Салют - Глория

Часть пятая. Возвращение на Землю

Глорианские распорядители ответили согласием. «Глория», отстыковавшись от «Салюта», и оставив присоединённым только корабль «Союз» со спускаемым аппаратом, готовилась совершить гиперпрыжок к Земле.

Дарветер предупредил людей, чтобы те заняли места на своих диванах-кроватях и дожидались, когда их усыпят специальным газом. Усыпление было необходимо, в связи с тем, что глорианцы не знали, как человеческий мозг воспримет процесс перемещения. Даже на корабле, специально созданном для подобных функций, никто не знал, как поведёт себя разум людей. Сами же глорианцы во время прыжков погружались в специальные капсулы, наполненные биораствором, напоминающим их родную, студенистую стихию.

Земляне не противились. Они полностью доверились представителям иной цивилизации.

— А? Что? — в полной темноте раскрыл свои глаза Александр Нестеренко, и тут же посмотрел на подсвечивающийся экранчик часов.

Прошло всего два часа.

— Эй, — позвал он темноту. — Ребята.

Никакого ответа. Полная тишина. Утопая ладонями и локтями в упругом, податливом материале, он поднялся, ощущая неизменную гравитацию. Затем, шаря перед собой руками, пошёл вперёд, и вскоре наткнулся на чью-то лежанку. Ощупал её, и обнаружил чьи-то ноги.

— Асхар, — взявшись за лодыжки, встряхнул их командир.

— У? Чего? Где? — откликнулся другой голос.

— Вася? Ты?

— Да. Почему так темно? Мы ещё не прилетели? Или уже прилетели?

— Не знаю. Но проспали мы два часа.

— Голова чумная.

— Где Кусаинов?

Внезапно включился свет, и космонавты узнали свою гостевую каюту. Бортинженер продолжал спать как ни в чём не бывало.

— Ну вот и свет дали, — прокомментировал Швецов.

— Асхар! Подъём! — окрикнул Кусаинова Александр.

— Да не сплю я, — сонно отозвался тот. — Просто лежу.

— Ага, как же, не спишь…

Пока они раскачивались, в их помещение тихо вошёл Дарветер.

— Радость сообщение земляне, — сказал он. — Успех выхода. Зона орбитального планета Юпитер.

— Мы на орбите Юпитера, — на всякий случай перевёл Нестеренко, и добавил. — Это уже хорошо. Это уже не двести световых лет.

— «Глория» вектор направление планета Земля, — продолжил глорианец. — Мы идти секрет камуфлирование не видит. Глорианцы уже принимать сигнал Земля. Множество сигнал. Земля излучение сигналы большое количество. Но есть подозрение иметь.

— Что за подозрение, Дарветер? — спросил у него командир.

— Земля нестабильность обстановка население. Есть опасение конфликт.

— Там что, третья мировая война, что ли, началась, пока нас не было? — насторожился Василий.

— Конфликт есть несколько. Имеется внутри частичные противостояния.

— Ну, частичные — это пустяки. Видимо Советский Союз добивает проклятых буржуев-империалистов, — оптимистично заявил Кусаинов.

— Мы проверять информация командир Александр относительно фракция-страна социализм. Уточнение. Ваш фракция-страна название Китайская Народная Республика? — уточнил Дарветер.

— Нет, наша страна называется СССР — Союз Советских Социалистических Республик, — поправил его Александр.

— Мы получить информация, что такой страна нет.

— Как это, «нет»? Куда она могла подеваться?

— Мы получить информация, что такой страна прекратить своё существование тридцать земной год прошло.

— Чего? То есть Союз был уничтожен тридцать лет назад? — космонавты переглянулись. — Но как? Кем?

— Это информация пока не иметь, — ответил пришелец.

— И что же теперь вместо него?

— Территориальное замена большинство — Российская Федерация.

— Вот так новости… Ну Российская Федерация-то социалистическая же?

— Российская Федерация — капитализм. И ведёт конфликт с соседним страна.

— С какой? С США? С Японией? С Турцией? С Финляндией? — начали гадать земляне.

— С другим, — ответил Дарветер. — Эта информация для нас не являться значение. Вы сами получать информация, когда возвращение Земля.

— Всего сорок пять лет прошло, а уже столько событий, — качал головой Василий. — А мы всё пропустили.

— Когда мы достигнем Земли? — решительно спросил командир.

— Через два часов земное время. Отдыхайте. Когда придёт пора, я предупредить вас о переход на «Союз» спуск, — сообщив им эту информацию, глорианец удалился.

Всё оставшееся время, перевозбуждённые космонавты пребывали в обсуждениях, строя всевозможные догадки о том, что могло случиться с родной страной за время их отсутствия.

Закопчённый шарик спускаемого аппарата плавно снижался под парашютами, роняя тень на живописную степь, граничащую с небольшим леском. Он был хорошо заметен из близлежащего населённого пункта, поэтому, после приземления, к нему сразу потянулись любопытные местные жители.

Космонавты открыли люк, и буквально выползли из тесной капсулы, на покрытое душистыми травами поле, с наслаждением вдыхая родной, знакомый им с детства аромат.

— Земля, — со слезами произнёс Василий, цепляя пригоршни начинённой корешками почвы. — Родненькая. Вот уж не думал, что так по ней соскучусь.

— Земля, — вторил ему Асхар, упав на спину и раскинув руки. — Вернулись. Дома.

— Поздравляю, дорогие товарищи, — уселся между ними Александр. — Мы — герои. Как бы там ни было, мы — герои. И мы принесли человечеству благую весть.

— Вы из космоса, что ль? — послышался скрипучий старческий голос.

К ним успел подойти сутулый дедок с палочкой, который вышел из ближайшего лесочка.

— Из космоса, отец, из космоса! — весело отозвался Кусаинов. — Где мы хоть?

— Оренбургская область, — ответил тот. — А что это у вас, шапки, ещё советские, что ли? И гербы серпасто-молоткастые. Что за старьё вам в вашем «Роскосмосе» выдают? Ещё с советских складов что ли, сохранившееся? А новое поди разворовали, сволочи.

— А сейчас какой год, батя? — щурясь от солнца, спросил Нестеренко. — Две тысячи десятый, наверное?

— Ча-аво?! Ты ударился, что ля, когда приземлялся? — старик усмехнулся и назвал ему год.

— Ёк-макарёк, — пробормотал Швецов, выронив изо рта травинку, которую жевал.

— Да, именно так.

Василий поглядел на коллег и присвистнул.

Дед вынул из кармана какой-то маленький предмет с кнопочками, и слепо таращась в светящийся экранчик, что-то набрал, приложил эту штуковинку к уху, и, отойдя в сторонку, неразборчиво заговорил. В этот момент, к ним постепенно подтягивались всё новые и новые люди. Вдалеке загудел икающий мотор, и замелькал проблесковый маячок УАЗика, на котором почему-то было написано «полиция», а не «милиция». Некоторые люди вынимали из карманов приборы, как у старика, только более крупные, со сплошными экранами, и зачем-то наводили их тыльной стороной на вернувшихся космонавтов. Те не понимали, чем они занимаются, и продолжали весело улыбаться.

Наступил третий день. В очередной раз, с половины седьмого утра, Александра Нестеренко выпустили из небольшого помещения с кроватью и столиком, и повели на допрос. Люди в форме и в штатском поочерёдно задавали ему вопросы, касаемо экспедиции, космического инцидента и встречи с глорианцами. И он им терпеливо отвечал, рассказывая всё в детальных подробностях.

Ему не говорили, где его коллеги: Кусаинов и Швецов. И вообще относились к нему довольно сдержанно. Наконец, во время очередного допроса, дама в погонах, с ледяными глазами и дорогой причёской, задала ему новый вопрос.

— Значит Вы утверждаете, что они и сейчас на нашей орбите?

— Что? — не сразу отреагировал Нестеренко.

— Эти Ваши глорианцы. Они и сейчас находятся рядом с Землёй?

— Да.

— Почему же они не показываются?

— Ждут моего сигнала. У нас договорённость. Они появятся, когда я дам им знак.

— То есть, они ждут, когда Вы дадите им отмашку, что можно атаковать Землю?

— Никакой атаки не будет. Они не враждебны.

— Чем Вы можете это подтвердить?

— Они до сих пор не напали.

— По-вашему это хорошее подтверждение?

— Вполне. Глорианцы ждут, когда люди будут готовы их встретить.

Женщина вздохнула, потыкала пальцами своё переносное устройство, оказавшееся миниатюрным телефоном без проводов, и пригласила кого-то.

Через минуту в комнате для допросов появились ещё два человека в костюмах, которые уселись по обе стороны от неё.

— Мы получили подтверждение, — произнёс тот, что был в очках.

Фраза адресовывалась не Александру, а женщине.

— Действительно, на удалённой орбите что-то присутствует. Что-то очень крупное. И оно сканирует все наши частоты, — продолжил мужчина.

— Всё-таки пришельцы? — скорчила кислую гримасу женщина.

— На Земле никто не мог соорудить, и тем более, в тайне от всех запустить в космос такую здоровенную штуку. Определённо она прилетела извне.

— А где же всё-таки Ваша станция, Александр Александрович? — женщина строго посмотрела на космонавта. — Куда она делась?

— Осталась там, в двухстах световых годах отсюда, — ответил тот.

— Скажите, — заговорил второй мужчина, с глазами, похожими на пистолетные дула и явно выделявшейся сединой. — Эти пришельцы точно не хотят ничего ценного? Может им нужны редкие металлы? Вода? Нефть? Газ?

— Нет. У них у самих всё это есть. Я уже говорил об этом. Им нужна только информация. Научная информация, — ответил Александр.

— Короче, нам нечего им дать, — пробормотал человек в очках. — Судя по всему, у них всё уже давно имеется в наличии. И никакого взаимовыгодного обмена между нами быть не может.

— Но мы можем многое у них позаимствовать! — почти воскликнул Нестеренко.

— Можем. Если они дадут. Но они ведь не будут нам это дарить, я правильно понимаю? Нам нужно многое, это правда. Их оружие, их источники энергии, их биотехнологии и межпланетные двигатели. Но в ответ-то что? Наши знания для них попросту ничтожны. А ресурсы, как Вы утверждаете, их не интересуют. Так какое здесь может быть сотрудничество? Купить у них нужные нам знания мы не сможем, а отнять и подавно.

— Но ведь в перспективе…

— Перспектива, Александр Александрович, у нас другая. И Ваша глупая романтика с нею никак не вяжется. И эту перспективу мы будем рассматривать как единственно верную, в нашем положении, — произнёс второй мужчина.

— Я не понимаю, — удивился Нестеренко.

— Эти пришельцы, — продолжил седой. — Если на самом деле неагрессивны, то представляют для нас величайший интерес. Но не в плане космического сотрудничества. Нет. О каком космическом сотрудничестве может идти речь, когда мы ещё у себя дома, на Земле, не разобрались со всеми проблемами. Глорианцы могут оказать нам содействие иного рода.

— Какое же?

— Пустяковое. Для них это будет даже полезно. Если они действительно безобидные исследователи. Пусть не прячутся. Пусть покажутся нам. Выйдут из тени. И облетят на своём корабле вокруг Земли, чтобы все их увидели. А потом, когда завершат облёт, пусть остановятся на нашей территории, и выйдут с нами на переговоры. На официальные переговоры. Это можно устроить?

— Думаю, да. Но что мне им объяснить? Для чего нужен этот променаж?

— Для демонстрации. Чтобы наши зарубежные партнёры увидели, какая сила появилась в нашем мире. И что эта сила выбрала для переговоров именно нас — Российскую Федерацию. Посмотрела на всех, и остановилась на нас. И теперь только от нас зависит, что будет с Землёй.

— Вы хотите использовать глорианцев для устрашения других стран?

— Нацистов. В первую очередь, для устрашения нацистов. Вы же их тоже не любите, как и мы?

— Конечно. Я их ненавижу!

— Ну вот. У нас с Вами есть общие интересы. Сейчас нацизм опять поднял голову, и победить его стало не так-то просто. Но когда в дело вмешаются иноземные существа, обладающие невероятной мощью, вся эта нечисть тут же испугается и забьётся обратно под шконку. Откуда мы ей высунуться уже не дадим. Подумайте, Александр Александрович. Вы же называете себя советским человеком. Значит Вы против нацизма. И желаете вновь вернуть мир несчастному человечеству.

— Разумеется. Но… Откуда же взялись эти нацисты? Мы же их победили в сорок пятом году.

— Победили, да не всех. Теперь они вернулись и вновь угрожают миру. Так Вы готовы помочь нам окончательно с ними расквитаться?

— Я поговорю с глорианцами, — согласился космонавт.

— Замечательно, — люди в костюмах довольно заулыбались. — Что для этого нужно?

Сенсация буквально взорвала Интернет, пролетела по всем новостным каналам, и вызвала массовый шок у населения Земли. Огромная летающая глыба, переливающаяся перламутровыми разводами, летела на большой скорости, придерживаясь пятидесятой параллели северной широты. Её высота была достаточной, чтобы не мешать самолётам, но даже невзирая на это, можно было оценить масштабы этой громадины.

Когда «Глория» пролетала над городами, и её тень падала на улицы, жизнь там замирала. Машины останавливались, пешеходы задирали головы, жильцы домов и служащие организаций, высовывались из окон и с балконов, поднимались на крыши. Звенья истребителей сопровождали гиганта, и при этом выглядели на его фоне словно мухи. Ни на какие призывы и требования, поступающие от сопровождавших её пилотов, или от диспетчерских служб с земли, «Глория» не отвечала. На неё были нацелены все окрестные системы ПВО, но ни одна пусковая установка не сработала. Командования боялись отдать приказ на атаку, не зная, чем пришельцы могут ответить.

Величественный пролёт глорианского корабля был сколь эпическим, столь и пугающим. В один момент, каждый живущий на планете Земля человек, почувствовал свою невероятную ничтожность, ощутив себя клопом под нависающей подошвой, готовой опуститься на него в любую секунду. И спасения от этой подошвы не было никакого. Ни для кого. «Глория» произвела не просто фурор. Она перевернула всё мировосприятие, которым руководствовались земляне до этого дня.

Средства массовой информации разрывались. Некоторые из них убеждали слушателей и зрителей, что объект имеет земное происхождение. Некоторые уверяли, что это вообще «фэйк» — фальшивка. Но волна неопровержимой истины постепенно накрывала всех без исключения.

Особенно когда глорианцы пролетели над территорией США, и не остановились несмотря ни на какие попытки задержать их при помощи угроз с земли и опасные манёвры перехватчиков. Всем стало окончательно ясно, что на Земле не осталось такой силы, которая могла бы бросить вызов этой махине.

Кругосветный полёт «Глории» длился около трёх суток. Завершался он в районе Дальнего Востока, в заранее оговоренной точке, куда предварительно доставили троих советских космонавтов, в окружении целой армии журналистов, съёмочных групп и важных правительственных персон. К тому времени, весь мир уже вовсю стоял на ушах, и обстановка накалилась до предела.

Нестеренко, к которому теперь все относились как к настоящей суперзвезде, прибыл на точку рандеву первым. Когда он вышел из автобуса, его тут же облепили корреспонденты, галдящие, как стая ворон. Но крепкие сотрудники ФСБ, сопровождавшие героя, делали всё возможное, чтобы оградить его от назойливых папарацци.

— Все вопросы потом, потом! — повторяли они, пока не довели Александра до специального трейлера, в который посторонних не допускали.

Там его встретили гримёры и имиджмейкеры, которые тут же начали приводить в порядок внешний вид космонавта. Одни — наносили косметику, другие — укладывали волосы, третье — подбирали костюм и обувь.

В самом разгаре процесса этой подготовки, дверь открылась, и в трейлере, под доносящийся с улицы гомон журналистов, появился Асхар Кусаинов. Которого тут же принялись обхаживать так же, как командира, не дав им даже поприветствовать друг друга как следует.

— Асхар!

— Саныч! Ну наконец-то!

— Как ты, дружище?

— Отлично!

— Штаны у тебя какие, новые, — Александр оценил его джинсы.

— А-то! Полюбуйся, какую мне красоту подарили. Фирма, — Асхар сделал ударение на последнюю букву А. -Чувствую себя киноактёром каким-то. Смотри, сколько нам почестей. Не верится даже.

— И не говори. А где Василий, не знаешь?

— Нет. Но сказали, что он тоже должен вот-вот подъехать.

— Здорово. Значит нас наконец-то рассекретили?

— Да. Сегодня утром. Объявили, что мы сбежали от глорианцев.

— Сбежали?

— Ну да. А ты разве не слышал новости? Мы сбежали от глорианцев, и теперь они нас ищут, чтобы назад вернуть.

— Что за бред? Ничего не понимаю.

— Не задавай лишних вопросов, Саныч. Помалкивай в тряпочку, и делай, что тебе говорят. Это лучшее, что мы сейчас можем сделать. Нравится быть героем? Тогда принимай всё как есть. Пока нас не было, тут многое изменилось. И пока мы во всём этом не разобрались как следует, выпендриваться не надо.

— Да я вообще не понимаю, куда попал. Три дня меня держали взаперти. Балет показывали по телевизору, и допрашивали, что да как, в таком духе, будто бы я умственно-отсталый какой. Я уже было думал, что в психушку определили. И тут вдруг так резко всё поменялось. Голова кругом.

— Привыкай, Сан Саныч. На Земле теперь все так живут.

Когда они вышли из трейлера, залитый солнцем периметр вокруг уже был оцеплен полицией. Появились заграждения. Журналистов и зевак на территорию не допускали. Вокруг царила торжественная обстановка: голубые флаги, разноцветные шарики, плакаты с голубями.

На центральном пропускном пункте загудела большая, чёрная машина, красиво отливающая глянцем на солнце.

— Пропустите! Пропустите! — закричал полицейский с автоматом, выскочив из будочки.

Оттесняя тут же нахлынувших корреспондентов, вооружённая охрана, отгородила от них автомобиль, позволив ему проехать на территорию. Остановившись напротив входа в трейлер, чёрное авто открыло заднюю дверь, из которой вышел Василий Швецов. Сияющий, словно начищенная медаль. Жующий жвачку. Одетый в шикарный деловой костюм, с причёской, прилизанной лаком, напомаженный и благоухающий французскими духами. В дорогих солнцезащитных очках.

— Мужики!!! — радостно закричал он, увидев коллег. — Привет!!! Идите скорее сюда! Дайте я вас обниму!

Александр и Асхар подошли к нему и по очереди обнялись.

— Отлично выглядишь, — отметил Кусаинов. — Прям фанфарон.

— И вы тоже скоро такими же будете! — пообещал Вася. — Это просто чудо! Мы оказались в раю! В раю на земле! Смотрите, что у меня есть…

Он вынул из кармана смартфон и принялся показывать его возможности.

— Тут чего только нет! В этой маленькой коробочке! Представляете? У нас, в Союзе, помните какие были ЭВМ? В четыре этажа! На этих самых, перфокартах. И при этом у них не было и десятой доли вычислительной мощности, как у этой маленькой штучки. По ней я, представляете, могу разговаривать с человеком, находящимся на другом конце Земли, и видеть его на экране! Это просто с ума сойти! Столько возможностей!

— Господа, господа, пройдите сюда пожалуйста, — отвлёк их один из подоспевших устроителей. — Наденьте ваши скафандры.

— Зачем? — космонавты переглянулись.

— Нам нужно сделать хороший кадр. Будто бы вы только что прибыли из космоса.

— Как скажете.

При помощи сотрудников комплекса, всех троих начали облачать в их скафандры.

— Что вы делаете? — спросил Нестеренко у девушки, которая аккуратно, тоненькой кисточкой, закрашивала слово «СССР» на его шлеме. — Зачем это?

— Так надо, — улыбалась та. — Ну какой, ей-богу, в двадцать первом веке СССР? Что ещё за дремучая пропаганда? Мы должны удалить эти неуместные символы.

— А что с ними не так?

— Это в вашу эпоху они были в порядке вещей, а теперь другие времена. Советская символика несёт иной месседж. Негативный. Поэтому не обращайте на это внимания и успокойтесь, — закрасив буквы на шлеме, девушка аккуратно срезала на его груди нашивку с гербом. — Вот, теперь порядочек. Сейчас мы сюда вот голубка приклеим, а здесь у нас будет георгиевская ленточка. Ну а советский флаг, вот здесь, пусть остаётся. Мы его просто заблюрим на видео.

— Вот тут ещё, буковку «Р» не дозакрашивали, — указал Василий, со шлемом которого проделывали ту же самую процедуру. — Хвостик остался. Ага. А флажок я могу вот так рукой прикрыть на фотографии, чтобы его не видно было.

— Иностранные журналисты прибыли, — сообщил кто-то из присутствующих. — Нужно их сюда тоже пропустить, чтобы снимки сделали.

На территорию, медленно и осторожно рассекая увеличившуюся толпу, въезжал микроавтобус, сплошь утыканный антеннами. Ажиотаж вокруг знаменитой троицы всё нарастал.

А тем временем, «Глория» уже показалась на горизонте. Она летела именно туда, куда ей было назначено.

Отведя Александра от друзей, двое сотрудников в штатском пригласили его присесть в их тонированную машину, пообщаться немного. Тот не сопротивлялся. Его усадили на заднее сиденье, посередине. На переднем, пассажирском сиденье сидел уже знакомый седой мужчина, который ранее его допрашивал.

— Ну что ж, господин Нестеренко. Или Вам удобнее «товарищ»? Наступает момент истины. Скоро Ваши космические друзья прилетят сюда, и решат все наши проблемы. От Вас потребуется личное присутствие. И полное невмешательство.

— То есть? — не понял Нестеренко.

— Что бы Вы ни услышали — не вмешивайтесь в диалог. Наши специалисты уже подготовлены как надо, и всё сделают за Вас. Вы же нужны только как связующее звено между нами и ними. Потому что они Вас знают. Они Вам доверяют. Вы — гарант нашей искренности.

— А что Вы хотите им сказать?

— Ничего такого особенного. Как я уже говорил, не в наших интересах обижать, или оскорблять инопланетных гостей. У нас и без них проблем хватает. Поэтому, мы проявим дежурный этикет, и дадим понять, что у нас нет ничего такого, что бы заставило их напасть на нас. Мы мирные и гостеприимные люди. Поэтому, пусть возвращаются на свою планету, и сообщат, что в спину мы им не ударим. Наоборот, когда-нибудь, в будущем, мы с ними ещё обязательно встретимся и будем налаживать выгодные экономические и технологические отношения. А пока, мы устроим для них шоу. Очень зрелищное шоу.

— Какое шоу?

— Вы же, помнится, говорили, что у них отсутствует понятие искусства, они не понимают музыку, танцы и так далее? Поэтому мы придумали для них зрелище, которое просто выразит наш восторг от встречи с ними.

— Что за зрелище? — Нестеренко почувствовал в словах седого что-то недоброе.

— Вы только не делайте скоропалительных выводов и дослушайте до конца. Обещаете?

— Обещаю.

— Когда они прилетят, мы взорвём в воздухе ядерный заряд.

— Вы с ума сошли!

— Не перебивайте! Вы же обещали! Дослушайте… Снаряд будет взорван на безопасном удалении, над безлюдным полигоном. Он даже близко не заденет ни людей, ни пришельцев. Но будет отлично виден им всем. Это будет всё равно что торжественный салют. И в то же время, демонстрация наших возможностей. Что мы тоже не пальцем деланные, и, если что, готовы ответить по максимуму. Заметьте, мы не угрожаем, а просто деликатно предупреждаем. Если они разумные существа, то всё прекрасно поймут, и не будут реагировать на это агрессивно. Ну а чтобы подготовить их к этому шоу, понадобитесь Вы, Александр Александрович. Вы подтвердите им, что мы показываем вовсе не оружие, нет. А просто очень красивый спецэффект, демонстрирующий величайшее достижение нашей науки — управление ядерной реакцией. Их не должно это напугать ни в коем случае.

— Всё равно это как-то сомнительно. Да и вообще. Вряд ли глорианцев напугает атомная бомба. Они встречали оружие и пострашнее.

— Да поймите же! Мы угрожаем вовсе не им! А тем, кто будет наблюдать за всем этим со стороны. Сейчас наш мир стоит на пороге ядерной войны так близко, что ближе уже и некуда. Вы вернулись как раз вовремя, и благодаря вам мы получили единственную возможность избежать ядерного столкновения. Спасти человечество от полного, тотального уничтожения.

— Как? Как вы смогли довести мир до такого положения дел, всего за какие-то сорок пять лет? — прошептал Нестеренко.

— Это не мы довели мир, а вы. Да-да, не смотрите на меня так. В том, что сейчас творится на Земле, виноваты вы — коммунисты. Если бы не вы, ничего бы этого не было. Вы и сейчас продолжаете нам вредить. Когда вернулись и притащили за собой из сраного космоса это сраное хрен-знает-что! И у нас до сих пор нет никакой уверенности в том, что это самое «хрен-знает-что» не прилетело сюда, чтобы всех нас уничтожить, или превратить в своих рабов!

— Почему вы всех считаете врагами?

— Потому, что все, вокруг нас, и есть враги! И эти ваши так называемые глориане, если на самом деле не хотят нас захватить, то они просто дураки космических масштабов! Но лично я сомневаюсь, что они дураки. Нет. Они не дураки. Они обычные разведчики, которые прилетели с целью рекогносцировки. Вынюхивать и высматривать. Но они потом обязательно вернутся. И не одни, а с целой флотилией! С чёртовыми фрегатами и прочими звёздными разрушителями. Вот только вернутся они уже не скоро, учитывая удалённость их вонючей планеты. Нас к тому времени уже давно не будет в живых. Да и правнуков наших тоже. Поэтому беспокоиться не о чем. Этот разведчик улетит, а мы останемся. И будем как-то жить дальше. Здесь, на Земле. Понимаете?

— Я Вас понял, — понурил голову Александр.

— Это всё, что я хотел от Вас услышать, — седой улыбнулся белоснежными зубами в зеркало заднего вида. — Вы свободны.

Когда «Глория» начала снижение, это вызвало ещё больший шок у присутствующих, и у тех, кто наблюдал за событием на экранах телевизоров, компьютеров и смартфонов. Корабль пришельцев был настолько огромен, что мельтешащие внизу люди и машины, казались совершенно невзрачными. Установленные вышки напоминали ничтожные карандаши, а барражирующие вертолёты выглядели не крупнее стрекоз.

Больше всего «Глория» пугала своим непонятным внешним видом. Как будто кусок скалы научился летать и теперь зависал в воздухе, наплевав на силу всемирного тяготения. Впечатление это производило неизгладимое. Земляне прекрасно понимали, что даже если всего лишь один корабль инопланетян настолько внушителен и велик, то что же может из себя представлять вся их космическая группировка? С такой силой невозможно тягаться. И теперь всё зависит только от одного фактора. От мирных намерений незваных гостей. В противном случае, человечество будет обречено на самую незавидную участь. И хорошо, если его просто уничтожат одним махом. Это будет далеко не самый худший вариант финала.

Но никаких подозрительных выпадов глорианцы не предпринимали. Их корабль завис в нескольких метрах над поверхностью земли, возвышаясь словно сопка. К нему направлялась делегация из пяти машин, и один автобус.

В автобусе, сотрудники спецслужб спешно переодевались в одежду простых граждан, получая последние инструкции от командования. Кто-то проверял скрытую камеру. Одна из женщин пеленала куклу, изображавшую живого младенца. С задних сидений передавали коробочки с какими-то красными тюбиками. Наконец, салон автобуса потемнел, словно внезапно наступил вечер. Они въехали в области тени, падавшей от глорианского корабля.

Передние машины охранения, взяли чуть левее и затормозили перед площадкой. Транспорт переговорщиков, поднимая пыль, проехал мимо и вырулил на середину площадки. За ним подъехали машины со спецпредставителями, привезёнными космонавтами, а так же, с журналистами федеральных и иностранных каналов. Автобус с массовкой остановился последним. Люди начали выходить из машин, распределяясь по заранее оговоренным местам. Представители правительства, включая переговорщиков, учёные и троица космонавтов, заняли места на специальной трибуне. Корреспонденты распределились на помосте, возвышавшемся чуть поодаль. А уже за ними растеклась машущая флажками массовка, изображающая радость. Посреди этой толпы поднялся транспарант «ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ НА ЗЕМЛЮ!»

Солдаты из вспомогательного отряда торопливо раскатывали красную ковровую дорожку, проложив её от трибуны — до пустого участка под бугристым брюхом «Глории». Предположительно, парламентёры пришельцев должны были появиться именно там.

Возможно люди угадали, а возможно «Глория» просто была способна на такие вещи, но именно над местом завершения ковровой дорожки, сверху, начал вытягиваться длинный сталактит, что вызвало волну ропота среди журналистов, беспрестанно щёлкающих фотокамерами.

Сталактит дотянулся до самой земли, и начал уплотняться снизу, как груша, словно наливался чем-то изнутри. Затем, он раскрылся в виде каплеобразной камеры, внутри которой Александр увидел Дарветра. Глорианец был облачён в усиленный костюм, и больше напоминал робота, чем живой организм.

— Это он? — спросил у Нестеренко седой, стоявший у него за спиной.

— Вроде он, — ответил тот.

— Ну что ж… Тогда пошли.

Группа переговорщиков, состоявшая из четырёх человек, включая Нестеренко, отделилась от остальных, и выдвинулась навстречу гостю. Александра Александровича сразу задвинули назад, как только он обменялся с пришельцем знаками приветствия. Больше он был не нужен. Далее процесс переговоров происходил уже без его участия.

Сперва переговорщики поприветствовали глорианцев дежурными фразами. Дарветер ответил в том же духе, поприветствовав жителей Земли. Затем ему сразу же задали вопрос, когда глорианцы планируют вернуться для захвата Земли. Дарветер ответил, что землянам не о чем беспокоиться, что глорианцы через несколько минут покинут планету, и в будущем не планируют на неё возвращаться вообще никогда, чтобы не тревожить её жителей. Нестеренко ожидал, что министр культуры, возглавлявший переговорщиков, сообщит о заинтересованности в обмене научными знаниями. Но вместо этого, он заговорил о доброй земной традиции устраивать торжества по поводу встречи важных гостей. Поэтому, прежде чем глорианцы покинут Землю, в качестве торжественного прощания хотелось бы обменяться памятными салютами. Дарветер не сразу понял, чего хочет землянин, поскольку слово «Салют» в его понимании обозначало человеческую межпланетную станцию. Пришлось потратить какое-то время, чтобы объяснить ему истинное значение этого слова.

— Вы хотеть специальный эффект? — всё ещё поглощённый непониманием, спросил пришелец. — Что есть специальный эффект?

— Яркость! — растопырил пальцы министр. — Шум. Разные цвета. Красиво. Понимаете? Это традиция. У вас есть возможность показать нам салют?

— Я не вполне понимание ваш желать, — произнёс Дарветер. — Но я понимать, что «салют» — это иметься действие, использование люди, чтобы показать заключение дружба.

— Именно так. У нас это называется «праздник», — подтвердил переговорщик.

— Мы иметь возможность показать специальный эффект, но есть предупреждение, люди ожидать неприятность чувство. Мы иметь тревожно, что люди не понять специальный эффект нас. Это плохо быть.

— Не волнуйтесь! Мы же знаем, что это будет просто салют. И не воспримем его плохо. Давайте, сначала вы дадите салют в честь нас, а потом мы — в честь вас.

— Принято, — ответил Дарветер. — Салют сейчас быть. Выпуск маркировочные бакены.

Корпус «Глории» изменил свой цвет, став металлически-синим. Затем, из его гигантских, раскрывшихся пор, в сторону собравшихся людей вылетело нечто клубящееся, трансформирующееся подобно маслу в горячем светильнике. Несколько таких красных сгустков, пролетев по воздуху около трёх десятков метров, лопнули, издав очень громкие хлопки и разлетевшись шарообразными каплями, которые в свою очередь, рассыпались с зелёными искрами. Люди на трибуне закричали, роняя аппаратуру. Массовка начала метаться, истошно вопя. Паника охватила присутствующих, и лишь переговорщики держались спокойно.

— Мы доставить неудобство? — спросил Дарветер.

— Ну что вы, ничуть. Прекрасный салют, — с улыбкой ответил переговорщик. — То, что надо. Просто у людей так принято выражать радость. Теперь наша очередь. Прошу вас не волноваться. Будет очень ярко.

Через несколько тягучих минут, по чьему-то незримому сигналу, вдали, над самым горизонтом сверкнула необычайно яркая вспышка, от которой, казалось, разверзлись небеса. И ударная волна, уже ослабевшая и безобидная, но всё ещё ощутимая, прошлась по округе, притащив за собой тяжёлый, монументальный грохот взрыва, заставившего поверхность задрожать. Сразу после этого, над «Глорией» с гулким надсадным рёвом пронеслось звено стратегических ракетоносцев ВКС. Нестеренко никогда не видел ядерный взрыв в живую. Поэтому был впечатлён этим зрелищем до глубины души, и посматривал на Дарветра с искренним опасением — как тот отреагирует на подобное? Но глорианец был спокоен и невозмутим.

— Ваш салют мы принимаем хорошо, — произнёс он. — Но вы слишком не рациональное затрата энергетический. Считайте это совет друга. Теперь прощайте, братья по разуму.

— Счастливого пути, — щурясь от пыли, поднял руку министр.

Остальные переговорщики так же подняли руки, провожая глорианца, втягивающегося обратно в нутро своего корабля.

«Глория» медленно поднялась метров на сорок, после чего, совершенно бесшумно рванула ввысь, оставив позади себя объёмный воздушный всплеск. Всего через пару секунд, она превратилась в точку, а уже в следующую секунду — исчезла из виду совсем. Переговорщики, проводив её взглядами, отправились назад, проходя мимо картинно паникующей массовки, отчаянно снимаемой журналистами. Мечущиеся люди изображали раненых, многие были покрыты кровью, очевидно бутафорской. Женщина с окровавленным свёртком пелёнок в руках, бродила перед камерами, истошно крича — «Мой ребёнок! Господи! Мой ребёнок!»

— Что это за представление? — недоумевал Нестеренко.

— Это, — седой пожав руку министру, и отойдя от процессии, закурил, после чего продолжил. — Это беспрецедентная инопланетная агрессия, которую мы только что отразили. Вы свидетель, Александр Александрович. Они напали первыми, а мы были вынуждены защищаться.

— Но ведь…

— И никаких «но ведь». Вы же не хотите, чтобы такие вот бомбы завтра начали взрываться повсеместно? Нет? И я нет. Поэтому вот так. Инопланетяне спасли нас от взаимного истребления. И на пресс-конференции, Вы всё так и скажете… Да, кстати, не было никакого гипердвигателя. Вас похитили прямо с орбиты, и держали в плену, на своей планете, где ставили над вами жестокие эксперименты. Придерживайтесь такой легенды. Будьте разумным человеком. А мы, со своей стороны, обеспечим Вам достойное возвращение в новое российское общество. Ваши коллеги — Швецов и Кусаинов, всё делают правильно. Берите с них пример, и тогда всё у Вас будет хорошо. Даю слово.

— Получили сводку! — отвлёк седого спутника подбежавший военный. — Чужой корабль вышел за пределы лунной орбиты, и продолжает набирать скорость.

— Удирают во все лопатки, — усмехнувшись произнёс тот, нарочито громко, чтобы ближайший папарацци сумел это записать. — Скатертью дорога. И только попробуйте сунуться к нам опять.

Сняв с головы шлем с чуть проступающими затёртыми буквами, Нестеренко утёр пот со лба и зажмурился, глянув на Солнце.