Глава V

Той ночью Алиса Роуланд попросила Хильду переночевать у нее в комнате. Мисс Адамс дала ей снотворное, которое прописал Алисе доктор. Взяв таблетку, мисс Роуланд внимательно посмотрела на нее.

— Это точно та таблетка, которую прописал мне доктор? — спросила она с виноватой улыбкой. — У нас в доме произошла пара странных случаев, я, конечно, понимаю, что это глупо, но посмотрите, мисс Адамс, повнимательней. Это именно то лекарство?

Хильда тщательно осмотрела таблетку.

— Все правильно. На ней та маркировка, которая и должна быть. А что вы имеете в виду под странными случаями, мисс Роуланд?

Алиса не ответила, а приняла лекарство, запив водой, и откинулась на подушку.

— Вы у нас уже два дня. Каковы ваши впечатления?

— У меня не было возможности особенно общаться с другими обитателями дома, — спокойно сказала Хильда. — Мисс Роуланд, кажется, очень любит свою мать. С миссис Роуланд я едва перекинулась парой слов.

— Я все время думаю о Тони. Вы же общались с ней. Не кажется ли вам, что ее что-то все время беспокоит?

— Я думаю, что она уж слишком серьезна для девушки ее возраста, — уклончиво ответила Хильда.

— Только и всего? Вы считаете, что она совершенно нормальна? Пожалуйста, мисс Адамс, будьте со мной откровенны. Я очень за нее беспокоюсь. Пару месяцев назад она отказала жениху и с тех пор очень изменилась.

— Это, возможно, расстроило ее больше, чем вы думаете. А может быть, она не любила этого молодого человека?

— Не любила? Да она буквально вешалась ему на шею.

Прежде чем продолжить разговор, Хильда открыла окно. Судя по всему, таинственный мужчина уже ушел. Хильда все больше утверждалась во мнении, что это был не Джони. Как ни в чем не бывало она вернулась к кровати и достала еще одно одеяло.

— Я, должно быть, вчера видела этого парня. Молодой офицер, увидев мою форму медицинской сестры, спросил меня, не больна ли Тони.

— Не понимаю, почему это его беспокоит, — сказала Алиса злым голосом. — Она так ужасно с ним обошлась. Ведь все было готово. К нам в дом съезжались гости с его стороны, было полно прекрасных подарков. И вдруг нá тебе. Я чувствовала себя просто дурой. Было слишком поздно что-либо делать, и мы только смогли дать объявление в газету, что свадьба откладывается. Люди продолжали звонить, а единственное, что я могла ответить, так это то, что его неожиданно вызвали в часть. Я не говорила впрямую, но давала понять, что его отправили за океан.

— Понятно. Это тогда она начала ходить во сне?

Алиса явно насторожилась.

— Кто это вам сказал?

— Да, Агги что-то говорила об этом.

— А что еще она вам нарассказала?

— Просто, что у Тони была эта странность. Больше ничего.

Алиса немного успокоилась и поудобнее устроилась на подушках.

— Да, это случилось примерно в то время. В доме творилось что-то ужасное. Эта отмена свадьбы, обострение болезни ее матери. Тони ходила как привидение. А потом однажды ночью во сне, рано или поздно вы все равно об этом узнаете, она пришла в комнату матери, взяла пистолет и чуть было ее не застрелила.

Хильда блестяще изобразила удивление и ужас.

— Может быть, ей вспомнилось нападение японцев? А где же она нашла пистолет?

— Нина держала его у себя в комнате, и Тони, конечно, знала об этом. Теперь вы понимаете, почему я так беспокоюсь за бедную девочку? Мне кажется, она опять начала ходить во сне. Поэтому я вас и прошу переночевать сегодня со мной. Здесь поставят раскладную кровать, и вам будет удобно.

— А почему вы думаете, что она опять начала ходить во сне?

— Вчера ночью, когда вы уже пошли спать, она пришла ко мне. Было около двух часов ночи. Внезапно проснувшись, я увидела, как она стоит надо мной и смотрит на меня каким-то странным взглядом. Я назвала ее по имени, она вздрогнула и выбежала из комнаты.

— Вы уверены, что это была именно Тони?

— Выбегая, она оставила открытой дверь в холл, в котором горел свет, и я точно видела, что это была она.

— Может быть, она просто хотела с вами поговорить, а потом раздумала?

— Тогда почему она убежала? Ведь Тони видела, что я проснулась.

— Значит, вы считаете, что девушка бодрствовала?

— Я не знаю, — ответила Алиса раздраженно. — Я плохо разбираюсь в молодежи. Мне совершенно непонятна Тони, она так изменилась за последнее время. Я почти боюсь ее.

В эту ночь Хильда спала в комнате Алисы. Правда, не столько спала, сколько неотрывно смотрела на дверь и размышляла. Скорее всего Фуллер прав, говоря о нагнетании напряженности в доме и возможном кризисе. Но вот что это может быть за кризис? Возможно, объектом могла стать Алиса, прикованная к кровати. Однако Хильда не видела сколько-нибудь веской причины для такой угрозы, если только мисс Роуланд не была вовлечена в историю с пистолетом. Кто-то стрелял. Это точно. По словам Фуллера, Тони нашли около двери в комнате Нины без сознания, около нее лежал пистолет, а в это время Нина пыталась встать с кровати. Если Нина была ранена, то в общей суматохе это было нетрудно скрыть, чтобы, как говорил Фуллер, защитить своего собственного ребенка.

Это требовало большой стойкости, но постельное белье с пятнами крови можно было постирать в ванной, самой наложить повязку, в крайнем случае прибегнуть к помощи одной из служанок. Вряд ли это болтушка Агги. Скорее всего Стелла. Надо завтра обязательно поговорить со Стеллой.

Алиса, приняв снотворное, крепко спала. Так как ночь была теплая, Хильда оставила дверь в холл открытой В два часа ночи она услышала там какой-то шорох, как будто открылась и закрылась дверь. Никто, однако, в их комнату не вошел. Хильда быстро встала с постели и выглянула в холл.

Кто-то быстро и бесшумно спускался по лестнице. Хильда не видела, кто это. В холле первого этажа было темно, но фигура быстро направилась в ту часть дома, где размещалась кухня и подсобные помещения. По тому, как человек уверенно ориентировался в темноте, было ясно, что он хорошо знаком с домом.

Хильда накинула свое кимоно и быстро, но совершенно бесшумно вышла из комнаты. Она спустилась с лестницы в тот момент, когда дверь, ведущая в хозяйственные помещения, закрылась. Осторожно подойдя к ней, Хильда услышала, как в кухне кто-то открыл дверцу печки и чиркнул спичкой. Потом наступила тишина, и вдруг неожиданно дверь резко открылась и в темноте кто-то быстро пошел снова наверх. Хильда едва успела спрятаться, и теперь ей надо было быстро решить, идти ли ей за этим человеком или пойти на кухню и посмотреть, что он положил в печку. Она решила сделать второе и быстро вошла в кухню.

В полной темноте в плите мерцал огонек. Хильда подошла к плите, на пути свалив стул, упавший, как ей показалось, с диким грохотом. Но, судя по всему, никого этот шум не разбудил. Хильда открыла дверцу плиты и увидела, как огонь быстро пожирал остатки бинтов. Сомнений не было: кто-то сжег повязку, бывшую на руке Нины Роуланд.

Поднявшись наверх, Хильда почувствовала, что замерзла. Кроме мирно спящей Алисы любой обитатель дома мог оказаться на кухне. Но зачем такая секретность? Теперь, казалось, отпали последние сомнения в том, что Тони стреляла в свою мать. Но если она ранила ее, зачем рисковать здоровьем Нины? Ведь рана могла загноиться. Может быть, в этой истории был второй пистолет, и Тони стреляла, чтобы что-то скрыть, кого-то защитить. Кого? Нину? А может быть, Алису? Возможно, история, рассказанная Алисой Фуллеру, была попыткой защитить кого-то. Ее самое?

Если ночью в кухне была Тони, то на утро она держалась как ни в чем не бывало. За завтраком девушка появилась с распущенными волосами, в короткой юбке и свитере, и на вид ей снова можно было дать лет шестнадцать. Она хорошо поела, и вообще казалось, что состояние ее улучшилось. Ее спокойный, удовлетворенный вид как-то не вязался с новостью, которой она поделилась за столом.

— Мы получили письмо от отца. Он пишет, что не сможет к нам приехать. Ситуация на Тихом океане изменилась, и дела не позволяют ему отлучиться.

— Какая неприятная новость, — заметила Хильда и увидела, что Тони покраснела.

— Да, мама расстроилась. Она очень хотела его видеть. Но он солдат и не волен в своей судьбе.

После завтрака Хильда поднялась на второй этаж. К ее удивлению, дверь в комнату Нины была открыта, и в комнате никого не было. Подойдя к комнате Алисы, Хильда услышала за дверью громкие голоса. Было ясно, что Нина у Алисы в комнате и между ними нарастает ссора.

Нина почти кричала:

— Ты следишь за ней. Поэтому здесь и эта сиделка. Сначала психиатр, теперь сиделка. Что тебе надо? Хочешь доказать, что она сумасшедшая?

Алиса говорила спокойно.

— Прекрати истерику. Я не виновата, что Чарльз не сможет приехать. Что касается Тони, то ты думаешь, это нормально, когда дочь стреляет в свою мать?

— Она никогда в меня не стреляла, и ты это прекрасно знаешь. Она взяла пистолет, и он начал вдруг стрелять. Она же никогда в жизни не стреляла.

— В таком случае у нее это прекрасно получилось, — сухо заметила Алиса.

— Вспомни, это ты нашла ее. Она сама ничего не помнит. Это твоя версия, не ее. Я не дурочка! — Нина, уже не сдерживаясь, кричала. — Прекрасно понимаю, что мы для тебя обуза. Я умоляла Чарльза не делать этого, но он утверждал, что ты обидишься, если мы будем жить где-то в другом месте. Ох! Если бы только он приехал.

Хильда услышала, что Тони поднимается с завтраком для Нины, и едва успела проскользнуть к себе в комнату. Когда через некоторое время она зашла в комнату к своей пациентке, то увидела, что Алиса лежит в кровати злая и расстроенная.

— Сейчас ко мне приходила Нина, — сказала мисс Роуланд с возмущением. — Она считает, что я хочу избавиться от Тони.

— Ну, а как вы сами считаете? — прямо спросила Хильда.

— Конечно же, нет. Но я очень беспокоюсь. Она может совершить что-нибудь опасное для себя или для кого-нибудь еще.

— Я думаю, что, возможно, револьвер в ту ночь был у Нины Роуланд, а Тони старалась его у нее отнять.

Алиса рассмеялась.

— Нина хотела застрелиться? — воскликнула она горько. — С ее-то взглядами на жизнь? С таким мужем, который обожает ее? Уверяю вас, мисс Адамс, у нее нет ни малейшей причины для этого. Она любит деньги, наряды. Самовлюблена до предела. У нее прекрасная жизнь. Вот я…

Алиса замолчала, и Хильда поняла, что в доме существуют подводные течения, о которых она и не подозревала. Несмотря на ссору, этот день был спокойнее предыдущего. Оставив Алису после обеда с книгой, Хильда спустилась в кухню.

Тони куда-то ушла, и Стелла наливала кошке молоко в блюдечко. Кухарка коротко поздоровалась с Хильдой, та кивнула в ответ и села на стул.

— Я хотела бы спросить вас о той ночи, когда была стрельба, — сказала она без особых вступлений. — Что вы знаете об этом?

— Я? Ничего. Когда услышала выстрелы, я спустилась вниз, как и Агги.

— И это все?

— Я не понимаю, мисс Адамс, что вам нужно?

— Кто занимался рукой миссис Роуланд в ту ночь?

— Рукой? Первый раз слышу о руке миссис Роуланд. А что случилось с ее рукой?

Хильда внимательно посмотрела на Стеллу, но та была непроницаема. Тогда мисс Адамс предприняла новую попытку.

— Скажите, Стелла, как часто, придя утром в кухню, вы обнаруживаете, что ночью в плите что-то жгли?

На этот раз Стелла бросила на нее быстрый взгляд и отвернулась.

— Я нахожу плиту такой, какой оставила ее с вечера. Простите, мисс Адамс, а какое вам до этого дело?

Хильда поняла, что разговор на эту тему ни к чему не приведет.

— Хорошо, нет так нет. А не скажете, кто укладывал Нину в постель после выстрелов?

Было видно, что Стелла стала успокаиваться.

— Да она особо и не вставала с постели. Какое там, она была в полуобморочном состоянии. Мисс Алиса помогла ей, после того как пришел доктор посмотреть Тони. А может быть, Агги. Это все, что я знаю.

«Что же, вполне возможно, — подумала Хильда, выходя из кухни. — Стараясь избежать скандала, Алиса сама перевязала Нине руку. Ведь это была ее версия, что вторая пуля вылетела в окно. Она же могла и сама выстирать и погладить простыни». Но когда позднее она провожала доктора Винанта и задала ему вопрос о Нине, он рассмеялся.

— Она ранена? Да вы просто ее совсем не знаете. Если она ушибет свой пальчик, то поднимет на ноги всю округу.

— Но у нее перевязана рука.

— Дорогуша, не спрашивайте меня, почему она носит эту повязку или целыми днями валяется в постели. Она совершенно здоровая женщина, которая обожает быть в центре внимания. И после того как я сказал ей об этом, она отказалась от моих услуг.

— И это все? — спросила Хильда сухо.

— Дорогуша…

— Давайте обойдемся без «дорогуш». Теперь, когда вы не занимаетесь Ниной, вы считаете, что это не ваше дело. Что же, это ваше право. В таком случае это мое дело.

— Но ведь именно я предложил, чтоб вы занялись этим. Не забывайте об этом, — сказал с обидой в голосе доктор.

— Именно поэтому я имею право знать некоторые вещи.

С явной неохотой доктор отпустил на пол свой чемоданчик.

— Как себя чувствовали Тони и Нина, когда приехали после нападения японцев? Вы же тогда их видели, доктор?

— Конечно. Нина жаловалась, но в действительности с ней все было в порядке. У Тони были проблемы с привыканием к новому месту. У невротических натур это часто бывает. Мне думается, что ее все же можно отнести к невротикам. Поначалу она избегала меня. Я думаю, Тони просто меня боялась. Но потом мы стали друзьями.

— А на что жаловалась миссис Роуланд?

— А, всякие пустяки. Холодная погода, отсутствие ее служанки, которую она оставила в Гонолулу, строгость порядков в доме, заведенных Алисой. Ничего серьезного.

— А Тони?

— Она держалась молодцом, несмотря на то что ей было нелегко. Они с Ниной довольно разные, но это не имело большого значения, так как большую часть времени миссис Роуланд проводила в своей комнате. Это имело особое значение после того, как Тони вернулась из интерната. Она — прекрасное дитя, даже если ходит во сне.

Винант поднял свой чемоданчик, и только тут Хильда заметила, какой он старый и усталый. Ей даже стало жалко его. Но последние слова доктора заставили ее насторожиться.

— Не надо давать волю своему воображению, мисс Адамс. С Ниной Роуланд все в порядке, разве что вялость от недостатка движения и неврита в руке, и Тони, как обычно, сделала ей повязку.

Загрузка...