Счастье — это очень просто!

Глава VII ТРАВМПУНКТ

Девочка подбежала к трехэтажному белому дому, увидела у входа две «скорые» и догадалась — нашла. В вестибюле было многолюдно. Лида спросила, в какой стороне коридора травмпункт, и пошла туда, всматриваясь в лица сидящих и стоящих вдоль стен. Их было много, но среди них не было Артема. Она дошагала до двери кабинета, так его и не увидев. «Наверное, все-таки в больницу увезли», — подумала с испугом Лида, но все же подождала, пока дверь откроется. Оттуда вышла женщина с маленьким ребенком. На вид оба абсолютно здоровые. Тут же в кабинет пошел парень на костылях, и Лида, открыв ему дверь пошире, быстро осмотрела кабинет. Но в нем, кроме врача и медсестры, никого не было.

«Точно, в больницу увезли. Значит, у него серьезно», — подумала Лида и затосковала. Стояла у двери в кабинет, в котором ей нечего было делать, и не могла заставить себя сдвинуться с места.

И тут в конце коридора за ее спиной открылась дверь, и какая-то женщина спросила:

— Может, все-таки позвонить кому-то, чтобы за тобой приехали?

Знакомый голос ответил:

— Н-не надо, я с-сам до-ойду.

— Ну смотри, — медсестра закрыла дверь, а Лида, не веря себе, обернулась. У двери, неловко перехватывая одной рукой перепачканную куртку, стоял Артем. Все еще бледный, с рукой на перевязи, взъерошенный, но абсолютно живой.

Лида нерешительно пошла к нему. Из головы вылетели все слова. Когда она сюда бежала, она думала только об одном — узнать, что с ним. А теперь… «А что теперь? — разозлилась она на себя. — Будь человеком, он же тебе жизнь спас, в конце концов!» Стало еще тоскливее. Абсолютная неблагодарная идиотка!

Она сделала еще несколько шагов и остановилась.

Артем наконец подхватил свою куртку, поднял голову и замер. Он смотрел на Лиду, и она никак не могла понять, что же он думает. А он ничего не думал. Он просто не знал, что думать. Каждый раз, когда он встречался с этой темноглазой девочкой с длинной косой, она фыркала, отворачивалась и уходила. Или делала все, чтобы он ушел. И вот — сама его нашла… А может, она тоже ранена?! И он, мгновенно про все забыв, шагнул к ней и спросил, волнуясь:

— У т-тебя в-в-все в п-по-орядке?

— У меня? — удивилась Лида. — У меня все в порядке. А ты как?

— В-вот, п-пе-еревяза-али, — он показал на забинтованное плечо. — Ск-к-казали, что п-повезло, сонную а-артерию не з-задел.

Лида побледнела, испугавшись задним числом. Закружилась голова, и она, чувствуя, что еще немного — и упадет, торопливо повернулась и почти бегом пошла на улицу, держась за стенку.

У Артема дернулась щека, он прижал по привычке к ней руку, вместе с курткой. Вот, и опять она ушла. Мальчик немного постоял, потом медленно пошел на улицу. Надо еще идти в школу разыскивать рюкзак. И как-то застирать куртку, а то мама увидит, опять испугается, как тогда».

Тогда они жили в одном из деревянных домов. Ночью он проснулся, потому что приснился кошмар. Встал, подошел к окну. За окном была гроза. Он увидел, как молния попала в огромный тополь, росший во дворе. Дерево ахнуло, хрустнуло и, медленно поворачиваясь, повалилось на него. Ему тогда было девять лет. Он закричал, а тополь рухнул на дом и выбил все окна, проломил крышу. Огромный толстый сук пропорол его кровать по всей длине. Родители вскочили и чуть с ума не сошли. Его тогда придавило ветками, и он потерял сознание от испуга. А когда очнулся, стал заикаться. Мама тогда была так счастлива, что он остался жив! Говорит, что это чудо. Может, и правда чудо. Но только заикание — это на всю жизнь. И левая сторона лица дергается иногда.

Тема вышел на крыльцо, вдохнул свежий воздух. После духоты коридора он показался даже прохладным. Повернулся, чтобы уйти, и услышал тихий голос:

— Артем…

Обернулся — у стены стояла Лида.

— Подожди, я тоже пойду, — сказала она и пояснила: — У меня там голова закружилась.

— A-а т-те-еперь?

— А теперь прошла, — улыбнулась она и с тревогой посмотрела на его все еще бледное лицо. — Ты правда сам дойдешь?

— Д-дойду, — пообещал он. — Только м-мне в школу н-надо. Рюкзак т-там где-е-то…

— Я твой рюкзак домой взяла, завтра принесу. Тебе сейчас домой надо.

— А т-тебе? — посмотрел Артем на девочку.

— А я гуляю, — весело сказала она. — Нам же ничего не задали.

— Ну п-пошли гулять, — согласился он.

Лида вдруг вспомнила, что вчера у магазина он тоже почти не заикался, и вспыхнула:

— Слушай, ты извини, что вчера я была такая…

— Д-да ла-адно, — махнул он рукой. — Б-бывает.

— Нет, не бывает, — возмутилась девочка. — Я сама не знаю, что на меня нашло. Просто решила, что ты такой… нахальный. А еще после того, как ты мне в школе подмигнул.

— Я п-подмигнул? — удивился он. — Н-нет, я не п-подми-игивал. Эт-то п-п-про-осто т-т-тик т-та-акой, — снова разволновался он, и щека у него дернулась. Он опять прижал ее рукой, а когда убрал руку вместе с курткой, на щеке красовалась кровавая полоса. От куртки.

Лида ахнула:

— Ты перепачкался.

— Где?

— Щека.

Он потер пятно курткой, но вышло только хуже — полоса размазалась по всей щеке.

— Нет, не стер, — засмеялась Лида. — Ты сейчас так всех перепугаешь. Ходячий кадр из фильма про Фредди Крюгера.

— И к-кто я? К-крюгер?

— Нет. Последняя жертва.

Они шли по дороге и смеялись. Прохожие оглядывались на них — не понимая, как можно смеяться с таким окровавленным лицом.

Артем уже подходил к своему дому, когда спохватился:

— А ты г-где жи-ивешь?

— На Походной, дом 8.

— Так т-тебе же не сю-юда!

— Я знаю, — засмеялась Лида. — Я с тобой иду.

— З-зачем? — вырвалось у него.

Девочка остановилась:

— Если не хочешь…

— Х-хочу, — он шагнул к ней, неожиданно резко дернул плечом и охнул, побледнев.

Лида вздохнула и сказала:

— Тогда пойдем.

Он открыл дверь ключом и зашел в квартиру. Лида за ним, прислушиваясь к звукам — вроде бы никого нет.

Артем сразу прошел в ванную, и послышался шум воды. Потом вода полилась в таз. Лида осторожно заглянула в ванную — он наливал воду в тазик и доставал порошок. Из таза шел пар.

— Ты что делаешь! — ахнула Лида.

— За-астирать надо.

— Кто же кровь в кипятке отстирывает! Это же белковое соединение, ты что, биологию не учил? — Лида протиснулась мимо него и закрутила горячий кран. Вылила воду из таза и налила в него теплой воды. — А белки, между прочим, в кипятке сворачиваются, и потом уже не отстираешь. Давай сюда куртку.

Она кинула ее в тазик, притопила.

— Ты вся вымокнешь, — предупредил он.

— Вымокну — высохну.

Девочка вышла из ванной и оглянулась:

— Где твоя комната?

— Т-там, — Артем пошел показывать. Эта удивительная девчонка распоряжалась, как у себя дома. И странно, но это ему нравилось.

Лида огляделась — комната небольшая, но довольно уютная. Книги, книги… Письменный стол, а на столе компьютер.

— Ого! — кивнула Лида на него. — Твой?

— М-мой.

— Везет, — вздохнула Лида и сняла пиджачок. Оглянулась — куда бы положить, и повесила на спинку стула. Потом пошла обратно в ванную.

Артем прислушался к плеску воды и пошел на кухню. Неловко управляясь одной рукой, достал кастрюлю из холодильника, поставил греться на плиту.

Пришла довольная Лида:

— Ну посмотри, как получилось.

Он просто глазам не поверил — ни пятнышка.

— К-как это тебе у-уд-далось?

— Она засохнуть не успела, и я еще немного потерла. Когда высохнет, надо будет зашить. Вот тут дырка, видишь?

Дырка была не слишком велика, в том месте, где в плечо воткнулся осколок стекла.

— Кстати, что тебе сказали?

— Д-до с-свадьбы за-аживет, — чуть краснея, ответил Темка. — Сказали, мо-огу не-еделю д-дома по-си-деть.

— И посиди, — согласилась Лида, развешивая куртку над ванной.

— По-осмотрим, — пообещал Темка, уходя на кухню. Там уже начала звенеть крышка на кастрюле.

Лида пришла следом.

— Ой, как пахнет вкусно! Обедать будешь?

— Б-будем! — подчеркнул Артем.

— Давай, — согласилась Лида. — Где у тебя тарелки?

Она разыскала посуду, налила обоим суп, нарезала хлеб и уселась за стол.

Обедали весело. После супа ели сосиски, подогретые в микроволновке. С печкой управлялся сам Артем, но Лиде понравилась простота приготовления еды — раз, и готово. К сосискам достали банку баклажанной икры. А потом был еще чай с вафлями.

За чаем вспоминали, как разбушевался класс, когда обсуждали Децла, и Лида смеялась до слез. Артем рассказывал про ребят — кто чем занят. Выходило, что в целом класс неплохой, жить можно.

Только про Ромку он не сказал ни слова.

После обеда Лида помыла посуду и собралась идти домой. Артем предложил проводить, но девочка отказалась.

— Мне уже бежать надо, там, наверное, родители волнуются. Я завтра приду, хорошо?

— Хо-орошо!

И она убежала.

Он еще зашел в ванную, потрогал сырую куртку и, счастливо улыбаясь, пошел к себе в комнату. Что ни говори, а первое сентября — хороший день.

Лида летела домой как на крыльях. Все получилось лучше, чем надо. Хотя Темку, конечно, жаль — пострадал, можно сказать, ни за что. Зато она с ним помирилась. И подружилась.

Дома ее ждал огромный торт.

— Я приготовить ничего не успела, — извиняясь, сказала мама. — Перекуси что-нибудь, если голодная, и поставь чайник. Отпразднуем твой первый школьный день.

— Как тебе класс? — подошел папа. — И кстати, почему у тебя в комнате чей-то рюкзак?

— А, это Темкин, — махнула Лида рукой. — Я завтра ему отнесу. Его сегодня прямо из школы в травму отвезли.

— А что случилось? — забеспокоилась мама. — Подрались?

— Нет. Он меня спасал.

— От кого? — ахнула мама, сразу представив себе ограбление, землетрясение и нападение террористов на школу одновременно.

— Меня какой-то малявка толкнул на лестнице, я падать начала, а Темка поймал. Только он сам в стекло плечом въехал, вот и поранился.

— Серьезно?

— Сказали, до свадьбы заживет, — улыбнулась Лида. — Я его рюкзак и притащила домой. А вообще он победитель какой-то олимпиады по программированию, и я сижу с ним за одной партой.

И Лида побежала к себе в комнату переодеваться. Папа с мамой молча переглянулись, мама покачала головой, а папа пожал плечами.

В дверь позвонили — пришел мебельный мастер. Он тут же принялся обмерять стену в прихожей, что-то рисовал, потом с родителями принялся обсуждать ширину полок и дверей. Лида, послушав немного, сообразила, что родители собираются ставить шкаф-купе, и пошла, наконец, ставить чайник.

Посидела на кухне, дожидаясь, пока он закипит, потом заварила чай, и тут как раз пришли родители. Мастер уже ушел, и мама разрезала торт на кусочки.

Торт оказался необычным, с воздушным кремом, в котором попадались кисло-сладкие ягоды брусники. И еще внутри были какие-то фрукты, то ли груши, то ли персики. Лида съела два куска и с сожалением подумала, что больше в нее не влезет.

Мама сообщила, что в понедельник заканчивает дела, а со вторника уходит в отпуск.

— Буду искать шторы, мебель, и все такое, — радовалась она. — Начнем обустраиваться. А то живем на чемоданах.

— Как раз во вторник шкаф приедут монтировать, — прикинул папа.

— А у меня шкаф когда будет? — поинтересовалась Лида. — А то все коробки да коробки.

— Будет, не переживай. Просто не все сразу, — пообещала мама. — Кстати, не хочешь пройтись со мной в магазин, шторы подберем.

— Пойдем, — обрадовалась девочка. Ей было очень неуютно по вечерам в комнате с огромным пустым окном. Как будто на площади живешь.

В магазине они пробыли почти до самого закрытия. Купили плотные шторы в Лидину комнату и в гостиную. И еще — легкие тюлевые занавески во все комнаты. Мама хотела еще посмотреть покрывало, но Лида взмолилась:

— Мам, и так не дотащим!

— Да, — согласилась мама. — Надо было папу с собой прихватить.

Но папа остался дома. И хоть магазин и находился недалеко, но три огромных свертка с каждым шагом становились все тяжелее.

Наконец Лида остановилась:

— Все, мам, я пошла за папой. А то мы до дома не дойдем.

Мама хотела уже согласиться, но тут к ним подошел Игорь Николаев с другом. Вернее, подошел друг, а Игорь — с ним. Лида попыталась вспомнить, как зовут второго мальчика, но не смогла.

— Здрасьте! — поздоровался он. — Помочь?

Мама с удивлением посмотрела на них, потом на дочку.

— Это из нашего класса ребята, — сказала Лида. — Это Игорь, а это…

— Миша, — подсказал второй парень.

— Помогите, пожалуйста, — мама явно была тронута вниманием одноклассников дочки. — А то мы до дома не дойдем.

Ребята подхватили каждый по свертку, а Лида с мамой несли один на двоих. Все стало намного легче и проще.

Через пять минут Игорь пропыхтел:

— Далеко идти?

— Нет, уже пришли. Вот наш дом, следующий.

Ребята переглянулись, и Миша сказал:

— Мы тоже здесь живем. Вы в каком подъезде?

— В третьем.

— А я в первом. Игорь — во втором.

— Ну это просто замечательно, — заулыбалась мама. — Такое дело надо отметить.

Лида покосилась на нее, но ничего не сказала. А мама, когда ребята донесли тюки с материей до двери, уговорила их зайти. А потом они опомниться не успели, как уже сидели за столом и пили чай с тортом. Лида хитро улыбалась — если ее мама захочет, у нее и заяц будет чай пить, не то что мальчишки.

За чаем мама что-то рассказывала, в основном про мучения при переезде. Причем рассказывала весело: мол, и такое бывает. Ребята тоже разговорились и незаметно начали рассказывать про школу — какие учителя, какие ребята. Лида внимательно слушала и запоминала — что по биологии тетка спокойная, к ребятам не цепляется, а вот англичанка другой группы — просто зверь.

— А ты в какой группе? — спросила мама у Лиды.

— Я еще не знаю, — растерялась она.

— Давай к нам, — предложил Миша. — У нас тихо, мирно.

— Главное, чтобы учили хорошо, а то язык такая штука — сам не выучишь, — заметила мама.

— Почему не выучишь? Можно. Вон Вика в прошлом году полгода пропустила, а потом догнала. Говорит, сама занималась, — возразил Игорь, утаскивая на свою тарелку второй кусок торта.

— Много она наговорит, ты ее только слушай! — с легким презрением в голосе отозвался Миша, не отставая от приятеля в части поедания торта. — Наверное, с кем-то занималась. У родителей денег полно.

— А что случилось? Почему она пропустила столько? Болела? — деликатно выспрашивала мама, поглядывая на дочку. А дочка сидела прямо, не ела и внимательно слушала.

— А никто не знает. Говорит, в кино снимали, а в каком — не говорит, — ответил Мишка.

Мама подлила им еще чай, и в конце концов торт ребята «уговорили». Даже крошек не осталось. Переглянулись и стали собираться уходить. Лида вышла их проводить до двери.

— Здорово, что помогли, — сказала она. — А то мы бы так там и заночевали, на свертках.

— Да ладно, чего там, — солидно ответил Миша и сказал. — Если чего прибить или передвинуть надо, звони.

— А у нас телефона нет, — с сожалением сказала Лида.

— И не обещают?

— Обещают, через год или два.

— Ну тогда заходи.

Мишка сказал номер своей квартиры. Игорь тоже, и они ушли.

Лида вернулась на кухню, где мама домывала тарелки.

— Хорошие ребята, — сказала мама. — Игорь очень зажат, может быть, в семье отношения сложные. Но мальчик неплохой.

Ей можно было верить. Она работала психологом. В своей фирме мама всегда беседовала с новыми сотрудниками и принимала меры, если у штатных сотрудников начиналась депрессия. Как правило, людей она видела насквозь. Но в семье почему-то забывала о своих способностях и становилась самой обычной мамой. Ну и хорошо. Иначе — что за удовольствие жить под рентгеном? Это же ужас что такое!

— А вот эта Вика… Я бы с ней попробовала побеседовать. Боюсь только, одними беседами там не обойдешься.

Лида не совсем поняла, что мама имеет в виду.

— Удивительно, как это они тебя за один день так запомнили? Да еще за такой суматошный день, — переключилась мама на сегодняшних гостей.

— Мы еще позавчера познакомились. В школу ходила заявление подавать, и меня там пристроили отбирать учебники. Вот мы с ними их и таскали.

Лида хотела еще сказать, что и Вику эту видела не раз, но передумала. Ну, видела, ну и что? Дружить она с ней не собирается. Воевать, надо надеяться, тоже.

Вечером рано лечь не удалось, потому что мама распаковала свертки со шторами, и они начали отмерять и отрезать куски ткани. Мама вытащила из угла швейную машинку, пристроила ее на кухонный стол и принялась с Лидой подшивать шторы. Пришел папа, посмотрел на часы и сказал:

— И куда вы это вешать собираетесь?

— Как куда? — удивилась мама, отрываясь от работы. — На окна.

— Карнизов еще нет, — пояснил папа. — Вешать не на что.

— Ну и что? — мама невозмутимо продолжила шитье. — Сегодня нет, а завтра будут.

— Хитрые, — засмеялся пала.

— Пап, ну в самом деле, — взмолилась дочка. — Плохо без штор. Мне вон уже кошмары снятся.

— Ладно, завтра сделаю, — пообещал папа и ушел работать дальше.

А Лида с мамой подшили все шторки, осталось только пришить петельки сверху. Мама запоздало вспомнила, что в этом же магазине, где они покупали ткань, продавалась и шторная тесьма. Но завтра магазин не работал.

— Если завтра папа сделает нам карнизы, мы и петельки пришьем. А не сделает — купишь в понедельник тесьму, и мы ее на машинке быстренько пристрочим, — решила она.

Сложили почти готовые шторы и отнесли их в совершенно пустую, если не считать коробок в центре, комнату родителей. Мама хотела устроить здесь настоящую спальню, с хорошей кроватью, туалетным столиком, комодом и прочей спальной ерундой. Папа не возражал. Правда, ему самому вполне хватало дивана и компьютера, но мама есть мама. Если ей нравится спальня, пусть будет спальня. Лишь бы денег хватило.

Потом Лида пошла к себе и начала разбирать свой рюкзак. Сложила стопку учебников на столе, посмотрела — высокая! Это же все надо будет за год выучить! Ладно, как-нибудь, не первый год учимся. Повспоминала, в какой коробке лежат ее тетради и блокноты, вытащила ее на середину комнаты и принялась разбирать. Постепенно стол заполнился тетрадками, линейками, записными книжками. Нашелся старенький чертежный набор — пригодится. Отыскались пластиковые обложки для учебников, немного потрепанные за прошедший год, но очень удобные.

Лида обернула все учебники, поставила их на полочку у стола. Незаметно разложила все, и коробка опустела. Чем бы еще заняться? Она подписала все тетрадки, переписала в дневник расписание на понедельник — и все равно времени до сна было еще много. В конце концов Лида обнаружила, что она сидит на своей кровати и внимательно изучает Темкин рюкзак. Пока на безопасном расстоянии. Но руки чесались отстегнуть парочку молний и посмотреть, что там лежит, кроме учебников.

Опомнившись, Лида мысленно надавала себе по рукам и решительно встала. Не хватало еще по чужим портфелям лазить! Этак и до чего угодно можно докатиться.

Но спать все равно не хотелось. Лида прошлась по комнате, задержалась у коробок — не стоит ли еще какую-нибудь разобрать? И наткнулась взглядом на лежащий поверх одной коробки бисерный пояс.

«О, вот и дело», — обрадовалась девочка. Она же хотела переснять узор, а теперь как раз есть время. Достала бумагу в клеточку, карандаш, и уселась за свой новый стол. Папа еще вчера приладил ей к столу небольшую лампу на прищепке, и теперь она светила на поясок. Бисер под светом искрился.

Девочка срисовывала узор очень внимательно, стараясь не сбиться. Бисер очень мелкий, и его трудно было считать. Работа оказалась ужасно трудоемкой, и когда Лида, закончив, разогнулась и посмотрела на часы, то ахнула: двенадцатый час.

Быстро убрала и пояс, и бумажку с узором, даже не посмотрев, как все в целом получилось. Потом бегом — в ванну и спать.

Лида, засыпая, боялась, что опять приснится ей какой-нибудь кошмар, но ничего такого не привиделось. Только под утро подошла девушка с печальными глазами в крестьянском сарафане и просила о чем-то. Но о чем?