Роуэн и бродники

15. Тьма и свет

Роуэн бросился к Зеел, но успел заметить, как она удивлена его яростным порывом. Он кинулся к ней с кулаками, она же стояла совершенно спокойно, даже не делая попытки защититься.

Огден вцепился в мальчика, оттащил его назад и велел ему успокоиться.

Роуэн попытался вырваться из железной хватки, он задыхался, кашлял, все еще находясь во власти гнева, который не отпускал его. В ушах шумело, поэтому он не сразу разобрал, что говорит ему Огден.

А тот кричал:

— Ты ошибся, Роуэн. Послушай меня! Послушай!

Постепенно Роуэн пришел в себя. В нем утих гнев. Он больше не вырывался, а стоял, замерев, рядом с Огденом.

— Вот так-то лучше, — сказал Огден. Он посмотрел на Аллуна, и впервые его лицо просветлело. — Этот парнишка из Рина гораздо сердитее, чем кажется, — сказал он с легкой усмешкой. — Теперь понятно, почему ему покорилась даже Гора.

— Вот и правильно, что сердитый, — сказал Аллун, даже не улыбнувшись в ответ. — Я, слепец, ничего не заметил. Ваша предвестница Зеел — из зибаков. И вы прекрасно это знаете.

— Я о своем племени знаю все, — тихо сказал Огден. — Зеел — найденыш, мы подобрали ее на берегу Моря и взяли с собой. Родом она из зибаков, это точно. Мы-то это сразу поняли, хотя особо об этом не распространялись. Боялись, что, например, водяные люди могут поступить так же, как сейчас наш юный друг Роуэн.

Он сжимал плечо Роуэна, и голос его был грустен.

Роуэн смотрел на Зеел. Она стояла гордо, не отводя глаз, но в них виднелась боль. Мальчик пытался заставить себя опять разозлиться, но сделать этого никак не мог.

— По происхождению Зеел из зибаков, а по воспитанию — из бродников, — продолжил Огден. — Она наша. Она, если надо, умрет за нас. Если и есть у нас враг, то это не Зеел. Даже не думай. Зеел не сказала бы мне ничего, во что бы сама не верила. — Он сдвинул брови. — Знайте и другое, жители Рина. Бродники не причиняли никакого вреда своим друзьям.

— Так почему же вы пришли, когда вас никто не ждал, и ушли так же внезапно? — спросил Аллун.

— Мы пришли, когда почуяли, что в вашей земле что-то не так, — без затей ответил Огден. — Мы почуяли беду. Вот и пришли к вам, потому что вы друзья, чтобы посмотреть, уж не случилось ли с вами чего. Но вы нас неласково встретили. Мы поняли, что за улыбками скрывается гнев. Нам запретили входить в деревню и велели остаться на холме.

— Но это же из-за горной ягоды! — воскликнул Роуэн.

Огден удивленно замолчал.

— Только-то? — сказал он наконец. — Неужели из-за какой-то там ягоды ваше племя закрыло для нас свои сердца? — Он нахмурился. — Боюсь, пастушок, ты ошибаешься. Ты, наверное, чего-то не знаешь. Чего-то самого…

Аллун замотал головой.

— Нет, Огден, — вздохнул он. — Все Роуэн знает. Жители Рина — это и впрямь трудно понять — хотели сохранить в тайне свою горную ягоду. Они хотели собрать большой урожай, да так, чтобы об этом никто не прознал, и в следующем году повыгоднее продать его на побережье.

Огден с изумлением слушал его.

— Да какая же это тайна, Аллун? — спросил он. — Мы знали о ягоде еще тогда, когда до Рина был день пути. Мы слышали ее запах. Мы видели пятна от ее сока на перьях птиц. И кому это в голову пришло делать тайну из еды, чтобы от этого выгадать? Ты точно знаешь…

— Точно, — твердо ответил Аллун. — Если вы почувствовали, что жители Рина чего-то недоговаривают, так причина была только в этом. Вот и все.

Огден посмотрел на трех предвестников, но те, казалось, были поражены даже больше, чем он.

— Просто невероятно, — пробурчал он. — Никогда я не пойму народ твоей матери, Аллун. Никогда, хоть сто лет проживу. — Он развел руками. — А мы-то что подумали: вы с зибаками объединились против нас. Вот мы и решили сняться с места, не дожидаясь, пока они придут. И мне показалось, что надо идти сюда. Это место словно позвало меня. А когда земля зовет, я всегда ее слушаю.

Он оглядел суровые голые скалы, что вздымались вокруг.

— Не знаю почему, но Золотая долина уже давно не выходит у меня из головы. Я, кажется, так и вижу ее перед собой. Вот я и подумал: может, меня тянет сюда, потому что для бродников настало наконец время снова найти своих старых друзей. Вместе мы сможем одолеть врага, вы-то ведь нас оставили.

— Так вы хотите отыскать долинный народ? — прошептал Роуэн. — А разве Золотая долина есть? Я думал…

— Ты думал, что это всего лишь сказка? Ты не один такой, пастушок Роуэн! Но теперь-то ты, конечно, знаешь, что любая сказка — это шелковая нить, намотанная вокруг жемчужного зерна истины. И провал Унрин тоже есть.

Тут лицо его потемнело, и он оглянулся.

Роуэн посмотрел туда же, но не заметил ничего нового — те же зубцы скал и где-то далеко золотистый утес, круто взмывающий к небу.

— Провал Унрин лежит вон там, за каменным холмом, — сказал Огден. — И наши легенды говорят, что он охраняет Золотую долину. Мы все в это верили и сейчас верим. Предвестники много раз пролетали над провалом. Но много ли с воздуха разглядишь? Значит, мы должны до него дойти и разыскать тайный путь к своей цели.

— Но провал Унрин — запретное место, — горячо возразил Аллун. — У бродников закон: туда ходить нельзя.

Огден кивнул и помрачнел:

— Нельзя — рожденным в племени бродников. А вот, — и тут он посмотрел на Зеел, — зибаки могут туда ходить, сколько им вздумается. Я и подумал: может, Зеел поэтому к нам и подбросили. Может, так давно было решено, что она, а вместе с ней и мы дождемся своего часа.

Зеел гордо подняла голову.

Роуэн с трудом подобрал слова, чтобы высказать то, что было у него в голове:

— Так, значит, это не вы… ну, то есть не бродники… заколдовали деревню?

— Нет, конечно! — решительно сказала Зеел, которая сейчас и впрямь казалась истинной дочерью бродников. — Огден же сказал тебе!

Роуэн почувствовал, что краснеет, но заставил себя продолжать.

— Так как же это случилось? — не отступал он. — И почему?

Огден задумчиво почесал затылок:

— Не знаю… — И тут глаза его сузились. — Что ты там говорил о стихотворении? Что за стихотворение такое?

— Наша мудрейшая Шеба прочитала его Роуэну в тот день, когда вы появились в Рине, — объяснил Аллун. — Еще и поэтому я… ну, то есть мы… подумали, что вы нас выдали зибакам. Там все сходилось.

Огден нахмурился:

— С чем что сходилось? Ладно, прочитай-ка мне его, раз уж оно нам всем так напакостило.

Роуэн снова покраснел, но послушался и громко произнес слова, о которых не мог вспоминать без страха:

Роуэн замолчал. Огден подождал немного и повернулся к Аллуну.

— Понятно, почему вы попались, — сказал он и некоторое время помолчал. — Это же загадка. И из нее я понял только одно. Чтобы защититься от беды, ищите ответ в прошлом.

— Вот об этом и говорила моя мама, — вставил Роуэн. — И Ланн сказала, что стихотворение это о том времени, когда мы были рабами зибаков, и оно предупреждает нас, что это повторится снова, если мы забудем старые уроки.

Огден кивнул:

— Может, оно и так, да мне кажется, что не похоже. Оба наших племени боятся зибаков. Но, видно, у нас есть еще один общий враг.

— Кто же это? — спросил Роуэн. — С тех пор как мы пришли в Рин, у нас не было других врагов.

Огден задумчиво посмотрел на него:

— Ну да. А тайный враг, который был здесь до того, как вы пришли, и есть сейчас, но до сего дня он не показывался ни нам, ни вам? Древний враг этой земли и ее людей. Враг, который будет ждать, сколько надо — тысячу лет, две тысячи, десять, а потом внезапно нападет. Кто он, как ты думаешь?

Огден склонил голову и закрыл глаза. Все ждали. Роуэн затаил дыхание. Лицо Зеел было таким спокойным, что казалось маской.

Но вот наконец Огден поднял глаза.

— Вот что я надумал, — сказал он. — Я послушал свое сердце и пришел сюда, потому что в этом месте, как говорили, бились великаны Инспрея и здесь пропала чудесная долина. Меня тянуло сюда, да и до сих пор тянет. Это сильнее меня. Я знаю — здесь мы найдем то, что ищем. — Он обернулся к Зеел. — Готовься, предвестница. Вот твое желание и сбудется. Ты отправишься искать Золотую долину. Не испугаешься?

Она, побледнев, кивнула.

— Ее охраняет провал Унрин, — продолжил Огден. — Провал Унрин — это страшное место. Не струсишь? — вновь спросил он Зеел.

— Нет, — тихо ответила она.

Огден посмотрел на листик лютика, который до сих пор не выпускал из рук.

— Ты из племени зибаков и ты настоящий воин, моя приемная дочь Зеел, — сказал он. — Но ты и предвестница бродников, тебя учили храбро идти навстречу неизвестному, защищать племя и вести его за собой. А вот Тор и Митрен, — он взглянул на двоих мальчиков-предвестников, которые скромно стояли рядом, — твои всегдашние спутники, на сей раз не смогут полететь с тобой.

— Понятно, — сказала Зеел.

— И все-таки я не хочу, чтобы ты в одиночку встретилась со злом. Поэтому я нашел тебе спутника. Он поможет тебе, и это еще раз докажет всем, что дружбу наших племен ничто не расстроит. Он тоже слушает свое сердце, и он доказал, что умеет побеждать страх и преодолевать опасности, которые встречаются на пути.

С этими словами он повернулся и передал листик Роуэну.