Сделай, что должен

Глава 11

– Товарищ председатель экзаменационной комиссии, согласно вашего предложения и приказа капитана госбезопасности Соломина, сержант Ковалёв трассу для экзаменов проехал. Разрешите получить замечания.

– Вольно. Пошли, пройдёмся к машине, сержант Ковалёв.

Начальник полигона зашагал к полуторке. Иван шел позади него. Осмотр машины ничего не дал. В том смысле, что видно достаточно хорошо, что при проезде по трассе полигона машина побывала в воде почти по раму, а это намного выше, чем срез выхлопной трубы для этого автомобиля.

– Что скажешь сержант? – экзаменатор в упор смотрел на Ивана.

– Вот вам товарищ капитан, фотография для моего документа.

Начальник автомобильного полигона по званию был капитан, что можно было определить по одной шпале на петлицах. Старший в это время комсостав, это потом с введением погон капитанов передвинут в младшие офицеры. Ирония судьбы и чехарда званий из – за российских штабс – капитанов и капитанов.

– Не понял.

– На документ, что вы мне выдадите, нужна фотография, вот я вам её и даю. Извините, что раньше не …

– Сержант. Куда лепить твою фотографию я сам знаю. Ты мне расскажи, как ты проехал???

– Товарищ капитан, проехал на машине, согласно приказа…

– Так. Значит, не скажешь. Самый умный? Да???

Иван прокрутил в голове возможные варианты ответов. В целом все они были тоскливые, поскольку он обломал весь кайф толпе народа и породил подозрение между старшими командирами. Капитан из НКВД Соломин, невольно спустил механизм интриги и теперь поди докажи, что он не желал посмеяться над начальником полигона. Как НКВД умеет шутить, среди военных хорошо знали. Данный случай довольно типичен, если включить буйную фантазию вперемежку с чином и статусом командира важного объекта, такого как автополигон.

– Товарищ капитан, предложите, кому следующему, повторить заезд по полигону на начальных условиях. Только и всего.

– Только и всего. Это сержант для тебя. Ладно. Разберусь сам.

Капитан вынул из своего планшета корочку и начал её заполнять. Фотографию вклеили канцелярским клеем из пузырька, что был припасён в кармане Ивана. Капитан клей не носил, поскольку в это время фотографий практически никто не предоставлял, за редким исключением. Что касается печати, то её ставили как положено на угол фотокарточки и подпись лица, принявшего экзамен.

– Держи документ и уберись с глаз моих побыстрее, сержант.

Иван взял документ и осмотрел его. Всё как полагается. Фамилия, Имя, Отчество, дата рождения, дата выдачи документа, подпись, печать на фотографии с переходом на бумагу документа. Только вот оценка за экзамен удивила. Она так и прописана «уд» с точкой. С чего бы это?

– Товарищ капитан. А почему оценка такая удивительная, замечаний вроде не было?

– А это, товарищ сержант, потому что теорию вы не сдавали. Желаете сдать? Вот сдадите, тогда и оценку пересмотрим.

– Виноват товарищ капитан. Благодарю за разъяснения. Разрешите покинуть полигон?

– Да двигай отсюда и побыстрее, где вас таких находят! На фронт бы вас, чтобы там мозги вправить!

– Виноват, товарищ капитан. Я уже воевал.

– Вот как? Не понравилось видимо, потому в тыл определился?

– Немцы определили меня на излечение в госпиталь, испугались они меня очень.

– Вот даже как? Отчего бы это?

– Я им бронеединицы не единожды подбивал и уничтожал, а потом по мелочам, десяток машин вывел из строя, несколько даже затрофеил, да при этом немцев лично около десятка убил.

– Здорово пули льёшь! Уж не в голову ли раненый ты сержант?

– Так точно, в голову, товарищ капитан. Прикладом били.

– Понятно, понятно. Ну, счастливо сержант, заболтался я с тобой.

Капитан посмотрел на Ивана и пошел к группе курсантов. При этом выражение его лица повторяло нечто похожее с классическим – «Павлины говоришь?» Впрочем, увидеть это на спине у капитана не представлялось возможным. Даже, если нечто подобное Иван и увидел бы, то прошел не заморачиваясь. Теперь у него есть документ водителя и этого более чем достаточно. Что касается оценки в этом документе, то ничего очень страшного, знания, это дело наживное. Хорошо бы эти знания, в некой библиотеке или книжном магазине отыскать для чтения и общего развития. Лучше прямо сейчас, пока капитан Соломин вырабатывает линию поведения органов в своём лице относительно нового водителя сержанта Ковалёва. Как ни странно, а инициатива сержанта посетить библиотеку и книжный магазин с техническим уклоном возражений со стороны капитана из органов НКВД не встретила. Наоборот.

Что касается библиотеки, то умных до Ивана в ней побывало более чем достаточно. Всем прочим любезно предлагали читать книги за столом читального зала. От чего с глубоким вздохом Иван отказался. В книжном магазине дела обстояли вполне благополучно. Относительно. Продавалось кое – что по общему устройству автомобиля и техническая механика для учащихся по специальности «Автомобилестроение». Иван к книгам по технике прикупил словарь и самоучитель по немецкому языку. Дорого. А вы как хотели? Букинистический отдел, это, то место где всё есть, но где цены на ходовой товар злее голодной собаки.

Капитан госбезопасности просмотрел четыре книги, а потом сказал, что по немецкому языку он может Ивану разговорник дать, поскольку в книгах для штафирок военных терминов нет, а их знать надо. В общем, вечером капитан посетит Ивана с визитом. У капитана тоже дежурство намечается этой ночью, да и документ обмыть надо. Особенно такой. Вот и гадай Ивану, кто есть особист Соломин?

Первыми документ, перед уходом по домам, обмыли работники гаража. На это пришлось потратить пару бутылок самогона. Закуска часть с кухни, а часть трофеи. Кухне за хлопоты уплачено было мёдом. Традиция, дело хорошее, но когда застолье через день, то карман любого счастливца стремительно пустеет. Тем более, когда Ивану приходится накрывать поляну не единожды по одному и тому же случаю. Соломин пришел, сразу, как последний работник гаража ушёл с территории госпиталя. Ничего удивительного, дежурному на крыше видны не только самолёты в ночном небе, но и люди, идущие по земле.

Посидели и поговорили Иван с Соломиным очень далеко за полночь. Капитан госбезопасности принёс, как и обещал компактный русско – немецкий разговорник с военной тематикой, новый, пахнущий типографской краской. Не подарок, а на время, но не насовсем. Застолье было вполне шикарное, поэтому начальник особого отдела госпиталя пытал ума у Ивана, пытаясь узнать, как тот до такой жизни докатился и при этом одновременно вербовал, обещая все возможные блага честного и отзывчивого к нуждам органов государства человека.

Агентом Иван не стал. Просто разъяснил своему другу, товарищу из НКВД, что с головой у Ивана огромные проблемы. Так зачем из – за этого страдать хорошим людям из органов? Вот ляпнет Иван глупость или дурь в него поселится и что тогда? Чей зад отвечать будет за дела больного, тем более практически комиссованного человека. Одна будет ситуация, когда агента вербанули нормального по всем справкам и совсем иной расклад, если справки указывают на больного, который болен на всю голову. Тут ничего не поможет, и отмазаться не удастся.

Только не так был прост капитан госбезопасности, единый в трёх ипостасях. Аргумент с больной головой он принял, но попросил внятно разъяснить одну мелочь. Каким образом дурак дураком на всю голову, сумел наделать таких дел в деле боевых действий против Вермахта, что в это поверить трудно. Если только поверить можно. Не справка в органы НКВД о боевом пути отряда под командой ефрейтора Ковалева, а бред. Вокруг армии отступают, дивизии гибнут, а ефрейтор Ковалев громит врага и одерживает победы. Что – то тут не так. Или как?

Не совсем чтобы не так, но непонятно. Самое странное, что всё практически подтверждается. По всем записям и всем свидетельствам, описанное Ковалевым соответствует положению дел и изложенных фактов. Только вот есть мутные моменты, которые вполне косвенно все подтверждаются, а конкретных фактов нет. Например, отряд партизан. Отряд есть, а место его дислокации не указано. На это Иван заверил Соломина, что место он укажет, но только людям уровня фронта.

– Понимаешь, Ваня, Не правильно это. Нельзя так… через головы прыгать непосредственных начальников. Это чревато…

– Товарищ капитан госбезопасности, поймите простую мысль, что люди рискуют постоянно и непрерывно своей жизнью. Но не это самое главное. Главное в том, что есть некое место, где наших парашютистов встретят и помогут выполнить задание. Не надо бросать людей в полную неизвестность. Это уровень Москвы, но приходится остановиться на фронте. Вы бумагу по инстанциям пустите, а там будем ждать.

– Нет. Не доверяешь ты мне Ваня, хотя я к тебе со всем своим уважением. Считай, что последние три дня только с тобой ношусь. Всё внимание, почти только тебе одному.

– Вот тут вы в самую точку! Чем заниматься особому отделу госпиталя? Естественно кадрами и внутренними делами. Поэтому ничего особого для меня нет. Я ведь понимаю, что вы делаете свою работу, а мне надо делать свою. Это правильно и понятно.

– Это правильно, а вот ты ведёшь себя неправильно.

– Это как? Что – то я совсем ничего не понимаю. Вроде всё, как указал главный врач госпиталя, делаю, а особый отдел говорит, что не так. А как надо?

– Вот Ваня! Об этом надо сразу было интересоваться, а теперь поздно. Теперь куда вывезет.

– Ну, раз так, то надо спать ложиться, а то завтра утром вначале процедуры, а потом своей машиной займусь. Надо её родимую всю как следует осмотреть и техническое обслуживание провести.

– Дело Ваня такое, что машина твоя нужна как запчасти. Она хоть для полуторки, хоть для эмкм, что главврача возит, подходит по всем составляющим. Беда сейчас у всех водителей одна, нет запчастей!

– Так это что, раскурочат машину?

– Да не переживай ты так. Пока трогать её не будут, а вот как нужда заставит, тогда да. Тогда придётся, а нужда в запчастях есть. Сам ведь видел, что полуторка каждый день с перегрузом ходит, а это износ повышенный. Тут ЗИС нужен, но кто его даст? Можно две полуторки, но и того нет.

– Так запчастей можно в разбомбленных колоннах найти, зачем курочить рабочую машину?

– Во, заладил, зачем, да зачем. Затем, что где те колонны искать? Это всё секретная информация, а начнёшь инициативу проявлять, так возьмут под белы рученьки и долго расспрашивать будут. Пристрастно.

– Так и не надо расспрашивать, вон в паре часов от Киева участок целый закрыли, так там, тех машин для запчастей, что грязи!

– Ага. Все так и ждут, когда сержант Ковалев пожалует за своими запчастями. Телеграмму на днях Ваня, они тебе случайно не прислали?

– Да ну вас. То нужно, то нельзя. А как указал, где есть, так на смех подняли. Давайте прощаться, товарищ капитан госбезопасности.

С тем и расстались. Иван лёг спать, а особист пошел дежурить.

Утро прошло по плану. Процедуры, потом, сразу и не уходя далеко, проведал Миколу и Тимоху. Рассказал о своих успехах, это дело всей палатой отметили, постановили, что это хорошее начинание. Только одно нехорошо, вместо горящей воды, горячая вода. Конечно, не просто вода, а чай, кофе и всё даже с мёдом, но это не то. Пришлось Ивану дать обещание, что на посошок, при выписке из госпиталя огненная вода всем желающим гарантируется. Впрочем, если что, то против гнойных осложнений настойка прополиса будет предоставлена по разрешению врача. А пока пачка сигарет, как извинение за обманутые надежды.

Чистить машину лучше всего на улице, возле сточной канавы, рядом с гидрантом пожарного люка. Очень удобно. Мощная струя снесла всю грязь за несколько минут, промыв кузов и мотор. Пока пикап обтекал от воды, Иван разбирался с инструментом и шприцом маслёнкой. Шприц дозатор у Ивана был заправлен иной смазкой, чем в гараже. Более светлая и более жидкая смазка напоминала литол или синтетический гель, но никак не солидол, он же ЦИАТИМ. Начальник гаража Ивану посоветовал смазку не менять, пока есть запас, а потом видно будет.

Иван уточнил, до пуска пикапа на запчасти или до окончания смазки? Ответ был лаконичен, то есть, как получится. Иван повторил Начальнику гаража рассказ про колонну машин в кювете у дороги, а времени туда всего два часа на авто. Вот там можно запчастей набрать и не портить машину, которая на ходу. В отличие от особиста гаражное начальство сразу прониклось, сделало стойку и куда – то поспешило.

Понятное дело, что мимо прииска запчастей тонкая душа местного начальника гаража не устояла. А вы как хотели? Одна машина осталась под перевозку грузов и та уже на капитальный ремонт посматривает. При таких перспективах трибунал, это не иллюзия, а вполне неизбежная реальность. Машину на пару дней, как подмену, из гарнизона дадут, а вот как потом? Могут по доброте душевной перевести весь гараж, точнее работников, в штат гарнизона, а там и на фронт. Что касается эмки главврача, то и её заберут. Дело известное, когда надо будет, куда главному врачу поехать или чего в госпиталь привезти, то из гарнизона по звонку приедут, привезут и довезут. Но не сразу, а по заявке.

Логически выходило, что пикап должен заменить полуторку в тот критический период, который неизбежен. Вместо одного рейса три, но это реальная возможность подстраховаться. Понятно, что главврач этого госпиталя всё уже продумал, поэтому Ивана и приняли на работу, таким хитрым методом. Во всех прочих раскладах, пикап ушел бы в гарнизон. Просто на две машины есть два водителя, а кто будет рулить третьей машиной? Вот и забрали бы. Под эти мысли Иван слил масло из картера и залил свежее, а старое через фильтр надо пропустить, потом может пригодиться.

После обеда началось конкретное движение. Похоже, Главный всё провентилировал и дал команду «фас». Команда из четырёх человек. Иван и второй водитель полуторки, как охотники за запчастями, а капитан и второй особист, как прикрытие. Капитан был недоволен.

Нравится или нет, а против главного врача госпиталя даже в таких чинах ничего не сделаешь. Задача ведь однозначная, всегда и во всём помогать, хотя и контроль никто не отменял. Вот и сидит Иван в кабине пикапа с капитаном, а все остальные в кузове. Капитан спит или делает вид, но Иван старается, чтобы машину меньше трясло и даже на ямах подбрасывало. Пусть капитан отдохнёт от дежурства. Плохо, что без капитана госбезопасности, попасть в заветные места, заваленные разбомбленной техникой, нереально. Кроме того, сверху посоветовали, организовать охрану. Отчего и почему, это без комментариев. Так будет лучше и весь сказ.

Иван к совету отнёсся внимательно, поэтому у Ивана Светка как обычно, а остальным он выдал десантные автоматы с подсумками на шесть магазинов. Пришлось настоять на наличие у каждого по две гранаты и по пистолету. Капитан остался при своём штатном ТТ, а вот остальные были одеты в камуфляж немецких десантников и имели во вшитой кобуре по парабеллуму. Тактика при неожиданной встрече с противником проста, ноги в руки и дёру. Надежда на то, что камуфляж поможет при нападении издалека, а метров со ста выручит автомат. Только не надо фанатизма и желания перебить немцев и дойти к концу дня до Берлина. Главное добежать до патруля и вызвать подкрепление.

Конечно, были возражения, но Иван остудил горячие головы тем, что заявил о личном не желании идти на пулемёт или замаскированного снайпера. Задача, как он понимает найти запчасти и привезти их в свой госпиталь. Если он найдёт в поиске пулю в любую часть тела, то задачу не выполнит, а это трибунал. От такого примера никто из команды ничего не возразил. А чего возражать? Служба, есть служба, поэтому будь добр выполнить приказ. Приказ более чем конкретный, более того письменный.

До нужного места доехали часа за полтора, а чего тормоз жать, если раненых нет, а после первого часа от начала движения капитан Соломин открыл глаза и сказал:

– Ваня, это хорошо, что ты объехал все препятствия на пути автомобиля, словно дорога ровная как аэродром. Только это меня напрягает больше, чем, если бы я ударился лицом о стекло. Это не нормально.

– Так нет проблем товарищ капитан. Сейчас прибавлю скорости и все неровности наши. Это дело нехитрое!

– Верю, Ваня. Только мне очень не нравится, что пришлось ехать на твою дорогу. Я ведь тебя предупреждал, а тебе всё не имётся. Свою инициативу проявляешь по всякой мелочи. Людям спать не даёшь.

– Странные у вас мысли спросонья товарищ капитан, прямо анархические или около того.

– Ничего удивительного. Ты про Лёву Задова слышал?

– А то!

– Так вот, я у него в Одесской ЧК работать в органах начинал. Да, славные были деньки, хотя и напряжённые из – за инициативы.

На этом откровения и воспоминания закончились. Перед машиной появился регулировщик и патруль, числом в три человека. Люди из НКВД, если верить форме. Такой форме здесь верят все, Иван это видел. Сам Иван людям в такой форме доверял, но не верил. Не все из них имели три черты характера определённые Дзержинским, чистые руки, горячее сердце и холодную голову. Иногда руки не были чистыми, сердце было холодным и равнодушным, а голова разогревалась изнутри иллюзиями собственной значимости. Ничего удивительного. Бытиё определяет сознание. Часто видя, как все боятся тебя и трепещут при этом, это разлагает и рождает штамп. В подсознании закрепляется эйфория и это самый сильный наркотик, это власть. Излечить от этого наркотика способно одно, нет человека, нет проблемы, такой как власть.

Власть, это непогрешимость. Это неистовый фанатизм и тупая безграничность. Та самая, что первым пунктом провозглашает правоту старшего, а вторым пунктом при любом сомнении, советует верить в незыблемость первого пункта. Таким образом, идёт медленное гниение и утрата любого адекватного понимания ситуации. Оправдать агрессию немцев на СССР преступно, но и простить руководителям СССР гибель двадцати шести миллионов, это не просто глупо, это преступно. Это разложило и уничтожило СССР. Роспуск СССР, это самый правильный выход из разложившегося и сгнившего государственного образования.

Всё могло быть иначе, если бы удалось вычистить, начавший гнить мозг СССР. Однако война вычистила тех, кто верил в светлое будущее. Что касается гнили, то она только разрослась и укрепилась. Что поделать, если пигмеи получили власть над титанами? Титаны не смогли рассмотреть пигмеев, а те погнали их на бойню. Кто виноват? История показала, что титаны. Эти великие слепцы так и не прозрели.

Откровенно если, то Ивану было без разницы. Он уже успел пожить и понять, что власть всегда жаждет диктатуры и подчиненных марионеток. Что касается более низкого, управляемого слоя любой страны, то они делают, что им сказано. Сделал и свободен. Этакие биороботы с двумя программами, одна внешняя, а вторая внутренняя. Оказывается, это было всегда. Просто смещение и значение меняется, что связано с мимикрией. Вот в текущем времени НКВД боятся, а в будущем этих рыцарей революции будут презирать. Причём презрение падёт на всех, тех, кто предал и развалил родину и тех, кто выполнил свой долг. Последнее непонятно. Скорее всего, таких были единицы, раз всё рухнуло под присмотром компетентных органов и при их участии.

Только опять никто не понёс наказания. А это очередной виток повторения пройденного. Значит, разложение продолжится, до самого основания, до фундамента. Наступит момент, придут ассенизаторы и зачистят под себя остатки. Мораль проста. Кто не может делать нужную работу сам, тот погибнет. Только природа не терпит пустоты. Любой труп всегда давал начало новой жизни. О нём не говорили, но им всегда пользовались. Мародёры всегда идут первыми и срывают иллюзии.

Гражданская война зачистила СССР от чуждых большевикам и коммунистам интернационалистам отцов и матерей, теперь Великая отечественная зачистит страну от их детей. Самые умные и способные будут уничтожены. Самые ценные люди для любого государства все исчезнут. Останутся единицы, но в отличие от псов рыцарей революции они вытянут страну в космос. Что касается псов, то более вкусная кормушка всегда победит. Кусок мяса в сравнении с обмусоленной до полированной белизны костью, это сочный и желанный кусок мяса.

Управление, это искусство. При худших возможностях гении могут достичь успехов, а серость при всех преимуществах ведут попавшее к ним в руки дело к краху. Потом все промахи припишут нерадивым исполнителям, чтобы отцы нации сияли в лучах прожекторов. Иллюзия, это сомнительное достижение. За них приходится расплачиваться. За то, что народ не желает сохранять свою элиту, он кормит чужую элиту. Падальщики пришли и им помогли предатели изнутри. Это не про Российскую империю, это про СССР. Враг напал, а генералы предали. В том числе предало НКВД, которое не проконтролировало исполнение Директивы номер один от восемнадцатого июня.

Потом о директиве номер один все забудут, она просто исчезнет. Вот это и есть предательство и это предтеча краха СССР. Народ типа винтики, щепки, гвозди и прочий хлам вкалывает и не более. Думают другие, великие и несравненные на словах, а по делам так тупость и серость. Только это всё под секретом. Секретом, который от начала века стоил народу трупов числом миллионов пятьдесят. Коммунисты были щедры на смерть. Практически непрерывный конвейер смерти.

Может именно поэтому так выпячивают тридцать седьмой год, чтобы прикрыть сговор с немцами, гражданскую войну, голод двадцать четвёртого, голодомор тридцатого, обнищание народа в предвоенные годы, голод сорок шестого и далее рабский труд в колхозе и работу за того парня, как Ленин или за негров в Африке. Впрочем, народ он всегда был отдельной частью от элиты и правителей. Диктатура всегда загоняла народ в рамки определённых условий. Умный народ никакому правителю не нужен. Даже в СССР ввели платное образование. Сумма небольшая, всего десятая часть заработка вполне квалифицированного работника, ударника и стахановца. Прямо игра в поддавки. Потом в годы войны пропаганда будет рыдать, что нет инженеров и прочих специалистов с высшим образованием. Кто виноват, об этом надо узнать у коммунистической унтер – офицерской вдовы.

Понятно, что Иван это не всё сам осознал. Подсказала жизнь, старшие товарищи и дедушка с бабушкой. Пропаганда капитализма тоже кое – чему научила. Капитализм не кричит лозунгом «Даёшь!», но и не отказывается от него. Стимулы и мотивация тоже вполне рабочий и действенный механизм. А чтобы покричать и поучаствовать в массовом умопомешательстве есть дискотеки и бары с ночными клубами. Очень доходная часть отъёма денег у народа. Отдают сами, без репрессий.

Почему это вдруг Ивана потянуло на такие воспоминания и размышления? Так что – то долго капитан госбезопасности Соломин общается со своими коллегами по НКВД. В машине ничего не слышно, да и желания нет слушать. Всё само собой нахлынуло и выстроилось в некую цепочку причин и следствий. Может слишком много за последний час на Ивана с жёрдочки от капитана Соломина прилетело. Нет не дерьма, а чисто человеческого содержания отдельного индивидуума. Часть самого капитана, как человека, а не винтика в аппарате органов НКВД. Дело он своё делает, но и ничто человеческое ему не чуждо.

Впрочем, это не спасёт ни страну, ни органы от разложения. Стоит ли бороться? Чем дальше, тем всё больше и дружнее госаппарат будут вычищать от умеющих и думающих, а заменят их жополизами. Даже теория «ближней задницы» будет внедрена повсеместно. Куда там старой доброй теории «блюдолизов»! Анахронизм и дремучая тупость. Это опять же воспоминания. Капитан перед патрулём не лебезит, а держится на равных. Ничего особенного, НКВД это каста и там все равны, все делают своё дело, каждый на своём месте. Тут пока война и начальство не требует приносить валюту в клюве от подчиненных. Пока это чревато. Но вот себя показать, это можно.

Вот и показывает капитан госбезопасности себя. Даже к этому святому действу подчинённого приобщил. Время тянет, что ли? Кто его знает. Впрочем, немецкий камуфляж и автоматы для десанта, это здесь довольно редкое снаряжение, не всегда и не везде увидеть можно. Видно впечатлило знакомство с формой немцев, даже вшитую кобуру смотрят. Конечно, времени жалко, но это не смертельно. Пусть покрасуется особый отдел госпиталя перед коллегами. Это поважнее даже, чем перед девицами хвостом трясти. Этих удивить не просто, а вот удивили же!

Может представление и сравнение размеров среди настоящих мужчин продолжилось бы и дальше, но Иван прислонился к двери и закрыл глаза. Солдат спит, а служба идёт! Такая явная демонстрация древней истины, начальству не понравилась. Опять, сейчас это нечто невозможное для неписанных правил во взаимоотношениях. Капитан даже не идёт, а печатает шаг. Иван не открывая глаз, потянулся к ключу зажигания. Дверь кабины не успела открыться, а мотор пикапа заурчал на холостом ходу. По работе двигателя Иван понял, что машина вполне довольна текущим своим состоянием и готова к работе.

Состояние капитана госбезопасности было намного хуже. Только придраться было не к чему. Может только, что дверь перед начальством никто не распахнул? Так это пока для женщин и очень, очень больших чинов делается. А капитан госбезопасности чином пока не вышел, да и Иван не его личный водитель. Пока капитан с блюда Ивана питается, фигурально выражаясь. О, как не любит начальство таких! На какие ухищрения не идёт властолюбивая душонка ради мелочной победы над непокорными. На большее их не хватает. Большее в это время медленно, но уверенно загибается без присмотра.

Откровенно говоря, накатанная у дороги колея Ивану очень не понравилась. А вы что думали? Четвёртые сутки после налёта авиации и чёткая колея говорили о крушении всех надежд. Чего – либо рабочего, причём на ходу, найти будет, просто невозможно. Всё вывезли по вот этой свежей колее. Правда, впереди нечто виднеется, но в сравнении с тем Клондайком, что видел Иван ранее, это жалкое зрелище, свалка.

Или почти свалка металлолома и обугленного дерева с запахом сгоревшей резины. Есть и запах гниющей плоти. А как вы хотели? Убрать всё, что осталось от людей при разрыве бомб в высокой траве у дороги, это не реально. Конечно, прошли, конечно, собрали, но не всё. Кроме того, это не зима, а лето. Войну тоже со счёта не сбрасывайте, понятно, что надо, но не всегда возможно. Кровь тоже гниёт и воняет.

– В общем так! Осторожно и смотрите под ноги. Здесь есть бомбы и немецкие мины. Откуда последние, никто не знает. Поэтому всем внимание и смотрим внимательно кругом, как вблизи, так и вдали.

Капитан провёл краткий и понятный для всех инструктаж по технике безопасности. Молодец капитан. Инструктаж по технике безопасности, это очень важный момент перед началом любой работы. Может и вызывает у кого неприятие, но при этом мобилизует внимание. Особенно, если есть нечто непонятное, такой момент, как некие мины ниоткуда. Можно сомневаться, но остатки машины рядом с колеёй подтверждают сказанное. Поэтому дальше Иван на пикапе не поехал, а развернулся и стал рядом с колеёй, накинув на пикап маскировочную сеть. Дальше ножками можно походить, а авто постоит и целее от этого будет. Мина, судя по воронке, противотанковая. Воронку присыпали, но отметина на колее видна чётко.

Сомнений никаких, это диверсия. Поставили после первого дня, когда колею уже проторили. Левая колея, это место водителя, такое всякому понятно. Теперь Иван понял, почему в довесок к посту патруль от НКВД появился. Диверсия, хоть и мелкая, но в глубоком тылу, а это всегда напрягает. Только на любую такую мелочь надо давать ответ. Органы отреагировали, а что враг? Скорее всего, враг ушел, но вполне мог и затаиться. Поэтому на дороге бдительность повышена. Только команде из госпиталя от этого ни тепло, ни холодно. Они прибыли сюда по другому поводу и остатки машины, это достаточно хорошее начало для их миссии.

Конечно, можно сразу приступать к осмотру именно этой машины, поскольку она двигалась своим ходом, правая часть кабины и подвески передних колёс должна быть рабочей, если никто потом не озаботился демонтажом уцелевшего после взрыва. Колёса уцелевшие, точно сняли, их не видно. Верхние точно сняли, оси пустые, а нижние не видны в траве, поскольку машина лежит на боку.

Иван вышел на дорогу и поднёс бинокль к глазам. Сверху обзор лучше и наметить план действий надо. Первое внимание стоит уделить перспективным экземплярам, а потом можно и прочие осмотреть. Не так много осталось годной на запчасти техники, но примерно десяток остовов машин есть. Что удивительно, одна машина вроде совсем целая и даже в кузове виден груз.