Русские здесь: Фильм, помогающий Андропову

РАСИСТСКАЯ ПРОПАГАНДА ПО ТЕЛЕВИДЕНИЮ? НЕ БЕСПОКОЙТЕСЬ, ВЕДЬ ЖЕРТВЫ - ВСЕГО ЛИШЬ ЭМИГРАНТЫ ИЗ РОССИИ

13 июня Служба общественного телевидения, существующая частично за счет налогов с населения, впервые показала в Нью-Йорке ’’документальный фильм”, бойко названный ’’Русские уже здесь”. Предполагается, что фильм будет показан десять раз по всей стране. Заглавие представляет собой избитую шутку (мол, ’’русские уже здесь”, то есть ’’советские войска уже вторглись в Америку” — эта шутка использовалась в заглавии, например, газетой ’’Нью-Йорк Таймс”). Речь в фильме идет примерно о ста тысячах новых эмигрантов из России, проживающих в Соединенных Штатах. Большинство этих ’’русских” — евреи, бежавшие от тоталитарного антисемитского режима, а некоторые из них — герои борьбы против этого режима. Ассоциировать их в названии ’’документального фильма” с советскими завоевателями — это не только избитая, но и не совсем уместная шутка. Но просто ли шутка это название? Отнюдь нет.

”Мы думаем о них как о врагах”, — начинает ведущая Джессика Савич дикторский текст. И на экране — ’’русские”, то есть те, кто находятся в пределах тоталитарного режима, ’’русские” вообще, все ’’русские”. Идея ’’документального фильма” такова: ’’русские”, которые ’’уже здесь” (то есть, евреи, бежавшие от антисемитской тирании и герои борьбы против нее) — это, умственно и психически, те же самые ’’русские” — КГБ и военщина — захватывающие мир. И эта тема возникает снова. На экране — советские отборные войска, шагающие церемониальным шагом, которые ассоциируются у американцев с нацистами. А ведущая говорит о ’’русских”, которые ’’уже здесь”, как о ’’детях другой (то есть, советской агрессивной военизированной тоталитарной — Л.Н.) системы... которая сделала их тем, что они есть”.

Однако, это не значит, что создатель фильма считает советский режим злом. Совсем наоборот. Добро режима — как, например, ’’сеть бесплатных социальных услуг” — превозносится в дикторском тексте, не говоря уже об искусно подобранных высказываниях эмигрантов. Правда, в начале фильма ведущая объявляет: ”Мы знаем очень мало о них” (то есть, ’’русских” внутри и вне тоталитарного режима). На это можно сказать: ’’Дамы и господа из Службы общественного телевидения! Если вы мало знаете об этих самых ’’русских”, то какого же черта вы беретесь судить за них о сети бесплатных социальных услуг в их стране?” Ну, конечно, подобные вопросы задавать нельзя. Ответственные за фильм знают ’’очень мало” о ’’русских”, и знают все, а политическую идею их всеведущего фильма можно изложить таким образом:

И Америка, и советская ’’система” — это сочетание добра и зла. Как ’’дети” своей ’’системы” ’’русские” любят добро и зло своей системы, а в Америке чувствуют себя потерянными, испуганными и несчастными: они не могут привыкнуть ко злу американского общества, а его добро им чуждо и непонятно. Оставим ’’русским” их ’’систему”. Эмиграция ’’русских” из их ’’системы” была ошибкой, как ошибкой является любая попытка лишить ’’русских” их ’’системы” или пытаться изменить ее.

Из идеи фильма, между прочим, следует, что нет необходимости и в усиленном беспокойстве по поводу обороны против ’’русских”. ’’Русские” создали свою ’’систему”, и ее детьми они являются, но эту ’’систему” нельзя навязать американцам, ибо ’’русские” и американцы — умственно и психически две совершенно различные расы. Не может же племя банту навязать свою систему англичанам. Как только показ фильма закончился, мне начали звонить невольные ’’звезды” этого фильма, а также ’’посторонние”, как, например, Владимир Буковский, смотревший фильм в Калифорнии. ’’Звезды” объясняли мне, что ими воспользовались, вырезав из контекста и препарировав в определенных целях ими сказанное. Общее мнение эмиграции и неэмиграции: фильм — зловещая расистская пропаганда. ’’Если бы эта стряпня была бы об американских неграх или евреях, приехавших в Америку до 1917 года, на нее бы подали в суд как на расистскую или антисемитскую клевету и сняли бы с экранов”, — сказал мне художник-эмигрант. — Но мы — крохотное меньшинство. Поэтому Служба общественного телевидения может, по капризу какого-нибудь злобного телевизионного халтурщика, рисовать на нас такие же злобные карикатуры под видом документальных фильмов, какие нацисты рисовали на евреев. Мы, как негры в Америке полстолетия тому назад”.

Не совсем так. Когда поносили негров полстолетия назад, их не связывали ни с какой агрессивной милитаризованной сверхдержавой, грозящей пройти церемониальным маршем по всему миру. Наиболее зловещий расистский обертон ’’документального фильма” — внушение, что евреи, бежавшие от советской тирании и борцы против нее - это умственно и психически те же самые ’’русские”, КГБ и военщина, в Польше, Кубе, Никарагуа, Южном Йемене или Афганистане.

Президент Рузвельт сослал (интернировал) свыше 100 тысяч американцев японского происхождения. Подобная расистская пропаганда Службы общественного телевидения может повести не только к потере работы многими жертвами этой пропаганды и к понижению их общего социального статуса на Западе, но и к будущей высылке всех американцев русского происхождения.

Правда, сама Джессика Савич будет в этом случае тоже выслана, ибо и ее родители приехали из ’’вражеской страны”. Но как говорится, сеющие ветер пожнут бурю, а сеющие расовую или классовую ненависть рискуют сами же от нее и погибнуть.

Я провел несколько часов с создателем фильма Офрой Бикел.

Я обнаружил, что она не американка и говорит по-английски хуже, чем многие эмигранты третьей волны. Не говорит она и по-русски.

Она не ’’очень мало”, а ничего не знает о России, советском режиме или тех, кто покинул его и проживает в Америке.

Она произвела на меня впечатление человека, чей умственный кругозор уже кругозора среднего эмигранта из России третьей волны.

По мнению эмигрантов, занимавшихся телевидением в России, ее ’’документальный фильм” - любительство, притом бездарное.

Так почему же Служба общественного телевидения выбрала ее в качестве создателя фильма об эмигрантах, а не талантливого эмигранта из России, который является американским гражданином, знает и Америку, и Россию, причем говорит и по-английски, и по-русски?

Да потому, что бесчисленные Офры Бикелы — ’’свои люди” в гигантах массовой информации. И, конечно, они желают сохранить свое положение. В их глазах, эмигранты — более талантливые, умные и квалифицированные соперники. Отсюда — первый источник ненависти Офры Бикел к эмигрантам. Она желает представить своих соперников как дикарей, асоциальных умственных и физических калек, расово чуждых пришельцев — как дикарей, способных лишь пить свою русскую водку, петь свои русские песни, плясать под гармошку свои русские пляски и скучать по добру и злу своего режима, включая КГБ. Да, ’’звезда” этого ’’документального фильма” провозглашает: ”Я, действительно, скучаю по КГБ”.

Офра Бикел показалась эмигрантам политически левой, а эмигранты показались ей правыми, о чем она и заявила. Чего же тут страшного?

Дело в том, что Офра Бикел относится к тем левым, которые считают свои политические взгляды абсолютным мерилом истины, а тех, кто им кажется отступающим от этих взглядов хотя бы на йоту вправо — фашистами, умалишенными или дикарями. Вот отрывок из ее ’’документального фильма”:

Э мигрант (по-английски): Слишком много свободы (в Америке — Л.Н.) для преступников, слишком много свободы для молодежи.

Интервьюер: Почему же вы сюда приехали?

От 60 до 80 процентов американцев согласятся с данным мнением эмигранта. Их называют консерваторами, они избрали Рейгана, и в Англии консерваторы избрали Тэтчер. Для левой Офры Бикел этот взгляд — дикое, нелепое, опасное заблуждение русского дикаря: ’’Почему же вы сюда приехали?”

С таким же успехом ’’русский дикарь”, который, вероятно, уже американский гражданин, мог бы сказать Офре Бикел: ”А почему же вы сюда приехали?”

То обстоятельство, что взгляды эмигрантов — обычно — правее взглядов Офры Бикел, также является причиной представить эту социальную группу как сборище озлобленных, испуганных или скучающих по КГБ дикарей.

Эмиграция из России после 1917 года явилась мощным культурным ферментом в Америке, как это видно в перспективе времени с особой ясностью. Из четырех наиболее известных американских композиторов, двое - Рахманинов и Стравинский - эмигранты из подсоветской России. Вертолет был изобретен и построен одним из таких же эмигрантов, а кинескоп, основа телевидения — другим. Эмигранты из России создали первую кафедру социологии и заложили основы макроэкономики.

Если бы мне случилось выбирать музыкальную заставку для документального фильма об эмиграции из подсоветской России, я бы выбрал Четвертый концерт Рахманинова (он написал его в Америке) в исполнении недавнего эмигранта.

Что же выбрала Офра Бикел? Мотив восьмидесятилетней давности, исполняемый на гармони. Эта музыка, естественно, показалась американцам иноземной, экзотической, сентиментальной, простонародной, относящейся к прошлому веку. Но в этом и цель Офры Бикел. ’’Русские” — это примитивные сентиментальные сельские бородачи. ”У них - своя музыка”, - объяснет Джессика Савич под аккомпанемент ’’Коробейников”, исполняемых на улице. Конечно, не Рахманинов же у них! ’’Русские” — это восточное племя уличных музыкантов, коробейников, деревенских музыкантов.

Затем выступает ресторанный балатур-танцор-песенник, которого ’’знает каждый русский”, согласно дикторскому тексту. Ни я, ни кто-либо из моих знакомых никогда о нем не слышали. Но подтекст тут таков: в культурных нациях каждый знает всемирно известного музыканта или писателя, или актера. Не таковы ’’русские”: у них каждый знает ”их” ресторанного балагура-танцора-песенника, а кроме них его никто не знает. У них свой замкнутый мир, свое племя, свой табор.

Между прочим, балагур-танцор-песенник танцует ’’фрейлехс”, международный еврейский танец, что Офра Бикел должна была бы знать. Но в своем желании представить евреев из России как ’’русских”, то есть, чужаков, дикарей, Офра Бикел готова зачислить и ’’фрейлехс” в дикий туземный русский танец, и все американские евреи, с которыми я говорил, именно так ’’фрейлехс” и восприняли в контексте дикторского текста.

’’Русские” — примитивны, пошло-сентиментальны и близки к деревне. В ’’документальном фильме” нет ни одного концертного пианиста или другого исполнителя более утонченной музыки, чем ”На сопках Манчжурии”, ни одного балетного танцора, ни одного ученого ни в одной области, ни одного изобретателя или шахматиста.

У племени под названием ’’русские” таковых нет. Ни один ’’русский” в документальном фильме” не выполняет никакой престижной работы ни самостоятельно, ни в составе какого-либо американского университета, правительства, клиники, промышленной фирмы или какого-либо другого американского престижного института или лица.

В Соединенных Штатах живет в изгнании (или в послании) целая фаланга борцов за свободу России, подвижников и страстотерпцев. В ’’документальном фильме” о них нет и ни слова.

У ’’русских” в убогом расистском воображении Офры Бикел и Службы общественного телевидения, не может быть серьезных музыкантов, ученых, врачей, как не может быть героев, политических мыслителей или общественных деятелей.

’’Документальный фильм” и не намекает на то, что эмигранты, вместе со своими предпринимателями, домовладельцами, врачами, магазинами, услугами принесли жизнь, цивилизованный порядок и благополучие тем районам, где раньше царили запустение и преступность. Средний доход эмиграции третьей волны уже выше среднего дохода американцев в целом, а средние оценки их детей в школах и университетах намного выше средних оценок американских детей в целом. Удивительно ли это? Нет. Эмиграция из России после 1917 года шла за счет самых одаренных и предприимчивых. Состав эмиграции — по существу, элита Росии, а следовательно, и Америки.

Офра Бикел желает представить эту элиту как сборище тупиц, деревенских увальней или цыган прошлого века.

У ’’русских” Офры Бикел — десять ’’русских” черт:

1. Материализм нищих дикарей. Хотя эти ’’русские” — нищие и останутся таковыми (ни один ’’русский” в фильме не показан владельцем действительно ценного дома, конторы, завода, лаборатории или другого подобного имущества), они с жадностью дикарей примеряют норковые шубы (вспомним, что норковая шуба — символ вульгарного небогатого мещанства среди американской интеллигенции). Они обжираются, пьют и смотрят порнографические фильмы.

2. Деревенский идиотизм. Они даже не понимают, что существуют грабители: видимо, в России грабителей нет.

3. Склонность к преступности. Они боятся полиции, подделывают документы, ищут во всем подпольные, незаконные, преступные пути.

4. Умственная отсталость. Они примитивны, говорят на ужасном английском языке (по сравнению с которым английский Офры Бикел сильно выигрывает), не могут связно думать или выражать свои мысли, и когда их просят объяснить, как они понимают слово ’’свобода”, они экают, мекают, мнутся, молчат.

5. Неприятие свободы, страх перед ней. При любом соприкосновении со свободой, они ’’испуганы и растеряны”.

6. Ханжество. ”В семнадцать лет моя дочь знает все о половой любви”. Фраза, которая должна вызвать хохот и у русской интеллигенции, ибо и в Москве девушки моего поколения в семнадцать лет ’’знали все о половой любви”.

7. Отвращение к предпринимательству и предприимчивости. ”Я люблю (деловой) риск не больше, чем я люблю КГБ”, — говорят они.

8. Отвращение к независимости. Они не выносят независимости: ’’именно по своей зависимости от (Коммунистической) Партии они теперь скучают”.

9. Примитивная сентиментальность. Они слушают песенку из старого советского фильма, настолько слащавую, что у последнего пошляка должно было бы свести скулы от приторности, а они упоены. Если они играют на рояле (разумеется, любительски), то это непременно ’’Сентиментальный вальс”. Они слащаво говорят

о дружбе, предаются все время чувствам, открывают свою душу.

10. Нетерпимость.

Общественное телевидение предназначено для американской интеллигенции. Все черты ’’русских” Офры Бикел должны вызвать у них омерзение, но особенна омерзительна для интеллигенции стран английского языка черта №9, известная как слащавость: это для нее худший вид пошлости.

Офра Бикел показывает десять типов ’’русских”, один другого отвратительнее, ничтожнее и уродливее.

1. Эмигранты, ненавидящие эмигрантов. В каждой социальной группе есть ненавистники этой группы (например, есть евреи-антисемиты) . Точно так же есть эмигранты, основным занятием которых является доказывание, что все эмигранты — невежды, тупицы, сумасшедшие и преступники, кроме, конечно, их самих, эмигрантов, доказывающих это и потому как бы исключенных из выводимого ими общего правила. Их вера проста: советская система уродлива, а следовательно, и все, проживавшие в ней, стали уродами (’’Бытие определяет сознание”). К счастью для человечества, они сами, ненавидящие эмигрантов эмигранты, уродами не стали, а совсем наоборот.

Для Офры Бикел эти откопанные ею ненавидящие эмигрантов эмигранты — сущая находка.

2. Журналисты, пишущие на русском языке (как же ’’русский” может писать на английском?) и объясняющие, что в России ’’они знали, что думать”, и ’’мне было очень спокойно”, а теперь ’’никто не говорит, что мне думать” и ’’это интересно, это нормально, но мне не очень спокойно”.

Не следует считать, что ’’русский” (Сергей Довлатов), говорящий это у Офры Бикел, хотел сказать именно это. Из нескольких часов интевью на видеопленке Офра Бикел выбирает двадцать секунд таким образом, что ’’русский” предстает в том виде, в каком его желает представить Офра Бикел, и говорит, если нужно, противоположное тому, что он хотел сказать.

3. Комичные предприниматели. Представлены двое. Один комичный предприниматель — гид, показывающий ’’русским” Нью-Йорк. Каждый американский предприниматель понимает, что этот ’’бизнес” — комичен. Новой эмиграции нет, а сколько можно показывать Нью-Йорк старой? Ведь при каждой крупной синагоге устраиваются экскурсии. Кому нужно коммерческое бюро? Кроме того, комичная ’’русская” предпринимательница комично много и без толку говорит. Другий комичный предприниматель — странный брокер-любитель (как мне стало известно, его якобы разыскивает полиция).

Разумеется, клиенты обоих предпринимателей — ’’русские”. Как можно представить себе русского предпринимателя, обслуживающего американцев? Да и никто, посмотрев этот фильм, быть их клиентом не согласится.

4. Безработные инженеры (и медсестры). Я знаю бывших советских инженеров, которые отклонили самые заманчивые предложения ведущих американских фирм потому, что эти инженеры были предпринимателями, а один из них — научным редактором радиостанции ’’Свобода”. Офра Бикел показывает только безработного инженера и только безработную медсестру. Уж если показывать инженера (и медсестру), то безработных! впрочем, откопать самого безработного инженера (и медсестру) ей не удалось, и телезрители должны узнать о них понаслышке, со слов их родственников.

5. ’’Интеллектуальные люди”. Так они названы неким господином, который уверяет, что в подсоветской России он был ’’боссом” (это, по его представлению, и есть ’’интеллектуальный человек”), а в Америке он не ’’босс”. Какой ужас! Может быть, Офра Бикел заодно прольет слезу и над всеми партийными секретарями, полковниками КГБ, генералами советской армии и другими ’’боссами”, потерявшими возможность ими быть в Нью-Йорке или Филадельфии?

6. Пошляки, читающие пошлейшие слащавые стихи фальшивыми голосами по радио.

7. Советские маньяки, которые проводят жизнь, смотря ’’старые русские кинокартины” (читай: ’’пошлейшую слащавую советскую кинопропаганду”) ’’снова и снова”.

8. Безработные, никому не нужные философы не у дел, жалующиеся на ’’эмоциональную холодность американцев”.

В этой роли Офра Бикел использовала действительно существующего философа (Наклеушева), вытащив из нескольких часов его рассуждений фразу, которая должна была подчеркнуть сентиментальность ’’русских” и восстановить против ’’русских” американцев, огульно и поголовно обвиненных в эмоциональной холодности.

9. Прозаики, существующие на пособие и скучающие по КГБ.

10. Поэты, хлещущие водку, даже когда они лежат в постели.

Последние два типа ’’русских” стоят отдельного примечания, чтобы показать, как Офра Бикел превратила живых людей в типажи своего расистского водевиля.

"Звезда”, которую Офра Бикел откопала для этой роли — Лев Халиф.

Лев Халиф не может опубликовать своих книг на английском языке. Но что же здесь ’’русского” или ’’эмигрантского”? Тысячи американцев, считающихся профессиональными писателями, не могут опубликовать своих книг или продать их. Причины? Они многочисленны и разнообразны, как сама жизнь. Офра Бикел вытащила на свет телевизионной студии Халифа, чтобы пролить слезу над ’’русскими”, и в то же время показать, как они ничтожны, не могут жить в условиях Америки и созданы лишь для ’’системы” России. Смотрите на этого жалкого ’’русского”! Он даже не может опубликовать своих книг по-английски! Где ж это видано, чтобы писатель не мог даже книг своих опубликовать и продать!

Обладай Офра Бикел хотя бы чувством юмора, она бы представила Халифа таким образом: ”Г-н Халиф любит парадоксы, как любил их Бернард Шоу или Оскар Уайльд. Столь остроумны ли парадоксы Льва Халифа? Судите сами. Вот один из них: ”В России писателя убивает КГБ, на Западе — безразличие”.

Вместо этого Халиф сказал (варьируя высказывание Мандельштама полстолетия назад), что в России, по крайней мере, не было безразличия, его преследовали за его книги, его книги читали работники КГБ, чтобы найти в них ересь и крамолу, и ’’получается, я тоскую по КГБ!” А переводчик перевел монотонным голосом: ”Я действительно скучаю по КГБ”, что по-русски также обозначает: ’’Мне действительно не хватает КГБ”.

Если бы Офра Бикел смогла заполучить для своего ’’документального фильма” Бернарда Шоу или Оскара Уайльда, они превратились бы у нее на экране в двух бруклинских сумасшедших.

В качестве представителей русскоязычных поэтов в эмиграции Офра Бикел выбрала Константина Кузьминского. Это оказался ее самый удачный выбор во всем ’’документальном” фильме. Никто не вызвал больше ненависти среди телезрителей к ’’русским”, чем тот ’’образ”, в который она превратила талантливого, бескорыстного и доброго Кузьминского. Она создала поистине расистский шедевр.

Забавно, что около двух лет назад газета ’’Нью-Йорк Таймс” опубликовала огромную статью о русской литературе, в которой поэт-эмигрант Бродский и был по существу объявлен всей русской литературой. Я разнес статью: особенно я был возмущен тем, что Кузьминский, этот собиратель поэзии, который еще в России помог Бродскому опубликовать его стихи за границей, не был даже в статье упомянут.

Теперь у Офры Бикел все как раз наоборот. Бродский ей меньше всего нужен: на гребне статьи в ’’Нью-Йорк Таймс” он стал одним из самых преуспевающих поэтов в Америке. А Офра Бикел избегает, как чумы, любого проявления богатства или успеха среди эмигрантов. Наоборот, Кузьминский, нищий, непреуспевающий и презирающий успех, подошел ей в самый раз.

В смысле понимания русской литературы и умения писать о ний, у Кузьминского мало равных ему в России или вне ее. Его презрение в литературе к успеху, деньгам, званиям, премиям, или чему угодно, кроме литературы, составляет также его редкую, драгоценную и привлекательную черту.

Но как у всякого смертного, у Кузьминского есть слабости. Одна из них — его выставление напоказ богемности. Самое грустное — это его непонимание, что его богемность, оригинальная и опасная в России, представляет собой на Западе, го, что называется ’’панк” и чем занимаются миллионы подростков ни к чему другому не способных. ’’Панк” - это, скажем, раздеться в обществе догола, или выкрасить одну часть бороды в зеленый, а другую — в красный.

’’Панк” и оказался драгоценной находкой для Офры Бикел: ведь она смогла представить ’’панк” как сущность ’’русских”.

Если бы Офра Бикел попросила Кузьминского раздеться и станцевать голым вальс ”На сопках Манчжурии” со своей собакой, то Кузминский, возможно, устроил бы этот ’’панк” охотно, а Джессика Савич объявила бы своим дикторским жизнерадостным голосом, что именно таковы ’’русские”.

На самом деле у Офры Бикел вышло даже удачнее. Американские телезрители заключили, что подвал Кузьминского — это бордель, который ’’русские” содержат за счет пособия. Ненависть достигла высшей точки: ’’русские приехали сюда получать велфэйр и содержать на него бордели!”.

На всем протяжении фильма не показано ни у одного ’’русского” ни одного проблеска ума, таланта или хотя бы юмора. Почти нет молодости и красоты, никто не высказывает благодарности или надежд. Все подобранные Офрой Бикел мерзко и глупо брюзжат, требуют, несут чушь на ломаном английском языке, скучают по КГБ, едят, пьют и пляшут. ’’Русские”, подобранные и препарированные Офрой Бикел, производят впечатление бледных уродливых растений, выросших без тепла и света, щелевых грибов-поганок, уэллсовских подземных морлоков, человеческих отбросов на свалке истории или глубоководных рыб, выброшенных из своего родного океана — советского режима — и разрываемых собственным тщеславием и глупостью.

О том, как тщательно отбирались и препарировались ’’русские”, свидетельствует такой штрих. Офра Бикел затратила много часов (в частности, за счет налогоплательщиков) на съемку искусствоведа Тетрятникова, скульптора Неизвестного или вашего покорного слуги. Но вся эта пленка была выброшена до последнего вершка. Выброшенные таким образом средства не имеют значения! Ибо и один вершок мог нарушить беспросветный мрак ’’документального фильма”.

’’Документальный фильм” приводит телезрителей к заключению, что ’’русские” не оставили бы советский режим, знай они, что Америка не годится для них, а они для Америки. ’’Русские” уехали бы обратно к ’’русским”, к КГБ, по которому они скучают, к старой слащавой кинопропаганде, которую они смотрят ’’снова и снова”, но, как трезво сообщила Джессика Савич, у них ’’билет только в одном направлении”, а ’’пути назад нет”, и поэтому эти ’’русские” — в исторической ловушке, на чужбине, в незнакомой, ненавистной и непонятной стране, где им остается только скучать по КГБ, глушить водку даже в постели, играть ’’Коробейников” на улице и содержать бордели на пособие.

В качестве проповеди расистской или классовой ненависти ’’документальный фильм” под названием ’’Русские уже здесь” можно, как видно из вышесказанного, поставить в один ряд с ’’Протоколами сионских мудрецов” или рассуждениями о ’’буржуях” в ’’Правде” после ленинского переворота. Нам скажут: ”Но поможет ли подобная стряпня, настолько бездарная и глупая, оказывать влияние на американцев и жителей других стран, если фильм будет показан и по всему миру?” Дело, однако, в том, что бездарность и глупость самого фильма как бы сливается с бездарностью и глупостью той зловещей расистской карикатуры на ’’русских”, которую вывела Офра Бикел. Общее впечатление беспросветной, давящей, мрачной бездарности и глупости фильма как бы переносится на его действующих лиц, ’’русских”. Во-вторых, бездарность и глупость - часто сильные стороны проповеди расовой ненависти, рассчитанной на самых бездарных и глупых.

Интересно, что у этой расовой пропаганды есть еще один политический угол. Посмотрев этот фильм, представитель американской интеллигенции скажет: ’’Правильно говорят, что все эти страхи по поводу советской глобальной экспансии нагнетаются Рейганом, Пентагоном и промышленниками, производящими вооружение. Да посмотрите же на этих русских! Разве эти ископаемые человеческие каракатицы, эти бездарности и тупицы, эти безвольные болтуны — могут нам угрожать? Да среди них нет ни одного ученого, ни одного порядочного инженера, ни одного врача! Они ничего не знают и ничего не умеют, кроме как есть, пить, плясать и нести околесицу!”

Я вынужден признать, что я не могу представить себе более эффективную пропаганду, которую КГБ мог бы создать для того, чтобы остановить и повернуть вспять влияние эмиграции из России, ее успех и значение. Эмиграция физически прекращена. Теперь надо нейтрализовать тех, кто успел эмигрировать. Что же может быть более эффективным, чем этот фильм? И как отметили несколько эмигрантов, не сговариваясь между собой и не зная друг друга: ’’Уберите еду и пару норковых шуб — и московскому телевидению не придумать лучшей пропаганды для того, чтобы успокоить и свое собственное население. Вот вам, дескать, Америка. А вот и вы в Америке. А некоторые из вас еще недовольны нашим строем. Уедете, скучать будете - да, даже и по КГБ, но будет поздно!”

Лев Наврозов

Перевод с английского ("Новая Газета”)

июль 2-8 1983