Секретная авиашкола. Немецкий учебный и испытательный авиацентр в СССР 1925-1933 гг.

Глава 7 Год больших перемен

Встретившись с нежеланием немецких военных делиться своим передовым опытом, советские военачальники решили действовать, используя для контактов с немецкими авиаконструкторами командировки в Германию. В отчете М.Н. Тухачевского о визите в Германию осенью 1932 г. говорится: «…В Дессау я осмотрел стратосферный самолет Юнкерса. Он уже делал опытный полет на высоту свыше 9000 м, но дальнейшие испытания прекращены, т. к. в связи с крахом (в 1932 г. фирма «Юнкерс» обанкротилась. — Авт.) Юнкерс не имеет на это средств. Высотность самолета рассчитана на 16000 м.

Юнкерс согласен на наше участие в завершении конструкции стратосферного самолета, в форме ли заказа или участия в опытах, с оплатой таковых. Вопрос этот настолько важен и мы так в этой области отстали, что этим согласием необходимо возможно более срочно воспользоваться.

В отношении мощного авиадизеля Юнкерса (ЮМО 4 мощностью 720 л.с. — Авт.) представители Люфтганзы в Темпельгофе заявили, что он работает бесперебойно. Расход горючего на силу-час лишь немногим больше 160 г, в то время как бензиновый мотор потребляет до 240 г.

Юнкерс заявляет, что к этому мотору он проектировал нагнетатель для придачи ему высотности, но должен был прекратить разработку в связи с крахом. Он согласен сконструировать этот нагнетатель для авиадизельмоторов, которые мы ему заказали, чем необходимо скорее воспользоваться.

В Темпельсгофе испытывают на самолете новый мотор Сименса с воздушным охлаждением. Мотор настолько интересен, что необходимо закупить несколько образцов.

…В отношении заказов на автопилоты для самолетов и автоматического управления танком Сименс не отказывается и принимает наши требования, но оговаривает, что в столь новых и небывалых конструкциях нельзя ручаться за точное выполнение всех пунктов требований. Тем не менее он ручается, что аппараты будут наиболее совершенными из всех современных аппаратов»[147].

На основании увиденного был разработан новый план на 1933 г.: советская сторона рассчитывала обследовать в Липецке авиационные моторы БМВ XII и Сименс Р 22, авиадизель фирмы «Мерседес-Бенц», скоростной истребитель Арадо IV, новый тип многоместного истребителя с крупнокалиберным вооружением, стратосферный самолет Юнкерса, УКВ самолетную радиостанцию, автопилот фирмы «Сименс».

Всем этим планам не суждено было сбыться. Всего через несколько месяцев после поездки Тухачевского в Германию к власти пришел Гитлер, в стране начались аресты коммунистов, недружественные выпады в адрес советских представительств, и отношения с СССР резко ухудшились. В 1933 г. авиационная школа в Липецке и другие военные объекты Германии на территории Советского Союза были закрыты, немецкие военные специалисты вернулись на родину.

На первый взгляд кажется очевидным, что решение о ликвидации баз рейхсвера в СССР явилось следствием изменения советско-германских отношений после назначения Гитлера главой правительства Германии. Однако это не так. Документы свидетельствуют, что вопрос о целесообразности закрытия липецкой авиашколы обсуждался руководством рейхсвера еще в 1932 г., а официально о ее скорой ликвидации Советский Союз проинформировали почти за месяц до прихода Гитлера к власти. Из письма руководителя НИО УВВС начальнику ВВС PKKA от 7 января 1933 г.: «Помощник начальника IV Отдела IV Управления Штаба PKKA т. Шротт сегодня сообщил мне, что немецкий военный атташе полковник Кестеринг заявил им о том, что липецкая станция «друзей» работает только до осени 1933 г. После этого все переводится Германию, где будут организованы станции, подобные липецкой, в трех местах. Опытная группа в Липецке летом текущего года работать не будет»[148].

Стратосферный самолет Юнкерс Yu 49 в Липецке так и не появился

Официальной причиной закрытия школы Германия называла необходимость экономии средств. Действительно, ее содержание обходилось рейхсверу недешево, даже несмотря на то, что советское правительство не брало денег за пользование аэродромом и прилегающими постройками. Ежегодные расходы на жилищное строительство, транспортировку самолетов и оборудования, приобретение горючего, оплату советскому персоналу и т. д. составляли несколько миллионов марок в год. Положение обострялось экономическим кризисом в Германии в начале 1930-х гг.

Однако главная причина, на наш взгляд, состояла в другом. Пользуясь благосклонностью Запада, Германия все более открыто развивала вооруженные силы внутри страны, а в конце 1932 г. на конференции в Женеве немцы добились разрешения на «равенство прав» в вооружениях, т. е. отмены версальских ограничений. В результате отпала необходимость содержания объектов рейхсвера за рубежом. Уже в начале 1930-х гг. в летных школах Германии ежегодно готовили от 300 до 500 летчиков — больше, чем за все время существования «русской авиашколы». Испытания военной авиатехники также уже в открытую осуществляли внутри страны[149].

Политические изменения в Германии липецкие немцы встретили с энтузиазмом. 5 февраля Томсон докладывал: «В части падения кабинета Шлейхнера и прихода к власти Гитлера среди «друзей» наблюдается приподнятое настроение и общее одобрение, за отдельными исключениями. Главное в этом одобрении, что власть будет твердой, устойчивой, могущей завоевать большинство и объединить немецкий народ под национальным флагом»[150].

Три месяца спустя Томсон сообщил: «"Друзья" в этом году в первый раз праздновали 1 мая. Был торжественный обед, на котором по радио слушалась первомайская речь Гитлера»[151].

К этому времени в связи с ликвидацией опытной группы число немецких специалистов в Липецке заметно убавилось — там было только 38 человек постоянного состава.

4 мая истребительная группа приступила к обучению летчиков. Пять инструкторов тренировали 15 юнгмеркеров, летавших прежде в Германии на двухместных самолетах. Износ техники и нежелание немцев, предчувствующих скорое закрытие авиашколы, беречь оставшиеся «Фоккеры» привели к большому числу аварий. «Обучение истро-группы идет по прежнему, т. е. почти каждый день с происшествиями: или аварии, или мелкие поломки. Причем аварии чрезмерно грубые, как, например, грубая посадка до того, что ломается ось шасси; подвесят машину на высоте 10 метров, после чего с большим «плюхом» ломают ее. Абсолютное невнимание к показаниям приборов в воздухе, отчего происходит ряд случаев горения моторов. Есть случаи, когда кое-кто из немцев (Фосс и Фелингер — техники, умеющие летать, но отставленные от полетов) демонстративно, в присутствии русского персонала, высказывают сожаление, если после грубой посадки кто-либо из молодых не разбил машину», — жаловался Томсон[152].

В результате нехватки исправных самолетов программа 1933 г. не была выполнена полностью — во избежание дальнейших потерь решили отказаться от групповых полетов и уже 23 августа прекратили обучение.

Изучение новой техники в последний год существования немецкого авиацентра практически не проводилось, известно лишь, что на пассажирском самолете «Меркюр» проверялась работа радиопеленгаторной станции.

Между тем из-за непрекращающихся арестов немецких коммунистов и акций против советских представительств в Германии отношения между двумя странами продолжали ухудшаться. Весной 1933 г. в Москве на встрече с новым военным атташе Германии О. Хартманом первый заместитель наркома иностранных дел СССР Крестинский заявил: «Тесное сотрудничество между рейхсвером и Красной Армией продолжается уже более 10 лет. Я был у колыбели этого сотрудничества, продолжаю все время ему содействовать и хорошо знаком со всеми этапами развития этого сотрудничества, со всеми моментами улучшения и ухудшения отношений, и я должен сказать, <…> что никогда эти отношения не осуществлялись в столь тяжелой общеполитической атмосфере, как сегодня»[153].

31 мая на совещании начальников Управлений Штаба РККА приняли решение максимально ограничить передвижение германских летчиков по территории СССР, сократить до минимума количество русского персонала, отказать в льготном воинском тарифе при перевозке грузов из Германии, запретить использование полигона для учебных стрельб и бомбометаний.

Ужесточилось наблюдение за поведением немецких служащих. В одном из донесений Томсона говорится: «3а последнее время «друзья» начинают проявлять свою обычную наглость. Повторяются прошлогодние картины связи с русскими женщинами на реке Воронеж. В каждой женщине видят проститутку и предлагают за связь шелковые чулки, бутерброды, граммофон и т. д. Перед выходными днями «друзья» устраивают на реке шалаши-палатки, приглашают русских женщин, угощают их вином и т. д., в то же время стараются выпытать кое-какие сведения о наших трудностях. Есть случаи, когда немцы фотографируют нищих и детей-попрошаек Я решил в этом году запретить «друзьям» охоту, потому что под маркой охоты собирались разные сведения и налаживалась дружба с нежелательными для нас элементами»[154].

Как и прежде, немцев не трогали, а арестовывали липчана: «3а последнее время есть несколько случаев ареста рабочих местным ГПУ. Арестованы: гражданский техник Лысенко, гражданский моторист Трапезников, работница казино Голощапова — бывшая любовница Беккера, имевшая с ним крепкую и всякую связь, и домработница, работавшая у немца Людвиг[а]. Точные причины ареста не знаю, но предполагаю, что они обоснованы связью с немецким персоналом, спекуляцией немецкими вещами, а также, наверное, передачей немецкому персоналу ряда информаций»[155].

Немцы чувствовали изменение отношения к ним. Мюллер признался Томсону, что при антигитлеровской компании в советской прессе он беспокоится за свой личный состав, а обучающийся полетам в Липецке немецкий летчик-курсант Х. Хардер записал в дневнике: «Русское правительство запретило полет самолета W 33 в Москву. Наш командир сообщил, что ситуация очень напряженная и запретил нам критиковать русских и их решения»[156].

В конце июня 1933 г. была организована ликвидационная комиссия, которую возглавил Томсон. «Друзья» пошли на большие уступки, вплоть до безвозмездной передачи большинства оборудования, мастерских, всего гаража, автоматической телефонной станции на 100 номеров, имущества главного технического склада и т. д. …Беглый подсчет стоимости оставляемого ими имущества определяется в сотни тысяч золотых рублей», — информировал он руководство[157].

Немцы с семьями уезжают на родину

19 июля началась ликвидация станции. Самолеты опытной группы, парашюты, дыхательные приборы, летные комбинезоны, все оружие, боеприпасы, фотопулеметы, оптические прицелы, бомбосбрасывателе немцы увозили в Германию. «Тов. Сухоруков просил передать Вам о необходимости проявить максимум бдительности к «друзьям» сейчас, в понятное Вам время. Разумеется, что у Вас организовано дело так, что Вы не только будете строго наблюдать за отправляемым грузом, но и кое-что извлекать, что могла быть нам неизвестно», — инструктировало начальника 4-го авиаотряда московское начальство[158].

Часть своего имущества немцы сумели продать. Так, за 165 рублей у них было приобретено 100 бутылок вина и 20 бутылок коньяка. Была продана также большая часть фотоаппаратуры.

«В связи с предстоящим разъездом «друзей» из Липецка и ликвидацией Станции заметны различные настроения у них. Постоянный состав, за небольшим исключением, очень сожалеет о необходимости отъезда, так как условия работы для них были очень хорошие», — писал Томсон[159].

16 августа 1933 г. на прощальном вечере в связи с закрытием авиашколы ее руководитель Г. Мюллер выступил с речью. Он сказал: «Следует выразить нашу благодарность стране, гостеприимством которой мы пользовались в течение восьми лет. В то время, когда все государства враждебно относились к Германии, СССР дал нам возможность возобновить здесь нашу летную деятельность. С готовностью всегда оказывать помощь, Красная Армия и, в особенности, Воздушный Флот покровительствовали нашей работе»[160].

Советский разведчик Р-5 на липецком аэродроме, 1933 г. Скоро там начнет работать школа ВВС РККА

18 августа аэродром в Липецке был возвращен ВВС РККА. Несколько дней спустя начался отъезд иностранного персонала. 20 августа город покинуло восемь немцев, 22-го — еще восемь, 24-го — пять человек. Они улетали самолетами «Дерулюфта» через Москву. Последние представители германских ВВС оставили Липецк 14 сентября. Техническое имущество и архивы увозили в ящиках по железной дороге (немцы загрузили семь вагонов), а затем по морю через ленинградский порт в Германию.

Нам в наследство достались все возведенные немцами постройки (четыре больших ангара, административный корпус, тир, жилые дома, столовая, поликлиника, электростанция и др.), 22 уже весьма изношенных самолета Фоккер D XIII, три Хейнкель HD 17, один HD 40, один Юнкерс F 13, один Фоккер D VII, один Дорнье «Меркюр», один Мессершмитт Ме 23, два легковые автомашины «Бьюик» и три двухместных БМВ. Немцы честно предупредили, что не ручаются за безопасность своих самолетов, уже много лет пробывших в эксплуатации.

Фотография аэродрома Высшей летно-тактической школы ВВС, сделанная с немецкого самолета-разведчика 30 августа 1942 г. Немцы фотографировали Липецк, чтобы затем подвергнуть город бомбардировке

Осенью 1933 г. в Липецк приехал Алкснис, чтобы осмотреть оставленное немцами имущество и постройки. Вскоре там была создана Высшая летно-тактическая школа ВВС РККА. В построенные немцами ангары завезли новейшие советские самолеты — разведчики Н.Н. Поликарпова Р-5 и бомбардировщики А.Н. Туполева ТБ-3. Из ветхого «германского наследства» использовали только два самолета: один Хейнкель D XIII и один Юнкерс F-13[161]. В годы войны липецкая авиашкола была преобразована в Авиационные курсы усовершенствования командного состава, а ныне это Центр боевого применения и переучивания летного состава ВВС России. Но это уже другая история…