Романов #12

Глава 15

Русско-германская граница в Литовской губернии .

Боярин Вышнивецкий сидел за рулем непримечательного легкового автомобиля, поминутно оглядываясь в зеркало заднего вида. Савелию Каземировичу казалось, что стоит только отвести взгляд, как рядом окажутся солдаты Строгановых.

От верных людей он узнал о захвате родового особняка, но маршрут не изменил. Жену и сына, конечно, жаль, однако и соваться под стволы Строгановых — глупо. Лучше убраться в Германский рейх и осесть там, тем более что новая личность давно ждет своего часа, а на счетах в немецких банках лежит достаточно средств для новой жизни.

Позднее можно будет выйти на связь с поляками. Они поддержат его, как людьми, так и оружием. А пока что пусть Василий Строганов ищет Савелия Каземировича по всему Русскому царству. Пока глава рода не сдался или не погиб, война между родами не будет закончена.

Пограничный пост приближался медленно — солдаты и сотрудники не спешили исполнять свои обязанности, двигались размеренно, спокойно. А значит, не ждали, что мимо них скоро проедет боярин, притворяющийся царским человеком. Впрочем, именно поэтому и не спешили — перед благородным могли бы и расчистить путь, а так проверяли все и всех досконально, прежде чем выпустить из страны.

Постукивая пальцем по рулю, Савелий Каземирович бросил очередной взгляд в зеркало. За ним уже собралась немалая очередь машин — туристические поездки любили во все времена, так что ничего удивительного в таком количестве желающих пересечь границу не было. Отдельной линией шли груженые фуры с товарами — торговля не должна простаивать, несмотря ни на какие встречи наследников.

Погода была достаточно жаркой, но в салоне работал кондиционер, и открывать окна Савелий Каземирович не стал. Впрочем, даже с поддержкой встроенной техники Вышнивецкий ощущал, как начинает покрываться потом от волнения.

Впереди еще оставалось пять автомобилей, и время тянулось. Но и спешить, привлекая внимание, было нельзя.

Впрочем, все кончается, рано или поздно. Дошла очередь и до Вышнивецкого. Сотрудник махнул ему рукой, дозволяя приблизиться. На самого водителя он не смотрел, сверяясь с чем-то в планшете, который держал в руках.

А вот пара пограничников держала руки на коротких автоматах. После инцидента с перестрелкой между русскими солдатами и немецкими соседями служивые были явно напряжены и готовы к бою. В тот раз им повезло иметь на своей стороне княжну Романову, но Ксения Алексеевна уехала, а долг исполнять нужно. Вот и нервничали люди.

— Добрый день, — кивнул Савелий Каземирович, предварительно опустив окно и протягивая сотруднику поста документы.

— Здравствуйте, — произнес тот, принимая бумаги. — Цель поездки?

— Путешествие, — легко ответил Вышнивецкий.

И ведь не соврал, именно путешествие он и планировал.

— Секундочку.

Пока мужчина возился с планшетом, Савелий Каземирович ничем не показывал, что нервничает. Свобода была близка, оставалось всего-то проехать каких-то метров пятьсот, и Строганову останется кусать локти.

— Прошу прощения, — заговорил сотрудник, возвращая документы хозяину. — Планшет барахлит, подождите здесь, я другой возьму.

Эта заминка насторожила боярина, но что ему оставалось делать, кроме как кивнуть? Не прорываться же на немецкую землю с боем. Михаил II точно не одобрит, если его собственный боярин начнет убивать царских людей. Государь такого не прощает.

Сотрудник отошел, стоящие наготове с автоматами бойцы с машины Вышнивецкого глаз не сводили. Впрочем, их он не боялся. Документы реальные, человек, на которого они оформлены, существует на бумагах. Так что никаких препятствий возникнуть не может.

Однако из укрепленного поста вернулся не тот сотрудник, что отходил за планшетом, а...

— Далеко ли ты путешествовать собрался, Савелий? — чуть насмешливо спросил боярин Строганов, вставая перед капотом автомобиля. — Род свой бросить не побоялся. Жить хочешь? Так полякам ты тоже не нужен будешь, раз ты трус.

Вышнивецкий сохранил лицо невозмутимым. Однако оставаться в машине, которая никакой защиты не имела, было уже опасно. А потому он открыл дверь и выбрался наружу. Пока выходил, заметил, как солдаты отгоняют машины подальше — чтобы случайных жертв избежать.

— Я ведь знал, что ты побежишь к своим дружкам, — усмехнулся Василий Николаевич. — Ну что, сдашься сам, Савелий, или на поединок выйдешь?

Бороться со Строгановым у Вышнивецкого планов не было и раньше. А уж сейчас, когда Савелий Каземирович вымотан побегом, а Василий Николаевич, наоборот, полон сил и решимости, тем более начинать схватку было нельзя.

К тому же чего он добьется своей гибелью? Ничего. А даже уступив Строгановым все свое имущество после войны, когда те затребуют контрибуцию, можно все равно сесть на трон Речи Посполитой.

— Сдаюсь, Василий Николаевич, — захлопнув за собой дверь, сказал Вышнивецкий. — Признаю, ловко ты меня поймал. И готов обсуждать условия мира.

Боярин Строганов кивнул и жестом подозвал одного из ожидавших в стороне пограничников.

— Все слышал, боец? — обратился к солдату Василий Николаевич.

— Все, боярин, — подтвердил тот.

— Давай блокираторы, — с улыбкой велел боярин Строганов. — Савелий Каземирович едет со мной.

Князь Романов Дмитрий Алексеевич .

Цесаревич отправился не на самолете.

Хотя личный борт и взмыл в воздух, однако на нем следовал только Алексей Михайлович Соколов. Не по доброте душевной, разумеется, старшему сыну Михаила Викторовича предстояло решить все возможные проблемы с посольством на месте.

Было тут и двойное дно. Если личный борт наследника престола собьют так же, как и Емельяна Емельяновича, Алексея Соколова никому жалко не будет.

Бронированный поезд царской семьи стремительно несся по железной дороге. Великий князь Апраксин успел восстановить пути до Варшавы, и теперь Игорь Михайлович лично проверял, насколько это задача Петром Глебовичем решена.

— Дмитрий Алексеевич, присаживайтесь, — гостеприимным жестом предложил мне цесаревич.

Личный вагон наследника престола был снабжен собственным кабинетом, гостиной, спальней, санузлом и, разумеется, двумя десятками коек для гвардейцев. Меня Игорь Михайлович принимал в кабинете.

Горячий ароматный чай в двух граненых стаканах с латунными подстаканниками плескался внутри емкостей, вздрагивая на каждом стыке рельсов, однако не проливался. На столе перед цесаревичем громоздились тарелки с закусками в таком изобилии, будто Игорь Михайлович не одного гостя позвал, а как минимум весь поезд кормить намерен.

— Благодарю, Игорь Михайлович, — кивнул я, садясь на указанное место.

Покачивающийся в ровном такте вагон прекрасно сочетался с размеренным стуком колес. Умиротворения атмосфере добавляли и плотно занавешенные окна, сквозь которые едва-едва проникал свет. Запах креозота, неизменно сопровождающий современные поезда, в вагоне цесаревича не ощущался. Зато пахло лаком, деревом, какими-то духами.

— Угощайтесь, — предложил наследник престола, сам тут же сосредоточившись на бутербродах с колбасой.

Я не стал отказываться. Завтрак у меня был уже давно, и пока я контролировал установку дополнительного оборудования на царский поезд, пропустил обед.

О том, что Игорь Михайлович предпочтет этот транспорт, до последнего момента, похоже, даже он сам не догадывался. А потому и поезд был не подготовлен, и вагоны. Хорошо еще, что поездная бригада была на месте, не пришлось никого искать.

— Люблю поезда, Дмитрий Алексеевич, — признался Игорь Михайлович, делая большой глоток чая. — Есть в них что-то умиротворяющее. Как и в любой иной механике, здесь все зависит от каждого винтика, но при этом любой винтик можно заменить. А порой еще и крайне необходимо.

Я кивнул, выслушав наследника престола. Разумеется, речь шла не о поезде, а о государстве. И слова, сказанные про замену, были произнесены неспроста.

— Вы об Алексее Михайловиче? — уточнил я.

— И о нем в том числе, — подтвердил цесаревич, наклонив голову. — Взять, к примеру, Вышнивецких. Они ведь действительно верили, что Михаил II посадит их на трон карманной Речи Посполитой. Но почему-то упустили из виду, что если царю потребуется назначить короля Польши, у него для этого есть более подходящие фигуры.

— В фантастических книгах частенько использовался принцип избранного, — усмехнулся я. — Когда герой, ничего из себя не представляющий в обычной жизни, внезапно оказывается тем самым человеком, который совершит великое дело, добьется сложной цели или хотя бы затащит на сеновал самую красивую женщину мира. Человеческая психика так устроена, Игорь Михайлович, что признать себя избранным легко, а вот смириться с тем, что ты всего лишь винтик машины — крайне сложно.

Игорь Михайлович взглянул на меня и вздохнул:

— Я люблю, когда все находится на своих местах, предсказуемо и объяснимо. Нет ничего важнее стабильности и контроля, — сказал он. — Я, собственно, поэтому и попросил вас ехать со мной, Дмитрий Алексеевич. Мне кажется, кроме вас, мало кто в Русском царстве вообще понимает, какая жизнь нас ждет в ближайшем будущем, и как к ней нужно адаптироваться, чтобы поезд под названием Русское царство продолжал свой ход, делая остановки только в заранее намеченных местах и не ломаясь по дороге.

— И что же натолкнуло на мысль, что эти проблемы появятся? — спросил я, отпивая чай.

— Вы, разумеется, видели ролик «Армтек», — кивнул мне цесаревич. — Понимаете в этих технологиях вы, Дмитрий Алексеевич, побольше моего. И потому мне кажется, что вы будете весьма востребованным специалистом в скором времени. Как повлияют на будущее планеты разработки этой корпорации? Что может противопоставить им Русское царство? И главное, если за «Армтек» стоят ключники, как нам защищаться от их киборгов в масштабах страны?

Я кивнул, показывая, что вопросы услышал.

Однако с ответом не спешил, потягивая горячий чай с бутербродами. Игорь Михайлович не торопил, он и сам с удовольствием предался чревоугодию. Судя по количеству отложенных в сторону папок с документами, наследник престола тоже не успел толком поесть сегодня.

Наконец, слегка утолив голод, я вытер пальцы.

— Начну, пожалуй, с того, что нас ждет в смысле глобальном, — произнес я, глядя на собеседника. — Первыми клиентами «Армтек» станет не регулярная армия, а отряды наемников. Именно для них в первую очередь будут актуальны разработки корпорации ключников.

Цесаревич кивнул, а я продолжил:

— Когда они испытают на себе эти технологии, появятся и первые монархи, которые захотят внедрить такое усиление в своей армии, — сказал я. — Влияние корпорации «Армтек» будут стараться урезать всеми возможными способами. Но благодаря связям с правящими родами Европы подобные инициативы будут встречать отчаянное сопротивление.

Игорь Михайлович приподнял бровь.

— Считаете, ключники замахнулись на мировое господство, при котором монархи будут низведены до уровня обслуживающего персонала? — правильно уловил он мою мысль.

Оставалось только пожать плечами.

— Они уже это делают, Игорь Михайлович. Алистер Виндзор не на пустом месте получил перстень общества Януса Двуликого. Он занимал весьма серьезную должность. И мог соперничать с королем по степени своего влияния на государственные процессы, — напомнил я. — Из того, что мы узнали от Юлии Александровны, выходит, что Европа практически вся находится под колпаком ключников. А «Армтек» — это первое связующее звено. Со временем возникнут и другие корпорации, которые будут отнимать реальную власть у правителей и объединять страны Европы между собой.

— То есть будет новая магическая резня, — подвел итог, рассекая ножом кусок осетрины, Игорь Михайлович.

— Обязательно, — подтвердил я. — Технологии, которые сейчас начнет продавать «Армтек» — это те же самые киборги, что уже терпели поражение от наших войск. Однако тогда мы столкнулись, в лучшем случае, с сотнями киборгов. А выставив свои технологии на продажу, «Армтек» начнет печатать их тысячами.

Цесаревич покачал головой. Очевидно, его не радовала такая перспектива.

— Я наслышан, что вы испытываете проблемы с руководством лабораторий, — напомнил он. — Можете считать, что этот вопрос решен. Мне не хочется прибегать к такому методу, однако если руководство лаборатории отказывается работать на благо Русского царства, руководство нужно менять. Судьба страны важнее чьих-то амбиций.

Какой мягкий намек на то, что мне дают больше свободы действий и выказывают абсолютную поддержку. Если бы наследник престола в меня не верил, он бы и не поднимал этот вопрос и не вмешивался.

Как Михаил II, например.

— Я давал им время одуматься, — произнес я.

— Наши враги уже продают свои технологии по всему миру, Дмитрий Алексеевич, — махнул рукой с вилкой в ней Игорь Михайлович. — У нас нет времени, чтобы одумываться. Времена, когда можно было позволить себе месяцами отсиживаться за стенами в ожидании врага, давно прошли. Любая современная межконтинентальная ракета пролетает вокруг земного шара за несколько часов. Промедление — это смерть.

Хорошо, что он это понимает.

— Благодарю за доверие, Игорь Михайлович, — кивнул я.

— Бросьте, Дмитрий Алексеевич, — вновь отмахнулся тот. — Составьте список, что нужно сделать, чтобы обеспечить безопасность нашей страны. И передайте его лично мне. Я, конечно, не государь, однако тоже кое-что могу. С моей поддержкой у вас не возникнет никаких затруднений. А если ситуация с руководством лабораторий повторится — говорите Емельяну Сергеевичу сразу. Он разберется, кто там и о чем думает.

— Я это запомню, — наклонил голову я.

Поезд стал замедляться, и наследник престола обернулся к окну.

— А вот и Варшава, Дмитрий Алексеевич, — улыбнулся он. — Будете облачаться в доспехи, разыгрывая «Стража», или пойдете открыто?

— Переоденусь, — ответил я, поднимаясь из-за стола, — ни к чему дразнить гусей.