Сафари под Килиманджаро

Кругосветное путешествие Ромео

Я собирался ложиться спать, когда пришел Чарли и взволнованно зашептал: — Выйди наружу, Джо. Мне надо что-то сказать тебе. Мы вышли из палатки. Пока мы шли к догорающему костру, я с любопытством разглядывал его. Чарли шел, словно лунатик, молча уставившись в одну точку. Я подбросил в костер дров, огонь взметнулся и осветил лагерь, погруженный в тишину. Мы были одни.

Чарли был моим торговым партнером. Вместе мы отловили немало животных, вместе было многое пережито. Но то, что я расскажу вам сейчас, было действительно поразительным и даже сказалось в какой-то степени на нашей экспедиции.

— Рассказывай, Чарли, — сказал я нетерпеливо.

— Пст! — Чарли предостерегающе приложил пальцы к губам, осторожно огляделся вокруг и только потом прошептал: «На меня напала…».

Чарли обхватил голову ладонями и замолчал. Если вам в девственном лесу Африки кто-нибудь скажет такие слова, то вы сразу же подумаете: «на меня напала разъяренная слониха…», «на меня напала львица…», «на меня напала страшная неизвестная болезнь»… Вы ожидаете чего угодно, только не…

— Джо, на меня напала любовь, — прошептал Чарли со странной улыбкой.

Пока я нашел в себе силы произнести хотя бы слово, Чарли лихорадочно говорил, как-будто боясь, что потом у него не хватит смелости рассказать мне все до конца. Его рассказ выглядел, примерно, так: если он рядом со своей любовью, то для него тогда сияет солнце, а если любимой нет — наступает тьма, и что длится уже очень долго тьма, а поэтому он должен обязательно увидеться со своей любимой. Честно говоря, я сразу испугался. Не повлияет ли это на наш отлов животных? На наш контракт с ним? Это было первое, что пришло мне в голову, а уже потом я поинтересовался его любовью.

— Я себя чувствую, как мореплаватель, — прошептал Чарли.

— Как кто?!

— Как мореплаватель, которого на берегу ожидает чудо. Я Колумб, Джо! Я открыл любовь!

Прежде всего, мне было интересно, каким образом среди девственного леса Чарли открыл любовь. Оказалось, что он познакомился с ней в Найроби, что она работает секретаршей у менеджера компании, которая объединяет гостиницы «Хилтон». Ее звали Юлией. Это была красивая стройная девушка, и нужно отдать должное Чарли, вкус у него был отличный.

— Она тебя любит? — спросил я с сомнением.

Чарли был невысокого роста, коренастый и я, действительно, не знал, что могла в нем найти прекрасная Юлия. Правда, он был симпатичный, веселый и наивный, как истинное дитя природы. Его родители были фермерами и приехали сюда из Англии. Когда погиб его брат в восточноафриканских ралли и Чарли должен был унаследовать ферму, он взбунтовался, бросил все и уехал. Он мечтал стать профессиональным охотником и учился в старейшей охотничьей фирме в Кении. Там он обручился с молодой красивой девушкой, работавшей в этой фирме. Но через некоторое время зять шефа удрал с его невестой, а добряк Чарли занялся покинутой женой. Госпожа Куки была на двадцать лет старше Чарли, но до сих пор он был образцовым мужем. И если говорить правду, то госпожа Куки и вся эта огромная охотничья семья ловко использовали доброту Чарли.

— Она любит тебя? — снова спросил я.

Чарли мечтательно глядел в темноту. По-видимому, ему там чудился образ Юлии. Потом тихо и грустно он сказал:

— Не знаю.

— Тогда спроси ее.

— Именно это я и хочу сделать. Поеду к ней и вот увидишь, я спрошу ее.

Итак, Ромео отважно отправился к своей Юлии. Его не было несколько дней. У меня было много хлопот с отловом зверей, близилось время их отправки, и меня начинало злить, что Чарли не возвращается.

Вернулся он к вечеру, глаза его сияли.

— Ну, что, — спросил я вежливо. — Любит она тебя?

— Знаешь, Джо, — сладко вздохнул Чарли. — Я ее даже не спросил.

— И из-за этого ты проделал шестьсот километров туда и шестьсот километров обратно!

Я начинал серьезно беспокоиться. Я напомнил ему о носорогах, слонах, буйволах, зебрах и жирафах, которых нам еще предстояло вместе отловить. В конце концов я ему сказал, что торговля остается торговлей и пусть он, хотя бы на время, забудет о своей Юлии. При этих словах Ромео свирепо на меня посмотрел.

— Ни за что, Джо! А ты никогда никого не любил, кроме буйволов и слонов? Был ли ты когда-нибудь влюблен, Джо?

Мне не нужно было ему отвечать, потому что Чарли тут же продолжил:

— Я не спрашивал Юлию. Она сама мне сказала. Представь себе, что сама. Она мне шепнула на ухо: «Чарли, я пойду с вами на край света»…

Как вы увидите, Чарли понял эти слова в буквальном смысле.

— Ну, что скажешь, Джо?

Чарли хлопнул меня по спине и взволнованно прошелся. Женщины все же непостижимы.

Шли дни. Чарли пылал любовью. А чем больше он пылал, тем больше у нас появлялось Юлий. Дело в том, что всему этому огромному количеству животных нужно было давать имена. Пока Чарли не был влюблен, всем красивым животным он давал имя своей жены Куки. Тогда Чарли упорно стоял на своем. И теперь тоже. Самка жирафа была Юлией, прекрасная самка носорога была Юлией, самка кафрского буйвола была Юлией… одним словом, Юлии прибавлялись, а глаза Чарли светились от счастья.

Представьте себе, что придумать имена семидесяти животным — это совсем не пустяк. Не успеем мы поймать животных, как тут же начинаем ломать голову над их именами. При этом мы вспоминали имена своих самых дальних родственников, друзей, знакомых, все пережитые в жизни любовные увлечения, и все равно имён не хватало. Как-то к нам в гости приехал мой знакомый соотечественник. Мы сразу же кинулись к нему с вопросом:

— Ян, как зовут твою жену?

— Ярослава.

— Прекрасно. Такой самки у нас еще не было.

Он изумленно посмотрел на нас. Но мы ему объяснили, в чем дело и были рады, что получили еще одно имя. Правда, все имена, которые мы давали в Африке, потом менялись. Те, кто будут за ними ухаживать в зоопарке, назовут их по-своему, часто имя претерпевает некоторые изменения — Мария превратится в Мару, Марику, Мерлинку и т. д.

Но Юлии, из-за огромного количества, сохранились до сих пор.

Чарли пробыл в лагере дня три-четыре, а потом не выдержал разлуки и помчался снова к своей Юлии. Но в Кувейте в это время открывалась новая гостиница «Хилтон», и Юлия должна была уехать из Найроби. Я думал, что Чарли будет удручен ее отъездом. Но представьте, каково было мое удивление, когда он вернулся после расставания полный сил, энергии и смелых планов.

— Я тут наделаю шуму! Когда мы закончим отлов зверей для Чехословакии, я расстанусь с фирмой и возьму всю эту банду в ежовые рукавицы!

Под «бандой» он подразумевал обширную охотничью фирму своего свекра, которая состояла из его сестер, братьев, племянников и племянниц, а он, Чарли, должен был за них тянуть лямку.

— Потом попрошу руки Юлии. И знаешь, что я сделаю?

Чарли внимательно посмотрел вокруг, потому что брат Куки работал у нас шофером, а потом открыл мне тайну: авиационная компания, которая переправляла для него животных в Америку и в Европу, обещала ему кругосветное путешествие. И поедет он с Юлией. Это будет их свадебное путешествие. В Европе он посетит всех своих партнеров, соберет гонорары, а домой они вернутся уже супругами.

Я уехал с транспортом, который вез в Чехословакию сто семьдесят животных. О Чарли и его любви я успел уже забыть. Но спустя некоторое время я получил от него письмо:

— Джо, я еду со своей невестой. Надеюсь, ты устроишь нам достойную встречу…

И вот однажды в сопровождении своего торгового партнера из Австрии появляется Чарли с большим чемоданом.

— А что, этому господину из Австрии выгодно возить с собой носильщика? — спросили меня в гостинице, где я их поселил.

За носильщика они приняли бедного Чарли.

Переговоры продолжались весь день, и остаться наедине нам удалось только вечером.

— Чарли, а где Юлия? — спросил я.

Он вытащил из портфеля пухлую пачку авиационных билетов, перевязанную шелковым шнурком с прелестным бантиком.

— Это для нее.

— Ну, и?..

— Ах, Джо, если бы ты знал!

Мы сидели в его комнате. Около Чарли стоял огромный клетчатый чемодан, который он время от времени мечтательно поглаживал.

— Я поехал за ней в Кувейт, — рассказывал он. — Мы были приглашены к лорду Бэту на коктейль, кроме того, у нас было множество других приглашений от почтенных людей. Я накупил ей туалетов… Ах, Джо, как ей все это шло, как она была хороша в них! А потом…

Чарли замолчал и уставился грустным взглядом на увядший цветок муската, стоящий на окне.

— А потом?

— Я ликвидировал все свои торговые дела. Развелся с Куки, конечно, ей было очень неприятно, но я ей дал денег, и она быстро утешилась. Я купил кольца… А перед отъездом Юлия мне сказала, что она не хочет со мной ехать.

— Но почему?

— Если женщина не хочет, причины уже не имеют значения.

Я попытался сменить тему. Заговорил о предстоящей чехословацкой экспедиции, но Чарли отсутствующе качал головой и нежно сжимал ручку клетчатого чемодана.

— Слушай, скажи мне, пожалуйста, что у тебя там? — спросил я с интересом.

Чарли долго смущался и не хотел открыть своей тайны. В конце концов он признался, что там подарок, который он купил Юлии перед самым отъездом в свадебное путешествие.

— Джо, если бы ты видел, какое там прекрасное белье и парижский пеньюар! Последний крик моды! А сколько я за это денег отвалил, об этом даже и говорить нечего.

— Но почему ты не оставил это в Африке?

Чарли не ответил, а я, наконец, понял — из любви и нежности к Юлии он возит за собой этот чемодан в своем кругосветном путешествии.

Вечером Чарли немного выпил и храбро сказал мне:

— Джо, я совершил только четверть своего путешествия. Ты прав, нечего мне таскать за собой этот чемодан. Отправь его, пожалуйста, к моему брату в Найроби.

Но через несколько дней, когда он уезжал из Чехословакии, вместе с Ромео на борту самолета находился и его огромный клетчатый чемодан…