Семь миров: Оракул

Глава 6. В разные стороны

Обычно астероиды сами по себе не взрываются, впрочем, как и планеты, и кометы, и спутники, но это до тех пор, пока к ним не приложил руку человек. В бесконечных масштабах вселенной случившегося, казалось, и вовсе не было, как не было и человеческого рода, и бед, но вот убегающий корабль, и те, кто спасался на нем, подверглись сильнейшему удару.

Подхваченный потоком взрывной волны, опаленный звездолет беспомощно вращался в пространстве, цепляясь за невесомость в жалких попытках остановиться. Чудом вырвавшись из плена погибающего астероида, корабль был отброшен далеко в сторону.

Пройдя через центрифугу ужаса и заглянув в глаза смерти, присутствующие на его борту зализывали раны, оправляясь от шока, но, несмотря на это, роптать на судьбу никто не осмеливался. Они выжили вновь. Марсий успел вбежать в последний момент в уже закрывающиеся шлюзы.

Оставаясь с Ликой в проходном шлюзе корабля, между двумя круглыми металлическими дверьми, он не мог видеть пустоты, образовавшейся на месте некогда гигантской станций. Девочка рыдала, не замолкая ни на минуту. Она поняла, что Иза погиб. Вырываясь из рук юноши, Лика будто хотела выпрыгнуть за ним в космос, но Марсий крепко прижимал ее к себе.

Иза, которому всегда удавалось выживать в немыслимых передрягах, вопреки всему миру, все же погиб. Марсий чувствовал зияющею пустоту внутри себя. В его глазах старик ушел героем, показав свое истинное лицо перед смертью. Марсий ничего не знал о прежней жизни Изы, о его грехах, о страшной тайне взорванных планет, которую старик унес в могилу. Для него образ удрученного жизнью старика навсегда остался связанным с неоценимой помощью и благородством.

Слова Изы, самые последние, которые он слышал от него, не шли из головы тулонца. Это было словно ребус, который еще предстояло разгадать. Марсий старался не думать сейчас об этом, слишком сложна была загадка на первый взгляд.

Поднявшись с израненных после сильной встряски колен, он взял Лику на руки. Заслон сам открылся перед ними. Встретившись глазами с Атлой, которая взволнованно ожидала их при входе, Марсий догадался, что девушка уже все знала и об их последнем разговоре со стариком, и о том, что Лика становилась неотъемлемой частью жизни Марсия, а значит и её, потому что без Марсия свою жизнь крамовка не мыслила. Подбежав к юноше, она крепко обвила его шею руками, положив на плечо подбородок, и, хотя все это время она слышала его мысли и знала, что он был рядом, страх потерять любимого был нестерпимо велик.

Любовь сделала Атлу сильней, это она уже почувствовала, но не спешила говорить. Обострились проникающие способности и интуиция, появились неосязаемые крылья. Она предвидела смерть старика еще до попадания на станцию.

Необычно повел себя Енк. Увидев Марсия, он встал, подошел к нему и обнял так крепко, что тулонец даже закашлялся.

Марсий улыбнулся. Пациф впервые проявлял свои эмоции. Он не видел раньше, чтобы этот несносный грубиян кого-либо обнимал.

— По местам! — произнес Марсий.

Марсий устремился к штурвалу. В корабле висело тягостное молчание. Все скорбили о старике.

— Куда направимся? — спросил Ёнк.

— Никуда, — подумав, ответил Марсий. — Будем держаться рядом с этим местом. За мной прилетят, за Хетом тоже.

— Да! Отец выслал флот, — произнес Хет.

— Рад за вас. Жаль, не могу похвастаться этим же! — с сарказмом произнес Ёнк. — За мной эскорт не высылали. Мои ждут, что я прилечу сам.

— Тебе останется этот корабль, — спокойно ответил Марсий.

— Щедро! — ухмыльнувшись, воскликнул Ёнк. — Наследство от старика.

— Справишься с кораблем в одиночку? — настороженно спросил Марсий у Ёнка.

— До Пацифы дотяну, — подумав, ответил Ёнк.

Марсий с грустью улыбнулся.

— Когда друг прилетит, мы заберем Атлу и довезем ее до Крамы, — произнес он, обратившись в сторону девушки.

Атла улыбнулась и ответила на предложение Марсия отказом:

— Я не знаю обстановку в городе и настроение отца. Он может не отпустить вас, если вы высадите меня на красной планете.

— Я прикажу выделить тебе ската! — вмешался Хет.

Атла улыбнулась. Это было очень ценным предложением. К скатам крамы относились снисходительнее, чем к тулонским капсулам.

— Благодарю, Хет, — улыбнулась она. — Это было бы идеально!

— Нам нельзя улетать с этой точки, остаётся только ждать, — произнес Марсий, приводя систему в режим ожидания, заставляющий звездолет зависнуть в невесомости.

Казалось, корабль просто остановился на минутку или сел на поверхность невидимой планеты. Волнение от ожидания усиливалось. Все разбрелись в разные стороны. Хет грустно сидел в тени, изредка переговариваясь. Марсий держался рядом со штурвалом, размышляя о дальнейших действиях. Атла сидела с Ликой. Уложив девочку себе на колени, жрица медленными, спокойными движениями водила по её голове пальцами, читая про себя заклинание, снимающее боль утраты. Ребенок периодически всхлипывал, но вскоре успокоился и уснул.

Корабль не требовал ни от кого никаких действий. Впервые за долгое время все присутствующие на судне могли просто сидеть, сложа руки, и ждать.

Хет предвкушал предстоящую встречу с отцом, настраиваясь на крепкие объятия и долгий рассказ. Марсий сел возле Атлы с Ликой и, обняв их решил поделиться последними словами старика Изы.

— Старик крикнул мне вслед очень непонятную фразу, — начал он. — Он сказал, что отослал мое кольцо на Иону своему сыну Адриану. Сказал, что мы должны сделать его членом союза Оракула и что он может открыть порталы!

— Какие порталы? — сразу спросил Хет.

— Вот и я спрашиваю себя, какие порталы? — произнес Марсий.

Атла выглядела задумчиво. Енка слова Изы очень заинтересовали. Он стал размышлять вслух:

— Если он считает, что его сын достоин союза Оракула, то вероятно, порталы эти очень важны.

— И важны они для всех семимирян, раз он сказал это тебе, — продолжила развивать его мысль Атла.

— Почему он упомянул про кольцо? — спросил Хет.

— Может быть, кольцо как-то связано с тем, что его сын должен открыть порталы? — предположил Енк. — А может быть, и нет, и он просто хотел заинтересовать тебя в поисках сына, полагая, что ты захочешь вернуть кольцо.

— Непонятно! — ответил Марсий.

— Дедушка обещал, что мы спасемся, — подключилась Лика, разбуженная разговором. — Он обещал мне, что мы будем жить с ним в мире, который я видела в записях, что мы будем счастливы, и мой следующий день рожденья встретим уже там, — по щекам девочки ползли слезы.

Марсий держал ее за руку, Атла вытирала слезы. Им не хотелось донимать ребенка расспросами, но тема была слишком важной.

— Когда твой следующий день рожденья? — доброжелательно спросила жрица.

— Через десять дней, — ответила Лика.

Повисла тишина. Все помнили, что до Голубой планеты лететь год, и как Иза мог обещать ей попасть в этот мир уже так скоро, никто не догадывался.

— Он знал короткий путь, — подвел итог Енк.

— Да, — согласилась Атла. — И это как-то связано с тем, что его сын может открыть порталы.

— Титан говорил, что раньше вся империя была связана дорогами, — вспомнил Марсий. — Но тоннели взорвались!

— Не взорвались, а коллапсировали, — уточнил Енк.

— И в чем разница? — спросил Хет.

— Разница большая! — произнес пациф. — Древние умели управлять материей так, как не можем мы. Они способны были строить тоннели в пространстве. Материя не может исчезнуть в никуда. Это закон космоса. Но она может сжаться до точки или трансформироваться в нечто иное. Сказав, что тоннели коллапсировали, он явно дал понять, что они не исчезли, а лишь трансформировались. И я не удивлюсь, если старик нашел способ их возродить.

— Это многое меняет, — кивнул Марсий. — Если где-то на Семи мирах возродился тоннель, через который мы можем долететь до спасительной планеты быстрее, мы обязаны его найти. Это может облегчить эвакуацию людей.

— Иза доверил это своему сыну, — догадалась Атла. — Новый тоннель можно будет легко заметить.

— Что если попробовать искать уже? — предложил Марсий и встал возле монитора, показывающего местонахождение ближайших кротовых нор.

Атла встала за его спиной, оживилась Лика, на время забыв о своем горе. Близко к ним подошел Хет и с любопытством стал смотреть на экран. Все тоннели, которые определились на нем, были старыми и уже присутствовали в картотеке. От чего-то к ним не подходил Енк. Марсий оглянулся на пацифа и замер.

Енк стоял в центре кабины, направляя на них оружие. Марсий автоматически потянулся к кобуре, но она была пустой. «Пациф украл оружие, когда обнял меня», — догадался тулонец.

Атла, Лика и Хет оглянулись тоже.

— Ты же сказал, что не смог забрать у контрабандистов оружие, вернул только глобус, — осторожно произнес Марсий, показывая пальцем на летательные шары.

Енк не ответил на его реплику. Он стоял молча, глаза его были стеклянными, лицо серым. И было видно, как трудно ему решиться открыть огонь. Еще в начале пути пациф обещал им, что будет желать убить их в конце, но после того, сколько они пережили вместе и дали друг другу клятвы, намерения его, казалось, должны были остаться в прошлом.

Марсий давно догадывался, но не хотел верить. Он сопоставил все факты о Енке и понял, что пациф этот был больше, чем просто солдат. Енк был неуязвим пред семимирянами. Он был защищен от крамов пластиной, встроенной в лоб, и Атла не могла читать его мыслей. От тулонцев он был защищен знаниями, владел приемами боя и альпинизмом. Прививка от контрабандистского газа стала последним доказательством.

— Ты шпион? — поднимая руки над собой, спросил его Тулонец.

Енк ничего не ответил, как будто бы не слышал его.

Все прояснилась за одно мгновение. Енк был подослан к ним намеренно, вся ситуация с нападением пацифского эшелона была разработана лишь с целью, чтобы внедрить Енка в их ряды, весь путь, что он проделал вмести с ними, был продуман пацифами заранее.

— А если бы мы поймали другую сферу, не тебя? — задумчиво спросил Марсий.

Енк не хотел говорить, но ответил:

— Во всех сферах, что летели за вами, были лучшие агенты, такие же как я.

Вмешалась Атла. Она говорила очень эмоционально, с надрывом:

— Вы позволили нам сбежать на страховочном корабле, оставили в живых только двоих, поставив нас в ситуацию, когда мы были вынуждены взять одного из пацифов в плен?

— Мы оставили в живых тебя и тулонца намеренно, — кивнул Енк. — Нам доложили о вашей экспедиции, мы знали все детали.

— Ты должен убить нас? — печально спросил Хет.

— Это часть моего задания, — холодно ответил Енк.

— Ты же спас меня в горах, — напомнил ему Марсий.

— Только потому, что без тебя было бы трудно управлять звездолетом, — без эмоций ответил Енк.

— Ты дал клятву! — закричала на него Атла.

— Клятву в чем? — заорал на нее в ответ Енк. — В том, что в новом мире я буду императором?! Я родился в последнем звене! Моя планета уже оказала мне честь, удостоив должности в секретном штабе. Я всегда выполняю свои задания до конца! Я пациф, я служу своему императору!

Повисло тягостное молчание. Енк медлил с выстрелом. Было видно, как в нем борются два чувства — чувства долга и жалости.

— У тебя ведь нет ни семьи, ни детей, ты лгал! — нарушив тишину, произнесла Атла, зная, что шпионов стерилизовали, запрещали вступать в брак.

— Нет, у меня никого нет, — ответил Енк.

— У тебя есть мы, мы твоя семья! — настаивал Хет. — Я не верю, что ты убьёшь нас!

Енк не слушал его. Он прицелился, начав с Марсия, но в последний момент прикрыл глаза и промазал. Он не смог стрелять с открытыми глазами. Шар пролетел мимо тулонца. Марсий даже не вздрогнул. Енк сжал зубы от злобы на себя самого. Сердце сильно колотилось, его трясло. Он обязан был убить инопланетян и донести координаты до Пацифы. Только пацифы, согласно приказу императора, должны были достигнуть спасительного мира. Он настроился на вторую попытку.

Раздался звук сирен. Приборы фиксировали приближение летательных объектов к ним. Енк оглянулся. К ним приближались скаты. Было зафиксировано девять зверей. Самый крупный скат золотого отлива летел прямо на них. Скат накрыл их звездолет и заглотил его.

— За мной прилетели, — шепотом произнес Хет.

— Енк, — тихо начала говорить Атла, — если мурийцы зайдут сюда и обнаружат наши трупы, то тебя убьют.

Пациф не шевелился, он все понимал.

— Давай забудем о случившемся, — предложил Марсий. — Давай остановимся на том, что ты не можешь нас убить, и разлетимся по домам.

Енк опустил глаза.

— Если я вас не убью, меня казнят, — тихо ответил он.

— Ты неуязвим до тех пор, пока у тебя есть координаты спасительной планеты, — строго произнесла Атла. — Кроме нас этих координат ни у кого нет, и этим мы сильны! — настаивала крамовка.

В проходные шлюзы стали стучать. Они были внутри воздушного пузыря, вживленного в ската. Вокруг их корабля стояли вооруженные мурийцы.

— Позволь открыть шлюз, — попросил Хет. — Иначе они взломают его сами. Корабль будет поврежден и тебе не на чем будет улетать домой.

Пациф опустил оружие. Атла осторожно подошла к рычагам и открыла шлюзы.

В помещение вошли мурийцы в военной форме. Они долетели до них слишком быстро. Вероятно, этот отряд был где-то неподалеку в момент, когда король направил всех за сыном.

— Ваше высочество, — поклонились военные при виде Хета.

Принц сдержано улыбнулся и кивнул.

— Приказываю выделить одного ската из свиты и пересадить туда моих друзей, — указал он рукой на крамовку и тулонца.

— Будет исполнено, — ответил один из подданных и вышел.

— Этот корабль мы отпускаем, на нем полетит мой другой друг, — указал принц на Енка.

Пациф стоял без движения, он не верил, что его отпускают, но в сложившейся ситуации решал Хет, а у этого мальчика было доброе сердце. Пациф сомневался, что Атла и Марсий поступили бы также.

— Пора прощаться! — объявил принц.

Он подошел к Марсию и Атле, встал возле них и произнес:

— Я член союза Оракула. Я исполню свою клятву. Я приведу мурийцев на Голубую планету согласно договору.

Принц поклонился. Обнял Атлу и Марсия и поцеловал Лику.

Затем он подошел к Енку. Принц обнял пацифа тоже. Енк был бледен, напоминал ледяную статую. Он не смог ответить на объятие взаимностью, но во взгляде его читалась благодарность.

— Я очень верю в тебя, Енк, — произнес Хет, смотря ему прямо в глаза и держа за руку.

Енк не произнес ни слова в ответ. Он не попрощался ни с Атлой, ни с Марсием. Он ничего не обещал. Он не верил, что они еще когда-либо встретятся.

Хета пересадили с ионского звездолета на королевского ската. Атлу, Марсия и Лику отвели на другого ската. Енку позволили беспрепятственно улететь. Они разлетелись в разные стороны.