Роман века

* * *

Утром следующего дня меня разбудил звонок. Спросонья, находясь в полубессознательном состоянии, я посмотрела на часы. Была половина шестого. Я страшно разозлилась, но потянулась за халатом, чтобы спуститься вниз и взять этот чертов телефон. Когда я была на лестнице, звонок повторился и оказалось, что звонят в двери. В бешенстве я подумала, что этот идиот забыл взять ключи и будит меня в такую рань, уж чего-чего, а этого я ему не прощу. Я все еще не пришла в себя и даже не подумала, что у меня собственное лицо, без макияжа под Басеньку, то есть, мне нельзя никому показываться. Страшно зевая я открыла дверь.

За дверями стоял незнакомый тип.

– Куры здесь? – сердито спросил он.

Я взбесилась. Что за скотина, будить меня в половине шестого, чтобы спросить про кур!!!

– Нет, – гаркнула я, пытаясь закрыть двери. Парень их придержал.

– А что? – нетерпеливо поинтересовался он.

– Крокодилы, – не раздумывая ответила я, готовясь задушить его голыми руками.

Несимпатичный тип будто засомневался:

– Ангорские? – неуверенно спросил он.

Это переполнило чашу. В половине шестого утра – ангорские крокодилы!!!

– Ангорские, – с яростью подтвердила я. – На луну воют.

– Морковку жрут?

– Не жрут. Трут на терке! Что, черт побери, вам нужно?!

Мужик казался непоколебимым.

– Должны были быть ангорские кролики, – недовольно сообщил он. – Вот, это для шефа. Надо отнести ему как можно скорее. Мачеяк здесь живет?

Я еле удержалась, чтобы не проинформировать его, что не Мачеяк, а король Август Адольф.

– Мачеяк. Здесь.

– Тогда все правильно. Повторяю, это для шефа, отнести сразу.

– Не обращая внимания на мое сопротивление он всунул мне в руки большой и страшно тяжелый пакет, размером с чемодан, и чуть не упустил его мне на ноги.

– Для шефа, – с нажимом повторил он и удалился прежде чем я успела возразить.

Я осталась за дверями совершенно сбитой с толку, придавленной тяжестью пакета, который весил килограмм сто и в котором, как я поняла, находилась морковка для ангорских крокодилов. До меня дошло, что я сделала одно из дел мужа. Ну что за кретин, бестолочь, скотина, договаривается о встрече на восходе солнца, а потом уезжает, специально, чтобы меня разбудили! С таким гадом я больше не выдержу, все, развожусь!

Мысль о морковке была настолько сильной, что я, не задумываясь о полной бессмысленности своих действий, отволокла пакет на кухню, с большим трудом установила его на столе, после чего вернулась в постель.

Муж объявился только к вечеру. К тому времени я уже успела проснуться, прийти в себя и задуматься. Тот невоспитанный тип, который спрашивал про крокодилов, в смысле про куриц, прибыл скорее неожиданно, недоговорившись, иначе бы муж хоть что-то сказал. Даже если бы он заранее не предупредил меня, что ожидает визита, спросил бы после возвращения. Не спросил. Мне это показалось странным, тем более, что сопутствующие обстоятельства были очень оригинальными. В самом факте доставки пакета для какого-то шефа я не видела ничего странного, в конце концов можно было согласиться даже со временем суток, но сопутствующий диалог был верхом идиотизма. Какие курицы, почему ангорские?!. Я бы подумала об ошибке, если бы не то, что тип упомянул имя…

Возвращаясь наверх из мастерской, я заглянула на кухню. Муж готовил себе поесть. Лежащий на кухонном столе пакет ему явно мешал, он услышал меня, повернулся и показал на него пальцем:

– Что это? Оно должно лежать здесь?

Я с трудом подавила уверенность, что в пакете морковь, а место моркови на кухне.

– Не знаю. Ты должен немедленно отнести это шефу.

– Что?!.

– Отнести шефу. Немедленно. Какой-то жлоб принес это утром.

С минуту муж выглядел как пораженный громом. Он неподвижно стоял и в тупом ошеломлении, я даже забеспокоилась, не мое ли это дело, то есть Басеньки, не я ли должна знать шефа и лично отнести ему все, возможно, даже в тайне от мужа. Раньше это не приходило мне в голову, я не подумала над этим вопросом и теперь не оставалось ничего другого, как продолжать. В конце концов, пусть думает, что я сошла с ума.

С большим трудом муж очнулся.

– А!.. – неуверенно сказал он, немного подумал и добавил. – Он что-нибудь говорил?..

– Кто?

– Жлоб.

Я заколебалась. В крокодилах я решила не признаваться. Мое состояние в утренние часы довольно специфично. Басенька может чувствовать себя по-другому.

– Ничего особенного. Спросил здесь ли живет Мачеяк. Просил сразу отнести шефу. По-моему, он был здесь в первый раз.

– Кто?

– Жлоб. Я его не знаю.

– А!..

Мне показалось, что муж его тоже не знает. Он выглядел совсем оглушенным, что меня не очень удивило, я все еще считала, что это дело не его, а Басеньки. Я предпочитала не углубляться в обсуждение, оставила его вместе с пакетом и вышла из кухни. Поздно вечером, когда я зашла туда снова, пакета на столе не было.

Увидела я его на следующий день. В поисках толстой кисти я оказалась на той половине мастерской, которую занимал муж, отодвинула мешающий шаблон и наткнулась на собственность шефа, опертую о стену. Почему я решила вмешаться, непонятно, наверное у меня помутился разум.

– Что это значит? – обиженно спросила я. – Может ты не расслышал? Это надо сразу отнести шефу.

Стоящий ко мне спиной муж прикручивал к столу струбцины. Он вздрогнул, застыл, потом повернулся и посмотрел.

– Что? А!.. Это… Не было времени. Теперь тоже некогда. Будь любезна, отнеси сама, я сейчас отнесу тебе в машину, а ты отвезешь.

Я вздрогнула не меньше чем он.

– Исключено, любезна я не буду. Сам неси. Я занята.

– Ты не делаешь ничего срочного. Сразу, так сразу. Мне он это говорил или тебе? Лучше езжай сразу.

Внутри у меня что-то оборвалось. Что же это за шеф, черт его побери?! Похоже на то, что толстяка посыльного не знают ни муж, ни Басенька, но оба должны знать шефа. По каким-то таинственным причинам он пытается свалить все на меня, интересно, как мне из этого выпутаться… Муж заботливо уложил пакет на заднее сиденье и помахал мне рукой. Не видя другого выхода, я оделась и поехала.

Я посетила разные места. С одинаковым успехом шеф мог жить и на соседней улице и в Ломянках. Мне надо было изобразить поездку к нему, поэтому, на всякий случай, я решила возвращаться не слишком скоро. Я выбрала себе самую длинную очередь в «Деликатесах», сделала покупки про запас, объездила полгорода, какое-то время просидела в машине на стоянке у «Суперсама» и, в конце концов, вынуждена была вернуться, не придумав ничего осмысленного.

Во время поездки я все больше нервничала, потому что в разрешение проблемы шефа добавлялись все новые неясности, беспокоящие и подозрительные. До сих пор я в них не разбиралась, забывала про них, с непонятным легкомыслием пренебрегала ими, а теперь они свалились на меня все сразу. В результате пакет для шефа вылетел из головы, я забыла, что он все еще лежит на заднем сидении, количество покупок превзошло мои транспортные возможности и, не задумываясь о том, что делаю, я попросила мужа помочь.

– Как? – обиженно крикнул он, заглянув в машину. – Ты не отвезла?

У меня сперло дыхание. Еще чуть-чуть и я бы во всем призналась.

– Там никого не было, – решительно сказала я. – Придется отнести вечером. Возьми его домой, а то еще украдет кто-нибудь.

При мысли, что я должна буду возить пакет в машине, я испугалась, это автоматически накладывало на меня обязательство доставить его этому проклятому шефу. Этого я не должна была допустить ни за что на свете!

– И вообще, отстань от меня, – твердо добавила я. – Для меня он слишком тяжелый. Из-за твоих дел я не собираюсь зарабатывать грыжу. Странная идея, делать из меня носильщика…

Муж хмуро посмотрел на меня, пожал плечами, вытащил пакет из машины и отнес в дом. Мне стало легче дышать, но беспокойство осталось.

На следующий день с утра шел дождь, было непохоже, чтобы он перестал к вечеру. По инструкции я должна была отправиться на прогулку с зонтиком. Единственный зонтик, который был в комнате Басеньки, был летним, пляжным, плоским, с большими прямоугольными цветами. Он решительно не годился. Где-то должен был быть другой и этот другой предстояло найти.

В сумасшествии Басеньки все же существовала какая-то закономерность, поэтому я сразу решила воспользоваться дедукцией, а не слепо шарить по всему дому. Я решила, что зонты, галоши, плащи и другие вещи для дождя должны находиться там, где вода может стекать ничего не повреждая. Следовательно там, где соответствующий пол. То есть, на кухне, в ванне, в подвале… Было понятно, что искать надо в тайне от мужа, предшествующие события были не в мою пользу.

Поиски в ванной, кухне и моей части мастерской не дали требуемого результата. Я почти обнюхала вешалку и шкафы в прихожей. Во время поисков муж несколько раз выходил из мастерской и как-то подозрительно и неуверенно присматривался ко мне, так, будто следил за мной. Меня это жутко раздражало.

И наконец я попала. Размышляя над тем, где здесь еще может быть кусочек водонепроницаемой поверхности, плитки, пластика или бетона, я наконец добралась до входа в подвал. За дверями был помост и что-то вроде стенного шкафа, на который я до сих пор не обратила внимания, а теперь алчно распахнула, поскольку пол под ним был бетонным.

Внутри были три дамских зонтика, один мужской, две пары резиновых сапог, два плаща, калоши и пакет для шефа.

Я отчетливо ощутила, как внутри у меня что-то щелкнуло. Что, черт возьми, происходит с этим проклятым пакетом?! Не отнес его вчера, не отнес сегодня, и может, черт его побери, не относить до судного дня, но зачем он прячет его по закоулкам?!.

Муж появился на лестнице, как призрак. Я как раз успела дать себе слово, что про шефа больше не скажу ни слова, даже если придется спать на этом пакете. Я потянулась за ближайшим зонтиком. Муж несколько раз кашлянул.

– Кстати, – сказал он слегка охрипшим голосом, при этом выглядел он так, будто ему не хватало воздуха. – Этот пакет… Вчера его… То есть, вчера, это… не успел. Может отвезешь сегодня?

Я потеряла терпение:

– Я твоим шефом сыта по горло! – закричала я на него. – Он у меня уже через уши вылазит! Оставь наконец меня в покое! Отцепись!

Муж явно очень испугался. Может, я сделала какое-то неловкое движение зонтиком, но он так быстро отпрянул, что слетел с двух последних ступенек лестницы вниз. Я собиралась уйти также быстро, споткнулась о верхнюю ступеньку, схватилась за дверцу и заехала себе в ухо ручкой зонтика. Ярость затмила мой разум.

– Можешь его вообще не относить! – прошипела я. – Отвечать будешь сам! Я не буду! Меня все это не касается!

– Не знаю, действительно ли все это настолько срочно, – протестовал муж ползая на четвереньках. – Если бы было срочно, он бы сказал…

– А он и сказал! Срочно!

– Мне он не говорил…

– А мне сказал!

– Раз тебе сказал, ты и относи…

Я почувствовала, что через секунду сойду с ума. Я запуталась, кто я такая, и уже не понимала, ругаюсь с ним как я, или как Басенька. Сопротивление с его стороны было необъяснимым. Вдруг до меня дошло, я глянула на него, увидела на лице выражение полного угнетения и абсолютной паники. Что-то с этим пакетом было сильно не в порядке…

Внезапно муж будто очнулся. Он справился со своим лицом, поднялся, пробормотал что-то под нос и исчез в мастерской. Я пришла в себя и успокоилась. Мне пришло в голову, что надо будет наконец подумать, что-то здесь не сходится…

Вопреки ожиданиям, к вечеру дождь прекратился. Я сидела на лавочке в темном месте скверика и курила, погрузившись в раздумья. Аллейку передо мной освещал фонарь.

Несомненно, если бы не сцена, которая разыгралась передо мной на этом освещенном месте, мои размышления дали бы результаты намного раньше. Собственно говоря, то что я увидела, даже трудно назвать сценой, таким коротким и незначительным было это событие. И одновременно несущим такие последствия!

Идущего блондина из автобуса я заметила издалека. В этом скверике он появлялся так же регулярно, как и я, что казалось мне непонятным. Если бы это был лес, парк, или Лазенки, это бы еще можно было понять – гуляет, потому что ему нравится, хоть и странно, но возможно. Если бы он просто проходил быстрым шагом, я считала бы это нормальным – проходит, потому что здесь лежит его путь домой. Так нет же, иногда он и правда проходил, но чаще медленно плелся, явным образом прогуливаясь. Где вы видели нормального человека, который прогуливается по такому паршивому маленькому скверику, состоящему из одной лужи посередине и двух перекрещивающихся аллеек?

С каждым разом я все больше к нему приглядывалась, он все больше меня интересовал. Мне показалось, что он отличает меня от кустов и деревьев. Уже на третий день он смотрел на меня не как на воздух, а как на личность, хотя, я готова поклясться, он не заметил, была ли я восьмилетней девочкой или столетним старичком. Я задумалась над причиной его прогулок по вечерам именно здесь, у меня не вышло ничего, кроме его красивой жены, которая создает ему дома невыносимую атмосферу. Я наполнилась антипатией к ней.

Одновременно я чувствовала себя полностью довольной и удовлетворенной при мысли, что уже давно лишилась глупых фантазий. Пару лет назад такой похожий на идеал блондин потряс бы меня до глубины души, теперь же, слава богу, из этого ничего не вышло. Я уже достаточно напереживалась с блондинами, мне все время казалось что попался тот, что нужно, после чего происходили жуткие события, от которых кровь в жилах стыла, которые полностью противоречили надеждам. Больше я не дам себя обмануть, этот может заинтересовать меня чисто теоретически.

Теоретически я наблюдала за тем, как он приходит, временно забыв о размышлениях. С другой стороны приближался неприметный парень. Встретились они как раз передо мной, в этом освещенном месте.

Если бы они поприветствовали друг друга обычным поклоном, я бы не обратила на это внимания, мне бы и в голову ничего не пришло. Они, однако, сделали то, что вообще трудно описать словами. Это не был поклон и, даже, не приветствие, это было как бы мгновение общего понимания, невидимое для постороннего глаза. Я заметила это только благодаря усиленному вниманию, с которым наблюдала за блондином, ни на минуту не отрывая от него взгляда. И, опять-таки, это не имело бы никакого значения, если бы я случайно не знала, кто такой этот незаметный парень и какие привычки были свойственны его кругу.

Идиотская, иррациональная радость разлилась по всему телу и чуть не задушила меня. Он мной интересовался!.. Точно, он интересовался мной! Это не мой глаз обратил на него внимание, а мой нюх! Внешность внешностью, красота красотой, но в глубине души я чувствовала, что в нем что-то есть! Боже мой, познакомиться с ним, поговорить, любой ценой!..

Именно в этот момент семейство Мачеяков, муж, пакет и шеф вылетели у меня из головы. Остался блондин из скверика, до безобразия интригующий, желанный и безнадежно недоступный. Если бы он выглядел немного по-другому, я бы без колебаний завязала с ним знакомство, прицепилась бы к нему как пиявка и прямо сказала, что от него хочу. Но в присутствии его необычайной красоты я не могла сделать ничего. Его должны были хватать направо и налево, это хватание должно было надоесть ему по уши, и никаким образом я не смогла бы его убедить, что ни о каком хватании и речи нет. Какая жалость!

Я несколько расстроилась и испугалась, что в результате эти прогулки войдут в привычку, после возвращения в себя я начну маниакально блуждать по скверику, скрывая от себя надежду, что встречу его, чтобы не создавать несоответствующей атмосферы. То, чего я бы не сделала для самого прекрасного мужчины мира, я бы не раздумывая сделала ради загадки, сенсации и тайны…

Мысль сбилась с верного пути на бездорожье. Остатки трезвости заставили меня подавить ненужное умиление, понятно было, что этот блондин был для меня недостижим. Я еще немного посидела на лавочке, замерзла, поднялась, отправилась домой, через несколько шагов сориентировалась, что иду к себе, быстро развернулась и отправилась к Басеньке.

Наконец-то я вспомнила, что должна была подумать о муже и шефе, и, что о чем-то уже начала догадываться. Я поймала нить рассуждений, прерванную блондином, не отдавая себе отчета, что поймала ее в несколько другом месте и то, о чем я думала раньше, находится в некотором противоречии с тем, о чем я думаю теперь.

До этого я размышляла над загадочным поведением мужа в простых обстоятельствах, понятных и несложных, во мне даже начали пробуждаться очень странные подозрения, но, тем не менее, обоснованные. Теперь же на первый план выдвинулся пакет для шефа…

Сомнений не было, он был очень испуган. Любой ценой он старался всучить его мне, а увидев мое сопротивление, начал прятать его по углам, вместо того, чтобы отнести шефу. Что это значит? И что это вообще за шеф – человек, место, организация?!. И чего он так сильно боится? Ему просто необходимо избавиться от тяжести пакета, но он его не относит, держит дома и трясется над ним от страха. Что же там упаковано?!.

Волосы под париком слегка встали дыбом, мне стало не по себе. Пакет для шефа приобрел таинственные черты, от него веяло страхом. В мгновение ока воображение подсказало мне его содержимое, вместо подгнившей моркови я увидела разрезанные на кусочки руки и ноги, а также другие фрагменты тела. Все сходилось, муж про это знает и, понятно, боится, потому что эти останки того и гляди завоняются. Надо бы их понюхать, может, уже слышен трупный запах…

Причин, по которым пан Роман Мачеяк должен был держать дома человеческие останки, в страхе ожидая, пока все разнюхает жена, я не понимала. Трезвости ума хватило только на то, чтобы отказаться от блондина. Мысленно я видела только лицо мужа, впала в панику не хуже, чем он, и даже подумала, стоит ли возвращаться в этот дьявольский дом, может лучше сбежать, наплевав на паршивые пятьдесят тысяч пана Паляновского…