Сбежавшая невеста для Грозного (СИ)

Глава 24. Аглая

Паника медленно отступает.

Заледеневшие ладошки согреваются.

А мое тело мелко трясется от успокаивающе-возбуждающих поглаживаний Грозного.

Неуклюже ерзаю на его коленях. Стараюсь отстраниться и не знаю как это сделать.

Я же сама запрыгнула к нему на колени. Вот как теперь вернуться обратно?

Замираю и прислушиваюсь к себе.

Сама себя не понимаю. Меня же раздражает Грозный. И пугает.

Но сейчас. Когда эти двое пытались меня похитить, увезти к Амирову мне стало реально страшно.

И этот страх совершенно не такой, как рядом с Грозным.

Звучит. Как бред.

Но это реальные разные ощущения. Я уже поняла, что Грозный не причинит мне вреда. Даже если реально скрутит и засунет в багажник, он не ударит, не убьет, не изнасилует. Я уже поняла, что он солдафон. Но при этом он человек чести. Со своими установками, которые он не нарушит.

А эти…

Меня передергивает. Эти могут и убить. А Амиров, кажется, не собирается возвращать меня как невесту. Он собирается отомстить. И это пугает до дрожи. Я нужна ему живая только до определенного момента. Про здоровую никто не говорил.

Чувствую, как под моими ладошками размеренно бьется большое мужское сердце. И это так странно… потому что мое частит и срывается в галоп. А его бьется размеренно и ровно, как метроном.

Задыхаюсь от волнения и судорожно втягиваю носом воздух.

Вместе с воздухом в меня проникает насыщенный аромат терпкого парфюма и запах мужского тела. Это не пот, это что-то естественное, терпкое и сводящее с ума. Такое, которое хочет вдохнуть еще и еще, уткнуться в его шею и дышать.

Кровь огненной волной растекается по телу, моментально согревая застывшее тело.

— Отпусти меня, пожалуйста, — хриплю я и неловко пытаюсь соскользнуть.

Вскипевшая за секунды кровь бьется в висках, окатывает низ живота и обжигает промежность. Между ног становится нестерпимо горячо и… приятно.

Что это? Я такого никогда не испытывала и это меня пугает.

Ладони Грозного на моей спине замирают. Не гладят, касаются едва весомо, но не отпускают.

— Я… — задыхаюсь от настойчивого и такого приятного запаха.

— Давай избавим тебя от этого, — его голос звучит хрипло. А обжигающе горячая ладонь ловит мою руку.

Его длинные пальцы сжимают мое запястье, опаляя кожу и заставляя рассыпаться испуганные мурашки.

— Что?

— Это украшение, — он выше поднимает мою руку с наручником, — его надо снять.

— а, да, — киваю рассеянно.

И слежу, как Грозный достает откуда-то какую-то скрепку или булавку и моментально расстегивает наручники.

— Спасибо, — неуклюже пытаюсь перелезть на свое место.

— Пожалуйста, — отвечает он и подхватывает меня за талию.

Замираю. Его ладони берут меня в кольцо. Сжимаю талию, приподнимают и переносят.

Вот это сила! Даже не напрягаясь, он пересаживает меня с себя на пассажирское сиденье.

В полной тишине Грозный заводит машину, а я быстро пристёгиваюсь.

Отворачиваюсь к окну и пытаюсь осмыслить произошедшее. Что это было? Почему мое тело так отреагировало? Почему до сих пор горит кожа на запястье и на талии, если он едва ее коснулся?

Это ненормально. Это что-то неправильное.

И молча ехать домой тоже неправильно.

Закрываю глаза и закусываю губу.

Кажется я уже смирилась с обратной дорогой домой. Но нет! Я не должна. Иначе я похороню свою мечту, свою свободу. Я не должна поддаваться. Надо найти какой-нибудь выход.

Обреченным взглядом скольжу вокруг себя.

Опостылевшая мне машина, темный салон, тонировка и Грозный за рулем.

Рядом нет ничего, чтобы могло мне помочь.

Осторожно кошусь назад. Может на заднем сиденье есть что-то…

Замечаю на заднем коврике аллюминевую банку с лимонадом.

То что надо!

Перегибаюсь и подхватываю ее.

— Куда ты7 — рычит Грозный и пытается вернуть меня на место. Но я уже успела ухватить банку.

Пока «неуклюже» пытаюсь вернуться встряхиваю банку еще пару раз для надежности.

— Пить хочу, — отвечаю и дергаю за небольшое аллюминевое колечко.

— Осторожнее, она давно так…

Договорить Грозный не успевает, потому что темная струя вспененной колы бьет прямо ему в лицо. Пенный бурлящий напиток заливает мужчину с головы до ног. Сладкие потоки стекают с приборной панели и лобового стекла.

— Блядь! — рычит Грозный и от звука его голоса у меня внутри все замирает.

Кажется, меня сейчас будут убивать.

— Извини, — шепчу испуганно. И сейчас я не притворяюсь. Потому что в мгновенно темнеющем взгляде я вижу только жажду убийства и больше ничего. — Я не хотела.

Облизываю пересохшие губы и дергаю ручку на двери.

Сейчас я готова выйти из машины на полной скорости. Потому что темный яростный взгляд не обещает мне ничего хорошего. Кажется. В этот раз я переборщила.