С каждым вздохом

Глава 12

Камерон поймал темноволосую женщину, до того как она коснулась пола. Он поднял ее на руки и почувствовал себя удивленным сильнее, чем за все годы. И дело не в том, что он не привык к красивым женщинам, бросающимся на него, они делали это с завидной регулярностью. Нет, не это удивило его.

Его удивило то, что он узнал эту женщину.

Ему потребовалась секунда, чтобы вспомнить откуда. Он предположил, поскольку он думал над этим немного дольше, что просто это была та же самая женщина, которая столкнулась с Пенелопой месяц назад. Он вспомнил, как помог встать мисс Филипс, подобрал ее кошелек, а потом весь ужин в Инвернессе Пенелопа читала ему нотацию о том, что его отвратительное благородство чертовски неудобно.

Слова Пенелопы, не его.

— Отпусти ее, Мак, — потребовала Пенелопа, прерывая его мысли. — Уверена, ее друзья о ней позаботятся.

Камерон спокойно посмотрел на нее. — Пенелопа, я позабочусь о ней, а потом встречусь с тобой у машины. Почему бы тебе не выйти и подождать меня там?

Она закатила глаза и порывисто вздохнула, затем прошла через зал, распахнула дверь и ушла, оставив ее открытой. Захари Смит, шурин Джеймса, вернулся и спокойно закрыл ее. Камерон повернулся к Джеймсу МакЛеоду.

— Она твоя свояченица? — спросил он.

Джеймс коварно улыбнулся. — И моя ведьма.

Камерон невольно улыбнулся. — Интересная должность в штате, ты бы так не сказал?

— Это традиция. — сказал Джеймс, голосом немного похожим на мурлыканье. — На моей земле мы придерживаемся их достаточно строго. К северу отсюда всегда жила ведьма.

Я знаю, едва не сказал Камерон, но вовремя остановил себя. Сколько он помнил, там жили ведьмы. Фактически, он знал одну из них. Морейж МакЛеод, но не думал, что принесет что-нибудь хорошее, если он выскажет свои мысли.

— Сани прекрасная целительница, — продолжал Джеймс. — Она приехала навестить нас в прошлом году, и я попросил ее остаться здесь, а не возвращаться в Америку.

— Она янки? — удивленно спросил Камерон.

— Как ни странно, — мягко сказал Джеймс. — Кажется, мы женимся на массе таких же. Но Сани страстно увлечена всем, что касается йоги и природного лечения. Мы хотим построить ей магазинчик в центре. Дадим этому проклятому Тавишу Фергюсону причину искать другое место, чтобы продавать его продукцию.

Камерон поджал губы. Он, никогда проходя мимо, не упускал шанса досадить Фергюсону.

— Определенно, — согласился он. — Теперь покажи, куда я могу отнести ее? Обратно в ее дом?

— Слишком далеко, — сказал Джеймс. — Отнеси ее наверх в комнату для гостей.

Камерон пошел за Джеймсом на верх по лестнице и слушал его бормотание на гаэльском о развлекательном центре. В то время как он следовал за ним, он просто не мог не рассматривать Джеймса. У него не было дел с МакЛеодом, в соответствии с традицией, но он наслушался разных слухов в пабе. Парни говорили, что Джеймс МакЛеод — возврат к прошлому. Фактически, там были и те, кто говорил, что он сам из прошлого. Конечно, это была полная чушь. Человек не путешествует из одного века в другой.

Было достаточно легко объяснить странности Джеймса. Его владение Гаэльским не выходило за рамки владения обычным горцем его родным языком. У него было телосложение мужчины, который много тренируется, потому что ему нравиться много тренироваться. У него был полностью восстановленный средневековый замок со средневековыми атрибутами, просто в силу того, что он, несомненно, любил историю. Люди обращаются к нему как к уважаемому лорду, потому что любят его.

Конечно, у Камерона не было опыта личного общения с ним.

Джеймс открыл дверь спальни, включил свет и отступил назад. — Вот и пришли. Просто положи ее здесь, и мы о ней позаботимся. Мой брат все равно едет сюда. Он присмотрит за ней.

— Твой брат Патрик? — спросил Камерон

— Да. Ты его знаешь?

— У нас один механик в Инвернессе, — медленно сказал Камерон. — Мы пересекались раз или два. — пояснил он. — Он соучредитель школы обучения трюкам, верно?

— Обучения трюкам, — повторил Джеймс. — Да, можешь называть ее и так. И да, он соучредитель школы Яна. Он учит мальчиков, выживать в горах имея в своем распоряжении только руки, голову и острый нож.

— Интересные способности.

Джеймс улыбнулся довольно загадочной улыбкой. — Да, интересные. У Патрика к тому же любовь к использованию острых клинков, которыми часто себя балует Ян — влечение которое разделяю и я, между прочим. — Он глупо моргнул. — Ты никогда не имел дела с мечами, верно, Роберт?

— Рапиры, — сказал Камерон, неловко проходя в дверь. — Когда есть время.

Джеймс только поднял бровь. — Пологаю, — тихо сказал он. — тебе лучше положить Саншайн и идти. Твоя невеста ждет тебя, не так ли?

Камерон обнаружил, что, как ни странно, совершенно не хотел выпускать Саншайн Филипс из рук. Он посмотрел на нее и почувствовал, что через него пронеслось то же покалывание, что поднималось по его рукам каждый раз, когда он касался ее.

Бесспорно, странно.

Он поменял ее положение у себя на руках и понял, что она все еще не пришла в себя. Джеймс сказал, что у нее было небольшое сотрясение, а вдруг она к тому же еще и больна. Может, внешний вид обманчив: она точно бросилась к нему с огромной энергией. С силой и облегчением, говоря по правде.

Словно знала его.

Но это было не возможно, он никогда не видел ее раньше, за исключением того случая в тусклом освящении вывески Тавиша Фергюсона.

— Лорд Роберт?

Камерон посмотрел на Джеймса, и пришел в себя. Что он хотел сделать. Он заставил себя пройти через комнату, осторожно положил Саншайн Филипс на кровать и постоял какое-то время перед ней. Может от шишки, которая была у нее на голове, она мгновенно перестала соображать, и спутала его с кем-то.

— Что случилось с Сани?

Камерон оглянулся и увидел, что к ним с Джеймсом присоединился мужчина который, учитывая его сходство со старшим братом, мог быть только Патриком МакЛеодом. И тот и другой крепкие и сильные мужчины. Камерону оба понравились, фактически настолько, что простить бы им и несчастливое бремя их фамилии.

Он отошел, когда подошел Патрик и сел на край кровати.

Патрик проложил руку на лоб Сани, а затем посмотрел на них. Камерону показалось, что взгляд, который он получил, очевидно, не был враждебным, а скорее пронзительным.

— Лорд Камерон, — медленно сказал Патрик. — Вы здесь по делам, не так ли?

— Зовите меня просто Камерон, — рассеяно сказал Камерон, — и да, по делам. — Он остановился. — Она очень слаба.

— У нее сильное сотрясение. — Сказал Патрик, опытно проверяя ее пульс. Он выстрелил в своего брата взглядом. — Слишком рано потребовал ее прийти, дурак.

— Ты же сказал мне, что она достаточно хорошо себя чувствует, чтобы прийти, — резко ответил Джеймс.

— Я никогда не говорил этого. Я только сказал, что она достаточно окрепла, чтобы вставать с постели. Она слишком упряма, чтобы последовать моему совету и провести следующие две недели дома. Ты не должен был посылать за ней. И вот она здесь. В лучшем случае она еще раз не разбила голову!

Джеймс выглядел так, словно с готовностью бы задушил своего брата, а Парик рад был возвратить любезность. Камерон откашлялся.

— Ошибка частично моя. — предположил он. — Мне показалось, она подумала, будто узнала меня, и из-за этого потеряла сознание. Но я уверен, я никогда раньше ее не видел. Ну, — исправился он, — это не совсем точно. Я видел ее месяц назад. Пенелопа сбила ее в деревне, и я поднял ее. — Он посмотрел на Сани в испуге. — Может это у нее из-за удара по голове?

— Может быть. — согласился Патрик, — Но я бы не волновался об этом. Я ценю ваше беспокойство, но теперь я бы хотел о ней позаботиться.

Камерон кивнул и понял, что его выгоняли. Он неохотно вышел из комнаты и спустился с Джеймсом по лестнице. Он остановился у подножья и посмотрел на него.

— Дай мне еще подумать над твоим предложением, — медленно сказал он. — Я буду на связи.

Джеймс улыбнулся, и выглядел вполне довольным ждать. — Конечно.

Камерон пристально смотрел на него несколько мгновений, а затем покачал головой. Джеймс МакЛеод — лорд из прошлого? Что за чушь. Джеймс МакЛеод создал для себя небольшое королевство, полное ведьм, чтобы варить для него зелья, вот и все. Но он с готовностью признал бы, что ведьма Джеймса была одной из самых красивых женщин, которых он встречал. Красивой, хрупкой и необъяснимо близкой.

Очень странно.

Он заставил себя вернуться к реальности, еще раз кивнул Джеймсу и его шурину и вышел из главного зала, прежде чем дал волю еще более смехотворным мыслям о вещах которые были невозможны или о женщинах которых он не знал.

Он неохотно сел в Ланд Ровер и завел его, собираясь с духом противостоять обвинениям, которые, он знал, ждали его впереди. Ему не пришлось долго ждать.

— Она красивая, — ровно сказала Пенелопа, — но они всегда красивы, не так ли, Мак? Я устала от бросающихся на тебя женщин. В прямом смысле, в данном случае.

— Ничего не могу поделать с тем, что делают другие, — сказал он, довольно рассудительно на его взгляд.

— Конечно, можешь. Ты сам провоцируешь их. — Она откинула голову и раздраженно продолжила. — Может ты увидел, куда приводит твое проклятое благородство.

В Шотландии, мы называем это честью, чуть не сказал он. Так говорил его отец — не он. Камерон подумал, что однажды кто-то сказал ему это, но не имел понятия кто. Оно подходило ему, и все же он воспринимал высказывание, как свое. Но так как Пенелопа не поняла бы, то держал его при себе.

Выезжая из ворот замка, он коротко кивнул, просто, чтобы успокоить ее, и поехал по дороге к деревне. Будет быстрее, если он сможет срезать путь через земли Джеймса и свои, но это было бы возможно только на лошади, и он просто поехал на запад, затем повернул на север и поехал по очень долгой дороге, которая вела к его дому.

— Не знаю, как ты переносишь это, — бормотала Пенелопа. — На многие мили вокруг только дикие просторы.

Камерон не потрудился спорить с ней, потому что она была права. Не было никаких магазинов, дорогих ресторанов, мест, куда можно было сходить на других посмотреть и себя показать.

Но здесь были очень спокойные, бесчисленные луга высокогорных диких цветов и озера, в которых в безветренный день отражались горы и небо. Здесь была и рыбалка, и охота, и верховые прогулки. Так же как и Джеймс МакЛеод, он владел тысячами акров, которые принадлежали ему одному. Как ему нравилось бродить по его земле. Он решил, не в первый раз, что проводить слишком много времени в Лондоне ему совсем не идет на пользу.

Пенелопа уже выходила из машины, прежде чем он смог въехать в гараж.

— Пойду, проверю, все ли приглашения разосланы. — Коротко сказала она, хлопнув дверью, и пошла к дому. Камерон откинулся на сиденье и следил, как она удаляется. Ему пришлось признать, что она была сногсшибательной. Платиновая блондинка с подстриженными по подбородок волосами. Казалось, что не имело значения, сколько раз она тряхнет головой, они всегда будет лежать, так как надо. Она вся была так же совершенна, как и ее волосы. Действительно печальным фактом было то, что вся ее замечательность заканчивалась внешностью.

Камерон с трудом верил, что помолвлен с ней.

Но так как это была ситуация, встречу с которой в данный момент он не мог вынести, то он решил, что лучшее, что он может сделать, это разыскать чего-нибудь очень крепкого.

Он вытащил из зажигания ключи и утомленно вышел из машины. Он вошел в холл и остановился, чтобы оценить его средневековое великолепие. Он очень хорошо сохранился и за прошедшие несколько лет он потратил немало стерлингов, чтобы восстановить его. Это было впечатляющее место, и ему нравилось быть его хозяином.

Пенелопа стояла посреди холла и разговаривала по телефону. Она пристально посмотрела на него, а затем повернулась спиной и ушла.

Камерон вздохнул и пошел к буфету налить побольше виски, затем пошел вверх по лестнице, которая вела из средневековой части холла в крылья, где располагались спальни, построенные в шестнадцатом веке, и переделанные в восемнадцатом. Он вошел в свою комнату, закрыл дверь и остановился.

Саншайн Филипс уже пришла в себя?

Он не хотел думать о ней, но, казалось, не мог остановить себя. В отчаянии он стал мерить шагами комнату, пытаясь найти способ отвлечься.

Он остановился перед дверью. Это была скрытая дверь, которая открывалась, чтобы показать шкаф, ключи от которого были только у него. Внутри были вещи, которые он не видел несколько лет. А почему бы ему не посмотреть? Он был Робертом Камероном усыновленным наследником старого Алистера Камерона. Его жизнь началась восемь лет назад, когда он очнулся в больнице с дюжиной торчащих из него трубок. Алистер Камерон склонялся над ним с широкой расчетливой улыбкой. Все, что могло быть прежде, было ни чем иным как дурным сном, вызванным не достаточным количеством виски.

Камерон посмотрел на шкаф, затем посмотрел на стакан в его руке.

Он выругался и пошел в ванну, чтобы вылить жидкость в раковину. Очевидно, он не собирался сегодня напиваться до обычного оцепенения так же, как было каждый второй день. Он поставил стакан на раковину, достал из кармана мобильный телефон и набрал номер. Раздался только один гудок, прежде чем ответил мужчина.

— Джон Бегли.

— Есть сегодня свободное время?

Мужчина на другом конце рассмеялся. — Для тебя, Камерон, всегда.

— Я буду в течение часа, — мрачно сказал Камерон. — Мне может понадобиться весь остаток дня.