Сама невинность для магната (СИ)

Глава 29

Алина

Уже знакомый мне охранник закрывает ворота и возвращается в свою каморку, а мы проходим в коттедж, где за эти три недели ничего не поменялось. Вспоминаю, как приехала сюда в прошлый раз, в день корпоратива, вся промокшая после ливня, и Герман выдал мне сухую одежду. А потом…

Меня вдруг бросает в жар, чувствую, как горят щеки. И это не остается без внимания хозяина дома.

— Не нервничай, все будет хорошо, — говорит он, обняв меня за талию, после чего целует до головокружения сладко. — Мы надолго не задержимся. Чуть позже я отвезу тебя домой. Если не захочешь остаться, конечно.

— Хорошо, не буду нервничать, — киваю я, а у самой все дрожит от предвкушения.

Я давно хочу повторить тот опыт, пусть и не говорила это Герману. Потому как понимаю, что самое приятное так и осталось неиспробованным. А никакого другого мужчину я даже представить рядом с собой не могу, не говоря уже о чем-то большем.

— Хочешь выпить? Я сам не буду, — предлагает он.

— Тогда и я не стану, — решаю не бросаться в омут с головой.

— Значит, просто выпьем сока. Надо же хоть как-то отметить мой приезд, — подмигивает он. И мы вместе проходим на просторную светлую кухню, где я еще не бывала.

И пока я с интересом разглядываю красивый интерьер, Герман достает из большого серебристого, начиненного всевозможными функциями холодильника, пакет ананасового сока. Затем еще свежий ананас, манго, бутылку кокосового молока. Берет с полки два больших бокала с трубочками.

Я не сразу соображаю, что он готовит какой-то тропический коктейль, куда добавляет также специи и кубики льда. Протягивает мне один из бокалов.

— Попробуй. Отлично тонизирует.

Игриво глядя на Касаткина, делаю пару глотков.

— И правда — очень вкусно, — говорю с улыбкой, и ему это явно нравится.

— Может, ты кушать хочешь? Я ничего не заказывал — попросту не успел. Да и сам не знал, что сегодня вернусь домой. Но у меня есть замороженные стейки и мясная нарезка в вакуумной упаковке. А еще сыр, томаты, картофель… — Он заглядывает в холодильник, изучая взглядом полки.

— Ничего не надо. Я вообще не голодна — в обед сходила в кафе по соседству и отлично там перекусила, — спешу его успокоить, потому как Герман и впрямь выглядит озабоченным тем, что я по его вине останусь без ужина.

Конечно, съела я в перерыв не так уж много, но сейчас это не важно. Мне и впрямь не хочется напрягать Касаткина по пустякам. Да и голода особо не чувствую.

— Ну, смотри сама. А то ты в последнее время совсем исхудала, солнышко, — отшучивается он, вернувшись к своему бокалу. Его внимание теперь нацелено только на меня. И мне даже неловко, что я отнимаю его время…

Черт! Пора бы уже покончить с этой стеснительностью — раз и навсегда.

Просто мне никогда не уделяли столько внимания такие шикарные мужчины. Я привыкла вести скромный образ жизни, и это для меня как-то неестественно. Лишь когда смотрю на красивое лицо Касаткина, все вдруг становится на свои места.

Я здесь, потому что он сам так захотел.

Потому что я ему нравлюсь — как минимум. И он меня желает…

С остальным буду разбираться позже. Время покажет, что он на самом деле ко мне чувствует. С завтрашнего дня моя жизнь, уже ставшая привычной, изменится. И мы с Германом не будем видеться ежедневно.

— И где это я похудела? В каком месте? — делаю самое невинное лицо.

— Вот сейчас и посмотрим, — подходит он ко мне. И начинает плавно, методично поглаживать по спине, бедрам, талии, сжимает ладонями ягодицы…

Вот только трогает он меня вовсе не с целью что-то доказать. Постепенно его прикосновения становятся более интимными и горячими. И я сама включаюсь в процесс, касаясь его в ответ — насколько позволяет моя скромность. Мы снова начинаем целоваться, совершенно позабыв о недопитых коктейлях. И мое тело откликается на каждую ласку, каждое движение этого невероятного мужчины.

Сама не знаю, как оказываюсь на столе с раздвинутыми ногами, а Касаткин — между ними. И поскольку на мне сегодня надета юбка, она сразу же сползает к талии, и напряженная горячая плоть мужчины здорово ощущается даже через два слоя ткани — его брюки и мое белье.

Через минут пять он отодвигает полоску трусиков в сторону и принимается ласкать меня пальцами прямо в таком положении. И я чувствую, насколько сильно его хочу. Я вся промокла, между бедер полыхает пожарище. И это пламя распространяется по всему моему телу, не спрашивая разрешения.

Неистовый огонь можно погасить только сексом, на который Герман и нацелился. Впрочем, и я тоже.

— Мм, такая горячая ягодка, — шепчет он, продолжая меня раздевать.

Моя блузка улетает на подоконник, потом Герман приподнимает меня, чтобы снять юбку, — и та оказывается на спинке стула.

Туфли я сняла еще в прихожей, так что быстро остаюсь перед Германом в одном лишь кружевном нижнем белье, которое уже находится не на своем месте, ведь лифчик он тоже успел приспустить.

Чувствую себя развратной самкой, что течет при одном лишь виде самца, и поражаюсь своей же реакции. Со мной такое вообще впервые.

— Продолжим здесь или в спальне? — игриво спрашивает Герман, снимая с себя футболку. И я обращаю внимание на выпуклость в области паха.

На мгновение закрываю глаза, чтобы пережить момент и прийти в себя.

Это ведь для меня всего второй раз. Наверное, опять будет больно…

— В спальне, — шепчу распухшими от поцелуев губами.

— Тогда не будем терять время, — увлекает он меня в сторону дверей.

Зная, что в доме никого нет, я не испытываю особого стеснения. И все равно неловко идти по гостиной в обнаженном виде. Ну почти. Белье все еще на мне.

Но рука Германа на моей талии несколько снимает напряжение.

Минута — и мы в знакомой комнате. За окном алеет закат, и это выглядит чертовски романтично. Мягкий свет уходящего сентябрьского дня заливает помещение через приоткрытые жалюзи на окнах. Температура здесь идеальная — ни холодно, ни жарко.

— А давай примем ванну вместе? — неожиданно предлагает он.

— Уверен, что это хорошая идея?.. — кошусь в сторону ванной комнаты.

— Да. У меня ведь большое джакузи. Мы поместимся там с легкостью.

И вот мы уже лежим в воде в окружении пузырьков. Он — внизу, а я — на нем. При этом мы до сих пор так и не добрались до самого сладкого. Прелюдия растягивается уже на час, и мне самой невтерпеж дойти до главного.

Но сперва Герман поднимает меня и усаживает на бортик. Разводит в сторону мои бедра и касается кончиком языка набухшей влажной плоти. Мой клитор под его напором начинает пульсировать так, что я сама это чувствую. И Герману явно нравится моя реакция. Он дразнит меня все сильнее.

И пока он меня ласкает, кажется, я вот-вот взлечу к небесам — в переносном смысле, конечно. Но это и впрямь потрясающее ощущение. А когда к языку добавляются два пальца, игриво проникая в меня, я и вовсе выгибаюсь назад, упираясь руками в отделанную керамогранитом декоративную полку.

Откуда-то изнутри поднимается горячая волна, и ее приливы качают меня из стороны в сторону. Все пространство вокруг меркнет, остаются лишь пальцы Германа и его язык, который проделывает со мной нечто невероятное.

Как на автомате, глажу мокрые волосы Германа, его мускулистые плечи…

Но он все-таки решает остановиться на самом интересном. Выходит из ванны сам и поднимает меня. Обхватываю руками его шею, обняв ногами бедра. И он несет меня в комнату. Опускает на постель, а сам оказывается сверху.

Его твердый член упирается в разгоряченное место, которое будто и не мое вовсе. Я еще ни разу не получала подобных ощущений. И даже не подозревала, что могу так откликаться на оральные ласки. Может, это и был тот самый пресловутый оргазм? Я понятия не имею, каков он на самом деле.

Герман с легким нажимом толкается в мое жаркое лоно. И я удивляюсь, насколько легко оно его принимает на сей раз.

Конечно, поначалу чуть-чуть больновато. Но боль очень быстро проходит, и вскоре я получаю настоящее наслаждение. Мне нравится чувствовать его внутри, нравится ощущение мужского веса над своим телом, его власть…

Наверное, я уже схожу с ума, раз у меня возникли эти мысли…

— Алина, солнышко… Ты такая сладкая… Я долго не выдержу, — шепчет он мне в ухо, продолжая делать неторопливые толчки.

А я… я просто не знаю, что ответить, и удивленно хлопаю ресницами.

Однако Касаткин вдруг решает сменить позу. Приподнимается и подкладывает мне под ягодицы маленькую подушечку. Теперь я ощущаю мужскую плоть еще круче, чувствую, как он упирается во что-то внутри, и прикусываю губу.

Герман начинает ласкать пальцем клитор — и меня накрывает окончательно. Все тело — будто природная стихия, которой управляет ОН. Оно вибрирует, подчиняется Касаткину, словно создано, чтобы он это со мной делал.

Пульсация между ног становится невыносимо острой. И я уже кричу, не сдерживая порыв страсти. Потому как не совсем понимаю, что происходит.

Почувствовав мое состояние, он замедляется, позволив мне насладиться моментом сполна. А я еще с минуту не могу очнуться, пребывая в какой-то эйфории.

Новые необычные ощущения туманят разум, затмевают все остальное. И они не заканчиваются — лишь немного слабеют, когда Герман продолжает входить в меня. В конце он чуть усиливает напор — и тут же вытаскивает свой член, чтобы кончить мне на живот…

Несколько минут мы лежим рядом и тяжело дышим. Затем Герман поворачивается ко мне. Наши пальцы переплетаются. И это придает мне уверенности, что у нас с ним впереди будет еще что-то волшебное.

— Это был лучший секс в моей жизни, без преувеличения, — говорит он.

— И мой тоже, — пытаюсь улыбнуться, но пока слишком потеряна.

— Дальше будет еще интереснее, я тебе обещаю, котенок. — Герман разворачивается и наклоняется, чтобы поцеловать меня в губы. А я… снова завожусь, будто мне было мало предыдущего соития. Я так сильно его желала, что теперь сама не готова останавливаться на единственном акте близости.

И мне пока совершенно не хочется возвращаться домой, хоть сразу я и не собиралась ночевать у Касаткина. Плевать на все. Только бы он и дальше был рядом…

Только бы эти сладостные мгновения никогда не заканчивались…