Сакральный путь-Выбор сделан

Глава 21. Долгожданный бал

Времени было в обрез. Сразу после учебы, Рита забросила меня в салон красоты, сама поехала тоже готовиться. Ох, как же мне было тяжело сдержаться и не показать находку из круглой шкатулки девчонкам на учебе. Но я смогла! Нет, они должны увидеть весь мой образ в целом, сегодня на балу.

На последней паре нас нарочно задержал старенький преподаватель: «За невнимательность!» — так он аргументировал. Не зря мы прозвали его Занудой!

Я опоздала всего на пять минут и ждала худшего, но девушка в салоне на меня не сердилась. Сказала, что все понимает, сама когда-то училась в этом универе. Помнит нашего препода: «Он такой противный, что сложно его забыть!» — добавила она. Современные реалии — юристы работают продавцами, экономисты — маникюрщицами, бухгалтеры — визажистами. Спрашивается, зачем нам эта учеба и диплом? Может, просто пойти записаться на курсы? Там и диплом не нужен!

Отбросив все лишние мысли, предались созданию шедевра. И, наконец, модель, то есть я, была готова! Мы решили не полностью погружаться в эпоху романтизма, а добавить небольшие коррективы современности. Тогда прически к торжественным случаям выглядели так: туго стянутые гладкие волосы и ниспадающие завитые локоны. При этом декорировались они цветами и лентами. Мы же придали моим волосам больше объема и на плечи упали роскошные локоны. Заплели асимметричную косу, закрепив ее красивой, украшенной камнями фибулой[1]. В салоне эту безделушку оценили по достоинству. Стилисты передавали ее из рук в руки, говоря, что таких раритетных штучек в руках не держали! Я соврала, что мне это досталось от пра-пра-бабушки. Семейная реликвия. Не буду же я с ними делиться всей правдой? Когда с прической было покончено, приступили к визажу. Мне наложили легкий, едва заметный макияж, и ногти покрыли лаком телесного цвета. В общем, через 3.5 часа я была неотразима. Правда, не хватало главного — платья. Когда я прибежала домой, в дверях меня встретил отец. На глазах у него заблестели слезы, и надломился голос:

— Боже, как же ты выросла! — тихо сказал он. — Я помню тебя в пять лет, когда мы вместе устраивали чаепитие твоим куклам!

— Пап, я ценю твою память, но прости, на ностальгию у меня нет времени. Я очень боюсь опоздать! Где бабушка?

Из зала донесся ее веселый голос:

— Я здесь! Заходи одна!

Я быстро прибежала к ней. На диване аккуратно свисало мое изумительное платье. Бабушка стояла рядом явно довольная собой.

— Ну как? Хорошо я его привела в порядок? Смотри, оно даже блестеть стало! — радостно подметила она. — Папа прав! Выглядишь исключительно! А заколку как он кстати нашел! Она идеально дополнила твой образ.

— Бабуль, ты лучшая! И… спасибо! — чуть смущенно добавила я. — Ты меня подбросишь до универа? Я в этом платье на скутер не полезу! — Я вдруг представила все в картинках и встревожилась.

— Сейчас! — кивнула она мне и, приоткрыв дверь, крикнула:

— Виталя, установи мне, пожалуйста, крышу в машине! Не могу я вести такую красавицу с открытым верхом, прическу испортим.

Твердый голос еще к отцу не вернулся, но по звукам было ясно, что он не против.

— Вот и отлично! — заметила бабушка.

— Ну а ты пока не пообедаешь, я тебя никуда не отпущу! А в этом платье есть, будет просто преступление!

— Согласна на сто процентов! — спохватилась я и пошла на кухню.

Сегодня меня ждали голубцы в сметанном соусе.

— Мммм — объедение! — громко заметила я.

Сев за стол, приступила к поглощению еды. В комнату зашла бабушка, сделала нам обеим зеленый чай. Поставив кружку передо мной, она осторожно спросила:

— Партнер на вечер не нашелся?

— Ритка вроде как подсобила…

— Ну и отлично, значит, тебе не о чем переживать! Мама хотела с тобой утром поговорить, но ты ускользнула от нее! — Начала была она.

Я поперхнулась.

— Да, да, я знаю и не отрицай! Я не собираюсь докучать тебе перед балом. Но поговорить нам все же нужно!

Я кивнула.

— Пообещай, если почувствуешь недомогание, сразу позвонишь мне.

Я вновь кивнула. Бабушка вроде удовлетворилась моими ответами, и принялась пить чай. Когда с пищей было покончено, мы отправились в зал. С помощью своей Камер-Фрау[2] я перевоплотилась в даму из знатного света. Бабушка достала фотоаппарат и начала меня фотографировать со всех ракурсов. В коридоре послышался голос папы:

— Долго вы еще там? Мне уже не терпится посмотреть.

— Заходи! — хором ответили ему мы.

Глаза вновь у него покраснели, но он старался держаться.

— Ты такая взрослая и красивая! — наконец, после продолжительной паузы сказал он. — Как твоя мама в день нашей свадьбы.

— Что-то я не припомню на Лене таких платьев. У вас что, было две свадьбы? Я была только на той, когда моя дочь была в платье чуть выше колена, и ты перебрал с выпивкой. Видела бы ты лицо свидетельницы, когда он зубами пытался снять с нее чулок. — Засмеялась бабушка.

— Ну я же сразу предупреждал тамаду, что не пью! А меня просили снять подвязку. Ну ошибся в какую сторону повернуть. — Возмутился он.

— Да, с тамадой нам тогда точно не повезло. А советовали. Говорили: «Самый лучший в городе». В общем, еще на выкупе невесты тамаде пришло в голову налить твоему отцу стакан водки для храбрости.

— Аха и вручить, как обычную воду! А я, дурак, выпил — отец хлопнул себя по лбу.

— Какой кошмар! — возмутилась я.

— Ну свадьба не была испорчена, он все эти чудеса в лимузине творил. Мы по пути заехали в магазин, и я быстро, (по фамильному рецепту) привела его в чувство! — весело заметила бабушка.

— Да, жуткое было пойло, до сих пор помню его вкус! — передернуло папу.

— Ну как можно было перепутать ноги своей невесты? У Лены было короткое платье, а у свидетельницы до пят!

— Я просто точно знал, что мне положено снимать повязку! А когда именно не знал! И чтоб никто не заподозрил, что я в стельку пьян, тут же начал исполнять свой долг!

— Хорошо, о другом долге ты не вспомнил! — весело продолжала подтрунивать бабушка.

Тут в комнате раздался бой часов! Взглянув на них, увидела, что уже шесть часов вечера. В ужасе я посмотрела на бабушку.

— Уже выезжаем! — весело сказала мне она.

Некоторое время спустя, мы подъехали к стоянке университета. Я решила умолчать, как я усаживалась в бабушкину машину. Как хорошо, что папа был рядом и поправил мне платье, когда я села в машину. Мне повезло, на стоянке людей не было, и никто не смог заснять моего «грациозного» появления. К слову, мне помогла бабушка! Боюсь представить, что было бы, если бы я поехала на такси. Таксист, наверное, долго бы не смог двинуться с места, так и смеялся бы до вечера. А если серьезно, теперь я понимаю: почему у девушек в старину загорался подол платья. Когда они проходили мимо камина или как они переворачивали на себя свечи. На самом деле — это ужасные мысли. Надо подальше держаться от огня с моей координацией. Да, да именно с такими мыслями я поднималась по лестнице и гордо зашла в зал. Старясь идти ровно, не запнуться, контролируя подол всей своей юбки, я вновь забыла о главном. Меня осенило: Я зашла одна без пары и даже без Риты. Конечно, по закону подлости, нарисовался веселый Макс под руку со Златой.

— Ой, Берта! Выглядишь просто супер! — радостно заметила Злата.

«Конечно, я и сама это знаю!» — нет, так отвечать нельзя, уж слишком высокомерно. «Что вам нужно, простые смертные?» — ну нет это еще хуже. «А ты, я вижу, сегодня и не расчесывался?» — все это не подходит! А между тем, Берта, пауза затянулась, ответь что угодно.

— Спасибо! — с натянутой улыбкой выговорила, наконец, я. — А вы не видели Риту с моим спутником? — да, именно в этот момент я забыла, как его зовут. Неудивительно, мы же не знакомы!

— Выглядишь действительно чудесно! — Наконец разродился Макс. — А ты не одна?

— Ну, разумеется, нет! — язвительно проговорила я.

— Ой, а ты не говорила, что с кем-то встречаешься! — радостно осведомилась Злата. Она это сказала не со зла. Просто, по обыкновению, она забывает думать, перед тем, как говорить.

— Ну, встречаемся- это пока чересчур громко. — Замялась я, но радостный возглас Риты быстро привел меня в чувство.

— Бетти! Вот ты где! А мы тебя потеряли.

Повернувшись, в дверях я заметила свою лучшую подругу, в окружении двух высоких статных кавалеров. «Как же ты вовремя!» — выдохнула я про себя. Глядя на парней, сразу вспомнила их имена и начала корить себя. Как можно быть такой дурой? Смотреть на Максима и не помнить, что мой спутник его тезка. Они двинулись по направлению к нам. Максим −2, после того как Костя шепнул ему в ухо (видимо, что я — это я) заметно воодушевился. Рита представляла Ларису Михайловну Рейснер. На ней было черное приталенное платье с открытыми плечами, длинное, но не пышное. Когда она проходила мимо нашего профессора. Николай Семенович, обращаясь к Рите, сказал: «Ну ничего другого я от тебя и не ждал! Спасибо, джинсы сняла!» Она лишь в ответ просияла. Максим — 2 времени зря не терял. Он подскочил ко мне, приобняв меня за талию, поцеловал в щеку и добавил:

— Прости, малыш, мы чуть задержались, пробки!

На этом челюсть у меня собиралась отвалиться, но встретившись со взглядом Марго, я поняла по чьему нравоучению он действует. Благо Максим −1 был за моей спиной и не видел моего удивленного лица. Справившись с собой, я вымолвила:

— Ничего страшного! Я была не одна, успела пообщаться со Златой и Максимом. Кстати, познакомься.

Повернувшись, к оставшимся без внимания, увидела лицо Макса-1. Он заметно напрягся! Цель — достигнута! Они пожали друг другу руки, и мы стали общаться на отвлеченные темы, параллельно наблюдая, кто в чем пришел. Я только быстренько выпуталась из объятий Макса-2 и встала рядом с Марго, чтоб было веселее.

— Могла и предупредить меня! — с укором шепнула я Марго. На что она лишь ухмыльнулась.

Злата с нами не разговаривала, она была занята телефоном, делая серию селфи, а потом считала лайки (все как обычно). Оформление зала не подкачало, было атмосферно. На стенах висели светильники, похожие на свечи, рядом портреты писателей и художников 19 века. На полу лежала дорожка коричневого цвета — она вела к шведскому столу. Звучала нежная музыка Чайковского «Подснежник». В зале раздался приветственный голос ведущего, и мы повернулись к сцене:

«….редко кому удавалось в музыке передать противоречивую, изменчивую жизнь человеческой души так, как Петру Ильичу Чайковскому. Он такой же гениальный психолог, как и его современники Толстой, Чехов, Достоевский. Всегда говорил о том, что прочувствовано, выстрадано им самим…»

Дальше он стал рассказывать о биографии композитора. Речь ведущего периодически прерывалась музыкальными выступлениями. Оказалось, с нами учатся музыкально одаренные люди. Они играли на скрипке, на пианино, Макс-1 даже на баяне сыграл(мы не знали, что он умеет). Андрей, который опоздал и пришел в сопровождении Лары, сыграл на гитаре. Мы даже не удивились подобной ее выходке, после всего. Ну, а Андрей вообще любитель повыпендриваться.

— О, привет, девочки! Мы немножко опоздали! — весело проговорила она.

Мы не стали накидываться на нее с вопросами. Честно побоялись расспрашивать при Максе-1, вдруг бы всплыла наша старая афера. Окинув ее осуждающими взглядами, решили, что пока этого достаточно. Когда мы отвлеклись на Лару, на сцене стали появляться «Известные люди»- они скучно рассказывали «свою» биографию в форме реферата. Наших героев пока никто еще не представлял, и мы нервно выдохнули. Подойдя к сцене, мы узнали, что нужно записаться в список, чтоб нас могли торжественно вызвать. Оказалось, мало кто об этом ещё знал, поэтому мы были приблизительно в середине списка звезд. Но до этого момента нас разделяло два танца: первый — полонез, а вот второй — вальс. Я очень нервничала, хоть папа дал мне несколько уроков, но природную неуклюжесть никто не отменял. Нам шепнули, чтоб мы построились и в зале громко зазвучали фанфары. Словно гром, раздался голос ведущего: «Петр Ильич Чайковский — Вальс из оперы Евгений Онегин — 1879 год».

— Неужели, пора? — зашептала я Марго и крепко сжала ее руку.

— Не бойся, прорвемся! — шепнула она мне и встала передо мной за руку с Константином.

Наклонившись ко мне, Макс-2 увидев мое волнение, шепнул:

— Я не асс, но ноги обещаю, не отдавлю! Все, что надо делать, я знаю. — Отпрянув слегка, он одарил меня успокаивающей улыбкой. Но мне все равно не стало спокойней. Радовало одно, что первый танец мы просто должны красиво ходить. Сначала за руку с партнером, а потом по одному дефилировать по залу. Боже, зачем я согласилась?

Рита специально встала впереди меня, чтоб я повторяла за ней. Она не боится, что я споткнусь и упаду на нее? Неужели она мне доверяет? А я себе нет! Колонна двинулась вперед, и мы зашагали. Если сказать, что я испугалась, то это просто ничего не сказать. Меня бросило в жар! Мое лицо пылало огнем, наверное, я была, как помидорка. Руки вспотели! Бедный Максим-2, что он обо мне подумает? Какой стыд. Я старалась не отвлекаться на подобные мысли, только и повторяла себе: «Шаг — пауза, еще шаг — еще пауза».

— Ты знаешь, а раньше бал приносил людям радость, а не страдания? — весело пошутил мой спутник.

Он еще и юморист?! А мне совсем не до смеха. Я не ответила, все мое внимание было приковано к моим ногам. Вспомнилась бедная Русалочка Андерсена, которой так тяжело давались шаги. Но танцевала она великолепно, хотя и испытывала жуткую боль. Даже писатель сейчас надо мной смеется…

— Расслабься, у тебя отлично все получается! — подбадривал меня Макс-2.

На этот раз я решила послушать его и подняла голову.

— Помнишь, мы доходим до середины, и ты пойдешь одна? — напомнил он мне. Мои глаза округлились, он продолжил:

— Ты пройдешь круг, и я вновь возьму тебя за руку, хорошо?

Я невольно кивнула. Тяжело не кивнуть, когда с тобой говорят, как с умственно отсталой. Через мгновение случилось, как он и сказал. Он пошел влево. Рита уверенно пошла направо, мне ничего не оставалось, как идти за ней следом. Где у нее была возможность, махала мне или гримасничала, как ей удается быть такой беззаботной? Когда я вновь встретила своего спутника, жар отступил от моего лица, и мне стало значительно легче выполнять движения. Во многом благодаря их поддержке. После танца мы прошли на фуршет, Рита периодически меня подкалывала, но я все равно была довольна собой. Было еще несколько выступлений наших институтских «звезд», достаточно скучных, и мы опять не слушали. Рита, кстати, заметила мое необычное украшение, и я ей рассказала откуда оно взялось. На фотографии показала раритетную шкатулку, в которой оно лежало. Она сначала подумала, что это музыкальная шкатулка, но я ее разочаровала. Нам было очень весело вместе. Мы смеялись, общались, Макс-2 был очень классный, но, как и первый Макс, чувств кроме дружеских, он пока не вызывал. Когда из моей головы уйдет этот лицемер Николос? Вскоре время настало и для второго танца. Объявили — Вальс! Нервы вновь начали сдавать, но я быстро подавила в себе этот порыв. мотивируя тем, что первый танец прошел успешно, значит и со вторым тоже повезет! Ну даже если я упаду, жизнь на этом не закончится, подумаешь…

Чутье меня не подвело, я действительно чуть не упала на одном из кругов «Ада»! Как вообще людям могут нравиться такие танцы?

Кстати, Макс-2 был достаточно ловок и не дал мне упасть! И вряд ли кто заметил мою оплошность. Но только не Марго! От нее не ускользнет ничего! Она хихикнула по этому поводу, добавив: «Не ты первая, не ты последняя» и вслед за ее комментарием, завалились Догма с Баиром. Правда, их падение было по вине партнера, он наступил на подол платья и порвал его. Мы переглянулись и тоже тихонько засмеялись. Ну а что? У нас каждый день не устраивают таких приемов, и для первого раза все проходило хорошо.

Настал момент Икс. Звезды нашего курса вновь стали подниматься на сцену. Злата, как оказалось, подготовила танцевальный номер. Когда она только успела? Марго выступала достаточно агрессивно. В ее речи был перебор с феминизмом. Я даже испугалась, что это может оттолкнуть от себя Константина. Но на мое удивление, он хлопал громче всех. Вот она — тайна мужской души.

Наконец, настала моя очередь. Боялась ли я? Нет, абсолютно. Почему? Да потому что говорить — это не мешки ворочать, (и не танцевать!). Шучу!

Поднималась на сцену я, скорее, даже радостно. Выступлю и уже можно будет спокойно наслаждаться вечером в приятной компании. Я подошла к микрофону и меня понесло:

— Женщина, очнись! — громко произнесла я, при этом заметив, как несколько человек вздрогнули от неожиданности, и я, довольная собой, продолжила:

— Набат разума раздается по всему миру. Осознай свои права! Огромное царство природы больше не окружено предрассудками, фанатизмом, суевериями и ложью. Пламя истины разогнало тучи глупости и узурпаторства. Силы раба умножились, и он сбросил свои оковы. Но, освободившись, он стал несправедлив к своим ближним. О, женщины! Когда же вы прозреете? Что вы получили от Революции? Усилившееся презрение, более очевидное пренебрежение. На протяжении столетий у вас была власть только над мужскими слабостями. — Это фрагмент из знаменитого манифеста «Декларация прав женщины и гражданки» (1791 год) авторства Олимпии де Гуж. Именно ее я решила представлять в этот знаменательный вечер. Именно ее имя должна знать каждая женщина! Потому что именно она, проложила начало прав женщин и именно ее окрестили «праматерью феминизма». Находясь в тюрьме, это писательница с помощью друзей опубликовала свои последние работы: «Олимпия де Гуж перед революционным трибуналом», где она рассказала о подробностях своего процесса, и «Преследование патриотки», в которой она осудила проводившуюся политику террора. В конце октября 1793 года трибунал приговорил де Гуж к смерти «за подстрекательство к мятежу против единой и неделимой республики». Будучи на пороге смерти, дух ее сломлен не был. Она не боялась заявить о себе и продолжала писать. Она хотела быть услышанной и ее услышали. Она собрала тысячи последователей и женщины в итоге смогли достигнуть общей цели. Я благодарна ей, поэтому именно Олимпией де Гуж мне захотелось предстать сегодня!

Закончив выступление, я отступила от микрофона и в зале на несколько секунд повисла мертвая тишина. Но Ведущий тут же взял инициативу на себя:

— Спасибо, Беатриса, за столь познавательное и яркое выступление, — и он захлопал в ладоши.

В зале ребята тоже как будто «ожили» и пока я спускалась, меня провожали громкими аплодисментами.

— Это было неподражаемо! — с этими словами встретила меня Рита.

— Ой, да ладно, перестань!

— У нас нет шансов! — не переставала она.

— Это было, как фейерверк! Ярко, стремительно и красиво! — улыбаясь, оценил мое выступление Макс-2 и посмотрел на меня каким-то новым взглядом. Мне почему-то была приятна его похвала…

После музыкальной паузы Ведущий объявил конкурс:

— Для участия мне понадобятся два добровольца. С согласия ваших преподавателей, победитель конкурса так же получит «автомат» на экзамене — создавал ажиотаж ведущий.

— Вот что я и говорила, решение приняли после твоего фееричного выступления! Не знаю, что там за конкурс, но я поучаствую — вдруг проговорила Рита и прямиком отправилась к сцене.

— Ты же ещё не знаешь условия конкурса, — ухватила я ее за руку.

— Не знаю, но я уверена, что всё получится. — Успокаивающе кивнула она мне, и через короткое мгновение была уже на середине сцены.

Ее соперницей оказалась Кристина. Они демонстративно пожали друг другу руки и ухмыльнулись. Стояли они вместе, при этом о чем-то говоря. На середину сцены выкатили три стойки, покрытые бархатными покрывалами. Все с интересом наблюдали за происходящим. Ведущий первым нарушил тишину:

— Вам интересно, что спрятано под накидкой? — громко спросил он.

Весь зал хором ответил: «ДА!»

— Раз интересно, тогда продолжаем! — поддерживал ажиотаж ведущий. Он подошел к первой стойке:

— Ну так что, снимаем?

Весь зал вновь хором закричал «ДА!»

Ведущий эффектно скинул ткань с первого экспоната и с двух последующих — зал аплодировал! Под тканями были три разных предмета: первая старинная музыкальная шкатулка с маленькими балетными туфельками на ней. Вторым — оказались необычные часы скачающимся маятником и фигурками двух человечек, танцующих за прозрачным стеклом. Третий же предмет развеселил весь зал своей несхожестью с остальными предметами. Им оказалась бронзовая статуэтка «Поющего петуха».

— Внимание! Условия конкурса! — заговорил ведущий.

— Та участница, которая первая определит, в каком из предметов спрятана загадка, предмет, так сказать с секретом, та и выиграет.

Из зала тут же начали выкрикиваться подсказки:

— Да, все понятно это точно петух! — крикнул один.

— Да, точно! Точно! — поддержали другие голоса.

И в этот момент Кристина резко побежала к петуху и встала возле него.

— Я выбираю его! — радостно сообщила она.

С зала тут же послышались одобряющие выкрики.

А Марго не сдвинулась с места, она явно о чем-то задумалась, но неожиданный бег Кристины заставил ее обратить внимание на происходящие. Она сделала два шага вперед и встала так, чтобы ей были видны все экспонаты.

Ведущий понял, что она не будет принимать решение столь же быстро, как первая участница. Поэтому он подошел к Кристине и стал расспрашивать, почему ее выбор пал на петуха. Она объяснила это тем, что он чересчур обычен и в нем должна быть хоть какая-то загадка. «Иначе это просто безвкусица и Чайковский бы себе такого не купил, я уверена».

Тем временем Марго, изучив два оставшихся экспоната, подошла к шкатулке. Ведущий задал ей тот же вопрос: «Почему именно шкатулка?»

Марго с улыбкой посмотрела на меня и сказала: «Моя подруга бы выбрала именно ее».

Ведущий чуть засмеялся:

— А подруга не ошибается?

— В этом не должна, Она эксперт по старинным штучкам! — засмеялась и Марго.

— У тебя есть еще шанс выбрать петуха, как Кристина или замечательные часы.

— Часы, правда, замечательные, я бы их выбрала себе на кухню.

В зале раздались смешки.

— Поскольку Кристина сделала свой выбор первая, начнем с нее! — проговорил ведущий и подошел к третьему экспонату, возле которого стояла довольная собой девушка.

— Это необычная бронзовая статуэтка «Поющий петух» скульптора Огюст Николя Каэн[3]. Одна из многочисленных изящных безделиц. Подарена Чайковскому французским актером Люсьен Гитри[4].

— Ты была права, — обратился ведущий к Кристине, и она просияла, — ты была права в одном. Чайковский сам ее не покупал, ее ему подарили, и загадки в нем нет. По крайне мере, пока мы ее не обнаружили.

— Тогда это часы! — не оставляла попытки выиграть Кристина.

— Часы? Да они бесподобны! И загадка у них действительно есть. А именно, как же так грациозно вальсируют эти милые фигурки?! Но «секрет» в них не спрятан. Спасибо, Кристина. вам за участие.

Кристина недовольно спустилась со сцены.

Тогда он, наконец, подошел к Марго.

— Догадываешься, как открыть потайное отделение? — обратился он к ней, — Или подругу позовем?

— Подруга пока не догадывается! Это точно! — засмеялась Марго. — А вообще я думаю, что это не связано с основной функцией шкатулки. Я имею ввиду, если музыка доиграет до конца, то ничего не произойдет…. необходимо на что-то нажать, может на крючки?

Ведущий был явно поражен, но ничего не сказал. Молча взяв шкатулку в руки, запустил механизм. Звуки красивой мелодии заполнили зал.

— Вальс цветов из балета «Щелкунчик», — объявил ведущий.

— Ты права. если мелодия доиграет до конца ничего не произойдет. Но если нажать на эти два крючочка и этот цветок, то это произойдет! — вдруг эхом по залу раздался звук щелчка.

— Вот так! — торжественно объявил он.

— А что внутри? — послышались нетерпеливые голоса.

— Внутри фотография его матери Александры Андреевны Ассиер (1812–1854) — женщины, которую он любил больше всех. Но кто знает, что еще мог тут хранить композитор при жизни? Маргарита, я вас поздравляю! Вы выиграли «автомат» на экзамен.

— YES! Спасибо! — радостно сказала Марго и спустилась к нам.

Наша троица встретила ее одобрительными аплодисментами! А Константин даже позволил себе ее приобнять и незаметно поцеловать в голову. Ему со своим ростом это было очень удобно.

— А сейчас я объявляю третий танец «Вальс» под эту замечательную мелодию.

И вновь заиграл «Вальс цветов».

Я была рада за подругу, но мне не давало покоя начало ее конкурса.

— Что такого тебе сказала Кристина, что ты застыла? — спросила я у нее, как только мы поравнялись.

— Это было настолько заметно? — ответила она вопросом на вопрос.

Я кивнула:

— Для меня точно!

[1]"Фибула" — латинское слово. Переводится, как «застежка», или «булавка». Описание расплывчато. В 21-ом веке известны сотни разных зажимов. Но, фибула была одним из первых.

[2]истор. придворная дама, заведовавшая женским гардеробом высочайших особ во дворце и прислуживавшая им при одевании.

[3]Французский скульптор и медальер. Отец художников и литераторов Анри и Жоржа Каэнов. Вначале был резчиком из дерева и лишь позже учился ваянию у Франсуа Рюда.

[4]Французский актёр и драматург. Самый популярный актёр своей эпохи. Был партнёром по театру Сары Бернар, создатель выдающихся образов, принесших ему ряд международных триумфов.