Уж осень была не в начале,
И стлался туман по земле;
На поле работы кончали,
Готовили сани в селе.
Вдали от тревожного стука,
В коровник, – где тёлок семья –
Сползлися случайно два жука:
С весны они были друзья.
«Ба! здравствуй Капун! ты ли это?» –
Промолвил старейший из них. –
«Куда Бог несет?» – Да от света
Бегу, от напастей лихих. –
«А что приключилось с тобою?
Скажи, – я друзей берегу:
Советом, иль лаской прямою,
Ко всем и всегда помогу….»
Капун подал лапку; уныло
Он другу в глаза поглядел,
И молвил: – Нет, Мякиш, нет, милый; –
Страданье мой тяжкий удел! –
«Помилуй! ты, помнишь, весною
Был хвата!.. Где-ж девался твой жар?» –
– Друг! время прошло золотое:
Я юн был, – теперь уж я стар! –
«И я, то-ж, не первый десяток
Провел не безбедственных дней,
И стар стал, к веселью не падок, –
Но все же тебя пободрей.» –
– Не в этом, товарищ, ведь сила,
Кто дней сколько в мире прожил, –
Да что ему жизнь-то сулила –
Вполне ли он то получил! –
«А! жизнью ты не доволен!
Знать лето провел кое как!..
Что-ж, был ты в неволе, аль болен?
Боялся вступить что ли в брак
И прожил свой век одиноко?…
Признаться, тебя, друг, мне жаль!..» –
– Э, нет! все от правды далеко)
Далась мне иная печаль….
Да, братец мой, нажил я лиха:
С весны меня блажь забрала, –
Связался я с скверной Жучихой, –
Она-то меня извела! –
Что день, то готовься, что к пиру,
Все новость достань как-нибудь:
Давай ей другую квартиру,
Навозу другого добудь.
Ласкай ее, тешь, пой ей песни;
Днем, ночью покоя не знай; –
И словом – себе ты хоть тресни,
А ей ты всего припасай….
Уж где-то мы с ней не живали:
В курятниках, в сотне клетей,
И просто в полях ночевали, –
Везде распложая детей.
Теперь расползлись; горе мимо;
Да поздо мы стали умны:
Тогда, как на целую зиму
Пора нам уснуть до весны!..