Семейка (СИ)

Глава 7

Узнать прошлое и настоящее мага — сложно, даже если ты мастер таро. Как говорят в современном мире, информация — это сила. Поэтому маги таятся и обвешиваются оберегами против гадания со стороны.

После обеда Ангелика Феодоровна оставалась в своей спальне одна. Предупредила Игоря не беспокоить её, чтобы обеспечить себе два спокойных часа сосредоточенности. Тот, думая, что хозяйка хочет отдыхать, твёрдо пообещал выполнить наказ, а перед уходом снабдил её двумя термосами — отварами от воспаления.

Когда дверь за последним посетителем закрылась, Ангелика Феодоровна сумела расслабиться на взбитых и подложенных под руки подушках.

Вчерашняя, довольно нервная поездка сказалась. А может, и из-за погоды, что начала меняться. Но только сейчас ноги, успокоенные ранее современными лекарствами, даже не заныли привычно, а взвыли от боли.

Свекровь покойная целителем была. Хоть и ругались женщины меж собой, как и положено свекрови и невестке, но кое-что от неё Ангелика Феодоровна запомнила.

Знала она, что ноги болью исходят от жалоб на жизнь, на прошлое, за невозможность вернуть всё, когда-то бывшее, и переиначить его. За что хозяйка дома себя корила? За то, что не настояла на своём и старшего сына не сумела женить на той, которая их роду, да и ему самому нужна была. Видела она через год женитьбы Адриана, что сын на жену, вроде как любимую — говорил так, равнодушно смотрит. И это тоже её вина, Ангелики Феодоровны: надо было настоять с разводом. Было ещё время его по-настоящему женить…

Знать-то знала, отчего болят ноги, да сделать ничего не могла. Трудно себя изменить и прекратить жаловаться. Пусть и мысленно. Вот ноги и болели.

Но сегодня Ангелика Федоровна собралась с мыслями и жёстко настроилась: надо проверить прошлое и часть настоящего, чтобы потом устремиться только к будущему. Ради семьи. Ради остатков рода… Впрочем, об остатках теперь говорить не приходится.

Старая гадалка пыталась сосредоточиться. Но боль в ногах не давала. Крутило так, что она не выдержала и первым же отваром запила ещё и таблетку. Посидела, мрачно уставившись в угол с креденсом. Потом внезапно улыбнулась. Вспомнилось, как растерянный правнук крутил головой, пытаясь сообразить, что это за штуковина — креденс, в котором лежат карты… А улыбнувшись, Ангелика Феодоровна поняла, что и боль в ногах почти пропала…

Любопытно, почему правнуков не взяли на магический факультет? С такой силой их должны были зачислить, как сегодня говорят, вне конкурса.

Или там были детки, которых взяли из-за их родителей? Надо бы посмотреть, кто из знакомых командует сегодня на кафедре… Но это потом.

Пытаясь собраться с мыслями и настроиться на гадание, с целью которого она и сама пока ещё не определилась, Ангелика Феодоровна вдруг подумала: «У меня правнуки — близнецы. А что ж я постоянно только про Алика думаю? А девочка что же? Нет, что о правнуке думаю — понятно. У него яркие способности гадальщика и отводящего глаза. А девочка Алика?.. Так, на мальчика я гадала. Теперь бы надо посмотреть, что собой представляет милая и боязливая девочка Алика».

И решительно принялась за расклад.

Глазам не поверила.

Что?! Эта милая девочка…

Ясно почувствовала, как зачастил пульс, как медленно, но упорно начало подташнивать, как бывало всегда, едва у неё, взволнованной, поднималось давление.

Посидев неподвижно и успокоившись после пары известных заклинаний на все случаи жизни, Ангелика Феодоровна, ощущая неимоверное счастье, проверила первый расклад заново и собрала карты.

Второй раз она раскладывала, не просто удерживая перед глазами милое личико Алики, а ярко вспоминая, как внучка ходит, взглядывает на всё вокруг. А ещё впервые в жизни при гадании Ангелика Феодоровна мысленно слушала голос девушки — так хотелось чистейшего результата!

Карты первый результат повторили. Безукоризненно.

Как только сердце не разорвалось от взбудораженного состояния! «От счастья!» — смеясь, поправила себя хозяйка дома.

Что-то промелькнуло невдалеке — быстрое, неясное движение.

С застывшей на губах торжествующей ухмылкой Ангелика Феодоровна смотрела на окна, за которыми вяло крутила метель. Чувствовала себя прекрасно. Не помолодевшей, а вернувшейся к годам сорока-пятидесяти, когда вошла в силу настоящего мага… тьфу ты! Настоящей ведьмы!

Мысли теперь собирались упорядоченно, сливаясь в единую реку, которая просто обязана была привести семейную лодку к тверди семейного благополучия.

Условия задачи постепенно сводились воедино.

Правнучка. Снег за окном. Правнук. Дорога…

Надо будет предупредить Игоря, что после элементарных знаний необходимо выучить девочку особенностям её магического дара.

И побыстрее.

Что-то Ангелике Феодоровне не понравился новый приезд риелтора — внучки Мориса Дорофеевича, хоть она и не видела эту девушку. Как бы та опять не подкинула в стены её любимого дома чего-либо опасного.

Да, надо потребовать от Игоря, чтобы он сегодня же опробовал силы девочки — силы, с которой проявляются её способности.

Пусть проведёт практическую работу вне дома.

…Адриан Николаевич тоже был невероятно взволнован. Но не тем, что его дражайшая маменька. В отличие от неё, он не умел думать о будущем сразу, получив на то неожиданный подарок судьбы. Впрочем, он пока мог думать только о том, что подарок он получил иной. Затаивший внутри себя, в глухих уголках сознания, обиду и на себя, и на жену, он частенько горевал, глядя на единственную дочь. И не потому, что она оказалась бесплодной. Тут ещё надо бы посмотреть, кто виноват — может, тот же муж, с которым дочь развелась. Нет, Адриан Николаевич смотрел на дочь примерно так, как смотрела маменька порой на семьи своих сыновей: каково дочери будет… в самом конце её жизни? Когда умрёт её бабушка. Когда умрут родители. Когда не останется даже семьи дяди и тёти… И наследства от них… Дом престарелых? Становилось холодно от той глубины пропасти, в которую они все попали…

Так что сегодня, после открытия, втихомолку подтверждённого маменькой, Адриан Николаевич, прежде чем снова перейти в первый корпус, где жили обе семьи, посидел некоторое время в гостиной первого этажа при маменьке.

Продумал хорошенько всё то, что должен будет сказать родным, и вышел на улицу — то бишь в подворье дома. Идти сейчас по коридору-переходу — ни за что… И так-то страшно было…

Без верхней одежды пришлось заторопиться дойти до первого корпуса родительского дома: метель постепенно переходила во вьюгу, и ветер становился пронизывающим, обсекая лицо постепенно твердеющими до крупы снежинками. Он знал: Игорь предупредил жильцов корпуса, что самый старший из них обедать с ними не будет, поэтому они наверняка не волновались из-за его отсутствия. Но как злился он на них!.. И не только из-за попранных законов гостеприимства. Девочка не сказала, кто из женщин послал её искать нужный коридор. Но такое отношение к внукам-близнецам необходимо пресекать. Маменька обещала не выдавать родственных связей юных гостей, чтобы его жена не была обижена, но…

На крыльце Адриан Николаевич быстро обстучал ботинки о ступени и буквально заскочил в просторную прихожую. Кипение внутри становилось невыносимым — так хотелось впервые в жизни отораться на непредусмотрительных… баб! Которые даже не дождались, что их по-настоящему познакомят с необычными гостями. А ведь это знакомство должно было произойти как раз во время обеда!..

Он вошёл в общую гостиную на втором этаже. Как и ожидал — собрались здесь все. Женщины смотрели допотопный телевизор, похожий на толстый ящик, — единственную модель, выдерживавшую постепенно слабеющую силу Ангелики Феодоровны.

Адриан Николаевич решительно прошёл к телевизору и встал спиной к экрану.

— Что случилось, Адриан? — удивился Владиславушка, как и остальные, сидевший в кресле.

— Ничего особенного, — едко ответил он, глядя на таких же удивлённых женщин. — Сударыни, кто из вас послал девочку в коридор?

Женщины переглянулись, пока ничего не понимая, но уже, как заметил Адриан Николаевич, готовые защищать друг друга. Сплотились? Почему?

— Что они сделали?! — уже изумился младший брат.

— Хочешь точно знать, что они сделали? — постепенно остывая от гнева, переспросил старший. — Они решили, что тех денег, которые мы однажды получим за этот дом, им хватит на всю оставшуюся жизнь! Они не хотят, чтобы мы получили за него гораздо больше! Итак, дамы, кто послал девочку в коридор-переход?!

Теперь уже обескураженные, все четверо уставились на него.

Первой пришла в себя Аделаида Тихоновна, жена брата.

— А при чём тут деньги за дом и коридор-переход? — по старой привычке выпятив губы, спросила она. — Объясните нам, Адриан Николаевич!

— Вы уже знаете, какую сумму озвучил за этот дом риелтор! — чуть не рявкнул тот. — А эти дети обладают невероятной силищей! И они могут очистить дом от заклятия на разруху! Почему вы решили, что можете издеваться над ними?! Вы не знали, кто они, какие они, зачем они, но так легко послали Алику в тот коридор!

— Она сказала… — тихонько пискнула дочь — Лизонька, и тут же заткнулась.

Он вперился в неё всё теми же озлившимися глазами.

— Что она сказала?!

— Мы подумали, что они тоже… наследники, — тихо вымолвила жена.

— Они не наследники, — уже раздражённо сказал Адриан Николаевич. — Это неизвестная ветвь нашего рода. Они не богаты, но сильны. Вы понимаете, что это значит. А если нет — напомню: они не могут поступить в университет, на магический факультет! А здесь им могут помочь наш домоправитель и маменька. Понимаете меня? Как только дети сумеют познать азы магии, они сумеют вложить свои силы в спасение нашего дома!

— И получить за это деньги? — сварливо спросила Аделаида Тихоновна.

— Аделаида!.. — проворчал Владиславушка, напоминая, что не надо бы задавать такие вопросы.

— Если они даже захотят получить деньги за помощь нашему дому, — размеренно заговорил Адриан Николаевич, — полученные на продаже этого дома деньги будут настолько громадны, что и вы не пожалеете, чтобы заплатить им. Пока же речь идёт только об обмене. Они будут учиться у маменьки и сами платить за учёбу — уничтожением заклятия на нашем доме.

Наступила тишина. Все опустили головы, вдумываясь в сказанное.

Адриан Николаевич тяжело прошёл к единственному пустому креслу и сел.

Телевизор негромко звучал, не мешая зрителям размышлять.

Первой заговорила Нонна Михайловна.

— Мы правильно поняли? Дети учатся и платят очищением дома?

— Правильно.

— Это прекрасно! — воспрял Владиславушка.

— Может, это и прекрасно, но мне так и не ответили на вопрос: кто послал Алику в коридор-переход! — угрюмо сказал Адриан Николаевич, оглядывая присутствующих.

Дочь глаза опустила.

Краткий взгляд Аделаиды на Нонну Михайловну, брошенный искоса, после чего жена Владиславушки тоже упёрлась глазами в пол, Адриан Николаевич перехватил-таки. И поугрюмел ещё больше.

— А зачем тебе знать кто послал эту милую девочку в переход? — легкомысленно спросил младший брат. — Теперь мы знаем, что происходит. И будем оберегать наших дорогих гостей изо всех сил!

Сказал и радостно заулыбался, мечтательно глядя в занавешенное окно. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, о чём он теперь будет думать. Если сначала расчёт Владиславушки был, что на долю от продажи материнского (если быть честным) дома он сумеет купить себе небольшую квартирку и машину, то сейчас… Хм. Размечтался.

— Я послала, — внезапно сказала Нонна Михайловна. — На мой вопрос, не является ли она тоже наследником, девочка ответила слишком… странно. Но мы… — она оглянулась на дочь и золовку, — мы думали только напугать её. Ведь с этой Аликой ничего не случилось?

— Вам не стыдно, дамы? — тихо спросил Адриан Николаевич.

— Нисколько! — вдруг выкрикнула Аделаида Тихоновна. — Мы же не знали, кто она!

— Но вы знали, что на обеде вы познакомились бы с ними более… коротко! — рыкнул Адриан Николаевич, переживая: не слишком ли явно он защищает близнецов? Нет, не слишком. Он — в глазах родных — защищает будущую немощную старость. Он защищает их право на хорошую прибыль!

— Но до обеда… — чуть не прошептала Аделаида Тихоновна, виноватой лисичкой хитровато глядя на него. — Мы же не знали.

Ответ вышел несколько глуповато-наивным.

Адриан Николаевич махнул на них рукой и встал с кресла.

— Теперь вы знаете. Сделайте всё, чтобы близнецы не сбежали из дома, — жёстко сказал он. — На них наша надежда. Но… Нонна Михайловна… Такого я от тебя не ожидал.

Жена, сидевшая — выпрямившись, как всегда, когда знала, что виновата, склонила голову, но всем телом — упрямо показывая: она не желает вслух признавать, что понимает, как плохо содеянное ею.

Адриан Николаевич вспомнил материнское: «Дурищи!», согласился с тем утверждением и ушёл из гостиной в свои апартаменты. Накинув меховой жилет, он решил посидеть в спальне, на маленьком балкончике, давным-давно остеклённом — не стеклопакетами, как это делают сейчас, а всего лишь деревянными рамами. Впрочем, они и сейчас защищали жилые комнаты от метельных вихрей за окнами. Света в спальне не включал. Не из экономии, а потому что хотелось смотреть в ничто.

Сидя на высоком стуле, мужчина хмуро смотрел и не видел метели. Хотелось к внукам. Но боялся, что Нонна Михайловна поймёт, что это за дальние родственники. Хотя какие они дальние… Но дети сейчас во втором корпусе, а он — здесь. И бегать к ним постоянно… А вдруг жена по его уходам в корпус матери поймёт, кто они ему?

Но так хочется видеть обоих! И тогда-то, некоторое время назад, он жадно, до неприличия всматривался в их лица и отмечал семейные черты. Свои. Тёмненькие, худощавые. Лёгкие на движение…

Не сразу заметил, что невольно улыбается, вспоминая о внуках. Не сразу заметил, что плачет, глядя в никуда. Пустая жизнь неожиданно обрела краски — и какие…

…Засев в комнате выданных им апартаментов, Алика, от напряжения чуть не до крови прикусив губу, вчитывалась в короткие лекции, записанные за Игорем.

Что она получила? Первые магические приёмы — умение защищать себя от магических укусов других магов.

Игорь так и сказал — укусы. А в пример привёл рассказ о том, как он ездил с прабабушкой в ломбард. Вспоминая им рассказанное, Алика то и дело смешливо ёжилась, но в то же время горела страстным желанием увидеть всё наяву.

Интересно. Бабушка говорила, что она немощна, а сама — оказывается, вон какая молодец, что сумела отбиться от магов-продавцов в том ломбарде!

А ещё… Алика с нетерпением поглядывала на часы, дожидаясь, когда закончится урок Алика у Игоря. Ей и, как она заметила исподтишка, брату очень хотелось обсудить то, что произошло в том коридоре-переходе…

Вскоре девушка поймала себя на мысли, что перестала напряжённо сидеть над выданным ей блокнотом, в котором писала лекции Игоря. Все мысли о страшном месте с жуткими крысами… А когда поняла, чуть не засмеялась. Нервно, конечно. Так хотелось немедленно встать и побежать к тому коридору. Открыть дверь и убедиться, что крысы… на месте. Что они реальны… А потом на практике попробовать изученный и вроде как закреплённый приём защиты.

Или такой приём не подходит для использования его против этих крыс?

А если это были не крысы?

Она ведь судила о них только по тому признаку, что они смотрели на неё с пола — круглыми красными глазками-пуговицами…

Быстрее бы пришёл Алик! Так хочется проверить!..

Но вместо брата появился Игорь, который пришёл объявить, что Алик снова ушёл к бабуле — совершенствовать своё гадание на картах таро.

— А когда он придёт? — разочарованно спросила девушка.

Закономерно домоправитель пожал плечами.

Да, если брат увлечётся — это надолго.

Потом Альке стало неудобно: Игорь стоит на пороге, а она — сидит за столом.

— Проходите, — предложила она неловко. — Или вы заняты?

— Нет, у меня свободный час, — легко ответил домоправитель. — А что? У вас есть вопросы ко мне?

— И очень много, — махом руки приглашая Игоря сесть за тот же стол, за которым сидела, заверила Алька.

Он подошёл спокойно и сел, выложив на столешницу стопку каких-то книг. Их Алька раньше, будучи в комнате, где проходила учёбу, не видела.

Девушка вообще заметила, что Игорь очень спокойный. Мало того — при нём и она как-то быстро успокоилась. Желание немедленно бежать в страшный коридор-переход во всяком случае куда-то испарилось.

И замерла, поймав себя на этой мысли: а если он исподтишка на неё влияет, вспомнив, как вытаскивал её из ужасного коридора??

И озадачилась: если и влияет, то, получается, хорошо? Ведь она успокоилась?

Не успела додумать — Игорь спросил:

— И что за вопросы у вас появились?

— Вот этот приём, который вы показали, он подействует против тех… ну, которые с красными глазами в том коридоре?

— Для них это будет слишком слабо.

— А что надо сделать, чтобы освободить от них коридор?

— Нравится работать с уничтожением проклятий? — улыбнулся Игорь. — Впрочем, вы ещё не пробовали…

— А вы? — быстро спросила Алька. — Вы пробовали?

— Я не настолько силён.

— То есть против тех существ в коридоре вы не сумеете ничего сделать? — разочарованно сказала Алька.

— Ну почему? — пожал плечами домоправитель. — Мог бы… При одном условии: что мне дадут время и сил побольше, чтобы заниматься ими.

Алька зажмурилась. Снова открыла глаза.

— Не совсем понимаю, — призналась она.

— У меня нет сил, чтобы разом покончить с этим заклятием, — объяснил Игорь. — Я прикинул однажды, что сумел бы справиться с ним за два-три года.

— Вы так хорошо определяете… — начала Алька и замолкла, не зная, как высказать нужную мысль. — Ну. Свои силы?

— Конечно, — снова улыбнулся он, глядя на неё через стол, и девушка снова почувствовала себя раскованной — настолько, чувствовала она, что могла бы задавать ему самые глупые вопросы, а он бы всё равно всё объяснил.

И тогда она спросила самую настоящую глупость:

— А я? По сравнению с вами?

— Вам бы знаний побольше — вы легко справитесь с ними, — внезапно ответил он.

Странно, но её больше удивило не то, что он признал её способности, а то, что он спокойно отнёсся к этой разнице сил. Он же мужчина! Он должен негодовать, как минимум, что она сильнее!

Но, подумав, решила: где ж она сильнее, если он знает, а она нет? И что ей со своей силой делать, если нет умений и навыков?

Чтобы отвлечься от мыслей вразброд, Алька упрямо спросила:

— А зачем вы принесли эти книги? Опять будем чему-то учиться?

— А не хочется? — поймал он её, всматриваясь в её глаза.

— Хочется, но ведь… — она взглянула на часы над дверью, а потом пожала плечами. — А вам — охота заниматься со мной, если у вас личное свободное время?

— Так заниматься — очень охота.

Не совсем обратив внимание на его слова «так заниматься», она решила: ну, если он сам хочет…

— Давайте, что у вас тут?

— Измерение силы, — странно сказал он и огляделся. — Куртка ваша где?

— За дверью. А что?

— Мы сейчас выйдем из дома, но перед выходом вам надо выписать вот это заклинание. Будем учиться на невинных предметах, чтобы не вызвать побочные явления.

— Побочные — это какие? — поразилась Алька.

— Ну, например… — задумался домоправитель, глядя на неё странно — чуть ли не ласково… э-э… как на кошку. — Например, мы попробуем усилить метель. Если мы сделаем это в доме, не зная вашей силы, вполне возможно, эта метель ворвётся в дом, выбив стёкла в окнах.

— Ух ты… — вырвалось у Альки, и она быстро потащила к себе первую книгу из стопки. — Покажите! Что тут надо списать? И куда? Можно тоже в блокнот?

— Можно, — ответил Игорь. — На улице скоро стемнеет, но у меня мобильник вне дома работает. Подсвечу вам, чтобы вы смогли прочитать это заклинание.

— Подождите! — насупилась девушка. — Вы сказали про мобильник… Почему в доме он не работает, а рядом со мной — работает?

— На улице я могу ваше влияние рассеять, — объяснил Игорь. — А в стенах дома — увы. Ну так что? Списываете?

— Может, продиктуете? Быстрее будет, — предложила она.

Игорь, засмеявшись, покачал головой и поднял руки: сдаюсь!

Не сразу, но Алька поняла, что он имеет в виду. Кажется, если он прочитает заклинание ей, случится что-то, что повредит их проверке.

Вздохнув, она принялась переписывать заклинание, которое, судя по тексту, помогало увеличить силы метели.

— Если метель разбушуется — у меня силы хорошие? — чувствуя, что говорит наивно, но всё же желая знать, спросила она.

— Да, — коротко ответил домоправитель, перегибаясь через стол и присматриваясь к записи. — Будьте внимательны. Заклинание должно быть переписано очень осторожно. Хватает одного слова, поставленного не в том порядке — и оно может не сработать.

— Ладно, — пробормотала она, записывая и одновременно читая слова по слогам, чтобы потом проговорить их без запинки. — Только вы мне говорите, если какое-то слово я не совсем понимаю, как писать. Они тут все такие… ну, старинные.

— Вы мне показывайте, а я буду подсказывать, — предложил он.

Иногда во время записи заклинания, величиной в полстраницы, Алька думала о том, что не верится: оно такое громоздкое! Неужели маги прошлого могли так долго читать заклинание, чтобы усилить метель? И, кстати, спросить бы у Игоря: а зачем надо было усиливать метель в прошлом? Догадалась сама. А от врага защититься? А преследователя заставить остановиться?

Наконец она закончила запись и спросила:

— Проверять будете?

— Нет. Я следил, пока вы писали. Написано верно. Итак, идём одеваться и на двор?

— Идём.

Кому идём, а Алька буквально вылетела из-за стола, торопясь проверить себя и свои силы, а заодно посмотреть на ту снежную бурю, которую она собиралась вызвать.

И уже на улице испуганно спросила:

— А если и без того эта метель окна выбьет? Она же бушевать будет!

— Нет. Эта магическая метель не тронет наш дом.

— Почему? — настаивала Алька.

— Вы маг. И сейчас это ваш дом. Метель, подчиняясь вашему заклинанию, минует дом, потому что будет в какой-то степени знать, что вы её хозяйка, а дом хозяйки трогать нельзя!

— Ничё себе… — пробормотала девушка и огляделась. — Где будем читать?

— Ну. На всякий случай, — усмехнулся Игорь, — всё же отойдём от здания.

Да, на улице стемнело.

Когда они, двое, подошли ближе к саду, к первым деревьям, Игорь достал мобильник и засветил фонарик.

— Начинаем? — спросил он, посмеиваясь над собой, пока убирал с лица липкий снег.

— Начинаем, — шмыгнула носом Алька и вынула блокнот.