Сделка на ложь (СИ)

Глава 16

Промаяться в одиночку довольно долго пришлось. Не в моем характере бездействовать. К тому же фантазировать тоже преград не было никаких. Напридумывала, что Сашку схватили, избили или вообще убили… Даже поревела немного над его воображаемой кончины. И от того, что беспомощной, больной вдовой осталась. Потом, правда, одумалась. И решила себя чем-нибудь более полезным занять.

Покопалась по шкафам и шуфлядкам в домике в поиске вещей поприличней, чем моя рубаха… но увы. Должно быть, на всех приличных огородах только самое необходимое или старое что-то валялось обычно, никак у более богатых. Тут были и старые порванные наволочки какие-то, и лоскутки, и резиночки различные.

По грядкам прошлась в поисках съедобного, но и там все неспелым оказалось. Чтобы не думать о нарастающем голоде и не обращать внимание на урчание в животе, решила о Сашке вспомнить и поразмышлять, что для него была наша ночь. Представляла, что он мне говорит, что я ему отвечаю. В разных вариациях — в позитивных и не очень. Ну и на закуску оставила случившееся. Ума не могла приложить, кому наша смерть выгодна была. Я всегда себя в безопасности ощущала: папа был защитником, опорой. Он все решал сам, и вот… дорешался, кажется. Интересно, как он там, все ли с ним в порядке? Мама говорила, когда меня навещала после Устинова, что непонятно пока, как будет с ним, врачи прогнозов не давали. Главное жив — будем молиться, чтобы выздоровел. И Андрей тоже где-то в больнице. Как он?..

Вздохнула с облегчением, что хоть с мамой и Лизой все хорошо. Было, по крайней мере. Хотя… наверное, сейчас никто в безопасности абсолютной не находился, пока преступники на свободе. От этого понимания еще больше захотелось выбраться поскорее отсюда и действовать! Решительно! Немедленно!

— Собирайся давай скорее! — наконец в дверях Устинов появился. Бросил на кровать длинную кофту на пуговицах и галоши какие-то на пол поставил. — Тут у местных бутиков нет, но хоть что-то…

Я рот изумленно открыла и глаза на вещи вытаращила, не веря, что это для меня принесено. Сашку моя реакция позабавила: хохотнул издевательски.

— Давай-давай, другого все равно нет, а босиком не вариант.

И не поспоришь ведь, прав абсолютно! Пока я неуверенно, слегка большеватые вещи примеряла на себя, подметила, что Устинов в довольно позитивном настроении пребывает.

— Есть хорошие новости? — осторожно поинтересовалась я.

— Да, — воскликнул Алекс. — С отцом удалось связаться из поселка неподалеку, к нам навстречу машину отправят, а до назначенного пункта местный отвезет. Я договорился.

План звучал неплохо! А главное — в городе, рядом с семьей окажемся, уже совсем скоро. Новость чудесная! Больше стимула появилось, и я поторапливаться теперь уже сама стала.

Вышли из домишки уже через пару минут. Сашка бросил взгляд на причиненный ранее нами ущерб и пробурчал:

— Надо будет хозяев отыскать и заплатить…

Дальше по дороге грунтовой наезженной потопали с ним. К счастью, дождей не было прошедшие пару дней, земля сухая была, иначе квашня бы стояла и пробираться сложнее было бы.

— А идти далеко вообще? — пройдя всего один сектор, спросила я. Не терпелось поскорее уехать отсюда, еще и в таком виде щеголять было непривычно и даже дико. Слишком экзотично себя чувствовала, будто в другой мир попала. И потому деревенской себя совершенно чувствовать не хотелось. На фоне Сашки — слишком контрастно. Со стороны можно было подумать, будто столичный миллионер захомутал бедную доярку и сейчас вместе они бегут в город от ее родителей, которые мажору голову желают открутить за соблазнение их дочери.

— Почти на месте! — радостно «миллионер» сообщил.

Я глазам своим не поверила, когда, пройдя еще один сектор, мы выбрались на обочину заасфальтированной дороги. На другой стороне был густой лес, позади частный сектор, а на самой трассе был всего один агрегат отечественного автопрома — заведенный трактор!

— Это мы на нем поедем? — неверяще спросила я, едва не запнувшись от шока.

— Ага, — ухмыляясь Устинов ответил. — Других вариантов не было, да и в таком виде мне никто помогать не желал, почему-то… — осмотрев себя, добавил он. — А этот мужик добрым оказался, согласился подбросить.

— Да уж… — протянула я и сделала несмелый шаг в сторону трактора. — Может все же подождем тут твоего отца? — сделала я еще одну неуверенную попытку отговорить Устинова от не очень удачной идеи.

— Да ты что? Как они нас искать должны: телефонов у нас нет, денег нет — все изъяли. Замучаются, а так хоть с поселка проще будет. Его на карте найти можно, а тут у трассы ждать… Ну сама подумай…

— Ладно, едем, — тяжело вздохнула я, смирившись с неизбежным. — Главное сильнее не сотрясти оставшиеся мозги.

С тем и потопала к громадине.

— Что, никогда на тракторе не каталась? — ржа надо мной, водитель выдал, когда я в кабину с горем пополам забралась. — Довезу с ветерком!

На счет ветерка была не уверена, на счет того, что доедем, тоже не очень. Но рискнуть и правда стоило. Какой-никакой, а вариант. Лишь бы к месту добрались к прибытию отца Сашки, а не к следующей ночи.

Вслед за мной в тесную кабину трактора Алекс забрался. Едва не на коленях умоститься удалось друг у друга, с места тронулись с пыхтением и тарахтением, скорость набирая потихоньку. И все вполне оптимистично начиналось, пока из зарослей леса, которые мы мимо проезжали, несколько мужиков не вышло.

Нам они абсолютно незнакомы были, даже подумала было, что охотники или лесники местные, но вот они нас знали, оказывается. Один из них пальцем в нас ткнул, указывая второму, а потом винтовку с плеча скинул. Черное дуло уставилось на нас, раздался оглушительный звук, похожий на хлопок внушительной петарды. Взвизгнула и уткнулась в грудь Сашки, отчетливо понимая — в нас стреляют!

— Твою мать! — выдал тракторист, к рулю пригибаясь.

— Гони! — заорал Сашка, пригнувшись, и сильней прижав меня к себе.

Я от страха ни то пискнула еще раз, ни то взвизгнула. Сначала зажмуриться решила, но почти сразу передумала. Страшно было! Скорость у трактора маленькая, казалось, вот прямо сейчас мужики эти нас догонят, положат тут всех троих, и дело с концом. Не видать нам ни семьи, ни свободы, ни жизни в целом.

Голову поднять было проблематично, чтобы самой ситуацию оценить, — Устинов мне ладонь свою тяжелую на затылок положил, зафиксировав тем самым.

— Блть, можно шустрей, эти психи нас догоняют?! — зло рявкнул он на нашего водителя и, кажется, попытался обернуться, чтобы лично оценить ситуацию.

Позади раздался новый хлопок и ругань, вызвав в салоне нашего транспорта новую волну паники.

— Нас точно щас прибьют! — не выдержала я, начиная мысленно молиться.

— Так просто не дадимся! — выдал уверенно тракторист, шустро дергая за рычаг и переставляя ноги на педалях. — Во-первых, у меня стаж ковшом орудовать более двадцати лет, я его щитом выставлю, а во-вторых, металла в этом малыше столько, что пробить проблематично. Да и скорость наберем… бегом точно не догонят!

Этот оптимистичный комментарий-реклама немного успокаивал, но совсем чуть-чуть. Пешком не догонят значит, а если на автомобиль пересядут?..

Сердце опять в груди испуганной птичкой забилось. От чего-то особо не надеялась, что до пункта назначения живыми доберемся. Слишком везло до этого: вчера особенно. Не может же и дальше так гладко все быть?! Покосилась на дорогу, что впереди виднелась: судя по моим ощущениям — скорость и правда набиралась. Трактор рычал, как озверевший, во всем дачном секторе наверняка слышно было, что мы едем. В кабине трясти тоже начинало все сильней. От всего этого вместе уши закладывало.

С другой стороны, а вот если мужики эти правда на машину пересядут, что тогда? Не в ущерб ли нам, что шумом внимание привлекаем? Все-таки плохой был вариант на тракторе от погони уходить. Очень плохой…

— Саш, как далеко у них машина может стоять? — решила сквозь шум спросить у новоиспеченного мужа. — Помнишь ту дорогу?

Мне Алекс не спешил ответить, зато тракторист голос подал:

— Так вы их знаете?! Это не просто бандиты? По вашу душу? Я на такое не подписывался!..

— Мужик, я в долгу не останусь. Хорошо заплачу, если довезешь до поселка живыми и желательно невредимыми. На новый трактор хватит, еще и на гараж для него останется. Да и сейчас убраться от этих озверевших в наших общих интересах, — сурово прокричал ему Устинов, перекрывая рев мотора, а я объятия более крепкие на себе ощутила.

Губу прикусила, жалея, что вот прямо сейчас разговор этот подняла. И так все в напряжении были, как бы теперь этот тракторист нас из агрегата своего на трассу не высадил и не умчал, бросив тут где-нибудь.

Наконец из объятий меня освободили, позволив сесть ровно. Ехали в тишине… почти: мужик рядом что-то под нос ворчал, Сашка мрачный сидел до жути и напряженно на дорогу смотрел, а я и дышать лишний раз боялась. В салоне шибко натянуто было: любое слово или движение точно во что-то нехорошее вылиться могло. Корила себя за неосторожность и мечтала каждую секунду, чтобы добраться поскорее до нужного места. А эти самые секунды тянулись и тянулись… мучительно долго, как никогда раньше.

— Мужик, телефон дай, позвонить нужно, — не выдержал первым Сашка, что встревожило меня не на шутку.

Водитель опять выругался витиевато, в нагрудном кармане покопался без лишних вопросов и протянул старенький кнопочный аппарат.

— Бать, в пути?.. — перешел сразу к делу Устинов. — Планы меняются, нас лучше по дороге встретить… Да… трасса основная… Ждем.

Я вслушаться пыталась, понять, что старший Устинов отвечает. С кем он там? Насколько все критично? Почему Сашка молчит и не говорит мне ничего? От переживания в ушах набатом застучало и искорки перед глазами начали летать. Этого только не хватало!..

Вдруг позади мотор послышался, мы втроем вздрогнули и назад обернулись.

— Это они? — сдавленно крикнула я.

Судя по тому, что машина по дороге летела буквально, к нам все быстрее приближаясь, вопрос казался глупым.

— Да чтоб его… — протянул Алекс.

Шофер лишь взгляд в нашу сторону бросил мрачный, посмотрев, как на врагов народа. Я его понимала хорошо. Мужику жить хотелось, а мы его в это рисковое дело втянули, но сдаваться сельчанин не собирался: до упора педаль вжал в пол. Трактор еще сильнее взревел, из трубы дым повалил — на полную кочегарил, угрожая не вытянуть навалившихся на него требуемых нагрузок.

Я от переживания за руку Сашку схватила. Казалось, все. Считанные минуты осталось жить. На мой жест, как ни странно, Устинов ответил: сжал крепко руку, по тыльной стороне ладони большим пальцем поглаживая.

— Выберемся, Ник, не бойся… — над ухом ели слышно прозвучало. — Я тебя в обиду не дам.

Очень хотелось ему верить, но слезы все равно на глаза сами наворачивались и нос щипало от отчаяния и нежелания вновь попасться каким-то преступникам. Так несправедливо все это было! За что?! Почему так вышло все?!

Впереди еще несколько машин показалось. Вдалеке, правда, но вроде иномарки. Черные и внушительные… точно такие же, как были в прежней жизни. В моей привычной тихой жизни. Это дало надежду. Маленькую, едва теплющуюся внутри, но такую желанную.

— Как думаешь, это за нами? — спросила у мужа я и затаила дыхание. — Нас спасут?

Сашка вдаль всматривался, пытаясь тоже понять свои навстречу едут или нет.

— Похоже, что наши. Если так, то отлично, — наконец выдал он.

Нервы были буквально на пределе. У всех. Вновь назад обернулась, оценивая расстояние, потом перед собой. Метры сокращались и во что выльется столкновение даже страшно было представить.

Долго ждать финала не пришлось. Минут пять, но показавшихся вечностью, отмеренными быстрыми стуками в груди и висках. Опять все как в замедленном действии текло, а потом резко ускорилось: сзади вновь шум послышался, вернее целая очередь выстрелов. Мы втроем немедля пригнулись напугано, в надежде не попасть под этот град. Впереди тоже не растерялись и отвечать стали.

«Началось!» — промелькнуло понимание в голове.

Меня Сашка собой накрыл, стащив с сидения. Мужик трактор резко остановил. Снаружи тормоза завизжали, выстрелы продолжились, маты и крики полетели. Я глаза зажмурила и сжалась вся, чтобы отгородиться хоть так от происходящего. Ни кричать не могла, не шевелиться. Ужас так сильно сковал. Успокаивало только горячее и почти ровное дыхание Устинова над ухом. Он так крепко меня держал, закрывая собой от всего того ужаса, что снаружи кабины творился. А я только желала, чтобы из наших не пострадал никто, чтобы мы живы остались и все закончилось поскорей.

Внезапно грохот стих, и дверца трактора отворилась. Мужик незнакомый в костюме и галстуке велел нам выходить из укрытия. К счастью, Сашке он был знаком — сотрудник его, наверное.

Дальше мир завертелся, быстро-быстро события происходить начали. Я не особо вникала в процесс этот, только ошалело глазами хлопала, то тут, то там подмечая какие-то отдельные эпизоды.

Полиция подъехала, со стороны Устиновых несколько машин в хаотичном порядке стояли, кое-где пробоины видно было от пуль, противники тоже свои оставили, перегородив проезжую часть, сами «пассажиры» на земле повязанные лежали, рядом с несколькими из них кровь видно было. Думать и размышлять, кто жив остался, а кто нет, ни сил, ни желания не было. Одного хотелось — убраться поскорее с этой злополучной трассы и дома оказаться.

Собственно, именно этой целью, как оказалось и Алекс занялся. Загораживая от последствий стычки, он к машине меня уверенно повел, отмахиваясь от окружающих.

— Вова, — услышала я его приказной тон в голосе, как к одному из джипов тонированных подошли. — Отвези Веронику Михайловну в больницу, ей помощь нужна. Там ее охранять, ни на шаг от палаты не отходить, никого не пускай до моего появления. Головой отвечаешь!

Услышав, что со мной он не поедет, новая паника накатила. Такая сильная, на грани истерики. Наверное, от того, что страшно было доверять кому-то еще, от того, что только Устинов был моей защитой, опорой в эти сложные дни. Вцепилась в него мертвой хваткой, и если до этого, мне казалось, что я говорить не могу, и язык прирос к небу, то тут просто прорвало мгновенно:

— Саш, я не поеду без тебя. Не оставлю тут. Давай вместе, пожалуйста! — забормотала я, к нему прижимаясь. Казалось, если отпущу, все старания выжить пропадут. Неправильным было уезжать без него, оставлять хоть на миг. На виду должен быть, рядом, чтобы знала, что он цел и все с нами хорошо будет. Чувство опасности никуда не делось, а он во всем мире сейчас самым близким был. Кому доверять можно безоговорочно, как ни ему? — Пожалуйста, не оставляй, не бросай… — бормотала и бормотала я, всхлипывая.

Мне вновь Устинов взаимностью ответил. Обнял, по спине как-то урывочно погладил, а потом отстранил быстро. Мое лицо в его больших ладонях оказалось, пальцами слезы стал со щек стирать.

— Надо так, Ник. Сейчас надо. Ты едь, я позже примчу, обещаю, что не денусь никуда. Ничего не бойся, я же обещал, что со всем разберусь и в обиду не дам. Веришь мне?

Кивнула, сквозь слезы заглядывая в его серьезные и такие родные глаза, что смотрели на меня с теплом и заботой. Но сил оставить все равно не было. Не могла отпустить, паника не желала проходить. Я как маленькая, прижаться хотела к нему, такому большому, сильному и самому надежному. От страха, понимала, но…

— Не могу, с тобой останусь…

Не знаю, что случилось в этот миг: то ли я так жалко выглядела, то ли и на Сашку тоже эмоции нахлынули необъяснимые: он вновь меня к себе притянул и жадно к губам прижался своими. На виду у всех, не стесняясь, просто целовать стал.

Это опять так яростно и страстно было, как прошлой ночью. Жизненно необходимым казалось. Ни воздух, ни жизнь не нужны были так сильно, как эти объятия и поцелуй. Они исцеляли, раны душевные залечивали, и паника под напором Устинова проходить стала. Но не до конца… Всего этого было катастрофически мало.

Оба понимали, что дальше продолжения быть не может, и это Сашка первым прекратил: резко отстранился, к двери пассажирской подвел, пока я не опомнилась, посадил в машину и дверь закрыл. Чтоб уговорить не смогла, не плакала перед ним больше.

Постучал водителю по стеклу, который за рулем уже сидел и терпеливо ждал указаний. И мы тронулись с места. Я смотрела в боковое окно сначала, потом в заднее, боясь глаза отвести от Сашки. Смотрела-смотрела на него, пока не исчез из виду. В груди так тревожно было и тоскливо, но успокаивало одно — он ведь обещал мне, что все хорошо будет, а значит будет. И мы скоро встретимся вновь. Я буду ждать.