Роман с вампиром

Глава 86

Закончился ноябрь. Вся работа для московских партнеров сделана, вся информация выслана, тридцать раз проверилась многочисленными отделами, и, наконец, принята, как основа для дальнейшего сотрудничества. Получив подтверждение, что все готово, Ворон вызвал к себе Колесникову:

— Посчитай мне проценты для Москвы.

— Какие проценты?

— Я потратил кучу денег на эти проекты. Деньги тоже денег стоят.

— Но мы же сами строим их на кредиты. Я проценты заложила в расходы.

— Ну и что?

— Я не понимаю.

— Ладно. Иди.

Удивленная, Вика удалилась. Чего он злится? Спокойно нельзя объяснить, что хочет? Или сам еще толком не знает?

Пожав плечами, девушка выкинула возникшие вопросы из головы.

Через несколько дней он вызвал ее снова и встретил, хмуро глянув из под широких бровей.

— Ты принесла мне расчет процентов?

— Нет.

— Почему?

— Вы мне не говорили, что их нужно посчитать.

— Ты что, идиотка?

На ее лице застыла непроницаемая, упрямая маска. Что он себе опять позволяет? Тонкие ноздри возмущенно затрепетали. Почувствовав ее негодование, учредитель разозлился еще больше.

— Хватит здесь униженных и оскорбленных из себя корчить! Садись и считай!

"Вот скотина!" Вика, все же, постаралась взять себя в руки:

— Мне проценты банков убрать, просто по всей сумме затрат посчитать?

— Да.

— А по какой ставке?

— Под четырнадцать годовых, — уже спокойнее ответил Вадим и расслабленно выгнулся назад. Привстал, сунув руки в широкие карманы брюк. Прошелся взад — вперед по кабинету. Вика терпеливо наблюдала за его действиями, потом укоризненно буркнула под нос:

— У нас же ставка меньше плюс курсовые разницы.

— Это моя заслуга, а не москвичей!

— Нужны будут данные по подрядчикам, у меня их нет. Все у Нины Константиновны.

— Спроси у нее. И вообще, разберитесь между собой — кто чем занимается! И почему вы ко мне ходите порознь?

"Нужно мое присутствие рядом Строгой как собаке пятая нога! Лучше не будить лиха, пока оно тихо. Неужели он не понимает?"

Колесникова бросила удивленный взгляд на меряющего шагами кабинет патрона. Тот остановился.

— Что смотришь? Распределите объекты между собой и чтобы я знал, что за кем числится. И с кого что спрашивать!

"Лучше бы ты сам об этом Строгой сказал!"

— Я могу посчитать помесячно на общую сумму. Так больше получится.

— Да. Короче, придумай, как посчитать, потом подойдешь.

— Считать на каждый объект отдельно? Мы ведь часть уже построили. Или построенные объекты включать?

— Конечно.

— А то, что мы тратили из денег дольщиков, тоже как собственные вложения учитывать?

— Учитывай, как свои.

— А Москва нам ничего потом не скажет?

— Иди уже. Не испытывай мое терпение.

Вика осторожно, пряча осуждающий взгляд, испарилась из кабинета в коридор и выдохнула, — ходить к нему на прием хотелось все меньше и меньше. Испросив необходимые данные, сообщила также о просьбе хозяина распределить объекты, умышленно забыв про совместное посещение хозяйского плацдарма. Опять задумалась, — как ей так посчитать эти гребанные проценты, чтобы и предприятие любимое не обидеть и чтобы москвичи все проглотили. Понятно же, что чем больше этих процентов, тем лучше. Колесникова обхватила голову руками, стараясь сосредоточиться, вдруг зазвонил телефон. Баталов.

— Привет!

— Привет. Какими судьбами?

— Да так, звоню "обрадовать".

— Чего опять?

— Налоговая взяла нас за одно место.

— В смысле?

— В прямом. Помнишь, мы по старой фирме к зачету весь НДС взяли, чтобы налогов меньше платить?

— Конечно, помню. Ну и что? Это нормально.

— Они как-то выяснили, что не все счета-фактуры правильно оформлены, то что сами дорисовывали. Через встречку, что — ли? Короче, половину выкинули без объяснений, а нам налог доначислили, плюс, как обычно, штрафы, пени.

— Черт! Вот уроды! И сколько начислили?

— Несколько миллионов. И это без штрафных санкций.

— Супер! А если договориться? Привезти нормальные документы от поставщиков?

— Можно, конечно. Только они сначала нам расчетный счет арестуют, дождутся, когда мы экспортный НДС себе вернем и тут же эти деньги себе спишут.

— Обычная процедура. Когда они себя обижали? Мы и расчетный счет уже никакой открыть не сможем — директора уже сменили.

— Ага. К тому, же никто из поставщиков нам столько макулатуры готовить не согласится. Кому это надо? Это еще не все. Они хотят нового директора видеть или доверенное лицо. Хотят вручить ему извещение о выездной проверке.

— Отлично! Только этого не хватало! Там еще столько же нароют. Для премии к Новому году стараются.

— Я тоже так думаю.

— Ладно. Поняла. Приеду, там будем действовать по обстоятельствам. Нам сколько времени еще нужно, чтобы налог вернуть? Я звонила в налоговую — мне что-то невнятное ответили. А ты не звонил?

— Звонил. Мне тоже сказали, что у них какие-то сбои в программе. Сделать ничего не могут. Деньги подтвердили, но зачислить нам их на лицевой счет у них никак не получается. Недели три как.

— Мило! Попроси Жука, пожалуйста, чтобы машину прислал.

— Ладно.

Вздохнув, финансовый директор подошла к столу своей начальницы, тревожно дернулась. Вдруг не отпустит?

— Нина Константиновна, мне уехать нужно. Срочно. На завод. Не знаю даже насколько. Может, на неделю, может, больше.

— Что-то случилось?

— Да, старую фирму никак закрыть не можем. Всех уже перевели в другую, директора сменили, а под слияние я ее пускать не стала — там деньги налоговая еще должна. Жалко было терять их — заводу не лишние. А сейчас, сами знаете, конец года. Инспекция пошла собирать урожай.

— Понятно. Ладно, езжайте.

Отправив сообщение хозяину о том, что вышлет расчет процентов на электронную почту прямо с завода, Вика отбыла в очередную командировку.

Поездка не была обычной. Она ехала вместе с новым техническим директором на его "Волге". Сидоренко не один год проработал на предприятиях Ворона, ремонтируя станки и прочую технику с утра до ночи, без выходных, но последнее время попал в немилость. Его благополучно убрали на деревообрабатывающий завод — "вон с глаз".

Ехали мучительно долго, медленно, часто останавливаясь. Невысокий сухонький мужчина лет пятидесяти постоянно глушил двигатель и выскакивал из машины, чтобы протереть занесенное снегом стекло. Старинные дворники не работали. Печка также не работала. "Техник! Сапожник без сапог", — подивилась Вика. Ее правая нога сильно замерзла, онемела. "За столько часов в дороге я тут умру, живой не доеду", — решила финансовый директор, оценив свои на тонкой подошве кожаные ботинки. Попросила остановиться у какого-нибудь вещевого ларька. Через некоторое время они затормозили у небольшого сельского магазинчика с надписью "Обувь". Выбрав подходящие по размеру валенки, Колесникова тут же переобулась, засовывая джинсы внутрь и, улыбаясь, вернулась к машине. "Хороша, чертовка!" Метель не проходила, заметая дорогу так, что не видно ничего; ни обочины, ни знаков. Мороз заметно усиливался. Водитель неожиданно обнаружил, что заблудился и, повернувшись, сообщил, что им придется возвращаться и искать дорогу заново. "Точно не доедем! Найдут нас весной в сугробе", — не на шутку обеспокоилась девушка. Ее мысли плавно перетекли с непогоды и дороги на то, что предстоит сделать за эту неделю. "Нет, ну надо же так над людьми издеваться! Взяли и выкинули из декларации несколько миллионов! Запятая не в том месте стоит! Не хватает в документе обязательных реквизитов! Раньше этих счетов-фактур вообще не было — и никто не страдал. Сейчас надо обязательно счет-фактуру каждый месяц нового образца, а то те двадцать процентов, которые вы поставщику заплатили, не увидите, как собственных ушей! Потом будьте любезны заполнять все до точки и не вздумайте в строке — "страна происхождения" слово "Россия" поставить. Эта такая грубая ошибка! Невыносимо грубая! Сколько судов было из-за этого! Им, судам, чем еще заниматься? Вместо "Россия", если этого произведено в России, должен быть просто прочерк и все! Или вы закон не читали? Поставили таки вам сто лет назад поставщики, которых вы сейчас днем с огнем не найдете "Россия" в графе? Еще и слова "тот же" вместо полного адреса грузоотправителя стоит? Вы тогда и не подозревали о том, что это — неправильно? Ну, теперь держитесь! Мы у вас пару миллионов из-за этого заберем. Ну и что, что это ерунда. Это вы так считаете. Ну и что, что вы все оплатили и что вам дальше работать не на что будет, что мы вас фактически разоряем. Кого это волнует? Мы вас и дальше к ногтю гнуть будем. И причем тут здравый смысл и логика? О чем вы? Кому нужно, чтобы предприятие спокойно работало, платило положенные двадцать процентов с наценки и спало спокойно? Никому. А вот когда сидят и боятся, что их из-за каждой запятой сейчас начнут и в хвост и в гриву, вот это — хорошо, это — приятно. Боятся — значит, уважают. Теперь ему, директору, бухгалтеру — неважно, придется и в глазки заглядывать, и ручку позолотить, ведь теперь все зависит от кого? От того, кто пришел с проверкой. Как он захочет, так и будет. И ссориться с таким — верх глупости. Ведь ты же хочешь дальше работать? И чтобы бы детям твоим завтра было что поесть? Ты — заплати, тогда на какое-то время мы от тебя отстанем. А дальше — дальше посмотрим на твое поведение. Конечно, дяденьки с большими кошельками и большими связями себя не обидят, еще и заработают на этом, а среднестатистический и помельче бизнесмен каждый день рискует без штанов остаться. Ах, он еще и сопротивляться вздумал, всякие схемы выдумывает, чтобы на плаву остаться? Какой негодяй! А мы его еще больше к ногтю прижмем! Старинная русская забава — "салочки". С этими невеселыми мыслями Вика ехала, рассуждая сама с собой. Интересно, это только в России так или и в других странах тоже "все для людей"? Налоговую накорми, пожарников накорми, администрацию накорми. Сколько их! Прошлый раз в налоговой откровенно спросили: "Вы не могли бы мне подешевле квартиру продать?" Подешевле — значит, что прибыль ты должен выложить из собственного кармана. А тот мордастый из пожарной службы? Прямо так и сказал: "У меня сын поступает в университет. Надо денег на обучение". Смотрит и с наглой такой ухмылкой выдает подобное! Жаль, что у нее не было диктофона под рукой! И даже если бы и был? Потом еще работать. Не с ним, так с его близким другом.

Они приехали на место лишь через десять часов. Десять долгих часов тряски, остановок и холода. Вика трупом свалилась — как была в одежде и валенках и заснула мертвецким сном.

Очнувшись, первое, что увидела — это обогреватель, стоявший возле кровати. Видимо, администратор заранее решила согреть комнату к приезду. Позаботилась. Мило! Но дышать нечем. И все равно холодно, зябко. Занавески покачивались, поеживались от проникающего в комнату мороза. Она проспала часов пять, не больше. Сколько, интересно, сейчас градусов? Может, не стоит и раздеваться? Голова раскалывалась от недостатка кислорода, уничтоженного печкой, все тело ломило и чесалось от неудобного сна в одежде и вчерашней долгой дороги. "Лучше все-таки раздеться и будет чудо, если удастся принять горячий душ", — решила она и выскользнула из одежды. Поняв, что погорячилась, нырнула обратно, но там тоже ничего приятного не осталось. Накинув теплый, но холодный халат и теплые, но обжигающие ночным холодом тапочки, переминаясь с ноги на ногу, девушка выглянула в коридор — никого нет. Быстро скатилась вниз — баня еще теплая. Ура! Вода в душе тоже. "Как прекрасен этот мир, посмотри", — запела она, выпрыгивая из тапочек и вставая на доски, стараясь не касаться ледяного пола. Ощутив себя вновь одним из особей человеческого племени, девушка увидела спускающуюся ей навстречу администратора.

— Проснулась уже? — поприветствовала та.

— Ага. А где все?

— Все давно на работе. Только мужчина, с которым ты приехала, еще спит. Разбудить его?

— Не знаю. Не надо, наверное. Пусть выспится. Всю ночь за рулем. Если только Жук захочет…

— Понятно, завтракать будешь?

— Да. Только что-нибудь погорячее.

— Иди-иди. Бегаешь тут с голыми ногами! Не видишь, отопления в гостинице нет?

— А что так?

— Не знаю. Сломалось что-то. Мы сами, закутавшись во все, что придется, спим. Я тебе свой обогреватель даже пожертвовала.

— Это твой? Гранд мерси. А остальные как спят?

— Каждый греется, как умеет!

"Понятно, как", — шмыгнула носом Вика. Пора на работу. Не мерзнуть же в гостинице приехала! Авось, кто-нибудь довезет до завода? Нет. Вряд ли. В такой мороз машины не заводятся.

Вскоре, надев на себя все, что только нашлось походящего в шкафу, финансовый директор оказалась на улице. Как холодно! Мороз обжег слизистую так, что на глаза навернулись слезы и тут же замерзли. Она бегом побежала в сторону проходной, чувствуя, как коченеют руки и ноги. Забежав передохнуть и погреться в магазин, купила бутылку водки, банку шпротов и четвертинку ржаного. Продавец на нее пронзительно, несколько неодобрительно взглянула и покачала головой. "Думает, наверное, что финансовый директор пьет спозаранку. Ну и пусть думает!" Расплатившись, помчалась дальше, пряча рот и нос за шарфом. Через несколько мучительных минут ноги оказались на пороге административного здания. А еще через минуту — на пороге бухгалтерии.

— Какой Дед Мороз к нам пожаловал! — рассмеялась Светлана Викторовна, глядя как девушка разматывает усыпанный сосульками шарф.

— Станешь тут Дедом Морозом! — усмехнулась в ответ Колесникова, стряхивая с себя остатки снега и стуча валенками по полу. — Сколько сейчас на улице?

— Градусов сорок пять, не меньше, — быстро отчитался входящий в комнату Дмитрий. — Сильно замерзла?

— Не то слово! — потирая онемевшие конечности, девушка направилась к обогревателям в большом количестве стоящим напротив импровизированной кухни.

— Это мы уж из домов притащили, — пояснила Галина, кивнув на них. — В магазине было несколько, только быстро разобрали. Вроде греют, а все равно холодно, мерзнем.

— А дома что, тепло?

— Да нет, такая же картина.

— Придется вам каждый день на себе обогреватели таскать! Утром с ними на работу, вечером — с работы. Подмышку подхватили и вперед, — Виктория взгромоздилась верхом на один из них.

— У нас тут есть дополнительный сугрев, — предложил Дима, побарабанив пальцами по груди, присвистнув и указав немым жестом на кухню, — полегче будет. Бушь?

— Да, Виктория Алексеевна, — оживились бухгалтера, давайте мы Вам стопочку нальем? Вы не против?

Из карманов показались припасы и плавно переместились на стол.

— Нальем. Почему бы и нет?

— Да, готовилась к встрече, как я посмотрю, — программист исчез с бутылкой на кухне.

Затем вернулся обратно с несколькими стопками водки в руках.

— Может, на кухню уйдем? — выражение лица главного бухгалтера приняло испуганный вид. — Директор зайдет — увидит.

Вика весело махнула рукой и стала открывать банку шпрот.

— У нас форс-мажорные обстоятельства. Стопроцентная амортизация. Нужен планово-предупредительный ремонт.

— Он сам с утра уж приложился. А что делать? Жить-то хочется, — оживленно вставил Баталов, быстро потирая руки.

— Какие сапожки на вас симпатичные! — оценила Марина Викины валенки.

— Правильно, чего болячки хватать? Лучшая обувь, — прогремела Галина.

— Только шубы длинной не хватает, — пояснила Вика. — Сюда шуба не помешала бы. Совсем Снегурочкой стану.

Молчавшая до этого Анна, подхватила:

— Да вы что, Виктория Алексеевна! Мы тут все в шубах ходим. Иначе и из дома не выйдешь. Хочешь — не хочешь, а покупать приходится.

— Покупать! Ты говори, да не заговаривайся! У тебя мужик на охоту ходил — на всю деревню одинаковых шуб купил, — загоготала Галина и скривилась, выдыхая. — Ключница водку делала! Ну и кислятина!

— Да, уж! Водка так себе. Защиты прав животных, кстати, на вас нет!

— Ага. Приглашайте. Мы этих защитничков пару минут просто в коридоре подержим — всю дурь то из головы и выветрит!

— Ладно. Хорошо с вами. Только работа — не волк, в лес не убежит. С нами останется, — исковеркала поговорку Колесникова, дожевывая бутерброд и сияющая прошла за свой стол. Тепло после нескольких принятых стопок приятно разливалось по телу, заставляя кровь двигаться быстрее. Головная боль исчезла, усталость как рукой сняло. Финансовый директор бегло пролистала все, что прислали из инспекции — картина удручающая.

— Дим, а поехали в налоговую, а? Надо срочно деньги возвращать! Времени уже нет. Заодно и с инспекторами меня познакомишь.

— Ладно. Если заведемся. Только не факт, что доедем. Видишь, что на улице творится?

— Вижу.

— Не боишься замерзнуть в лесу?

— Нет. С медведями подружимся. Акты сверок возьмем.

Вика повернулась к Тихоненко:

— Запросите, пожалуйста, в пенсионном фонде тоже сверку по старой организации. Ладно? А то наверняка у них данные с той же налоговой не бьются.

Через час, предварительно заехав в магазин за конфетами и коньяком, Колесникова вместе с Баталовым поднимались по лестнице инспекции, которое представляло из себя двухэтажное современное здание, с множеством машин у входа, несмотря на мороз. Вика, вслед за Дмитрием устремилась в небольшой кабинет к инспектору, который занимался возвратом экспортного НДС. Не восприняв серьезно молодую девушку, женщина, сидевшая за столом, поздоровалась и обратилась к программисту:

— Какими судьбами? Опять деньги требовать будете? Замучили нас!

— Да, — по — дружески расплылся в улыбке программист. — Будем. А куда деваться?

— Очень надо, — пропищала из-за его спины финансовый директор. — У нас зарплату платить вообще нечем. Только на эти деньги и рассчитываем.

— Мы не с пустыми руками пришли, — ввернул Дима и достал пакет — Вот. Это Вам! Всегда приятно такой приятной женщине сделать приятное!

— Ну, что мне с вами делать? — укоризненно покачала инспектор головой, явно довольная подарком и комплиментом. — Если бы это только от меня зависело!

— А от кого это зависит? — быстро уточнила Вика.

— От кого? От программистов наших. Они ведь сейчас вручную все перебивают. Пока до вашей организации доберутся!

— Ой, а может, можно как-нибудь нас вперед пропустить? — жалостливо попросила финансовый директор. — Очень надо. Мы в долгу не останемся.

— Ну, хорошо, — с царственным милосердием в движении кивнула та. — Позвоните завтра. Если завтра что-то получится, то послезавтра деньги будут на вашем счету.

— Я Вас прямо расцеловать готова! — обрадовалась девушка.

— Или я.

— Ладно. Звоните.

Еще раз поблагодарив, они вышли из кабинета.

Пройдя от двери дальше по коридору несколько метров Баталов прокомментировал:

— Удачно!

— Будем радоваться, когда деньги на счет придут. Вернее, когда их оттуда заберем. А пока погоди радоваться, — донесся до него усталый, сухой вздох.

— Логично. Сейчас куда? За сверкой?

— Да.

— Слушай, я не пойду. Давай, ты одна.

— Почему?

— Ты знаешь, они там все общей кучей в одной комнате сидят — и выездные, и камеральщики, все короче.

— И что?

— Ты знаешь, как меня там из-за того, что я не знаю телефон нового директора сношали?

— Что говорили?

— Что по нескольким организациям, которые мы закрыли, выездных проверок не было. Сейчас и здесь директор сменился. Никто ничего не знает.

— Почему не было? Недавно с проверкой были. Месяц, как прошел. Максимум, два.

— Поэтому и не больно то возмущались. А последнее предприятие не проверялось года три точно.

— Я в курсе. И нечего их туда пускать. С пустыми руками при любом раскладе не уйдут.

— Да, уж! Ты права. Хотя… Там такая тетка сидит, самая толстая и боевая. Самая главная у них. За все проверки отвечает. Крутая! Земли под ногами просто не чует. Ходит — дверями хлопает. Это она самая по НДС выкатила миллионы. Рвется к нам на проверку. Знает, завод крупный, есть, чем поживиться. Прошлый раз знаешь, сколько мы ей отвалили?

— А почему — крутая?

— Говорят, что у нее муж в органах работает. Шишка. Только где — убей, не помню. Она саму начальницу инспекции подсиживает активно. Стул давно шатается.

"Значит, начальница от денег не откажется. Хлебное место может и обломиться. С другой стороны, подставляться лишний раз должно быть страшно. Ладно, чего трясусь? Они тут все еще не пуганные. Скорее всего, что возьмет подарочек".

— У тебя деньги с собой есть?

— Нет. Откуда? Я уже давно от кассы отлучен.

Вика посмотрела на ироничное выражение лица я и усмехнулась. Вот, говнюшка!

— Ладно, не страшно. Обещать — не значит жениться.

— Ты о чем?

— Ни о чем, сама с собой. Где второй пакет с подарками?

— Вот, держи.

— А где начальница налоговой сидит?

— Этажом выше. Там написано. Ну, я пошел? Да? Я в машине буду.

— Иди!

Вика осталась в одиночестве. Осмотрелась в поисках лестницы наверх. К кому ей заглянуть сначала? К начальнице или ее сопернице? Взвесив все "за" и "против", сунула пакет между диваном и батареей под окном и стала подниматься по лестнице. Секретарь, услышав название фирмы, попросила подождать и скрылась за дверью. Через несколько минут девушка очутилась в большой светлой комнате. Кабинет начальника инспекции был новым, красивым, теплым, уютным. Вика словно попала на другой континент; туда, где нет зимы и колючих морозов. Лишь немного поцарапанная мебель портила общее впечатление новизны и свежести.

Она поздоровалась и уверенно прошла вглубь комнаты к столу начальницы — высокой, чуть полноватой женщины лет сорока, в очках. Очень приятной и женственной.

— Здрасьте- здрасьте. Давненько вас ждем. Вы, наверное, по поводу камеральной проверки заглянули?

Финансовый директор для пущей убедительности всплеснула руками.

— Да. Такая большая сумма…

Настала пауза. Посетительница продолжала:

— Для нас просто огромная… Нереальная!

— Ну, вы же у нас крупный налогоплательщик. Тем более, что вам экспортный НДС должны возместить.

"Все, что у нас в карманах уже посчитали", — не могла не возмутиться про себя Вика, и, защищаясь, выпалила, что думала:

— Сумма НДС и наш реальный доход — разные вещи. Разве нет? Мы на одни налоги только и работаем. Прибыли у завода вообще нет. Вы знаете какие у заводы убытки? Что мы вынуждены сокращать людей, чтобы хоть как-то выпутаться? А работать им больше негде, кроме как этом заводе. Производство сезонное. И так на ладан дышим. А Вы нас рубите на корню. И нас и наших рабочих. Их семьи. Нам эти деньги очень нужны. На зарплату. Мы уже договорились с поставщиками, чтобы документы заменили. Может, подождете с решением до выездной проверки? Мы к тому времени и документы все соберем. На замену. Вы же все равно потом эти деньги нам возместить должны будете. Но на это столько времени уйдет!

— А вы ждете нас с выездной? — прищурилась женщина и зачем-то несколько раз открыла и закрыла ящик стола.

— Конечно! Вы же должны нас проверить.

— Да. Должны. Только вот директора никак не найдем.

— Он сказал, чтобы я съездила сюда и все выяснила. Он сам не отсюда, сейчас в командировке. Я его только через неделю смогу увидеть. Войдите, пожалуйста, в наше положение. Мы в долгу не останемся. Помогите, пожалуйста.

— Ну, ладно, — подумав, ответила начальница. — Решение по камеральной я попридержу. Только вы не пропадайте.

— Что Вы! Нам вместе еще работать и работать. Зачем нам это надо? Мы понимаем, что без вас мы просто никуда.

— Хорошо. Только зайдите вниз, в восьмой кабинет, возьми акт сверки по налогам. Мне хвосты не нужны.

— А я за этим и приехала. Хвосты и нам не нужны.

— Хорошо. Договорились. Только не тяните.

Девушка, кивнув, выскользнула из кабинета и с шумом выдохнула."Слава Богу! Есть неделя!" Но это еще не все. Достав из тайника пакет, двинулась вглубь коридора и, остановившись перед дверью с нужной надписью, негромко постучалась.

Комната, в которой сидели инспектора, была точно такой, какой ее описывал программист; люди сидели близко друг к другу, словно кильки в банке. Народу так много, что девушка застыла на месте, растерянно озираясь.

— Вы к кому?

Она назвала старую организацию и объяснила, что хотела бы получить акт сверки по налогам.

— А мы думали, что вы уже не появитесь, — раздался язвительный голос из-за угла.

Колесникова обернулась и увидела молодую еще женщину огромных размеров с грудью, заполняющей собой весь ее внушительных размеров стол.

— Подойдите ка сюда! — позвал громкий хозяйский голос.

У Вики внутри все съежилось. Потом яростно заклокотало. Она постаралась взять себя в руки и напустила привычный вид "девочки- ромашки"…

— Это вы с завода?

— Да.

— Объясните мне, пожалуйста, в связи с чем вы закрываете предприятия без предварительной проверки?

— Какие предприятия?

Женщина назвала.

— Я про них ничего не знаю. Я — человек здесь новый. Только по одной организации могу сказать.

— И что же можете интересного сообщить?

— Что мне нужен акт сверки. И что хотела с Вами познакомиться. Вот. Это от нашего руководства для Вас, — со всей любезностью, на которую была способна, девушка протянула пакет.

— Спасибо, конечно, — женщина деловито взяла его, заглянула внутрь и так же надменно продолжала, — но что-то ваше руководство не торопится к нам в гости. Мы давно хотим вручить этому вашему руководству уведомление о выездной проверке. Не думайте, что от нас в этот раз сумеете легко отвертеться!

— Почему отвертеться? Мы готовы. Будем искренне рады вас видеть. Только документы все сейчас у директора. Он сказал, что появится через неделю. Вот. Я ему все передам.

— Пусть только попробует через неделю не появиться! — угрожающе донеслось из-за угла.

— Я ему обязательно все передам, — в голове у девушки непроизвольно нарисовался кукиш.

— Люд, дай мне для этих акт сверки, — крикнула она кому-то, и, получив, документы, передала их Вике. — Надеюсь вас скоро увидеть!

— Конечно. Конечно. До свиданья. — девушка самым нежным тоном попрощалась и удалилась.

"Фу, ты! Вроде, все на сегодня. Нет, ну и наглая корова! Увидишь ты меня, щас! Разбежалась и упала!"

На лице Баталова, выглядывающего из заснеженного окна застыл немой вопрос. Не успела она занести ногу на переднее сиденье, как тот выпалил:

— Ну, как?

— Мило!

— Деньги со счета спишут?

— Сказали, что подождут. До выездной.

— Так они с выездной придут?

— Хотят.

— Ты что?! Это нереально! Нельзя!!! Они пока не обдерут как липок, не уйдут! Не к одному, так к другому прицепятся! В бюджет свой план выдерут и себе не меньше. Что ухмыляешься? Наврала?

— Как сивый мерин.

— И что дальше?

— Ничего. Ждем экспортных денег. А дальше видно будет.

— Нам с ними ругаться не резон. Нельзя. А под проверку идти тем более. Как быть?

— Не хуже тебя понимаю, что дело — дрянь. Если мы сейчас экспортные потеряем, то вернуть их уже не сможем. А на эти деньги мы еще один новый станок купим. Или кредит вернем. Да что говорить! Это прибыль многих месяцев. Отдать ее просто так?

— Понятно. Они и сумму то по камеральной под этот возврат подогнали. То на то и выходит.

— Да-да. Фирму эту нужно срочно сливать. От меня лишь отмашки ждут. Ладно, поехали уже домой.

— Поехали, — мужчина нажал на педаль и съехал с обочины на дорогу.

— У нас тут никаких серьезных прикрытий нет? — через некоторое время послышался ее усталый голос.

— Не знаю. Подумаю.

— Подумай.

Вечером к Вике подошел коммерческий директор и, взяв ее под локоть, приблизил губы к уху. Девушка почувствовала горячее дыханье на коже и неизменный запах спиртного.

— Ты, говорят, искала "хороших знакомых" в органах?

— Да, а что? У тебя кто-то есть?

— Есть. Школьный друг. Поцелуешь — дам телефончик, скажешь, что от меня.

— Эх ты и коммерсант! А просто так ты что-нибудь делаешь?

— Эх, блин! Что, облом с поцелуем? Не обижайся, у меня работа такая. Ну, ладно, в следующий раз поцелуешь. Пиши телефон.

Колесникова, узнав должность школьного друга и тут же подпрыгнув от радости до потолка, занесла на карту новое имя и чмокнула Петьку в щеку.

— У меня день рождение скоро. Придешь?

В ее голосе зазвенели кокетливые, переливистые колокольчики:

— Конечно.

— Здесь, в ресторане будем отмечать.

На следующий день Дима, дозвонившись до налоговой, сообщил долгожданную весть: деньги, как и обещала инспектор, зачислены. А еще через день, набрав номер банковского операциониста трясущейся рукой, Вика услышала, что сумма, которую они ждали, поступила на счет. Громко взвизгнув, девушка подскочила на стуле, потом, положив трубку, не стесняясь, принялась скакать по комнате, насмешив всех бухгалтеров.

— Садитесь, я Вам что-нибудь погорячее налью, — погладила ее по голове главный бухгалтер.

— Я не буду, мне сейчас много чего сделать нужно. По фондам и налогам все закрыли?

— Да. Все, — подтвердила из-за стола Анна.

— Хорошо. Светлана Викторовна, проверьте, пожалуйста, еще раз — это важно.

Через час донесся голос главного бухгалтера:

— Да все хорошо. Долгов нигде нет.

"Ну все, пора", — поняла финансовый директор. Она передала образец платежки, по которой деньги нужно было забрать со счета и, убедившись, что деньги ушли в нужном направлении, позвонила юристам с просьбой срочно закрыть старую организацию.

— Все принято, начинаем, — услышала она в ответ.

Дмитрий, с немалым интересом наблюдающий за ее манипуляциями стоял рядом, помешивая ложкой неизменный кофе. Вика чувствовала его молчаливую поддержку.

— А теперь что?

— Ждем. Когда уведомление о слиянии в нашу налоговую придет.

— Это долго?

— Нет.

— А потом что?

— Потом, когда получим уведомление о том, что все в курсе, звоним одному "хорошему знакомому". Обещал нас прикрыть. Снова ждем несколько дней, когда страсти улягутся и едем в налоговую. С повинной и с конвертом.

— Ты с ума сошла! Я не поеду!

— А я тебя и не прошу. Сама пойду.

— К той бой-бабе?!

— Та "бой- баба" — тоже женщина, хочу заметить. Мог бы и ей глазки состроить! Пойду. И не только к ней. Нам с ними дальше работать. Нужно заткнуть всем рты. И потом, кто не успел — тот опоздал. Ничего сделать они уже не смогут. Я там — никто. Директора нет. Они сами виноваты, что проверку прошляпили. Ну, хоть в деньгах не потеряют. Они же, собственно, этого добивались? Получат все и без проверки. Кто нужно прибьет их сверху, а я дам денег снизу и извинюсь. Свалю все на неуловимого директора, скажу, что была не в курсе, что он тут без меня все уже прикрыл.

— Может, ты и права.

— А тебя есть другие варианты?

— У меня вообще никаких вариантов нет.

— Я шефу говорила о своих планах — он согласился.

— Вадим?

— Да.

— Ну и прекрасно!

Все прошло точно так, как Вика и предполагала. Узнав о том, что свидетельство о прекращении деятельности в налоговой и что необходимый звонок сверху сделан, она явилась туда с извинениями. Выслушав кучу нелицеприятных реплик и угроз, она, дождавшись, когда основная волна агрессии в ее адрес и в адрес ее директора спадет, объяснила, что в принципе, она здесь ни при чем, что во всем виноват директор, который, очевидно, был также не в курсе. Он, как человек порядочный и дальновидный хочет загладить свою вину и обязательно приедет со своими личными извинениями, но, пока его нет, она с готовностью извиниться за него, и вручит персональный презент каждому. С этими словами Колесникова положила на нужные столы коробки из под конфет, тут же исчезнувшие в ящиках и, тепло попрощавшись, удалилась.