«Эх вы, раки, друзья!
Как про старь вспомню я –
Так вот хвост о песок и забьется!..
Нет, не так в старину
Мир веди, аль войну;
Нет, вам видеть того не придется!
Мы, бывало, чем-свет
Выползаем на свет,
Покидаем илистые норы;
В лад клешнями гребем,
Осторожно ползем,
И сквозь влагу стремим наши взоры.
Мы смекнем на тощак,
Что сучек, что червяк;
Знаем взять или нет что клешнею;
Неподвижно сильны,
Постоянно умны, –
Мы с рассудком пускаемся к бою.
И храбры-ж были в старь:
Нам не только Пискарь,
Но и Ерш, коль в клешни попадется –
Не упустим его,
И до нёльзя всего
иссосем, как он тамо ни рвется.
И Уклейка и Из,
Только-б заплыли в грязь,
Да возмутили-б кругом себя воду, –
Этот хилый народ
Храбрый Рак стережет,
От клешни его нет им уходу.
И, бывало, Плотва
Уходила едва;
А не то, коль поймаем – замучим.
Да уж что говорить!
Коль придется кутить –
И Щученка бывало прищучим!
Только Вьюн, аль Налим
Нами не был любим,
От того, что увертливы больно;
Да порой Карася,
Сил своих не спрося,
Ухвативши пускаешь невольно!»
Так-то хвастался Рак,
В правду путая врак
И дневным грабежом выхвалялся;
Но погибельный рок
Хвастунишку стерег, –
И с друзьями Рак в е эти попался…
И ловец, как товар,
Сдал живье на базар –
И на храброго там не взглянули….
Вышла Раку беда:
Покраснел от стыда
Он у Повара в медной кострюле.