Рота террора

Глава двенадцатая

– Вы только посмотрите, что здесь творится! Только посмотрите!

Рыжеволосая девушка в серой майке с изображением Микки Мауса готова была разрыдаться. Римо огляделся. Все было перевернуто вверх дном. По столу и кровати были разбросаны вырванные из книг страницы и растерзанные обложки.

– Что произошло? – спросил Римо.

– Все это дело рук Джоан! – в сердцах воскликнула девушка. – Она явилась сюда, такая важная и надутая, и заявила, видите ли, что вступает в свою чертову революционную армию и оставляет эту чертову школу, и велела мне убираться на фиг. Я вышла, а когда вернулась, увидела весь этот бедлам, а сама она куда-то намылилась.

– Куда она уехала? – спросил Римо.

– Она сказала, что порвала эти свинские книги, чтобы они не отравляли умы другим своей фашистской ложью, – кипела рыжеволосая, не обращая внимания на Римо. Она стояла на полу посередине комнаты, топая ногой, как рассерженный ребенок; всякий раз при этом ее груди подпрыгивали.

– Куда же все-таки она поехала?

– Если бы это были только ее книги, еще куда ни шло, но там были и мои. Теперь мне придется за них платить. Гадина.

– Действительно, гадина, – согласился Римо.

– Грязная сука.

– Действительно, грязная сука, – согласился Римо.

– Она сказала, что собирается в Нью-Йорк.

– Ах, значит, грязная сука поехала в Нью-Йорк, – сказал Римо. – А куда именно, не знаешь?

– Не знаю и знать не хочу. Посмотрите, во что она превратила комнату. Я буду рада, если у нее лопнет башка от зубной боли.

– Я помогу тебе навести порядок, – сказал Римо.

– Поможете? Это было бы очень мило с вашей стороны. Не хотите ли позабавиться в постельке? У меня есть отличные краски для тела.

– Нет, спасибо. Не могу позволить себе это до свадьбы, – сказал Римо, сгребая в охапку бумаги и заталкивая их в пластиковое мусорное ведро в углу комнаты.

– Вы женитесь на мне? – спросила она.

– Не сегодня, – сказал он. – Сегодня мне надо постричься. А я-то думал, что вы, девушки, не придаете значения браку. Долой семью! Даешь нулевой прирост населения! И прочее в этом роде.

– Послушайте, что за песни? Что значит «вы, девушки»? Для вас женщина – всего лишь название пола. Это неверно. Вы такой же пустоцвет, как и эта сука. Вон еще лист под кроватью. – Она села на стол и подняла ноги, чтобы не мешать Римо.

Римо нагнулся и поднял с пыльного пола под кроватью лист бумаги.

– Куда же отправилась эта грязная сука, она же пустоцвет?

– Не знаю, – сказала рыжеволосая. – Она несла какую-то околесицу.

– Что именно?

– Она сказала: остерегайся мертвых животных. И захихикала. Я думаю, эта сука снова нанюхалась.

– Действительно, сука.

– Грязная сука.

– Действительно, грязная сука, – согласился Римо. – Попадись она мне в руки, я научил бы ее уму-разуму.

– Правда?

– Бьюсь об заклад.

– Она состоит в этой группе. Держу пари, вы найдете ее там.

– Что это за группа?

– Какая-то революционная группа пустоцветов. Отвратительная, раз в ней состоит Джоан Хэкер.

– Как она называется?

– Народное объединение для борьбы с фашизмом.

– Ну конечно! – воскликнул Римо. – Это же НОБФ.

– Точно.

– Где находится эта организация?

– Где-то в Виллидже, в Нью-Йорке, но, где точно, я не знаю.

– Как тебя зову!?

– Миллисент Ван Дервандер.

– Уж не приходишься ли ты родственницей знаменитым Ван Дервандерам, производителям консервов для собак?

– Прихожусь.

– Отныне всякий раз при виде печенья для собак я буду вспоминать тебя.

– Очень мило с вашей стороны.

– Я вообще очень мил, – сказал Римо. – Послушай, если у меня останется время после стрижки, ты все еще хочешь выйти за меня замуж?

– Нет. Комната уже убрана. Зачем же выходить замуж?

– Действительно, зачем?

В номере отеля «Гильдия» Чиун досматривал одну из своих любимых телепрограмм.

– Пора, Чиун, мы возвращаемся в Нью-Йорк.

– Зачем? – спросил Чиун. – Это прекрасный городок. Мы вполне могли бы остаться здесь подольше. В отеле кабельное телевидение и каналов намного больше, чем в Нью-Йорке.

– Мы вернемся сюда, когда замостят Гарден-стрит, – сказал Римо. – К тому же, Нью-Йорк расположен неподалеку от Бруклина.

– Теперь Бруклин не так уж интересует меня, – печально проговорил Чиун. – Есть вещи и поважнее.

– Например?

– Например, мертвые животные.

– Конечно, – сказал Римо. – Я совсем забыл. Мертвые животные. Но ты забыл про НОБФ.

– НОБФ?

– Да, – сказал Римо, – разве не знаешь? Сначала толстый, потом худой, потом НОБФ, потом мертвые животные. – Он отвернулся с ехидной усмешкой.

Чиун вздохнул за его спиной.

– Давай лучше поедем в Бруклин, – сказал он.