Сатанель. Источник зла

40

Лион, 30 июня 2000 года

Автомобиль, в котором ехала Николь, приближался к Лиону. Уже стемнело. Пьеру де Лайне позвонили и сообщили, что второй автомобиль уже на месте. Ждали только его и его спутницу.

— Периметр вокруг церкви надежно защищен, — добавил голос в трубке.

Директор перевел взгляд на сидящую слева от него Николь. В этой почти кромешной тьме окружающая девушку аура была почти незаметна. Де Лайне вспомнил, что несколько недель назад, когда они остановили свой выбор на Николь, ее окружало такое ослепительное сияние, что тем, кто, подобно ему, мог его видеть, стоило немалых усилий находиться рядом с ней.

«Одержать верх над тем, кто тебя опекает, оказалось так же легко, как и взять под контроль твое сознание», — надменно улыбнувшись, подумал он и отвернулся к окну.

Всю дорогу Николь молчала. Пьер де Лайне также не утруждал себя беседой. Девушка была в их полной власти, и говорить больше было не о чем. Он опять повернул голову и принялся изучать ее тонкий профиль, представляя себе ее девичье тело, сейчас окутанное темнотой.

Вдруг его подхватил поток сексуальных фантазий, которые он подавил усилием воли. «Сейчас не время, — упрекнул он себя, не отводя глаз от девушки. — Но завтра… Почему бы и нет?»

Руки Николь сжимали сумку, с которой она сегодня утром вышла из дома. Девушка не отдавала себе в этом отчета, как и во всех остальных действиях, совершенных ею за этот день. Со вчерашнего вечера в ее сознании не было ничего, кроме распоряжений, передаваемых теми, кто взял под контроль ее мозг и тело, наглухо заперев дверь, за которой обитала ее собственная воля.

Когда автомобиль остановился, она встрепенулась и выглянула в окно. Ее взгляд остановился на сооружении, напоминающем церковь и освещаемом лишь слабым светом луны. Кто-то открыл дверь, и она вышла из машины. Николь увидела еще два автомобиля, припаркованных рядом с тем, на котором прибыли они. Вокруг беззвучно двигались какие-то люди. Многие с любопытством поглядывали в ее сторону. Какой-то мужчина поздоровался с Пьером де Лайне. Его лицо показалось ей смутно знакомым, хотя ее сознанию не удалось сосредоточиться на этой мысли, и она переключилась на то единственное, что сейчас представляло для нее интерес. А в ее задачу входило заботиться о сохранности сумки и двух предметов черного цвета, которые она же в нее и положила.

— Периметр полностью опечатан, — произнес человек, который подошел к двоим, стоявшим рядом с ней. — Если кто-то приблизится к церкви или кладбищу, он просто развернется и уйдет прочь. Ни один человек не сможет увидеть или услышать ничего из того, что будет происходить внутри этого периметра.

Стоявший рядом с директором кивнул и сделал девушке знак.

— Пойдем, — произнес он. — Пора.

Николь видела, как к ней подходит Пьер де Лайне и берет ее под руку. Они вместе зашагали по огибающей церковь дорожке, усыпанной мелким гравием. Их шаги гулко разносились в ночной тишине. При свете луны Николь рассмотрела, что ее ведут к железной калитке, которую кто-то придерживал для нее и ее спутников.

У калитки она вдруг ощутила, что больше всего на свете ей хочется развернуться и уйти. Она резко остановилась. Похоже, ее спутник ожидал чего-то подобного: он улыбнулся и, не выпуская ее руки, вынудил продолжать путь.

— Все в порядке, мадемуазель Паскаль… Николь. То, что вы почувствовали, сейчас пройдет.

И действительно, через несколько метров неприятное чувство отторжения исчезло. Его сменило острое ощущение одиночества, как будто она преодолела невидимую преграду, за которой начиналась пустота.

Она оглянулась и нисколько не удивилась тому, что за ее спиной ничего нет. Исчезли озаренные лунным светом дома Лиона, а дорожка, по которой она шла, резко обрывалась, соприкасаясь с окружающей ее стеной черноты.

Впереди по-прежнему виднелась отворенная железная калитка. За оградой Николь смогла различить старинные каменные надгробия. Не зная, что делать дальше, она посмотрела на своего спутника и встретилась взглядом с желтыми глазами с пульсирующим странным миндалевидным зрачком в центре, который словно пытался пронзить ее мозг. Губы этого странного существа раздвинулись в оскале, отдаленно напоминающем улыбку и обнажающем огромные острые зубы.

Впрочем, раздавшийся из его уст голос по-прежнему принадлежал Пьеру де Лайне.

— Пойдем, Николь. Уже близко.

Подхватив ее под руку, он увлек ее к входу на кладбище.

Человек, идущий в нескольких шагах позади этой пары, предвидел колебания девушки. Но он знал, что эти сомнения быстро рассеются, поскольку мозг ей не принадлежит, а полностью управляется ими. Подобно Пьеру де Лайне, очутившись внутри защитной стены, отделяющей их от мира людей, он позволил своей истинной природе взять верх над чуждой ему оболочкой. Даже самые близкие сотрудники не узнали бы в этом существе министра правительства Франции, с завидным постоянством появляющегося в средствах массовой информации.

Его жесткие и грубые волосы теперь росли чуть ли не от самых бровей, открывая лишь узкую полоску лба, а толстая переносица подчеркивала маленькие глазки, сверкающие ярко-желтым светом.

Приоткрытый рот обнажал крупные зубы хищника, а короткая борода, раздвоенная посередине подбородка, как у козла, придавала его лицу остроконечную форму.

Он озирался по сторонам, с любопытством изучая представшее его взгляду кладбище тамплиеров, и нисколько не сомневался в том, что они на правильном пути. Могила почти в центре влекла его подобно магниту. Он увидел Пьера де Лайне возле склепа.

По знаку директора Лувра трое существ, вошедших на кладбище вместе с ними, принялись сдвигать тяжелую могильную плиту с высеченной фигурой рыцаря в шлеме и доспехах, сжимавшего в руках меч.

И вот могила открыта. Из ее недр вырвался пучок странного черного света, и все присутствующие ощутили под ногами легкую вибрацию. Министр понял, что вибрация исходит и от сумки девушки. Видимо, она тоже это заметила, потому что тут же сняла сумку с плеча и осторожно поставила ее на землю. Затем, не дожидаясь никаких указаний, как будто и сама знала свою миссию, она сделала два шага вперед к краю усыпальницы, встала на колени и заглянула в могилу.

Пьер де Лайне воздел руки вверх и начал бормотать странные слова, которые тут же подхватили остальные существа, собравшиеся на маленьком кладбище тамплиеров.

— Бидулех… Астартэ… симброй малерэ. Белсебу пристокан сорх… дайнэ.

Вскоре их голоса слились в единый хор, нараспев проговаривающий этот безумный гимн. Вибрация рвалась наружу как из могилы, так и из сумки Николь, она все нарастала, словно соревновалась с взмывающей в ночное небо молитвой.