вадима — у того, как говорится, ни в одном глазу, но натура — жди чего угодно. Это ясно. Перевела взгляд на Ваню и успокоилась. Расслабилась. Порядочного человека ни с кем не спутаешь. Этот, как минимум, встанет на ее защиту. Она кивнула и машина вскоре остановились около больших деревянных ворот. Вадим посигналил.

Охранник открыл, впустив их во двор. Словно сговорившись, все дружно полезли на катер.

— Эти каблучищи, — пробурчала Вика, снимая туфли и перелезая через борт.

Иван взял ее туфли, посмотрел на двенадцатисантиметровые каблуки, усмехнулся:

— И как вы на таких ходите?

— С пятнадцати лет так и ходим. Я без них уже не могу. Чувствую себя не в своей тарелке.

— Какая ты маленькая стала, — удивился Вадим. — На голову меньше меня!

Мотор мгновенно завелся. Река рванулась навстречу. Она замерла, наслаждаясь каждым мгновеньем. Повернулась к Вадиму. С каким удовольствием тот поворачивает руль, радуется скорости и встречному ветру! В нем есть что-то дикое, необузданное! "Я тоже так хочу", — подумала она и встала рядом. Ветер сразу же растрепал волосы. "Потрясающее ощущение!" Весь хмель как рукой сняло. Потом, немного погодя, вернулась и присела рядом с Иваном. В этот момент Ворон резко повернул руль так, что их обоих выкинуло в конец катера.

— Вы что, с ума сошли? — с претензией выдавила Вика, потирая ушибленную коленку. Но

Ваня вылез из — под сиденья, заливаясь раскатистым смехом.

— Очки! Мои очки! Только бы не разбились! — простонал он.

Выехав за город, катер остановился на середине реки. Раздевшись, в воду прыгнул один мужчина, за ним второй. Вика ждала, когда они отплывут и можно будет раздеться самой. Белье на ней черное, плотное. Вполне сойдет за купальник. Нырнула следом. Какое это наслаждение — плавать вот так ночью, глядя на мерцающие в темно — синем небе звезды! В этом есть что-то мистическое! Вволю наплавалась и перевернулась на спину, отдыхая. Ворон подплыл совсем близко.

— Что, хорошо?

— Хорошо. Только вода холодная — замерзла. А Вам?

— И мне!

— И мне тоже! — прокричал Ваня, плавающий метрах в тридцати. Отплевываясь, прокричал:

— Виктория Алексеевна, а ты что не разделась?

— Стесняюсь.

— А мы вот с Ванькой ничего не стесняемся. Правда, Вань?

— Ага, — подтвердил тот и продолжил хвастливо. — Особенно размеров, я собой горжусь, да и девчонки не жаловались.

Вика звонко рассмеялась:

— Я смотрю, ты парень- то лихой!

— А ты любишь девчонок — то? — с интересом спросил Вадим.

— Ну, так, в свое время погулял, — ответил счастливый Иван, плавая вокруг своего шефа кругами.

— А сейчас не гуляешь?

— Нет. Зачем? У меня жена есть, я ее люблю. Домой прихожу с удовольствием. Можно сказать — лечу и очень рад этому.

Вадим замолчал. Полез по лесенке на борт. Затем сел на край катера и закурил, прикрыв рукой мужское достоинство. Вика неожиданно услышала, как тот довольно грубо выругался в сторону женщин. Она не ослышалась? Нет! Ее сильно зацепила эта фраза, его поведение и эта его наглая ухмылка, с которой тот сидит и пялится на нее. Да что он себе позволяет? Гляди-ка, какой фон-барон! Внутри все закипело, взбунтовалось. "Вот бы стереть ухмылочку с твоей физиономии!"

— Давно мне так хорошо не было, — уже вытираясь, произнес Иван. — Последний раз в командировке так гулял. Ночь. Шашлыки. Романтика.

— В поселке — супер! — согласился Вадим. — Только вот Виктория Алексеевна нос ворочает. Я — дама крутая. Запросы у меня ого-го! Я, говорит, с иностранцами предпочитаю работать. Нечего мне в деревне делать!

Вика похолодела. Шеф выказал недовольство, о котором она и не подозревала.

— Ничего подобного! — парировала она сразу же. — Мухин предложил мне завод вместо строительной фирмы. Это место я бы просто потеряла и все. Компенсация в виде процентов или грибов меня не привлекает. Кредит не буду брать ни за что. Лучше проценты заплачу. Кстати, я согласилась поехать туда помочь без всяких процентов, но только на полгода. Два года жить одной за городом — слишком большой срок. Да это, я думаю, всем понятно.

— А что это ты кредит брать не хочешь? — высокомерно спросил Вадим. — Вот позвоню, чтобы тебе установили самые большие проценты и будешь знать.

— Не хочу! — в ответе прозвучало упрямство.

Вадим пристально посмотрел на нее, совсем другим тоном сказал, обращаясь, будто бы к самому себе.

— После обмана верить тяжело. — И выдохнул. — Не все же козлы!

Вика в первый раз посмотрела на него не отстраненно, как на владельца заводов и пароходов, а просто как на человека.

— А жених у тебя чем занимается?

— Сейчас далеко, плавает.

— У вас все серьезно?

— Не знаю.

— Любит? — продолжил допрос Вадим.

— Да.

"Император" замолчал. Потом добавил:

— Я знаешь, что предлагаю? Съездить со мной туда на пару дней, посмотреть что к чему, определиться. Может, тебе и понравится там. Есть, правда, еще одна кандидатура, которая меня не совсем устраивает. Собираюсь туда через неделю. Поехали?

— Давайте, съездим.

— Для меня деревообрабатывающий завод — больной вопрос. И я буду благодарен тому человеку, который сможет там хоть что-то наладить. Если есть проблемы — помогу решить. — Вика почувствовала, что Ваня дернул ее за руку, давая понять, что разговор серьезный, шутить сейчас не надо. Она оценила его жест.

— Зарплаты там у всех хорошие, — продолжал Ворон. — Многим, кто там работает, я помог. Кому машину подарил, кому что… Если денег на квартиру не надо, то ты скажи, чего ты хочешь.

Колесникова получила очередной толчок, но промолчала.

— Ауди сотку новую, — полушутя — полусерьезно произнес молодой человек, вмешавшись в диалог.

— Ауди года через два, не раньше, — сразу обрезал Вадим. — За полгода, что-нибудь попроще.

— Я не против, давайте съездим, — еще раз согласилась Вика.

Вадим благожелательно протянул ей руку, как бы скрепляя договоренность.

— Какие ручки у тебя холодные! Давай, погрею!

Не услышав в словах подтекста, она протянула ладонь.

— Иди, заводи катер, рулить заодно научишься, — обратился хозяин к молодому человеку.

— Не умею.

— Вот, урод! Машину водить умеешь? Заводи, сказал!

Иван встал к штурвалу, покрутился несколько минут возле указателей и с опаской тронулся. Потом набрал скорость, оглушительно прокричал сквозь ветер:

— Е-ес, я рулю-ю-ю…

— Рули, только столбы у моста не сшиби, — по-доброму усмехнулся Вадим. Понаблюдал за ним с минуту, потом обратился к Вике:

— Иди сюда!

Взял ее руки. Тихонько помял. Согрев, поцеловал. Случайно дотронулся до ее ступни.

— Господи и ноги ледяные! Давай тоже сюда, — ворчливо пробурчал "император".

Поставил ноги Вики на свои и накрыл ее ступни руками. Его руки были горячими. "Как печка", — пронеслось в ее голове. Его нежный и заботливый жест взволновал до глубины души. Она тихо положила свои руки на склоненную голову и начала гладить его по волосам. Сначала осторожно, потом сильнее, стараясь сделать ему приятно. Вадим долго не поднимал головы, наслаждаясь ее прикосновениями, потом посмотрел на нее своими огромными черными глазищами. "Глаза красивые, ничего не скажешь. Большие, глянцевые! Хорош, чертяка!"

Вадим медленно приблизился к ней, задержался взглядом на губах и замер в сантиметре. Время остановилось. Он ничего не делал, не предпринимал. Просто смотрел. Она тоже.

В голове стремительно проносились мысли: "Стоп, хватит! Проблемы нужны? Поблагодарила за заботу и домой! Иначе можешь ставить на своей работе крест, а у тебя кредит в банке".

Сердце билось, как сумасшедшее. Время отсчитывало секунды, которые ощущались каждой клеточкой. Мужчина приблизил свое лицо. Она не двигалась, отдавая себе полностью отчет в том, что происходит. Медленно дотронулся губами до ее губ. Девушка почувствовала, как внизу живота остро и жарко ударило, словно электрическим током. Он взял своими губами ее губы и медленно раскрыл их, впиваясь в нее все глубже.

"Боже, как сладко"! — Вика тихонько застонала. И ответила на его поцелуй.

Внутри все интенсивно билось. Наконец, она отстранилась, испуганная происходящим. Вика заметила, что Ваня несколько раз оборачивался и неодобрительно смотрел в их сторону.

"Сама знаю, что не дело делаю!" Тело требовало продолжения. Она храбро откинулась на сиденье, убрала ноги с ног Вадима и замолчала, стараясь не смотреть на него. "Погрелась? Балда! Теперь на завод. Срочно! И лучше с кем — нибудь другим!"

Вадим обратился к рулевому:

— Как вождение?

— Здорово!

— Ты рули, да не подглядывай!

Тон хозяина был серьезным, суровым. Затем он посмотрел на Вику. На ее лицо, грудь, бедра, скользнул взглядом по ногам. Тихо прошептал:

— Иди ко мне. Не бойся. Не думал, что у тебя такие губки сладкие и ручки нежные!

Взял ее на колени и пересел на сиденье, положив ее руки себе на плечи. Они начали целоваться. Страстно, чувственно. Каждое прикосновение его губ отдавалось сладостным толчком внутри. Она стала горячей, как кипяток. Внутри бушевало пламя. "Хоть бы это никогда не кончалось"! Вика не испытывала такого раньше. Ни с кем. Как не жила. Хотелось зарыться с ним в постели и раствориться. Но разум не позволил расслабиться, с нетерпением ожидая, когда они вернуться. Разум. Не тело.

Когда катер приблизился к берегу, Вика смогла взять себя в руки. Вылезла из катера, обулась и, не до конца веря в происходящее, залезла в машину. Пока Вадим отдавал распоряжения охраннику, Иван улыбался, довольный, видимо, своим первым опытом на воде. Раздались новые рассказы про размеры. Вика решила подшутить:

— Знаешь, когда у человека с этим проблем нет, он, как правило, молчит. Ты же трещишь без умолку. Меня терзают смутные сомнения…

Позади раздался громкий хохот Ворона, который, кивая головой, направился к машине.

Первого домой отвезли Ваню. Вика всю дорогу молчала. Она уже пришла в себя и жалела о случившемся. Зачем ей лишние неприятности? Ведь, ничем хорошим это точно не закончится! Она не знала, как в такой ситуации себя лучше повести и ждала реакции от сидевшего за рулем "императора". Почему тот тоже молчит? Хоть бы мяукнул что-нибудь. Так, для информации. Высадив парня, на прощанье погрозившего ей пальцем, Вадим развернул джип к ее дому. Завидев подъезд, с ухмылкой спросил:

— Ну, что, Виктория Алексеевна, делать будем?

— Ничего. В смысле?

— Я тебя хочу. — Наступила пауза. — Вот. А что? Сказал, как есть.

Девушка молчала.

— Ты сейчас, наверное, думаешь — дуй к жене и там отрывайся, — предположил Вадим. — Не переживай! Никто не узнает!

С последней легкомысленной репликой все нежные девичьи чувства испарились, как дым. Что за шкодливый ребенок!

— Я не сплю там, где работаю, — последовал сухим официальным тоном ответ.

— Ну, нет, так нет, — протянул хозяин. — Спокойной ночи, Виктория Алексеевна!

"Даже не попытался настоять на своем и затащить меня в постель. Обидно! Вот, урод!"

— Спокойной ночи, Вадим Сергеевич!

Не оборачиваясь, вышла из машины. Влетела в подъезд. Какой сумбур в голове! Бардак! "Завтра разберемся!", — решила она и, зевая, повернула ключ в двери.

На следующий день Мухин появился на работе с опозданием. Пряча глаза за темными старомодными очками.

Вика протянула рука:

— Ух, ты! Можно посмотреть?

Тот поежился, но все же снял очки и положил рядом с девушкой. Она с любопытством рассматривала необычную квадратную форму.

— В каком-то шпионском кино такие видела! — взглянув еще раз, заметила, что у директора белки глаз все в красных звездочках. — Ничего себе! Это у Вас что?

— Чего там? — подбежала Ирина, и, увидев глаза шефа, захохотала.

— От водки полопались, — угрюмо буркнул Мухин. — А вам все знать надо! — обиженно выхватив очки, придвинул их к носу и отвернулся.

Через час появился Вадим. Прошел мимо кабинета Вики, кивнул и повернул к Мухину. Через мгновенье снова раздался хохот.

— Ты, урод, ты че нацепил? Я с тобой таким в банк не поеду!

— У меня других нет! Только эти! Вчера новые разбил же, — пояснил Мухин. — Эти прицепились, ржали- ржали. Расстроили только! Над очками, над глазами. Ты еще до кучи!

— А с глазами то что? — Вадим присвистнул. — Да, ты — вампир, Мухин!

— Пошел ты! — не растерялся "вампир".

Колесникова в кабинет директора не заходила, избегая встречи с хозяином.