Сабаи. Том 2

Глава 3. Нигде, кроме Кибера

14–17 ноября 2312 г. Цикл 157, день 17–20

Я провёл в узле анонимной связи несколько часов. Вырытый глубоко под землёй бункер, окружённый лесом антенн и спутниковых тарелок величиной с дом. В него было немного жутко заходить (узкая лестница во тьму на добрую сотню метров) и так же тяжело выбираться (из приятной прохлады и сырости — сто метров на поверхность, и с каждым шагом становится всё душнее и жарче).

Терминал предлагал услуги анонимных звонков по всей вселенной. В качестве удалённой точки доступа выступал сам оператор, из местных жителей. На деле не проверишь, но согласно политике заведения, все эти люди не имели ни гражданства, ни принадлежности к клану. У всех чистые чипы и незапятнанные биометрические данные. А с виду — так обычные клерки, в меру замученные рутинной работой и неоднократно прожаренные на солнце.

А звонок осуществляется довольно своеобразно: ты заходишь в звуконепроницаемую кабинку, вносишь предоплату, пожимаешь руку криво улыбающемуся оператору, чтобы передать ему необходимый контакт, а потом вы просто разговариваете по нейролинку оператора. То есть оператор передаёт все ваши слова тому, кому звоните, а ответы абонента проговаривает вслух. Если повезёт, то с модуляцией голоса. А нет — так оператор сам будет отыгрывать интонации и имитировать акцент. Вот и вся конспирация. Главное — не выдавать местоположения и никаких координат. А по возможности и имён.

Мне повезло, и я услышал Сифри практически вживую, хоть передо мной и сидел кучерявый паренёк с тёмными глазами навыкате. Это был долгий и не самый приятный разговор. Предостережения Вафу подтвердились, обстановка дома накалилась. Не до предела, конечно, но местами пахло жареным. Не прошло и часа после моего побега, как Гвардия прислала ко мне на дом киборга-инспектора из местного подразделения. Он провёл основательную беседу со всеми, до кого смог добраться, начиная с отца и заканчивая дворецким Морисом. Не нашли только старшего брата. Впрочем, его мало кто может найти. Вафу каким-то чудом обошли стороной, судя по всему на Сунге его тогда уже не было. Как знал, старый пройдоха. Или моё фиаско было настолько предсказуемо? Сифри же просто отключилась, перебросив все ресурсы на родительский сервер и затаилась там, тайно приглядывая за обстановкой по удалённой связи со встроенной камеры умного холодильника.

Все мои домашние точки доступа отслеживались в круглосуточном режиме, почта досконально проверялась. Наружное наблюдение стерегло дом при помощи шпионских дронов, замаскированных под мух, каковые в принципе не водятся ни на Саме, ни на Сунге, ни вообще в секторе.

На границах префектуры — включая орбитальные — появились дополнительные контрольные пункты проверки ДНК. Все мои знакомые — даже искин, заведующий «Чистилищем», получили запрет на выезд из префектуры, не говоря уже о спутнике.

Фиговый расклад. Но, что куда хуже — мою семью временно лишили права голоса на собрании акционеров Кибера, а активы, принадлежащие жителям сектора — временно заморожены. Если совет директоров примет решение полностью исключить Этанару из предприятия, это станет концом всего. В первую очередь — для меня. Полковнику Закиро тоже не светит ничего хорошего, кто бы ни находился под его обличьем. Но мне не поможет даже тюрьма. Даже если я публично признаюсь в убийстве парней из группы Джульетт, или в планировании побега интенданта. Никакие стены или самые глухие закоулки Вселенной, или даже пресловутый «Плен Вечности» не убережёт меня от расправы, которую наверняка уже заготовили в Совете Пятидесяти или в верхушке клана. Я слышал, что старший сын Патриарха — довольно изощрённый и мстительный тип. Хотя бы потому, что на самом деле он — младший в семье. Но уже устранил соперников по наследству и готовится заменить отца.

Армада наёмников сорвётся с поводка, как только будет сказано решающее слово. А пока что нас просто ищут. Отдельно — полковника Закиро и экипаж Крохи, и отдельно — меня. Возможно, на Кибере тоже не всё гладко и какой-нибудь Далтон получил на орехи за побег подозреваемого. Сифри и сама уже не знала, что происходит в секторе 90.200.10. Связь с модулем пропала. Но по последним новостям можно было сделать вывод, что жизнь на чёрной морковине не будет прежней: станция укрепилась, системы внутренней защиты ужесточились, внешняя оборона тоже усилилась.

Млечный путь завалил астероид новыми Домоклами, и выделил кое-какое подкрепление, персонально для службы внутренней безопасности. Набор в Гвардию из клана Этанару был приостановлен, а по всему астероиду теперь бегали боевые мехи, в ожидании нового массированного вторжения.

Сократившаяся длительность цикла и гибель колосса намекали на возможное обострение конфликта в ближайшем времени.

Обгорелые останки твари отыскали в пещерах и оперативно законсервировали. Учёные вовсю копались в его внутренностях, но причину смерти установить не удалось. Значит, Далтону было плевать на мои показания. Что ж, пусть тогда получает по всей строгости. Но то, что впервые за почти два века противостояния кому-то удалось нанести столь серьёзный урон (не считая отрубленное щупальце) — никого не обрадовало. Колоссы — твари упёртые, а может и мстительные. В позапрошлый раз они напали большим числом и почти преуспели. Потом и вовсе привели с собой тварину первого класса, которую чудом удалось отвлечь. В итоге понесли потери, но и разрушения учинили немалые. Следующий удар может оказаться смертельным.

А это уже сиквел фигового расклада.

Но был и маленький плюсик. Запрет на выезд из префектуры не распространялся на моё движимое и недвижимое имущество. Лия прожила у меня недолго, да я и не сильно парился с документами. Поэтому за ней сохранился статус «денежного или иного вознаграждения с депозита Цезарь-Пэласа — лучшего казино в туманности Орион». Значит, если оформить её как груз, то можно и доставить без хлопот. Загвоздка была в Сифри, её могли задержать на границе, уличить в связи со мной, и тогда пиши пропало. Однако в ответ на эти опасения Сифри заверила меня, что у неё есть оптоволоконный план. То есть вроде как надёжный и сверхскоростной. Ну и вообще мы вроде как помирились. Она ни словом не обмолвилась о своей ревности или каких-либо обидах, и даже посочувствовала, когда я поделился своими злоключениями. Я был рад услышать её голос — пусть даже через посредника. Мы договорились связаться позже, когда Сифри и Лия будут далеко от надзора Гвардии.

А когда разговор был окончен, оператор нажал большую красную кнопку в центре столика и его голову обхватили специальные фиксирующие пластины, вмонтированные в кресло. С потолка опустился манипулятор с большим шприцем и чертовски длинной и тонкой иглой, которая тут же, с хирургической точностью, вошла оператору в один зрачок, потом в другой. После молниеносной замены иглы, остатки мутноватого раствора вкололи в уголки глаз около переносицы. Фиксаторы автоматически разомкнулись, оператор сгорбился в кресле, голова обвисла.

— Сеанс окончен, покиньте переговорную, — приказал искин, когда я сунул в прорезь купюроприёмника оставшуюся плату за услуги.

Когда оператор очнётся, то не вспомнит ни подробностей звонка, ни даже моей внешности. Скучно, должно быть, проходит рабочий день у этих ребят, если они помнят только промежутки ожидания нового клиента: «Как дела на работе? — Да как обычно. Тупил весь день один. Совсем никто не пришёл. И за что мне только платят?»

Потом назад, в утопающую в пыли и объятую зноем рыночную площадь.

— Договорились? — спросил Вафу, когда мы отошли от бункера на порядочное расстояние.

— Да, учитель… Сифри всё устроит.

— Хорошо, хорошо… — старик довольно потёр ладони и улыбнулся коричневатым небесам.

— Вы так сильно беспокоитесь о моём товарище? — Скептически поинтересовался я. Увы, весь мой скепсис вышел вместе с потом, так что вышло почти равнодушно.

— О, ничуть. Я вообще не верю, что план сработает. Этот квантонский мордоворот не похож на человека чести.

— Головорез, — поправил я.

— Тем более. Но зато, какое удобное прикрытие для того, чтобы вызвать сюда твою виртуальную наложницу и не привлечь внимания!

— Да… Но чем Сифри поможет нам здесь? Искать кибернит через даркнет мы можем и сами.

— Ищите-ищите, — Вафу торопливо закивал, без тени сарказма на сморщенной физиономии, — а потом уж и поговорим.

Что он задумал? Спрашивать в лоб — опасно, на подобную авантюру мой измученный всеми способами организм не отважился.

Я проводил мастера до заброшенного квартала, основательно погрузившегося под толщу песка, нанесённого из пустошей. И без того приземистые домишки здесь были ещё ниже — ставни на уровне почвы. Все переулки и проходы между домами в квартале прятались под тентами, подозрительно похожими на перешитые крыши машин. На материале виднелись старые швы и дырки от заклёпок, сквозь которые солнце протискивало свои смертоносные лучи.

— Зачем мы сюда пришли?

— Нужно кое-что подготовить… к сезону дождей, — ответил Вафу. — А теперь ступай, возвращайся к своим и жди Сифри.

Мастер милостиво позволил мне забрать зонт, а сам юркнул под низкий навес и быстро скрылся за углом. В глубине квартала тихо скрипнула дверь.

Я поплёлся на выщербленную реактивными залпами стоянку у окраины Восточного рынка, вызвал Натана, не вдаваясь в подробности, и наконец получил несколько минут передышки в тени бумажного зонта. Мысли путались, в правом боку противно кололо, а воздух проходил через перекошенный нос с залихватским присвистом. К тому же, вся одежда перепачкалась в крови. Мне было плевать и окружающим, видимо, тоже. Всем на всё плевать, пока ты платишь.

Сильнее занимал вопрос — долго ли мне предстоит расплачиваться за все мои косяки? И с чем я останусь, когда закрою все счета? О крысиной возне, которая в эту самую минуту захлёстывала Этанару на всех уровнях, я и думать не хотел. Хватало того, что под удар попала семья, хоть я и не питал к домашним особой любви. Чёрт, я уже и не помню, когда мы последний раз собирались вместе. Иори в астрале, Джун в учёбе, у отца работа до седьмого пота, а я — раздолбай свободного плавания, и даже Кибер в этом плане не внёс существенных перемен. Всё так же раздолбайствую и где-то плаваю.

Но — подумать только! — всего этого можно было избежать, если бы я не пришёл в назначенное время на аудиенцию к полковнику. Не было ли это самой главной подставой, чтобы обвинить меня в помешательстве интенданта, а заодно и провести его замену? А то уж больно шустро раскрутились бюрократические шестерёнки. Пока это было лишь подозрение, но факт: я со своей самодеятельностью раздул проблему до межгалактических масштабов, с вкраплениями мелких неурядиц, вроде сорвавшейся сделки.

Люси ещё со своей Шамбалой. Наверняка ведь припомнят потом перестрелку в терминале.

Пока я придумывал, на кого бы свалить груз непомерной вины, над стоянкой показался Кроха. Я поделился новостями с Натаном. Мы вяло поворочали мозгами в прохладной кабине челнока и вернулись на орбитальную мастерскую, где наши парни полным ходом готовились к отбытию.

Но сперва у меня случился долгий разговор с Циклопом. Приятных моментов в нём было ещё меньше, чем с Сифри, но на этот раз я выступал в роли докладчика и заранее ожидал порицания, поругания и, что вероятнее, побоев. Лоуренс выслушал меня, не перебивая. Криво усмехнулся, когда узнал первопричину моих разногласий с Квантонским головорезом.

— Какая-то тесная у нас вселенная, скажи?

— Да уж.

— Возьми аптечку в багажном отделении. Обработайся, пока есть время. Скоро снимаемся с якоря.

Я недоумённо уставился на командира. Похоже, новость о пленении Хулуда и потере приличной суммы его не тронула. Он осматривал небольшую груду железок и поломанных запчастей, оставшихся от джета: корабль окончательно разлетелся по разным уголкам сектора, оставив после себя кучку хлама, небольшую лужу радиоактивного горючего на полу бокса и увесистый рюкзак с наличкой, мало потерявший в весе, даже после бездарно профуканных полутора миллионов. Я поинтересовался:

— И куда мы отправимся?

— Пока никуда. Обычный дрейф на орбите. Подключимся к чьей-нибудь точке доступа и попытаемся ещё раз копнуть Сеть. Подумаем над предложением того типчика или подыщем новое. В парсеке отсюда обнаружилась червоточина, можем слетать за грузом без варпа. Ну а если не повезёт, то с орбиты смыться легче, чем с планеты. Так что я выбираю свободное плавание.

Я занялся самолечением. Три реджен-укола под ребро, два в районе носа. С утробным хрустом наниты сращивали треснувшие кости и вправляли сместившиеся зубы. Я даже не знал, что мой нос может издавать такие противные хлюпающие звуки. Кровь в процессе текла изрядно, но спустя полчаса всё прошло, и в первую очередь — боль. Я с наслаждением вдыхал трижды отфильтрованный и насыщенный ионами воздух мастерской. Даже не хотелось её покидать. Хозяин тоже не горел желанием расставаться с такими щедрыми клиентами и дважды за оставшийся час приходил с очередным «супервыгодным» предложением. Пьер отмахивался от докучливого мужика и слонялся из угла в угол с мрачным выражением лица. Он потирал виски, сопел, кряхтел и морщил лоб.

— Что он делает? — Спросил я Натана, когда мы загружали на борт Крохи наши пожитки.

— Пытается понять, сколько он выиграл на продаже генератора варп-поля.

— А не всё ли равно?

— Конечно же нет! — Нанобот перестал тужиться. — Я слышал, один парень из местных выручил на два миллиона больше! И по каталогу цена на десять процентов выше.

— А ты хотел потасканный варп продать по заводской цене? — Усмехнулся Циклоп.

Нанобот надулся:

— Нет. Но как тогда тот пижон нагрел контору? Два конфедератских ляма!

— Так может он соврал?

— Нет, я его анализировал.

— Так позвони да расспроси. Только давай займёмся этим уже снаружи.

— Да пожалуйста. Можем вообще оставить всё как есть. Подумаешь, отдали практически даром самую дорогую деталь на корабле! — Нанобот всплеснул руками, схватил рюкзак и не глядя запулил в багажный отсек. Промазал. С тем же результатом «погрузил» коробки с инструментами. Зоркий глаз меланхолично подбирал выпавшие тюки и укладывал на место.

— Слушай, Нан! — Циклоп положил руку на плечо раздосадованного друга. — Самые ценные детали на корабле — его экипаж. С этим ты, надеюсь, спорить не станешь?

— Хм. Умеешь ты вывернуть, — буркнул Пьер.

— Ты и так уже сделал невозможное. И сколько денег мы наварили! Конечно, у нас их либо конфискуют, либо сдерут вдвое больше за местные услуги. Но ты сделал это. Как никто другой! Так что, пока ты с нами — мы всегда будем в плюсе.

Мрачный лик Нанобота очистился. Он пристально пошарил взглядом по углам опустевшего бокса, скептически потрогал намертво приваренные турбины, словно Крохе предстоял первый полёт после замены ходовых, а затем первым полез в челнок. Проверил всё внутри и, высунувшись, изрёк:

— Ну и чего мы встали? Давайте, руки в ноги. Экипаж, по местам! Надеюсь, кибернит упаковали надёжно? И кстати, где Хулуд?

Я покосился на Циклопа. Тот демонстративно отошёл от меня на пару шагов.

— Тут это…

В общем, порицаний, и поруганий на ближайший час дрейфа мне хватило в избытке. К счастью, тесная кабина Крохи не позволяет сделать полноценный замах, поэтому обошлось без драк. Но жопа у Нанобота горела так, что фильтры воздуховода приходилось менять в два раза чаще.

Мы плыли в потоке околоземной суеты, позволяя её течениям омывать наше неприметное судёнышко, хотя после апгрейда Кроха был уже не так мал. Его непропорциональные турбины смотрелись вполне безобидно и даже скромно на фоне монструозных сооружений из сопл, пушек, антенн и солнечных панелей, временами пролетающих мимо на гипер-скоростях. Один такой корабль был похож на стального ежа — сферическую машину смерти, у которой под нагромождением арсенала и внешних модулей совершенно не было видно собственно корпуса самого корабля. Мы, с нашим довольно таки примитивным челноком, могли привлечь внимание разве что в силу своей обычности, но уж точно не представляли угрозы. Разве что получали всё новые и новые предложения от салонов тюнинга и ломбардов, предлагающих купить у нас Кроху за чисто символические гроши.

Зоркий глаз тем временем колдовал над транссивером. В зоне видимости обнаружилось огромное количество безымянных сетей с незатейливыми протоколами шифрования. Сифри взломала бы их все разом за доли секунд, нам же пришлось довольствоваться скромным хакерским набором и не самым шустрым оборудованием. После нескольких часов поиска и попыток удалось подцепиться к сети одного отеля, и уже оттуда окунуться в те области всемирной Сети, которые в пределах пятидесяти с лишним коалиций считались запретными, и только под крылом Мара-Донны имели какой-никакой легальный статус. И то лишь потому, что все сомнительные сделки облагались налогами в пользу семьи Имперлеоне. Нюанс заключался в том, что забраться следовало настолько далеко, чтобы имперлеонцы тоже не заметили. И закончить раньше, чем сработают защитные системы гостиницы в виде нескольких плазменных пушек, грозно следящих за безвоздушным пространством.

Я перетряхивал сайты с объявлениями, тематические форумы и виртуальные торговые площадки, даркнет-магазины с функцией самоуничтожения после совершения сделки и тому подобные места. Мне предлагали контрабандных животных, контрабандные товары, и вообще всё, что можно было выдать за контрабанду, включая пиццу с щупальцами разумных осьминогов. Мне почему-то вспомнился тот космический турист, не умеющий блефовать. По теории тесного космоса, мне должна была попасться пицца именно с его конечностями, что в итоге вылилось бы в вендетту тварей из глубокого космоса моей скромной, но сытой, персоне.

Нет уж, увольте, я всего лишь беглый искатель запрещённого в половине кластеров, офигительно дорогого и до зубовного скрежета редкого кибернита. Который никак не хотел находиться и продаваться ни за какие деньги. У меня уже перегревался чип от потока блокируемого спама и объёмов обрабатываемой информации. Уже и Наноботу надоело ворчать на тему, что только такой жопоногий идиот как я мог так бездарно слить кучу денег и соседа по кубрику. Что даже пресловутый Стукач был толковее меня — хоть и бегал на каждый чих жаловаться в серверную, снабжая Гроба работой. Лоуренс уже устал рубиться с Зорким глазом в карты, а вернее — проигрывать в сухую. В итоге у гостиницы отвалилась сеть, и станция прямо у нас на глазах полетела в неизвестном направлении. Видимо, они тоже были подключены к чужой точке. А может причина была в смене сезонов.

Период дождей на Сицилии-3, как и на многих изначально не пригодных для жизни планетах — процесс, контролируемый искусственно. Половину сицилийского года орошающие станции и специальные установки поддерживают атмосферу в жилых районах таким образом, что с небес буквально извергаются водопады. Ливни не прекращаются по нескольку дней к ряду. Затем идёт временная передышка, чтобы ожила спящая растительность, и последующие дожди, сдобренные необходимыми витаминами и питательными веществами, поддерживают рост и стимулируют урожайность до тех пор, пока на другой половине планеты всё живое окончательно не усохнет. С этой задачей местное солнце справляется как раз за три месяца.

Мне с командой «посчастливилось» наблюдать последние дни засухи в окрестностях Про-Полиса. Не представляю, как можно прожить в таких адских условиях целый сезон, а по факту — полгода. То, что день на Сицилии-3 вдвое короче земного, не очень-то ощущается, если ты постоянно изнываешь от жары — даже ночью.

Когда от нас сбежала орбитальная гостиница, небо в видимой области планеты стремительно очистилось. Пылевая завеса осела, над паутиной городков быстро сгустились, завихряясь гигантскими спиралями, густые тёмные тучи. Близилась буря, и я порадовался, что застал её не на поверхности. Вскоре орбита над штормящим полушарием очистилась настолько, что остались только мы и космический мусор. Учитывая несколько заброшенных станций и сломанных спутников, мы и теперь не сильно выделялись, но стало очевидно, что вся культурная жизнь над поверхностью Сицилии-3 кочует в сторону засухи. Оно и понятно: нелётная погода препятствует движению. К тому же, сицилийцам в дождь живётся неплохо, переходят на самообеспечение.

Волей-неволей, нам пришлось примкнуть к «кочевникам», чтобы иметь возможность разжиться провизией, заправить Кроху и банально сбросить мусор. Челнок, изначально не приспособленный к космическим полётам, был оборудован крохотным отстойником и малоёмкой системой очистки воздуха.

На третьи сутки на связь вышла Сифри, через безопасный источник и подставной идентификатор. Сообщила, что ей удалось выбраться вместе с Лией из-под надзора Гвардии, не без помощи мастера Вафу. Как он умудрился им помочь из затерянного захолустья в песках — не уточнила. Но «обрадовала», что они будут у нас во вторник, девятнадцатого числа. Я спросил — а какое сегодня? Оказалось, семнадцатое ноября. Исправил дату в нейролинке — после знакомства с квантонским неадекватом, он откатился на январь 1970 года, и я настраивал его на глаз, поскольку свободный выход в Сеть был потенциально опасен.

Осталось переждать двое суток. Наверняка Вафу был уже в курсе. Я усиленно осаждал даркнет. Лазейка в сети парящей гостиницы уже принимала меня как родного. Но в остальном — без результатов, если не считать перегревающийся от обилия техновирусов файерволл и нескольких странных типов, поинтересовавшихся, не желаю ли я приобрести кобальтовые бомбы или иные взрывчатые устройства мощностью до ста гигатонн.

Один из них мне даже позвонил, применив модулятор голоса. Проникновенный бас вкрадчиво произнёс, не размениваясь на предисловия:

— Мистер Эм, у меня есть для вас заманчивое предложение. Сверхмощный К-заряд в сверхлёгком и элегантном исполнении. Компактная подпространственная капсула занимает очень мало места и вместе с тем…

— Так, погодите! — прервал я. Попытался.

— … обеспечивает максимальную безопасность при хранении и регулируемое направленное действие! — продолжал вещать упорный продавец.

— Да погодите же! Вы вообще кто?

— Это не имеет значения, мистер Эм. Я узнал, что вы работаете со сверхплотными породами и вам нужно простое и эффективное средство…

— Вы ошиблись. Ни с какими сверхплотными… О чём вы? Что вы продаёте?

— Кварковую бомбу, — говорящего как будто удивил мой вопрос.

— Опять бомбу. Да на какой чёрт она мне?! — завопил я.

Нанобот хихикнул, сдавая карты. Он принял эстафету у Циклопа в попытках уделать Зоркого.

— Подумай, Ловелас! — сказал он, — С боеголовкой наперевес у тебя больше шансов заключать сделки.

Натан сочувственно спросил:

— Что, опять контекстка достала?

А незнакомец не унимался:

— Если не подходит кварковая, могу предложить нейтронную. Физический урон ниже, но хорошо поражает живые объекты…

— Нет, вы меня не поняли. Мне совсем не нужна бомба. Никакая. Вот вообще.

Это заставило звонящего умолкнуть ненадолго. Затем он сказал с подозрением:

— Я от мистера Шира. Он сказал, что…

Ага, ясно. Опять Вафу что-то замутил, но не удосужился предупредить меня.

— Ах, мистер Шира! Вот ему бомбу и подсуньте. Помощнее.

И разорвал соединение. Отключил связь и завалился спать с твёрдым намерением проснуться не раньше, чем во вторник.

Ага, как же, поспишь тут! Через некоторое время меня разбудил Кайоши и загробным голосом мастера Вафу принялся меня отчитывать в самых неприличных выражениях. Основные тезисы этой беседы: я сын собаки первой степени, он прилагает титанические усилия, чтобы разрулить все проблемы, а я — опять-таки порождение четвероногих друзей человека — вставляю ему палки в колёса и не иду на контакт с полезными контактами. Оказалось, таинственный продавец кварковых бомб был найден Вафу с огромным трудом и это именно тот, кто нам нужен.

Зачем нужен? Поди, разбери, мастер был слишком занят награждением меня различными эпитетами и внеочередными званиями. К счастью, пока мы с командой размышляли — а не вырубить ли нам Зоркого глаза от греха подальше, Вафу вдруг сменил тему и потребовал немедленно высаживаться на Сицилию и явиться к нему лично для какого-то важного дела. Причём не одному, а вместе с командой. Выражаясь точнее — с самыми разумными представителями нашего странствующего балагана. Попутно Вафу потребовал включить нейролинк («или я сделаю это сам, и тебе не поздоровится») и беспрекословно принимать все поступающие предложения, когда — и если — они снова поступят.

Вывалил на меня всё это, как цистерну с дерьмом, украсил сверху вишенкой: Люси передаёт привет! И был таков, оставив Зоркого глаза в непродолжительном беспамятстве. Пьер поржал с нашей беседы и высказался лаконично:

— Чёрта с два!

Циклоп, хмуря брови, молча о чём-то размышлял, а Зоркий глаз, придя в себя, снял правую линзу и сосредоточенно ковырялся в голове тоненькой отвёрткой.

— Ну, так что? — Спросил скучающий Натан, когда всё улеглось.

— Проверь приборы и снижайся, чёрт с ним, — скомандовал Лоуренс. — Посмотрим, что этот старый пень скажет. И вообще, пора прекращать использовать Зоркого как аватар.

На этот раз дорога до Малых Сиракуз выдалась долгой. Сверившись с состоянием атмосферы, Камикадзе начал приземление с засушливой стороны планеты, после чего мы долго летели над пустошами к медленно приближавшейся дождевой завесе. Грозовой фронт раскинулся вдоль горизонта сплошной тёмно-синей стеной. Дождь заслонил Про-Полис и ближайшие поселения. Лишь очертания редких небоскрёбов вырисовывались на фоне штормящего неба, и когда мы подлетели ближе, казалось, что почерневшие от грязи стены источаются, оплывают под нескончаемыми потоками воды. Частые молнии, взрезая небеса, цеплялись за ячеистые клетки куполов и стекали по ним, минуя жилые районы.

— Дальше лететь не сможем, — подытожил Натан, — разве что над тучами. Но такое себе. Блохи не рассчитаны для полётов в грозу. Электронику замкнёт.

— Интересно, оно так и будет хлестать три месяца? — поинтересовался Пьер. — Это ж сколько денег вбухано в установки!

— Думаю, через несколько дней поутихнет, — предположил Циклоп.

— Значит, сяду на монорельс, — сказал я.

— Камикадзе, садись рядом с ближайшей станцией, — решительно заявил Циклоп и нацепил на повреждённый глаз повязку. — Подождёшь нас тут, а мы нанесём визит вежливости мистеру Вафу.

— Ты всё-таки предлагаешь переться туда вместе? — недовольно пробурчал Нанобот.

Кроха начал снижение в сумеречной пограничной полосе, где ливни ещё не бушевали, но удушливый зной уже не имел силы.

— Не я предлагаю, а нам предлагают, — ответил Циклоп, проверяя снаряжение. Он подготовился основательно, даже сунул в кобуру лазерный пистолет. Я последовал его примеру, позабыв, что мой ствол остался без питания.

— Больно надо. — Нанобот, однако, завозился в своих вещах и выудил со дна ящика с мелкими запчастями свой китель, некогда бывший парадным. Внушительный набор медалей с номерами пережитых циклов мог бы потягаться с коллекцией Закиро.

— Вафу не злой, — сказал Зоркий глаз, вернув на место окуляры.

— Злой или нет, а позволяет себе слишком много. Он чуть мозги тебе не сжёг! Дважды! — ярился Лоуренс.

Значит, как Хулуд попал в беду — так фиг с ним, а обидели Зоркого глаза — всё, кровная месть. Не то чтобы мне не было жалко этого ветерана, напичканного железом по самую макушку, но стало немного обидно за Хулуда. И страшно за Вафу.

— Давайте только я первый с ним поговорю? — предложил я, — а остальные вопросы обсудите потом…

— Он сам нас позвал. Так что веди, а там посмотрим.

И вновь Натан остался в уютной кабине Крохи, пока я ковылял по задворкам Ада. И хоть Про-Полис теперь было не узнать (да толком и не разглядеть), путешествие было не из приятных. Сводящая с ума жара сменилась противостоянием тепла, исходящего от прогретой за долгие месяцы земли и неестественной прохлады, что давила сверху. В итоге мне было душно (я запихнул подальше дурацкую накидку и облачился в форму вместе со всеми), но голову при этом овевал ледяной ветерок, как из старого кондиционера.

Мы прошли от стоянки по пешеходному мостику через шоссе до трубы монорельса, и пустынная дорога под нами походила на кипящую реку. Из города неслись потоки грязной воды. Раскалённый асфальт шипел от соприкосновения с ними, и от воды валил пар. По обе стороны дороги располагались глубокие желоба для сточных вод, и они были заполнены до краёв, но наполовину — песком. Потоп неторопливо вымывал его из города, вместе с прочей грязью, мусором, и чьей-то тележкой с уличной едой. Поломанный зонт трепыхался на ветру, как флаг.

У входа на станцию толпились люди. Раскрасневшиеся, немного вымокшие, но — довольные. Они с шумом и радостью обсуждали начавшийся сезон, делали ставки — у кого раньше созреют помидоры и в шутку прикрикивали на билетный терминал, чтобы тот шустрее работал. Впрочем, половина очереди, наплевав на порядки, лезла через турникеты, не заплатив. Мы решили быть законопослушными и дождались аудиенции у терминала, за что он нас сердечно отблагодарил.

В вагоне тоже было не протолкнуться — все места оказались заняты, в проходах тоже не осталось места. Под бодрый гомон аборигенов, монорельс пополз по тоннелю, постепенно набирая ход. Через несколько минут с потолка вагона начало капать, в том числе мне за шиворот. Я обратил на это внимание товарищей. Пьер критически осмотрел вагон, цокнул языком, изучив устройство герметичных створок вагона, на стыке которых тоже проступала влага, и заключил:

— Похоже, тоннель затоплен.

Понятно, почему в вагонах не было окон.

Убедившись, что никто не переживает по поводу протекающей крыши (напротив, один дядька с красной мордой, собирал капли в ладонь и растирал поочерёдно то лоб, то шею), я немного успокоился. Не упуская, однако, из виду, крохотный аварийный люк недалеко от моей головы. Хотя, если подумать, именно он и мог бы стать причиной аварии, если его открыть — вся вода в тоннеле мгновенно оказалась бы внутри.

С некоторым трудом мы выбрались со станции «Малые Сиракузы» — одного из очагов наводнения, идущего полным ходом. Помимо нас четверых, не очень-то и было желающих выходить — остальные поехали дальше, обдав платформу и нас вместе с ней пенными брызгами. Монорельс превратился в подводную лодку, а станция, частично находящаяся под землёй, походила на тонущий корабль. Крыша основательно протекала, по лестнице бежали весёлые ручейки и с шумом исчезали в решётке на платформе. Пахло мокрой землёй. Наверху ревел проливной дождь, эхо тоннеля усиливало звук настолько, что мы с друзьями не слышали даже собственных мыслей и не могли толком обмолвиться даже по нейролинку.

На поверхности уже наступила ночь, и мы узнали, что городок не очень-то освещён в это время суток. Не говоря уже о том, что воды на улице было по щиколотку. Я шёл первым, прокладывая маршрут по памяти. Обрывочные образы местности, видимой буквально накануне, потеряли актуальность. Запылённые здания изменили цвет и оказались самых ярких и неожиданных расцветок. Они даже сделались выше, и оказалось, что двери жилищ приподняты над землёй на добрые полметра. Мощёный тротуар скрылся под водой и попеременно подставлял под ногу то скользкую кочку, то узкую выбоину, в которой норовил застрять ботинок. В общем, дорога шла вкривь и вкось, а по ней и мы — мокрые и злые. Хорошо хоть обошлось без бурных течений. Возможно, они прошли здесь раньше, а потом заработала ливневая канализация — и продолжала работать, судя по характерным воронкам в центре дороги.

Исполинские тории, стоящие у входа на рынок, казалось, разбухли от сырости и тоже увеличились в размерах. Все украшения смыло без следа. Опустела и рыночная площадь, превратившись в сплошное озеро без берегов. Там, где теснились лавочки и шатры, торчали из воды лишь пеньки свай, как прорастающий лес. Где-то совсем низенькие, местами — довольно высокие, сваи как будто подготовили для установки строений, но дождь нарушил планы, и такую картину можно было наблюдать повсеместно. Конечно, если выкрутить яркость визора на максимум. В противном случае — не видно ни зги. В редких вспышках молний можно было наблюдать очертания массивных сооружений в разных уголках рынка. Фактически — это было всё, что от него осталось. Я опасался, что шатёр Вафу тоже пропал, но одна из громадин как раз образовалась на том месте, где он стоял.

Туда я и направился. По пенькам удобно перешагивать через лужи, но мне с парнями это было уже ни к чему. Основательно начерпав воды в ботинки и не единожды навернувшись, мы доковыляли до прибежища мастера. Циклоп промочил амуницию, а я так и вовсе вынырнул из очередной лужи без пистолета, спохватившись о пропаже лишь в последний момент и нашарив бесполезное оружие на дне. Так что учителю явно не угрожало быть застреленным — на его удачу. Потому что к концу восхитительной прогулки желающих прибить мерзкого старикашку увеличилось втрое. Я проклинал его не меньше Лоуренса, а Нанобот так и вовсе грозился задушить Вафу голыми руками за то, что нам всем пришлось волочиться на рынок в такую погоду.

Большой, но всё-таки скромный в сравнении со многими другими шатёр Вафу заметно возмужал с нашей последней встречи. Теперь он стоял на массивных лесах, и вход оказался на уровне второго этажа, куда предлагалось подниматься по приставной лестнице. Шатёр был укрыт огромным куском пластика, а над самой крышей возвышался массивный бак на тонких жердях. Несколько трубок соединяли бак с шатром — похоже, Вафу организовал себе бесплатный водопровод. И как он успел всё это отстроить?

Внутри всё осталось по-старому: пыльные половики, старая иссохшая тумба, заваленная пряностями, густой аромат бульона пополам с копчёным окороком и нотками ракетного окислителя. Стало гораздо больше бумажных фонарей, и тёплый желтоватый свет наполнял шатёр. Гибкие шланги змеились вдоль стен и снабжали водой несколько железных бочек и большое корыто. Похоже, Вафу решил запастись как следует.

Сам хозяин встречал нас у входа с непроницаемо серьёзным выражением лица. Его усы странным образом почернели, тонкие брови тоже утратили привычную седину. Для встречи Вафу переоделся в защитный полевой костюм, которые обычно носят ниндзя-шпионы на службе у клановой элиты. Тёмно-синее облачение знавало лучшие времена и висело на мастере мешком. Пара небольших заплат виднелась на груди — в том месте, куда обычно стреляют, когда хотят убить наверняка. За спиной учителя вместо клинка торчал обломок древка от сасимоно. Прежний владелец явно расстался с нарядом не по своей воле.

Не взирая на свой довольно нелепый вид, мастер Вафу излучал непоколебимую уверенность и мог бы казаться грозным, если бы не рост. Даже Нанобот, который был выше Вафу на голову, невольно хохотнул, встретившись лицом к лицу с первопричиной намокания своих носок. Циклоп уставился на мастера с недоумением, а затем оглядел шатёр в поисках кого-нибудь повнушительнее, с кем не стыдно было бы и подраться.

— Это вот оно? — тихо спросил он у меня, не найдя достойного оппонента.

— Ну… как бы, — вымолвил я.

Вафу тем временем окинул нас взглядом и неодобрительно покачал головой. Однако его пронзительный взгляд смягчился, когда в шатёр вошёл Зоркий глаз, замыкающий нашу процессию.

— Кайоши! — сердечно воскликнул Вафу и распростёр перед ним объятия.

Зоркий глаз сдержанно поклонился мастеру, шагнул навстречу и позволил себя обнять. Руки мастера едва сошлись у него за спиной.

— Подумать только! Как ты возмужал! — продолжал восклицать Вафу, оглядев старого знакомого. — А это что за ерунда?

Он схватился за объектив Зоркого глаза и потянул на себя, чтобы разглядеть получше. — Что стало с твоими замечательными глазами?

Циклоп нащупал рукоять пистолета, с которого вовсю капала вода.

— Репозиторий, — загробным голосом ответил Зоркий глаз.

— Ух, ублюдки… попадись они мне, прикончил бы… во второй раз! — Вафу на миг помрачнел, но тут же опомнился, увидев, что под нашими ногами уже образовались лужи. — Чего ж вы встали, гости дорогие? Проходите, разувайтесь. Скоро согреется чай.

И торопливо исчез за ширмой, разделяющей шатёр. Вскоре мастер вернулся со стопкой полотенец для нас. Не знай я этого пройдоху, то подумал бы, что ошибся палаткой. Мастер всегда умел подстраиваться под гостей и собеседников, выстраивая тактику своего поведения так, чтобы сначала обескуражить, а затем расположить к себе или напугать, если необходимо. Не думаю, что Вафу всерьёз было дело до наших промокших ног и утраченных глаз Зоркого. А впрочем, ложь и притворство было у него не в чести. Выдумывать загадки и недосказанности Вафу любил больше всего.

Вот и сейчас он затеял очередную игру и всё в итоге встанет на свои места — нужно лишь понять правила.

Полотенца с функцией обогрева и прямым впрыском тоников оказались как нельзя кстати. Я сразу согрелся — снаружи и внутри. Вафу расстелил на полу циновки по кругу, в центре поставил капсулу с плазменным нагревателем и разлил по чашкам обжигающий зеленоватый отвар, отдающий стойким запахом сена.

Циклоп попытался что-то возразить, но Вафу прошелестел что-то нечленораздельное и Лоуренс, вытаращив глаза от удивления, схватил чашку и бухнулся на колени между мной и Наноботом. Вафу удовлетворённо кивнул и занял своё место. Лоуренс, оправившись от шока, второй раз рисковать не стал, и, кривясь, выпил эту зелёную бурду. Я решил посмотреть, что будет дальше и тоже не спешил переходить к действиям. Чай, кстати, оказался сносный, хоть и пованивал. От него стало ещё теплее, а в голове наступила ясность, как после шота Эфира с долькой псевдолайма. Только без мгновенной интоксикации с последующим отказом печени.

Вафу, убедившись, что все мы выпили (у Зоркого глаза запотели окуляры, но он добросовестно осушил свой стакан), тоже отхлебнул отвара и, довольно крякнув, сказал:

— Итак, господа, вас наверняка мучает вопрос, зачем этот мелкий мерзкий старый чёрт выдернул вас с уютной орбиты и затащил в эту мокрую холодную дыру, мда?

Нанобот потупил взгляд, Циклоп хмыкнул и налил себе ещё чаю.

— После недавнего фиаско вашего друга и моего посредственного ученика… но, кстати, не самого, далеко не самого, Микайо…

Это что, комплимент? Или намёк, что даже в посредственности я не преуспел?

— … в общем, я решил вмешаться и немного вам помочь. Ровно настолько, чтобы остаться в стороне… Мой статус и кодекс Этанару не позволяет шаманам вмешиваться в политическую жизнь Совета, а так же принимать опосредованное участие и бла-бла-бла… Кстати, вы уже заметили зонды на орбите?

— Зонды? — заинтересовался Нанобот. — Какие?

— Маленькие такие, чёрные. Облегчённые, чтобы не пеленговаться с радаров. С маркировкой Кибера. Они сканируют местность, и при необходимости могут распылять нервнопаралитический газ. Издали похожи на стаю птиц.

— То есть, их много? — уточнил я.

— Две или три тысячи. Разбиваются на группы и патрулируют местность в верхних слоях атмосферы. Одна такая группа попала под дождь и всплыла в коллекторах сегодня днём. Остальные ещё где-то рыщут.

— А… так поэтому мы здесь? Чтобы нас не засекли? — Я покосился на полуопущенный полог, за которым всё бушевала гроза. Бледные отсверки молний серебрили тонкие струи дождя, похожие на множество туго натянутых струн.

— Какое-то время здесь и вправду будет безопасно, но не более, — Вафу покачал головой. — Есть ещё кое-что. Есть успехи с кибернитом?

— Нет, учитель. Я проверил все каналы и…

Вафу не дал мне договорить:

— В таком случае я совсем не понимаю, с чего это ты так самонадеянно отверг предложение мистера Эн?

— Того типа с бомбой?

— Именно! Или, может быть, я чего-то не знаю, и у тебя в косметичке завалялась пара ядерных зарядов?

— Нет, учитель. Я просто не понял… и всё ещё не понимаю, зачем нам понадобилась бомба.

— Бомба всегда пригодится, — заявил хозяйственный Нанобот. — Особенно если бесплатно.

— На Сицилии-3 — бесплатно? — усмехнулся Вафу. — Молодой человек изволит шутить!

— Тогда фигня, — Пьер мгновенно потерял интерес к теме.

— Не торопитесь с выводами! — Вафу погрозил ему пальцем и встал. — Давайте немного раскинем мозгами. Все, у кого они есть, конечно. Что мы имеем? Кибернита нигде нет… Так?

— Так, — кивнул я.

И тут же получил щелчок по лбу от мастера.

— Нет, не так. Я сказал — раскинем мозгами! А не чайным жмыхом!

— Но его действительно больше нигде нет! — развёл руками Нанобот. — Мы с парнями тоже проверяли. Единственный мутный контакт — и тот отпал.

— Нигде, кроме..? — Вафу недобро глядел на нас сквозь тонкие щелочки глаз.

— Кроме Кибера, естественно, — добавил Циклоп.

— Ага! Есть один светлый ум в этом сборище, — удовлетворённо кивнул мастер. — А как бы нам, а точнее — вам — достать немного кибернита непосредственно с Кибера, мм?

Нанобот немного оживился:

— Ха! Так нам его и дали… Легально — никак. Разве что перехватить груз.

— А если поставки прекращены по причине военного положения? — уточнил Вафу.

— Тогда из шахты, — Циклоп подобрался, явно заинтересованный течением беседы. Я не мог сказать того же о себе и честно не понимал, куда оно всё ведёт. И, кажется, странный чай был тому виной.

— Из шахты, мда? — Вафу подошёл к столу, выхватил из кучи коробочек одну, быстро открыл, понюхал содержимое. — А как туда попасть?

— С технического этажа станции! Или через шлюзы. Или поискать в тех пещерах, в которые мы провалились, — перечислил Нанобот. — Только там, нас, естественно, тоже не ждут. Вообще говоря, мы и на Кибер не высадимся ни черта, кроме, разве что теневой зоны… Она почти не охраняется, потому что туда даже колоссы не забредают. Ну а мы там что забыли?

— Что-что? Кибернит! — усмехнулся Циклоп. — Найти слабое место в породе и проковырять новую дыру, всего-то и делов! Вот только..

Он вдруг замолчал, встретившись взглядом с Вафу. Затем уставился на меня. Тут уже и мой «жмых» сложил все переменные и пришёл к очевидному умозаключению, а своевременный Зоркий глаз кратко выразил общую мысль:

— Бомба.

Да блин, и всего-то!? Послания в духе «Майкл, купи бомбу! Потом объясню» — было бы достаточно, чтобы я не выставил себя идиотом в миллионный раз.

Ну да, ну да. Разумное сдерживание, опосредованное влияние, шаманский нейтралитет. И прочие бла-бла, на два тома примечаний к кодексу Этанару.

— Мой нейролинк, Микайо, на прослушке с тех пор, как ты попал в переплёт, — пояснил Вафу. — Пришлось действовать в обход, дёргать за ниточки старыми способами. К тому же, я надеялся, что ты проявишь чуть больше рвения в решении проблемы. План по вызволению друга у тебя созрел моментально и ты не поленился привлечь все имеющиеся ресурсы.

— Но я был бы уже мёртв, если бы не предложил головорезу сделку.

— Так в этом всё дело? Тебе всегда нужно быть на пороге смерти или несмываемого позора, чтобы почесаться, мда? — усмехнулся мастер Вафу и отошёл от прохода во вторую половину шатра. — Что ж, это легко устроить. Милочка! Твой выход.

Край потёртого полога был резко отброшен в сторону. Я подскочил при вспышке молнии, осветившей высокий стройный силуэт. Она вышла из полумрака, как призрак. Точёные ноги, обтянутые атласной искусственной кожей. Короткие шортики и перекроенная из старого армейского кителя жилетка с вышитыми звёздочками на груди — по одному за каждого убитого врага. Копна оптоволоконных волос до плеч цвета ниддлеанских алмазов. Эти пухленькие чувственные губы и наглая ухмылка. Эти хищные глаза с желтоватой подсветкой. И непомерно огромная, крупнокалиберная пушка в изящных руках.

Я поперхнулся остатками чая и споткнулся о нагреватель.

— Берта?!