Самосожжение

Тревожные восьмидесятые…

Президент Рейган и его администрация тратят миллиарды долларов на приготовления к войне с коммунистами.

Лучше бы Рейган тратил эти деньги на борьбу с бездуховностью.

Все началось с войны…

Эту фразу, представьте себе, произнес и Адамчик, сын Адама!

Информация достоверная.

Сам Адам рассказал об этом Гею во время встречи в Домжуре, когда подавали жюльены.

— И что же ты ему ответил? — поинтересовался Гей на плохом английском.

— Я сначала решил уточнить с глубоко научной точностью, — сказал Адам на плохом русском, — что именно имеет в виду юный оппонент, когда утверждает, что оно, это нечто, уже началось.

Гей проглотил шампиньон и уставился на Адама:

— Ну, так и что же он тебе ответил?

— Пожалуйста, не перебивай! — взмолился Адам.

— Национальная черта, пардон…

— Адамчик в это время рисовал человека в виде собаки, — сказал Адам на превосходном английском, поглядывая на официанта. — Для чего он использовал странички рукописи моей диссертации, как раз те самые, где я размышлял об этом: с чего же все началось…

— Но при чем здесь собака?

— Помолчи же, бога ради! — взмолился Адам и, улыбнувшись, продолжал: — Адамчик мне объяснил, что, по его мнению, началось то, что мы начали собачиться…

— Ну а ты ему что в ответ?

Адам пожал плечами.

— Ну а он тебе что? — распирало Гея любопытство.

— Адамчик сказал еще, что это бы не началось, если бы мы просто жил и… Надо просто жить, а не собачиться, пояснил мне Адамчик свою мысль. И вдруг добавил…

— Что, что добавил? — перебил Гей.

— Он добавил как бы голосом одного моего знакомого, крупного босса…

— Ну, ну, ну?!

— Адамчик сказал не своим голосом:

ВОТ И ВСЯ ДИАЛЕКТИКА.

Гей чувствовал, что коченеет от холода.

— Адам сказал тогда, в Москве, — произнес он, стуча зубами, — что временами ему хотелось сжечь себя…

— В знак протеста против гонки ядерных вооружений? — спросила Алина.

Ей было, казалось, не холодно и не жарко.

— Нет, — Гей покачал головой. — До этих высот он еще не поднялся тогда. Ему хотелось сжечь себя в знак протеста против явления не менее опасного…

— Против так называемой внутривидовой борьбы, которая полыхает в иных семьях?

— Да!

Контакт был редчайший.

— И тем не менее должна заявить как женщина, — сказала Алина не без торжественности, — что именно любовь спасет мир!

И вдруг они увидели, что внизу, на тропе, метрах в двухстах, возникла какая-то группа.

Люди шли гуськом. Их было довольно много. Они шли к розовеющей вершине.

— Не понимаю… — промолвил Гей ошарашенно. — Что это такое?!

— Групповое восхождение к истине, — Алина, казалось, была невозмутима.

— Неужели Мээн все-таки повел их?!

— Между прочим, — сказала Алина, — двоих я не знаю.

— Двоих?

— Да. Тех самых, которых мы видели несколько минут назад. Из них одна женщина.

Гей сжался.

— Зато я, кажется, знаю одну из фигур… — произнес он. — Это Алина.

— А я знаю другую фигуру, — усмехнулась Алина. — Это Гей.

— Диалектика жизни… — пробормотал Гей. Его бил озноб. — У меня к вам просьба… Вы идите вперед, — он кивнул в сторону вершины. — Теперь уже недалеко, и здесь не так трудно идти. Пожалуйста, отнесите туда, на вершину, эту Красную Папку…

— И положить ее рядом с портретом? — догадалась она.

— Да.

— Вы не хотите сделать это при всех?

Гей достал из кармана целлофановую сумку.

— Я все продумал. Упакуем Красную Папку, чтобы не мокла…

Она не спрашивала, зачем все это нужно ему. Она, вероятно, тоже понимала, что вершина Рысы с портретом Ленина уцелеет наверняка во время всеобщей ядерной войны. Да и в молодости, возможно, Алина участвовала в подобного рода мероприятиях, когда молодежь писала письма в 2000 год и замуровывала их в каком-то историческом месте. Лучшего места, чем это, и не придумать. Гей обложит Красную Папку камнями, и она рано или поздно попадет в руки потомкам — тем ли, которые чудом уцелеют в ядерной войне, а может, напротив, тем, которые прилетят на пустынную Землю из космоса.

Нет, это было не чудачество.

И Алина его поняла.

— Хорошо, — сказала она. — Я отнесу. У вас здесь все?

— Да, все…

— И таблица «Инициативы в создании бездуховной обстановки в семье»?

— У меня она иначе называется.

— Боюсь, что это вполне очевидная…

Гей перебил ее, глядя на группу внизу:

— Ради бога, ступайте! И вот еще что. Оставьте мне ваш магнитофон.

Она протянула ему свою сумку. Гей заглянул в нее. В сумке, оказывается, был еще и портативный телевизор.

— Какая вам нужна музыка? — спросила она. — Пинк Флойд?

— Эта самая рок-опера, что ли?

Однако в голосе его не было отрицания. Он вспомнил и пение птиц, и лепет ребенка, и рев пикирующего бомбардировщика… все это было в рок-опере, как ни странно.

— Ну, выбирайте сами, — сказала она. — Здесь есть и другие кассеты.

— Идите, идите!..

Она прижала к себе Красную Папку и быстро пошла к вершине.

Гей посмотрел на часы. Сколько же времени прошло?

Значит, Алина приехала сюда из Девина и теперь идет по тропе, следом за ним…

Следом за ним или просто с кем-то другим?

Ну что ж, пора было воссоздавать не таблицы, а дни жизни.

Он выбрал кассету наугад.

Реакция воссоздания пошла в сопровождении музыки Пинка Флойда.