С тобой. Навсегда (СИ)

Глава 6

В ожидании тянулись дни, так бывает, когда подгоняешь время: скорей бы, скорей. Скорей получить официальный документ — свидетельство об опекунстве над Темой, и вздохнуть спокойно… А осенний календарь, как назло, неспешно перелистывал листы.

Конец сентября капризно менял погоду: то сыпал дождем из свинцовых туч, то милостиво даровал день погожий. Деревья все больше кутались в золото и пурпур, бордовые астры на круглой, обложенной половинками кирпичей клумбе, свесили головы.

Татьяна волновалась. И было отчего. B пакете документов, переданных вместе с заявлением, нет ничего подтверждающего, что Темка является сиротой. Вдруг потребуют предъявить "Свидетельство о смерти" биологической матери? Осенило её в тот же день, когда после написания заявления и удачной поездки на рынок, радостная и счастливая вернулась домой, к Теме и Лиле. Поставила под ноги сумки с овощами, фруктами, приличным куском свежей телячьей печени, подхватила на руки подбежавшего Тему, коснулась губами детской щечки и… Мысль о недостающем документе пробила мозг. Ну не спросили же… Успокаивала себя. Но тревога в душу пробралась и засела внутри.

Делиться опасениями с Лилей, Таня не стала. Посчитала, что подруге лишнее беспокойство ни к чему. Лиля все что смогла, сделала. Шрамы от ожогов, на тельце у Темика подживали, в глазах стало больше любопытства, чем настороженности, его щечки чуть округлились, но сам он по — прежнему оставался излишне худеньким. Да понятно, слишком короткий срок, чтобы мальчик поправился до нормы для своего возраста. И еще, он всё так же молчал. И Таня, и Лиля с ним постоянно говорили, и дома, и на прогулках, а он продолжал молчать. Её малыш. Самый сладкий мальчик в Мире.

Он не говорил, но зато, когда улыбался, светлее вокруг становилось. Таня прикипела к малышу всей душой. Она уже и не мыслила себя без Темы. Без сыночка.

Медленной черепахой наконец подполз долгожданный назначенный день. Лиля осталась с Темой, ей опять пришлось отпросится с работы, Таня рванула в отдел опеки. Не должны отказать, не должны. Начальница опеки гарантировала… Если бы что-то пошло не так, она бы уже сообщила Игорю Викторовичу… Внушала себе торопливо шагая к станции метро, и потом, спускаясь в подземку на эскалаторе. Внушала и нервничала. Жутко нервничала. Всю дорогу нервничала.

Дверь в кабинет начальницы, открывала с замирающим сердцем… Начальница опеки поднялась из-за стола. Оскалила зубы в фальшивой улыбке.

— Ваше заявление на опекунство малолетнего одобрено, забирайте свидетельство, пособия как ранее говорила, оформите по месту жительства. Всего хорошего.

С плеч свалилась гора. Хотелось смеяться и плакать одновременно. Обошлось! Все обошлось! Темочка, маленький, теперь нам бояться нечего! Никто тебя у меня не заберет, мой сынок! Я с тобой мой родненький, с тобой, навсегда! Добежала до телефонной будки, достала из кошелька заранее приготовленный жетон, набрала Лилин номер. Подруга ждала звонка, к телефону подошла моментально.

— Лиля, Лилечка, все в порядке, я официальный опекун! Теме такие слова знать не нужно! Для него я мама! Мама! Настоящая мама… и всё.

— Танюх, я ни капли, не сомневалась, уверенна была, что все получится, равно облегчение какое-то! Спасибо, что позвонила.

— Лиль, я до Аэровокзала доеду? Билет куплю и сразу назад.

— Тань, ну конечно, езжай, раз не терпится. Мы с Темиком перекусили, собираемся выйти погулять, заглянем угловой гастроном, там отдел коммерческий открыли, посмотрим, чем торгуют, вдруг что-то нужное углядим.

Мама! Конечно, мама, пусть на бумаге как угодно называется!

Теперь она летела к метро, не чуя под собой ног. Позолоченные верхушки лип, засияли вдруг по-особенному, ярко. И спешащие навстречу прохожие, не казались такими хмурыми. До метро Аэропорт, добираться с одной пересадкой. Перейти на другую ветку по подземному переходу.

Вдоль стены на каменном полу, подстелив затасканные картонки сидели несколько женщин попрошаек. Рядом валялись кепки, шапки, стояла железная кружка — все, что годилось для сбора податей. В поджавшей под себя ноги, чумазой, сгорбившейся тетке с всклокоченными немытыми волосами, и серой одутловатой мордой Таня узнала соседку по коммуналке.

Да, это точно она. Гадина, окончательно потерявшая остатки человеческого облика. Нет, злорадство не шевельнулось. Даже злости не почувствовала. Так, брезгливость и отвращение. Прошла мимо.

Бывшая соседка продолжала таращить бессмысленный взгляд в пустую кепку. Таню не заметила. Тем не менее, Таня подумала, что возвращаться будет другим маршрутом. Пусть немного дольше, но лучше так. Не видеть больше. Забыть, как страшный сон. Сынок в безопасности и слава Богу. А он рассудит. И воздаст по делам…