взглядом показывая на фигуру в черном плаще.
- Ксенос - "черный жрец", - наслышанный о таинственной личности
анахорета, осведомил тот.
- Жрец? И чем же он занимается?
- Приносит в жертву души.
- Чьи?
- Всякого, кто не угодил ему и его законам.
- И в чем же повинны мы?
- Спроси лучше у него. - Дисмас умолк, внимание его привлекла охрана,
вводившая в помещение пленного. Им оказался помощник капитана Мильтон. Его подвели к подножью трона и заставили встать на колени между правителем и разведчиками. Один из сардерийцев приставил к голове мужчины необычайно тонкий ствол неизвестного землянам оружия (в том, что это было оружие, у них не возникло сомнения), посмотрел на своего правителя в ожидании приказа.
- Ну, ты по-прежнему отказываешься стать нашим посланником?
- Да, - уверенный в том, что угрожающая поза была всего лишь методом
шантажа, ответил Макензи. Акрак кивнул, и его подданный, поняв жест, выстрелил.
- Н-е-т! - крикнул Дисмас. Оттолкнув от себя стражника, он подбежал к Мильтону и склонился над его дергающимся в конвульсиях телом. Он знал помощника капитана всего лишь несколько дней, но этого времени хватило, чтобы понять, насколько тот был чутким, отзывчивым и благородным душой человеком. Брэстеду было известно семейное положение помощника капитана, и за прошедшие дни он смог стать свидетелем его первоклассной профессиональной деятельности.
- Подлые кровожадные убийцы! - крикнул Дисмас, не вынеся зрелища
насилия, совершенного над невинным человеком.
- Не мы убили его, а ваше упрямство, - цинично сказал властелин. Брэстед ринулся к возвышению, решив прикончить негодяя на троне. Однако ему не удалось осуществить замысел. Двое из охраны преградили ему путь, и если бы не вовремя проявивший смекалку второй агент, то его постигла бы участь Мильтона.
- Мы согласны. согласны принять ваше любезное предложение,
затараторил Макензи, осознав, что только игрой слов можно одолеть неприятеля. - Мы сделаем все, что в наших силах, чтобы помочь доблестной расе сардерийцев избавиться от недругов. Поверьте, уговорить каллаксийцев сложить оружие нам не составит труда. У нас, людей, язык всегда хорошо подвешен, и я просто уверен, что мы отвратим ненавистников от ваших разумнейших головок.
- Генри! - друг метнул на него обозленный взгляд.
- Молчи, нечестивец, - сквозь зубы проговорил хитрец, изобразив на
губах благодушную улыбку обращенную правителю. - Простите его, о великодушный Арак. Какрак. властелин, - не сумев точно вспомнить имени монарха, поправил себя Макензи, - .у моего друга поджилки трясутся от страха. Оно и понятно! Ведь мы полетим на Каллаксию, а эти варвары и кровожадные убийцы беспощадны ко всем. Но вам не стоит волноваться ни за нас, ни за нашу миссию. Она, как я уже сказал раньше, будет исполнена с идеальной точностью. Вам даже не стоит затруднять себя мыслями о переговорах. Я ручаюсь, что все пройдет на высшем уровне, и вы вскоре получите великолепную новость о согласии на мир. Генри еще долго восхвалял свои необычайные способности в дипломатических делах, пытаясь уверить Акрака. Наконец, после стольких аргументов и заверений, правитель, немного успокоившись, смягчился.
- . человечество окажет вам небывалую услугу, и мы никогда не
заикнемся о проделанной нами столь трудной и в то же время наиприятнейшей работе. Но, как говорится, долг платежом красен, поэтому в благодарность за нашу, напоминаю, опаснейшую миссию, мы осмеливаемся просить о небольшой услуге.
- Услуге? - Акрак недовольно сморщился, и его жирная физиономия
стала еще уродливей.
- Да, совсем небольшой услуге, вернее малюсенькой. вот такой,
отмерил лукавец пальцами величину запрашиваемой услуги. - Поверьте, она вам не причинит неудобств, а наоборот, возвысит в глазах представителей других рас. Вас начнут величать "самым могущественным и милосерднейшим владыкой". - Генри говорил и говорил, описывал небывалые достоинства правителя и его будущие заслуги перед народом Пиккроса.
- Достаточно! - воскликнул Акрак, - и прекратил нескончаемый поток
слов инопланетянина, который начал уже надоедать ему. Сам он не был словоохотливым созданием, и приближенные привыкли понимать его молчаливые жесты и взгляды. - Говори, чего хочешь.
- Будет справедливо, если вы после нашего отлета отпустите
пленников.
- Нет.
- Зачем они вам нужны? Ведь мы согласились полететь на Каллаксию
и разрешить ваши проблемы.
- Они будут залогом вашего успеха.
- Вы нам не доверяете? Я вам от чистого сердца говорю, с
трезвым сознанием и твердой рукой, непреклонной волей, доброй душой.
- Короче! - рявкнул Акрак.
- Я обещаю, что выполню ваше пожелание и добьюсь успеха. Будьте же
рассудительней, эти люди вам ни к чему. Они доставят вам большие хлопоты, а может и огромные неприятности. Их ждут. да-да, их ждут и определенно ищут. Земной флот наверняка прочесывает все вокруг в поисках "Атлантиды", и если их не найдут, тогда земляне обратятся за помощью в Галактическую Федерацию, а их армада обязательно отыщет "Атлантиду". Подумайте, что произойдет, когда они найдут вас? Зачем вам нужна головная боль и нервотрепка? Не лучше ли будет. Ксенос наклонился к правителю и что-то прошептал, после чего, по подсказке или из собственных соображений, сардериец принял решение.
- Хорошо, я отпущу этих людей. Лицо Макензи осветилось радостью.
- .но только после вашего отбытия, - добавил Акрак к ранее сказанному. Генри не стал противиться или требовать большего, он был всего лишь пленным, таким же, как и все люди "Атлантиды". Он попытался спасти остальных и сделал все от него зависящее. Как сложится дальше судьба землян в плену, вы узнаете из следующей главы. Но прежде чем перейти к предстоящей главе, необходимо проверить память читателя. В первой главе сего романа ты, любезнейший книголюб, узнал много интересного, что было на первых порах запутанно и непонятно для тебя. Довольно долго играл автор с тобой в кошки-мышки, испытывая твое терпение. Настало время наградить тебя за толерантность и, не играя долее на твоем щедром благодушии, раскрыть часть наших карт. Как гласит латинская пословица: "История вынуждена повторяться, потому что в первый раз мы обращаем на нее слишком мало внимания". Так произошло и с тобой, поклонник литературы. На первом кону нашей игры я плутовала, отныне обещаю быть честной. Пусть фатум раздаст колоду, и посмотрим, кому на сей раз достанутся козыри.
Г л а в а 18
ТЕРРОНГ
Утешение для несчастных - иметь
товарищей по несчастью.
Эзоп Отправив парламентеров на автоматически управляемой капсуле на планету Каллаксия, правитель сардерийцев, как и обещал, отпустил заложников. "Атлантида" легла курсом на Землю, о полете на "Ореол" не было и речи. В связи с вероятностью слежки люди решили не рисковать и воротиться на родную планету. Представители Галактического содружества были осведомлены о происшедшем с делегацией земной цивилизации, и съезд отложили на несколько дней. По прибытии на Землю были допрошены все члены экипажа и пассажиры с "Атлантиды". Капитан корабля и его помощник были убиты, а агенты ГСБ неизвестно по какой причине не вернулись вместе с остальными. О соглашении разведчиков с правителем Акраком заложники ничего не знали. Да к тому же им было все равно, по какой причине захватчики решили отпустить их. Главным для них было получить свободу и вернуться домой. Судьба разведчиков нисколько не беспокоила их, даже наоборот - они были рады избавлению от шпионов. Но какими бы ни были чувства отпущенных из плена людей, отсутствие среди спасшихся агентов насторожило начальство Галактической службы безопасности. Связь с разведчиками по неясным причинам была нарушена, и сколько бы связисты ни пытались наладить ее, все было напрасно. Оставалось надеяться и ждать, когда агенты каким-нибудь другим образом свяжутся с управлением и заявят о себе.
* * *
- Эй-эй, полегче! Я тебе не мешок с картошкой. лапы прочь от меня! Потеряв терпение, Генри сильно пнул одного из десятифутовых существ, окруживших его, и тот в порыве злости схватил строптивого невольника за горло и поднял вверх. Ноги Макензи повисли в воздухе и он, воспользовавшись случаем, еще сильнее ударил громилу. Этот удар попал тому в живот. Острый как лезвие нос его туфель вонзился в брюшную полость ненавистника. Отбросив человека на землю, тот ухватился за живот. Волосатое существо захныкало, что вызвало победный крик у землянина. Топорная морда левиафана скорчилась в муках, затем покраснела, и, наконец, приняла свой естественный серый окрас. Болевые ощущения у него прошли, он вытянулся во весь могучий рост, и человек ощутил себя перед ним маленьким замарашкой. Чудище издало дикий рев, оглушив тем самым своего низкорослого противника. Генри отшатнулся и на несколько секунд потерял ориентацию. Этого времени монстру хватило, чтобы оголить неприятеля по пояс и закрепить на его шее и груди зонд с детонатором взрывчатого вещества. Могучий великан, повалив невольника на землю, стянул с него опасную обувь. Отныне противный пришелец был готов для перевозки на горнопромышленное предприятие. На время поездки руки и ноги Макензи заковали эластичными, необыкновенно прочными наручниками. Доехав на транспортировочном вагончике до пункта назначения, недовольно брыкавшегося землянина поволокли к управляющему горнодобывающего предприятия. Такой же волосатый и безобразный, как и его соотечественники, управляющий, заметив прибавление в рядах рабочих-рабов, несказанно обрадовался. В последнее время смертность среди невольников возросла, и рабочей силы стало недоставать. Прибавление к числу рабов-шахтеров нового невольника было радостной новостью и вызвало восторг не только управляющего, но и его соотечественников. Для того чтобы немного прояснить ситуацию, надобно вкратце пересказать события, развернувшиеся после отбытия разведчиков-друзей из плена. Автоматизированная капсула не долетела до Каллаксии, а, изменив курс (то ли вследствие нажима, оказанного человеком на технику, то ли по каким либо другим причинам), направилась к планете Терронг, что было наихудшим выбором. Если с каллаксийцами можно было хоть как-нибудь договориться, то терронгцы были настроены более круто. Они не утруждали себя излишними разговорами, и всякого попавшего к ним пришельца приговаривали к пожизненным работам на своей планете. Итак, решившись спастись от одного хищника, разведчики стали добычей другого. Положение их усугублялось и тем, что в процессе отбора они были разлучены друг с другом. Одного определили на плантацию, другого же, более оживленного, бойкого драчуна, отослали на рудники. С того самого дня началась их долгая рабская жизнь. Дисмасу Брэстеду выпала более легкая работа, участь же Генри Макензи была намного тяжелей. С самого рассвета и до глубокой ночи шахтеры-рабы без отдыха и пищи работали на горных выработках. Некоторые из шахтеров трудились в наземных сооружениях, остальные же, кому менее повезло, в подземной шахте глубиной полторы тысячи футов. Среди невольников было множество представителей других рас из различных уголков Галактики, которые также, как и герои этого повествования, по иронии судьбы угодили на Терронг. Обитатели этой планеты были беспощадны к каждому из пленных. Им была безразлична личность пришельцев и причины, по которым те очутились на их планете. Главное для них было пополнить рабочую силу. Лишившись общения и поддержки друга, Генри начал искать сторонников среди окружавших его существ. Однако осуществить замысел оказалось довольно-таки сложно. Расы здешних рабов не входили в состав Галактического содружества, а значит, и не говорили ни на одном из межрасовых языков. Следовательно, прежде чем вступить с ними в контакт, землянину надлежало обучить их своему языку. Избрав одного из невольников, с кем он работал бок о бок на протяжении дня, Макензи приступил к обучению. Кабра, как звали худощавого, брахиморфного гуманоида из расы эдмунцев, оказался общительным и сговорчивым, и человеку не составило труда навязаться ему в товарищи. Поначалу пришлось трудновато, языковой барьер доставлял сложности, но со временем инопланетянин показал хорошие навыки в обучении языку. Спустя пять месяцев, по подсчетам землянина, Кабра научился разговорной речи. Первое, что планировал обсудить с ним Генри, был побег.
- Отсюда невозможно бежать.
- Нет ничего невозможного в жизни, дружище, - не согласился Макензи.
- Надо просто хорошенько все обдумать.
- Я уже очень-очень много думать, - проговорил Кабра на ломаном
фебрийском. - И ничего не получаться. Отсюда никто, никогда не бежать.
- Значит, мы будем первые.
- Надежда - это плохая вещь. Ты надеяться-надеяться и ничего не
получаться.
- Ты что же предлагаешь нам, помереть как собаки?
- Я не знать, что такое собака, и не представлять его. Но бежать
отсюда невозможно! Один раз один существо пытаться сделать побег. Но его поймать и убить, поэтому ты забудь про бежать. Я не хотеть потерять тебя. - Кабра умолк и добавил после продолжительного молчания. - Если только не убить охрана. Генри вопросительно посмотрел на него. "Восстание!" - пришла к нему мысль.
- Прекрасная идея! - воскликнул человек так громко, что стражник метнул
в него враждебный взгляд. Макензи опустил голову и усерднее принялся работать зубресом[95] на скалистой поверхности.
- Вот только сделать это будет очень сложно, - понизив голос,
продолжил разговор инопланетный товарищ. - У них есть оружие, а у нас.
- . а у нас орудия труда, - докончил за него Генри.
- Это мало, очень мало.
- Но ведь рабов большинство.
- Мало кто идти на этот шаг. Никто не хотеть умирать напрасно,
никто не рисковать.
- Рисковать? Так ведь они и так умирают от болезней и непосильного
труда, тогда какая разница, как умереть?
- Так думать только ты - человек.
- А ты? Ты пойдешь на это? Кабра не ответил на этот вопрос, да и на другие тоже. Остаток дня он провел, молчаливо выполняя свои обязанности. Генри не мог понять его реакции и причин, побуждающих того к молчанию, но знал точно, что товарищ по несчастью обдумывал его предложение. Долгий и каторжный день пришел к концу. Невольников, выстроив в ряд цепочкой, повели к транспортеру. Подъемную кабину заполнили рабами и доставили их на поверхность. Длинная вереница выстроилась для получения ежедневного пайка. Пищу здесь давали лишь по вечерам, да и то скудную и омерзительную. Однако выбирать не приходилось: либо невольник приспосабливался к местным условиям, либо умирал в первые же дни, проведенные в рабстве. На ночлег шахтеров устраивали в небольшой душной пещере. К счастью, на рудниках было преимущественно тепло, даже жарко, и рабы не мучались от холода, но и жара приносила многочисленные болезни. И самой страшной среди них был крибис. Заразившегося крибисом ожидала неминуемая смерть. Сами надсмотрщики, коренное население Терронга, никогда не страдали этой болезнью. Их организм был нечувствителен к этому инфекционно-вирусному микроорганизму. Однако на пришельцев-ра-бов крибис оказывал губительное воздействие. Пандемия преобладала только среди работников горных рудников. Микроорганизмы обитали в глубинных шахтах и проникали через дыхательные пути. Болезнь сопровождалась тяжелым лихорадочным состоянием и частой потерей сознания. По прошествии нескольких дней после заражения инфицированный погибал. Безусловно, в случае надобности, надзиратели могли бы устранить распространение этого смертельного вируса, предложив невольникам определенные приспособления для защиты от пыли крибиса, руды, от названия которой и происходило наименование этого вируса. Однако рабовладельцев ничуть не тревожило здоровье шахтеров, отчего жертвы во время вспышек были многочисленными. После разговора Генри со своим инопланетным товарищем о восстании на Терронге прошел месяц. Все это время человек пытался заверить эдмунца в правильности и необходимости этого шага. Но Кабра ничего и слышать не хотел. Он был достаточно крепок сложением, но слабоволен и немного труслив. Отчего-то этому юному эдмунцу казалось, что терронгцы скоро сжалятся и сами отпустят их на волю. Но его надежды были слишком фантастическими. Можно было думать о чем угодно, выдумать сотни версий спасения от рабства, но уж точно не соглашаться с предположением Кабры. Несчастный так и не дождался этого дня. Он заразился крибисом и умер у Генри на глазах. Макензи лишился друга и общения. Повторно заводить с кем-либо дружбу он не пожелал. Начать все с азов, учить кого-то языку, и потом вероятнее всего потерять его, было слишком суровым испытанием. Смерть Кабры принесла человеку боль, и он решил, что в друзьях больше не нуждается. Дни сменяли ночи, уступали место месяцам, и так в адских трудах прошли еще полтора года. Страшный враг заключенного - время, и оно было безжалостным ко всем рабам Терронга. Одни умирали с желанием жить, другие молили о смерти, а получали в дар лишь новый день, полный страданий и мук. Со временем ряды шахтеров пополнили новые невольники. Большинство из них, не выдержав тяжких нагрузок, умирали в первую же неделю, другие погибали от различных заразных болезней, а остальным было суждено мучительно доживать свои дни под гнетом. Макензи после смерти эдмунца больше ни с кем не вел разговоров. Он все также питал надежду на спасение, хотя светлой лазейки в этом темном лабиринте рабства не мог найти. Лишь мысль о спасении не давала ему упасть духом и погибнуть от тягостной жизни. Время и муки заново закалили его сердце. Он стал беспощадным и безжалостным к окружающим его существам, и не только к надзирателям, но и таким же рабам, как и сам. Он готов был пойти на любой шаг, совершить самый немыслимый и жестокий поступок, чтобы выжить и обрести свободу. С каждым днем возрастал в нем дикий страх возможности пожизненного заключения. Генри всячески пытался отогнать от себя эту мысль, чтобы не угодить в пропасть безнадежности. Цеплялся за ветхую соломинку надежды, которую пытался сломить жестокий фатум. Было еще нечто, что привязывало его к жизни, - это был сад воспоминаний, куда он попадал во время сна. О, эти сны! Они порой творят чудеса, питают душу и способны вдохнуть в человека жизнь. Сон - сокровище бедняков, и сладостный бальзам для душ обездоленных и отвергнутых. Он вознаграждает нас за терпение к дневному бодрствованию и учит правилам жизни. Для рабов же сон - это собственность, которую никто не может отнять, рай, в который можешь попасть, не отвечая за свои грехи, где заботы тонут в бесконечности, а время теряет свое назначение и смысл. Именно в эту обитель бездумия, где личным достоянием было все без исключения, и стремился попасть Макензи после изнурительного рабочего дня. Многие месяцы он видел один и тот же сон про то, как он сидел на берегу реки Пеффери в поместье Кинеллан, следил за рокочущей прозрачной водой и слушал пение птиц. На горизонте закатное карминовое солнце окрашивало все в пурпурные тона. Весенняя природа, окружавшая его, приносила душе покой, умиротворение и наслаждение. Временами в этом сновидении появлялись его приемные родители и юная, прекрасная фея, которую он полюбил на берегу той самой реки. Гвендолин усаживалась рядом и с блеском в глазах молча глядела на него. Она была столь обворожительна и великолепна, что у Генри захватывало дух от ее ослепительной красоты. Сны, в которых являлась к нему любимая, были наиболее дороги ему. Годы, прошедшие в неволе, усмирили его злобу по отношению к Белфорд. Он жаждал, ждал, грезил о том дне, когда встретится с ней вновь, и никак не предполагал, что свидеться им больше не суждено.
* * *
Со времени попадания Макензи в рабство минуло два года восемь месяцев, и неизвестно, как сложилась бы судьба разведчика, если бы в один из обыденных дней не произошел случай, который радикально изменил его жизнь в неволе. В тот день поступили новые невольники, среди которых был дикий и буйный ракообразный пришелец. Он не мог примириться со своим пленением и во время работ напал на одного из стражников. Навалившись всем телом на терронгца, он яростно начал размахивать и колотить своими клещами противника. Надзиратель, не ожидавший нападения, рухнул на землю и растерялся. Он бы погиб, если к нему на выручку не пришел бы один из невольников. Им оказался Генри Макензи. Подобрав оружие, потерянное стражником, он выстрелил в бунтаря, и тот повалился, сраженный смертоносным выстрелом. Генри демонстративно положил оружие и, подняв руки вверх, отошел от терронгца. Тот поднялся на ноги, схватил оружие и враждебно огляделся по сторонам. Не заметив вокруг никакой опасности, волосатый охранник усмирил свой гнев и взглянул на спасителя удивленными глазами. Ему был непонятен порыв человека. Столько раз он самолично наказывал этого невольника за медлительность и болтливость. Любой другой на его месте не задумываясь прикончил бы мучителя, однако он не совершил этого. Поступок раба оставался громиле неясным. Стражник кивнул землянину, велев тому вернуться к работе, и тот повиновался. Деяние, казавшееся странным инопланетному существу, было давно просчитанным шагом со стороны землянина. Ему нужно было как-то расположить к себе охранника, завоевать его признательность и войти в доверие. Нападение новоприбывшего раба дало такую прекрасную возможность. Таким образом, первый шаг к осуществлению его планов был сделан. Но Макензи в расчетах не учел одного - реакции заключенных. У погибшего, вернее, убитого ракообразного существа, было четверо товарищей. Узнав личность убийцы, они решили прикончить того. В тот же вечер в пещере, служившей ночлегом, противники окружили Макензи и без лишних объяснений напали на него. Остальные заключенные не стали вмешиваться в эту передрягу. Отступив от них, невольники рассеялись по углам пещеры, расчистив арену для борьбы. Если быть точным, о честной борьбе речь не шла. Все скорее выглядело как покушение. Четверо громадных верзил, с яростью напав на безоружного человека, пустили в ход свои острые клещи. Отважный землянин не желал стать жертвой нечестного боя. Он отбивался кулаками, ногами, закидывал неприятелей камнями, но проку от этого было мало. Свирепых нападающих не могло остановить столь ничтожное сопротивление. Их было больше, они были сильнее, и никакая человеческая сноровка не могла противостоять такому натиску. Один из атакующих ловко замахнулся клещевидной конечностью и, ударив человека по голове, повалил того на землю. Остальные, тотчас окружив землянина, не дали ему подняться на ноги. Своими острыми, как лезвие ножа, клещами они нанесли поверженному глубокие раны. Из многочисленных порезов хлынула алая кровь и обрызгала все кругом. Возможно, эти злобные существа и убили бы Макензи, если бы не охрана, открывшая по агрессорам огонь. Что произошло дальше, Генри не увидел, так как лишился чувств. Когда он очнулся, то обнаружил себя в темном помещении с тусклым красным освещением. Он лежал на чем-то мягком и ровном. Нечто теплое и воздушное обволакивало его тело. Кожа его зудела, и в суставах ломило от боли. В помещении было душно, воздух был пропитан резким и незнакомым запахом каких-то снадобий. Немного придя в себя, Макензи попытался подняться и присесть, но не смог пересилить слабости организма. Приложил руку к ноющей от боли груди и удивился, не обнаружив казематного датчика, окольцовывавшего грудину и шею. Странным ему показалось и то, что он пребывал в одиночестве в этом несуразном по форме помещении. Где он находился и как туда попал, Генри не знал. По его предположению место это больше всего походило на медпункт. Но ради чего терронгцы стали бы лечить его? Сотни тысяч рабов умирали от недугов у надзирателей на глазах, и никого из них рабовладельцы не лечили. Тогда отчего же Макензи удостоился этой чести? Почему его не оставили умирать в пещере, а начали лечить? На этот терзающий разум землянина вопрос ответило появление в комнате одного из стражников. Человек узнал его. Это был тот самый охранник, которого он спас. Теперь ситуация для него прояснилась. Лечение было чем-то вроде благодарности за оказанную помощь - услуга за услугу. Грубый десятифутовый верзила подступил к лежанке и положил громадную волосатую лапищу на грудь больного. Несколько минут он стоял неподвижно. Генри лежал с прикрытыми глазами, не желая выдавать своего пробуждения. Но скрыть это от проницательного терронгца не удалось. Его лапа, несмотря на волосяное покрытие, почувствовала учащенный ритм человеческого сердца. Землянин незаметно приоткрыл веки, украдкой взглянул на громилу и поразился выражению его лица. Обычно суровое и жестокое лицо потеряло свою прежнюю мимику и стало чувствительным и спокойным, вызывало жалость, а не отвращение. Большие и темные глаза не горели больше огнем ненависти и презрения, они источали необычайную проницательность и любопытство. Заметив пробуждение человека, исполин довольно улыбнулся. Генри показалось странным, что этот надзиратель проявил такую заботу по отношению к нему. И это открытие больше испугало землянина, нежели обрадовало. Он подозревал, что помощь эта -нечто вроде платы за спасение жизни терронгца. И он также знал, что по выздоровлении ему опять придется вернуться на работу в глубинную шахту. Эта мысль лишила невольника всякого желания жить.
Стражник ушел и вернулся вскоре с миской еды для больного. Макензи больше не притворялся спящим. Привстав на локтях, он заговорил со своим благодетелем:
- Спасибо за помощь, - указав рукой на перевязанную грудь, он
попытался жестом внести ясность в свои слова. Верзила отчего-то кивнул, как будто поняв слова землянина. Подошел к лежанке и протянул подопечному миску. Тот охотно взял ее, испробовал и был приятно изумлен. Принесенная еда не походила на ту, которой кормили в лагере шахтеров, она была очень сдобной и вкусной. Такое обращение надзирателя удивило его, ведь Макензи привык воспринимать всех охранников как грубейших и бессердечных существ. В тот же день он познал и другие характерные черты жестоких и беспощадных терронгцев. Эт-орс, как назвался попечитель, приходил туда лишь раз в день, приносил еду и осматривал раны человека. Он не владел ни одним из языков, известных землянину, да если бы и знал, то все равно оставался бы таким же молчаливым. Единственное, что Генри удалось узнать от стражника, было его имя. На все его вопросы и попытки наладить связь волосатое существо отвечало угрюмым, молчаливым взглядом. Проведя в обществе землянина всего час, благодетель уходил, оставляя его одного на протяжении дня. Ознакомившись с убранством этой комнаты, узник сделал вывод, что это место не было медпунктом. Оно больше походило на частную лабораторию, обставленную каверзными и замысловатыми приборами. Мысль о том, что это была комната в доме Эт-орса, сразу отпала. В соседних помещениях всегда было тихо, не было слышно ни шагов, ни голоса, ни даже тяжелого дыхания верзилы. Откуда-то издали временами доносилась до слуха многоголосая речь, затем все стихало, и вновь наступала продолжительная тишина. Трудно было выносить одиночество, а еще сложнее свыкнуться с давящей на психику обстановкой. В первые дни из-за слабости в организме Макензи подолгу спал. За годы, прожитые в рабстве, он научился чутко спать, и все из-за страха быть задушенным или съеденным живьем во сне. Сейчас же ему предоставлялась прекрасная возможность отоспаться, не тревожась о собственной жизни, но мысли о будущем не давали ему уснуть. Генри прожил в этой комнате около двух недель, пока окончательно не оправился от болезни. Как только он восстановил свои силы, Эт-орс решил выпустить его. Принеся подопечному еды и дождавшись, пока тот окончит трапезу, надзиратель сделал ему жест, веля следовать за ним. Землянин послушно вышел из комнаты и очутился в таком же полутемном, но более просторном помещении. Здесь было три двери, расположенных в разных уголках помещения. Избрав ту, что располагалась посередине, Эт-орс направился к ней. Прошли через эту дверь, пересекли еще несколько однообразных пустынных комнат и выбрались, наконец, из этого лабиринта помещений. Яркий, необыкновенно белый свет дневного светила ослепил глаза человека. Он зажмурил глаза и прикрыл их ладонью. С тех пор как он попал на Терронг, Генри видел солнечный свет впервые, и это очень обрадовало его. Привыкнув к освещению, поднял глаза к ясному небу и заулыбался, представив себя на миг свободным. Радость землянина не ускользнула от глаз громилы, и, возможно, это обстоятельство подтолкнуло его к следующему шагу. Пройдя по узким улочкам с невысокими домами из тесаного камня, путники добрались до большого многоэтажного здания. Здесь они, немного повременив у входных дверей, вошли внутрь. Охрана, стоящая на посту, удивленно и недобро косилась на Макензи, и было отчего. Еще ни один человек в истории Терронга не вступал в это здание, где располагался верховный совет государства. Эт-орс пересек необъятный вестибюль, залитый дневным светом, и, избрав одну из двенадцати дверей, направился к ней. Жестом он велел спутнику остаться снаружи. Пробыв там около получаса, он вышел обратно к человеку. Лицо у него было радостным и довольным. Зашагал к другой комнате, но в этот раз позволил спутнику пройти с ним. В помещении царил полумрак (нужно сказать, что терронгцам не очень-то нравилось яркое освещение). Тусклое салатово-перламутровое свечение окрашивало обстановку и присутствующих в этот колер. Эт-орс подвел человека к центру помещения, а сам отступил от него назад. Перед Макензи стояли трое терронгцев в непривычных глазу пурпурных мантиях, что было чрезвычайно странно, так как обитатели этой планеты по обыкновению не носили одежды. Пышный серый волосяной покров предохранял их организм от непогоды и ушибов. Поразительным в этих трех терронгцах было и то, что они не носили при себе оружия и никаких других приспособлений из меди, используемых большинством коренного населения. Каждый из стоящих напротив Генри держал в руках разнообразные предметы и одежду. Тот, кто стоял посередине, заговорил. Речь его была выразительной и торжественной, как на официальной встрече. Напыщенность, с которою он держался, дала Макензи понять, что эта церемония была особенно важной и почетной. После длинной и нудной речи спикер шагнул вперед и наградил человека цепью с многочисленными бляхами. Тот, кто стоял по левую руку от него, преподнес человеку шкуру неизвестного пушистого зверя, третий же возложил на его протянутые руки пояс и оружие, используемое надсмотрщиками. Теперь у землянина не осталось сомнения в том, что его приняли в ряды надзирателей рабов. Это посвящение не пришлось молодому человеку по душе. Он желал свободы, а ему навязывали должность истязателя. Одно только было утешительным - он сделал еще один шаг к независимости. Став одним из них, Генри обретал некоторую свободу действий, и в теперешнем своем положении мог хитростью и смекалкой извлечь большую выгоду.
Г л а в а 19
ВОССТАНИЕ
Где единение, там и победа.
С. Публилий
Новообращенного охранника не послали на работу на горнопромышленное предприятие по добыче и переработке полезного ископаемого. Учитывая хрупкое, по мнению терронгцев, телосложение человека, его определили надзирателем на плантации. Терронг, как уже говорилось ранее, была планета с хорошими метеорологическими условиями. Большую часть года здесь стояла стабильная теплая погода - и, естественно, там было развито земледелие. Благодаря труду рабов, удобрениям и специальной агротехнике урожай сельскохозяйственных культур был богатым и круглогодичным. На плантациях выращивали преимущественно бодлуссу, вьющееся растение, плоды которого чемто напоминали виноградные гроздья, только чуть ярче окрасом, более сочные и сладкие. Терронгцы не употребляли воду, а пили лишь сок из лозы бодлуссы. Поэтому выращивание данного растения считалось наиболее важным делом. Макензи устроили надзирателем на плантации бодлуссы. Эта новость обрадовала землянина. Он знал, что его закадычного друга отправили работать на плантации, надеялся отыскать его там и нашел.
- Дисмас!. Дружище, не могу поверить. это ты.это действительно ты,
крепко обнимая Брэстеда, взволнованно говорил Генри.
- О чудо-чудо! Я так рад, что ты жив, Генри! Как хорошо, что тебя
перевели с рудников сюда.. Я слышал, там просто ад. но теперь мы вместе. а вместе мы многого добьемся. - Брэстед даже прослезился от счастья. Тут внезапно Макензи заметил приближающегося к ним надзирателя. Чтобы не выдать себя, Генри грубо оттолкнул от себя друга и, выхватив оружие из кобуры, принялся кричать и бранить его. Дисмас вытаращил глаза и застыл, пораженный поведением друга. Землянин-стражник поднес к боку раба электрошоковое оружие.
- Кричи во все горло! - велел Генри шепотом и нажал на курок. Луч, извергшийся из дула, прошел мимо тела Брэстеда, не причинив ему вреда. Но тот настолько громко завопил, что у терронгского стражника не осталось ни малейшего сомнения в том, что новоиспеченный надсмотрщик совестливо исполнял свой долг и был безжалостен даже к созданиям из своего оптиона. Такой поступок возвысил Макензи в глазах исполина и доказал его преданность. Стражник отдалился от них, и Генри вновь обнял любимого друга.
- Прости, Дисмас, за мою грубость, я никогда бы не сделал этого,
окажись мы в другой обстановке.
- Что происходит, Генри? Почему ты так разодет, и откуда, черт побери,
у тебя взялось это оружие? Собеседник гордо и довольно улыбнулся.
- Нравится тебе мой новый прикид? Избавившись от старых, грязных брюк, он использовал подаренную ему шкуру зверя и выкроил себе юбку и жилет. В своей новой одежде он походил то ли на доисторического гайлендского вождя, то ли на первобытного человека. С шеи его свисала цепь с медными замысловатыми бляхами, а талию опоясывал широкий пояс с кобурой для оружия. Для ног он смастерил самодельные сандалии со шнурками. С длинными волосами и рыжей густой бородой, да еще и в новом наряде, Генри трудно было узнать. - Откуда у тебя все это? - Терронгцы подарили. - Подарили? - не поверил другой собственным ушам. - Но с чего бы это? - За услугу, оказанную одному из них. - Какую такую услугу? - Я спас стражника от напавшего на него раба. - Спас? Как ты мог так поступить? Они ведь чудовища, изверги,
эксплуатируют нас как рабов. - Знаю. - Как же ты в таком случае спас одного из них? - возмутился Дисмас. - Я сделал это для того, чтобы завоевать его доверие. - Нам надо бороться с ними, а не завоевывать их доверие. - Послушай-ка меня, кудрявый еж, мне-то лучше знать, что делать,
изменился Макензи в лице. - Пока ты здесь, собирая цветочки, обдумывал план борьбы, я вкалывал как последний мул на рудниках. Ты думаешь, что я без ума от этих терронгцев? Знай, что я презираю их всей душой, так - как еще никого и никогда не презирал. Не все решает сила, надо иногда и пошевелить мозгами. И единственное, к чему привели меня раздумья во время этих танталовых мучений, это к одной мысли, - если хочешь одолеть врага, сперва с ним надо подружиться. Брэстед, опустив глаза, молча выслушал друга детства.
- Ты прав, без хитрости здесь не обойтись. Генри положил руку ему на плечо.
- Рад, что ты это понял. Итак, отныне мы вместе. И мы обязательно
придумаем, как выбраться отсюда!
- Расскажи-ка подробнее, как же они приняли тебя в охранники? Макензи рассказал товарищу о нападении ракообразных существ, сторонников погибшего, о том, как его лечил спасенный им надсмотрщик и, наконец, поведал о посвящении в стражники. В заключение он заявил, что живет теперь в доме Эт-орса и благодаря тому планирует поднять восстание.
- Не думаю, что Эт-орс пойдет на это, - отрицательно покачал Дисмас
головой.
- А разве я сказал, что он предаст себе подобных? Нет, дружище! Я и
не собираюсь посвящать этого волосатика в свои планы. Просто выужу у него всю необходимую информацию и воспользуюсь ею в мятежных целях.
- И ты предашь его? Подвергнешь Эт-орса смертельной опасности и при
необходимости даже убьешь?
- Да, - холодно ответил генерал-майор. - Я достаточно повидал смертей,
болезней и убожества, и для того, чтобы улететь отсюда, не пожалею никого. Прошло три месяца. Разведчики все еще обдумывали план спасения. Для того, чтобы поднять восстание, требовалось единство сил и намерений. Однако сложно было сплотить всех тружеников в единую группу. Земляне начали пропагандировать свою идею восстания, и постепенно о готовящемся бунте узнали все работники бодлуссовой плантации. Идея мятежа была ясна невольникам, вот только ее методы еще не были разработаны. Поднять бунт без четко выработанного плана действий было бы сверхглупостью. Малейший просчет или неточность могли положить конец надеждам тысяч рабов, поэтому от организаторов этого восстания требовалась предельная осторожность. Сложность планирования мятежа заключалась и в том, что земляне желали одновременно учинить бунт и на горнопромышленном предприятии. А для этого, прежде всего, требовалось наладить с тамошними невольниками связь, что представлялось невозможным. Единственным выходом из сложившейся ситуации было отправить информатора в лагерь шахтеров, выставив его провинившимся на плантационных работах. Для этой цели необходимо было избрать самого бойкого на язык и стойкого раба, который справился бы с возложенной на него задачей. Эту ответственность хотел взять на себя Брэстед, но друг детства наотрез отказался от его предложения. Он знал, что Дисмас не сможет там выжить. Макензи необходимо было найти кандидата с лучшими физическими данными. К концу третьего месяца для сбора урожая бодлуссы из африксовых[96] полей привезли несколько десятков рабов. В числе их оказался один землянин по имени Дункан Робертсон. Появление человека обрадовало разведчиков. Им казалось, что своему земляку они могли довериться всецело. В тот же день Робертсону была открыта идея мятежа. Престарелый землянин тотчас напросился отправиться к шахтерам.
- Но сможете ли вы выдержать столь тяжкие нагрузки? - озабоченно
спросил Макензи.
- Я проработал там более десяти лет, прежде чем меня перевели на
африксовое поле. И поверь мне, сфумато, уж я-то смогу там выжить.
- Превосходно, значит, кандидат у нас есть, осталось только
инсценировать нападение и приговорить вас к наказанию.
- Это будет не сложно сделать, сфумато. Ударь меня и громко во
всеуслышание произнеси слова "куд праи"[97]. Этого будет достаточно, чтобы меня отослали на рудники.
- Может, я сразу крикну волшебные слова, без нанесения побоев? - не
желая поднимать руку на старика, задал тот вопрос.
- Нет, сфумато, без этого не обойтись.
- Что это вы все время повторяете слово "сфумато"? Что это значит?
- Качество, навык, сущность.
- Тогда почему вы так обращаетесь ко мне?
- Потому, что ты и есть сфумато.
- О да! - с усмешкой воскликнул Генри, возведя глаза к небу. Речь старца навела на мысль о его безумии. Обнаружив недееспособность сообщника, Макензи огорчился. Можно ли было возложить столь ответственное задание на плечи безумца? Однако Робертсон оказался единственным, кому можно было доверить это дело. В тот же вечер был осуществлен первый пункт плана действий. Молодой человек, сфокусировав свой удар, заехал кулаком Дункану по лицу, и слабенький старичок шлепнулся на землю. После произнесения терронгского словосочетания к Генри подбежали двое из охранников и, схватив старика, потащили к транспортеру для перевозки рабов.
- Через неделю все будет готово! - крикнул Робертсон, тряся
кулаком, чтобы охранники восприняли его слова как угрозу. Дункана увезли на рудники, и разведчики принялись более активно продумывать план спасения. Как известно, взрывчатые вещества являются одним из важнейших орудий любого освободительного движения. Поэтому для диверсионных операций земляне решили применить мины-ловушки. Взрывы наиважнейших объектов терронгцев, значительные разрушения и потери дезорганизовали бы силы противника. В создавшейся панике легко было свергнуть и захватить власть. Флювит сильнейшее взрывчатое вещество - хранился на складе в лагере шахтеров. Его использовали для подрыва горных массивов и прокладки новых туннелей. Эта взрывчатка могла сыграть значительную роль в проведении диверсионной акции. Но проблема заключалась в том, что добраться до поселения шахтеров и выкрасть из склада необходимое средство атаки было довольно трудно. Как один из охранников, а также поверенное лицо верховного совета, на это дело мог пойти только Генри. Но, при всем доверии к нему, его появление в лагере могло вызвать подозрения. И тогда прощай восстание и надежда на спасение. Необходимо было действовать с предельной осторожностью, тщательно продумывать каждый шаг, чтобы не попасть в капкан недоверия. Макензи решил пустить в ход гибкость языка и хитростью выудить у Эт-орса необходимые ему сведения. За прошедшие месяцы он обучился языку терронгцев. С тех пор как Генри назначили надзирателем, его покровитель начал обращаться с ним как с равным. Эт-орс стал усердно обучать его языку. Это позволило землянину узнать много драгоценной информации о городе, в котором он жил. Он выяснил, что При-тропти был столицей небольшой страны, состоящей из четырнадцати городов меньшего значения и масштаба. На Терронге существовало всего лишь одно государство, которое располагалось в наилучшей местности. Остальные области планеты были климатически непригодны для жилья. Там было слишком жарко, и постоянные засухи уничтожили всю флору. Коренного населения в государстве насчитывалось около двухсот пятидесяти тысяч. В каждом городе проживало около четырнадцати-пятнадцати тысяч, и лишь в столице численность терронгцев была намного больше. Наряду с горнопромышленными предприятиями и плантациями в При-тропти была развита и химико-фармацевтическая отрасль. Терронгцы ревностно следили за своим здоровьем и в случае малейшего недомогания применяли всевозможные лекарственные препараты. В доме у Эторса было множество медицинских аппаратов и других приспособлений. Даже та мини-лаборатория, в которой лечился Макензи, оказалась собственностью его попечителя. В обыденной жизни терронгцы не казались грубыми варварами и злодеями, и лишь в глазах невольников представлялись исчадиями ада. Они были беспощадны к рабам и безразличны к их страданиям. Все это, возможно, было следствием резкого спада рождаемости коренного населения. Образование антагонистической об- щественно-экономической формации способствовало развитию принципов рабовладельческого строя. Возросшая с годами потребность в рабочей силе привела к выработке жестких законов, применяемых к каждому инопланетному существу, попавшему на Терронг. Со временем рабочей силы стало слишком много, и терронгцы перестали обращать внимание на их физическое состояние. Изначально предупреждая различными лекарственными средствами вспышки крибиса и других опасных вирусов, позже рабовладельцы перестали предпринимать лечебнопрофилактические методы, тем самым обрекая невольников на верную гибель.
* * *
- Эт-орс, мне бы так хотелось навестить тебя и. - Макензи умолк,
подыскивая подходящее слово на терронгском.
- И? - не понял его громила.
- И угостить тебя и твоих сослуживцев свежим, отменным
бодлуссовым суслом, - сказал человек первую пришедшую ему на ум отговорку. - Могу ли я поехать в Либери[98]?
- Можешь, - сказал Эт-орс.
- Замечательно! - воскликнул Генри, обрадованный возможностью
поехать на рудники. Тогда на днях я заеду к тебе.
- Почему бы тебе не угостить меня здесь, дома? Разве обязательно
ехать за этим в Либери? Вопрос терронгца застал человека врасплох.
- Потому что дома это будет слишком обычно и скучно. Ведь
дома мы и так каждый день пьем сусло. И, кроме того, мне бы хотелось отблагодарить тебя за гостеприимство и, угостив также твоих товарищей, рассказать о тебе много лестного.
- Ладно, угостить можешь, а вот говорить обо мне не надо.
- Ценю твою скромность, но ты и сам не ведаешь, какой ты
великолепный друг, - Генри выдержал паузу и спросил: - Эт-орс, зачем меня определили в надзиратели? Ведь кроме терронгцев никто не служит в охране. Громила молчал, думая, открыть ему правду или нет, и решился.
- У тебя язык и сердце правителя. Землянин удивленно приподнял бровь.
- Оригинальное определение, и все же не до конца понятное. Эт-орс больше ничего не произнес. Встал с пола, устланного рунистым настилом и отправился в свою мини-лабораторию. Каждый вечер он заходил туда и, приняв какую-то капсулу, возвращался в свою спальню.
- Для чего ты это глотаешь, Эт-орс? - заметив в его руке красную
капсулу, поинтересовался человек.
- Чтобы уснуть.
- Снотворное? И ты полагаешь, я поверю, что эта крохотная капсула
помогает тебе уснуть?
- Это очень сильное лекарство. Одной капсулы хватает, чтобы я тотчас
заснул. Смотри. Левиафан налил в медную чашу бодлуссового сока и запил ею снадобье. Лег на груду шкур, служивших кроватью, и сомкнул веки. Уже спустя минуту землянин услышал ровное дыхание инопланетянина.
- Эврика! - радостно воскликнул Макензи. К нему пришла гениальная
мысль. Утром, расспросив подробно у Эт-орса о снотворном, он узнал, что им пользовались все надзиратели. Оказалось, что терронгцы, несмотря на свой устрашающий внешний вид, были очень чувствительны, и если днем они подвергали мукам невольников, то ночью те же муки отзывались на них самих, истязая их кошмарами. Употребляя донэв (так назывался этот лекарственный препарат), надсмотрщики поддерживали свое психологическое равновесие. Проводив спозаранок терронгца в Либери, Генри проник в его лабораторию и обнаружил там донэв в большом количестве. Это открытие окрылило землянина, теперь его замысел можно было претворить в жизнь. Макензи отправился на плантацию, отыскал друга детства и поведал ему о своем плане.
- Идея-то неплохая, но сможешь ли ты справиться в одиночку? Может,
мне явиться туда вместе с тобой? - предложил Дисмас.
- Нет, твое присутствие может вызвать подозрение. Ты должен будешь
оставаться в укрытии и ждать моего сигнала. - Он объяснил Брэстеду задачу, возложенную на его плечи. - Завтрашнее утро жители При-тропти запомнят на всю жизнь, заключил этими словами Макензи свою речь. День близился к концу. Работы на плантации закончились с заходом солнца. Невольники здесь не трудились допоздна, условия работы для них в отличие от горняков были более гибкими и щадящими. Накормив рабов, надсмотрщики загнали их в эргастулы под открытым небом. На вахте в ту ночь должны были стоять Макензи и еще двое охранников. Как только вся остальная стража разъехалась по домам, Генри прикончил двух часовых и освободил невольников.
- Берите оружие и разделитесь на три группы, - велел руководитель
восстания. На некотором расстоянии от эргастула находилась небольшая пристройка, где хранились арсенал надсмотрщиков и агротехника работников плантации. Наиболее осведомленных о планировке города Генри назначил командующими отрядами. Объяснил, куда им следует идти и что предпринять в том или ином случае. Отряд должен был дожидаться его приезда из Либери, где Макензи надеялся раздобыть взрывчатку. Избрав среди бунтовщиков двоих, которые могли бы справиться с управлением симбусом, транспортом терронгских надсмотрщиков, Генри отправился в дом Эт-орса. Работы на рудниках еще не окончились, и хозяина не было дома. Это обстоятельство дало человеку возможность проникнуть в лабораторию и выкрасть весь имевшийся в наличии донэв. Еще утром размельчив капсулы до порошковидной массы, Генри высыпал все в сосуды, напоминающие формами арибалл[99]. Проделанная утром работа сэкономила ему столь драгоценное время. Он взял снадобье и покинул дом. Вернулся к адептам и передал им несколько сосудов со снотворным порошком, которые следовало всыпать в хранилища бодлуссового сусла, откуда питье по специальной проводке поступало в каждый дом При-тропти. Таким образом, бунтовщики обезвреживали большую часть населения. Чем большее число терронгцев употребит снотворного коктейля, тем меньше будет сопротивляющихся и жертв. Покончив и с этим пунктом плана, мятежники бесшумно рассыпались по всему городу в различных направлениях. Макензи, Брэстед и Флубер поехали на грузовых симбусах в Либери. Флубер гуманоид, чертовски похожий на человека (только вместо зрачков у него было сплошное белое глазное яблоко, в зависимости от его настроения менявшее свой цвет) - в храбрости, дерзости и подхалимстве был абсолютно схож с землянами. Говоря о его месте проживания, необходимо сказать, что этот мятежник был родом из Каллаксии. Да-да, с той самой планеты, на которую были отправлены друзья в качестве послов и куда так и не долетели. В сущности своей каллаксиец был не таким уж монстром, каковыми привыкли считать всех обитателей этой планеты. Очевидно, их чрезмерная агрессивность по отношению к другим расам и стала причиной распространения такого рода характеристики. Флубер был деятелен, энергичен и нетерпелив, что, впрочем, можно заметить и в сынах Адама. Ну, не будем уходить от темы и обратим свое внимание к процессу подготовки восстания на Терронге. Бунтовщики прибыли в Либери около полуночи, в то самое время, когда горняков загоняли в пещеру на ночлег. Брэстед и каллаксиец остановили симбусы в отдалении от лагеря, чтобы остаться незамеченными. Генри поехал в поселение один, сообщники должны были дождаться его сигнала и только потом тронуться в путь. Доехав до лагеря, Макензи наткнулся на охранный пикет. Оказалось, что там о его приезде уже были осведомлены. Эт-орс тем утром предупредил сослуживцев о возможном приезде человека, и его предусмотрительность помогла главарю бунтарей. Разгрузив клепсии[100] и перекинув их через плечо, Генри направился к разожженному костру, вокруг которого сидели надсмотрщики. Завидев приближение Макензи, Эт-орс зашагал к нему навстречу.
- Приветствую тебя, Генри.
- Здорово!
- Позволь я помогу тебе, - увидев, как сгорбилась человеческая фигура
под тяжестью ноши, предложил здоровяк и взял в руки клепсии. Повел землянина в круг и предложил сесть. Подозвал часовых и налил всем бодлуссы. Поднял чашу, чтобы произнести тост.
- За моего прекрасного друга Генри Макензи! Землянин кашлянул и, подняв чашу, сказал ответную речь.
- За моего лучшего друга Эт-орса! Все собравшиеся залпом осушили чаши и. повалились дружно на землю. Доза снотворного была настолько велика, что подействовала мгновенно. Генри, также поднявший чашу и пригубивший ее, остался стоять стоймя. Его чаша была полна, когда тост произносил Эт-орс, однако перед тем, как дополнить свое торжественное восклицание, хитрец умудрился выплеснуть содержимое своей чаши на землю. И откашлялся он лишь затем, чтобы окружавшие не услышали всплеска воды. Трюк удался! Терронгцы спали как мертвые.
- Спокойной ночи, дармоеды! - с презрением в голосе произнес Макензи.
Он прошелся по кругу, собирая оружие охранников, и в конце добрался до Эторса. Протянул руку вниз и вздрогнул, когда лапища гиганта легла на оружие, брошенное на землю. Эт-орс не спал, как все остальные. Обнаружив это, человек попятился назад. Взгляд его уловил небольшую лужицу возле громилы. "Он не пил бодлуссы. понял, что в нее подмешан донэв", - мысль, промелькнувшая в сознании землянина, заставила его схватиться за оружие. Он нацелился и выстрелил в терронгца в тот миг, когда тот решил умертвить своего подопечного. Однако быстрота реакции подвела Эт-орса, и он, сраженный выстрелом человека, грохнулся навзничь. Повернул голову к землянину и при последнем вздохе произнес:
- Кефидо[101]!. Макензи невольно вздрогнул, поняв значение этого слова. Чувство глубокого сожаления и вины пало на его плечи. Он действительно ощутил себя кефидо предателем, коварным злоумышленником, посягнувшим на доверие инопланетного существа. Ведь с ним он был добр, спас, излечил, приютил и даже пристроил его надсмотрщиком и не позволил вернуться к рабской жизни. А он отплатил ему черной монетой, предал и убил. Генри почувствовал себя подлецом высшей масти, неблагодарной земной тварью, вечно стремящейся к никчемной свободе. Однако на мысли и самоуничижение не было времени. Долг перед теми, кто ожидал от него действий, вернул ему прежнюю решимость и активность. Взяв с земли ксеноновую лампу, он поднялся на возвышение и подал условный сигнал своим спутникам. В отдалении показался свет от зажженных фар симбусов. Макензи, поняв, что сигнал его был замечен, не теряя времени, отправился к пещере невольников. Отворил железные ворота и, освещая путь лампой, пробрался внутрь.
- Робертсон, охрана вырублена, выводите всех! - крикнул
предводитель, заметив в толпе седовласого человека.
- Тэба! Тэба! Тэба![102] - воскликнул Дункан, и все остальные дружно
подхватили это слово. Невольники подобно горной реке хлынули из пещеры и рассеялись по округе как неудержимые потоки воды, готовые снести все на своем пути. Первым делом штурмовали арсенальный склад и раздобыли там оружие и взрывчатые вещества, имевшиеся здесь в таком количестве, что хватило бы подорвать все города терронгцев. Извлекли оттуда флювит и приступили к выкладке динамита. После недолгих раздумий решено было подорвать барраж и арсенальный склад. Первый взрыв должен был разрушить ограждение в глубинной шахте и открыть путь подземным водам, которые затопили бы город. Второй же объект следовало подорвать для большего эффекта. Макензи и трое его сподвижников доставили динамит на подъемниках в подземную шахту. Добрались до барража и приступили к закладке флювита. Конфиденты выполняли все быстро и точно.
- Тривиальное дело, раз плюнуть, - отмахнулся Брэстед, перепроверяя уже
проделанную работу.
- Ну, смотри, фармазон, не ошибись. По-моему, получилось немного
аляповато.
- А по мне, так в самый раз, - не согласился Дисмас.
- Ну, если ты у нас профи по пиротехнике, то проблем у нас не будет,
подтрунил Макензи. И, заметив серьезное лицо друга, добавил: - Только прошу, не ударяйся в амбицию, я всего лишь пошутил.
- Столько лет прошло, столько выпало испытаний на твою долю, а ты
нисколько не изменился. Остался все таким же лицедеем, фанфароном и ханжой..
- Достаточно похвал! Да и ты не сменил свой репертуар, - как был
занудой, так и остался им. Давай-ка не будем ссориться по пустякам. Нам надо еще вместе совершить переворот.
- Что ты собираешься делать после того, как мы свергнем власть?
- Устроить выборы, - иронично отозвался Генри. - Не знаю, что я
предприму. Может, наш мудрейший подскажет что-нибудь?
- Не думаю, что мы сможем прийти к какому-то соглашению с терронгцами.
Эти коварные кровопийцы рано или поздно опять примутся за свое.
- Хорошо, если мы сейчас ни к какому выводу не пришли, тогда, пожалуй,
сперва надо устроить взбучку врагам. Что скажешь, дружок, покажем им пальбу и фейерверк? Представляешь, какой переполох вызовет сегодняшний камуфлет?
- В городе будет паника, - задумчиво проговорил Брэстед.
- Вот и прекрасно! Поделом им будет. Столько лет подряд мучили
нас, вот и мы попьем их кровушки. Терронгцы сами своей жестокостью подожгли фитиль, так пускай теперь бомба и взорвет их самих. Мы сделаем великое, не обещая великого, а уж потом..
- Ладно, философ, попридержи-ка лучше детонатор. Дисмас вставил запальный капсюль в шашку динамита и, разматывая детонирующий провод, направился к бремсбергу. Четверо диверсантов сели в подстрид[103] и, подключив механизм, поехали в вышележащую шахту. Достигли подъемника и, разматывая провод, поднялись на поверхность. Динамит установили и в складе с взрывчаткой. Завершив приготовления, бунтовщики оставили в Либери небольшой отряд и тронулись в путь к Притропти. Спустя полчаса симбусы с мятежниками доехали до города. Разделившись на группы, они поехали в разных направлениях. Один из симбусов поехал к химикофармацевтическому предприятию, второй к зданию верховного совета и третий к казарме терронгских вооруженных сил. Они остановились, не доезжая до обозначенных объектов. Невдалеке от проезжей дороги их ожидали мятежники с плантаций бодлуссы. Объединившись, они поехали к своим целям. У каждого отряда наличествовали взрывчатые вещества и оружие, раздобытое в Либери. Первый отряд, подъехав к воротам химико-фармацевтического предприятия, обезвредил охрану и проехал во двор, где на вахте стояло еще энное количество стражников, которых бунтовщики также устранили. Захватчики проникли внутрь здания и установили везде взрывчатку. Однако подрывать предприятие было еще рано. Переворот в городе и взрыв важных объектов должны были последовать только после взрыва в Либери. Одновременная диверсионная акция в разных уголках города непременно обескуражила бы врага. Первый отряд подготовил все к взрыву и, оставив нескольких своих сторонников, уехал из зоны. Они должны были присоединиться к третьему отряду, которому надлежало атаковать казарму. Второму отряду полагалось действовать с предельной осторожностью, ему предстояло проникнуть в здание верховного совета, расположенного в центре города. Руководил этим отрядом сам Макензи. Как одному из надзирателей ему было легче приблизиться к зданию. Остальные дожидались его сигнала из укрытия. Тут снотворное ему не помогло бы, следовало пустить в ход только оружие.
- Доброй вам ночи, друзья.
- Куда ты идешь?
- Мне нужно поговорить с утиями[104].
- Уже поздно. Приходи завтра.
- Но у меня к ним срочное дело, - настаивал землянин.
- Приходи завтра, - грубо повторил громила-стражник.
- А если я покажу вам пропуск, выданный мне утиями, вы пропустите
меня? Вот взгляните: здесь написано, что я могу видеться с ними в любое время дня. Макензи просунул руки за пазуху и, достав оттуда оружие, выстрелил на поражение. Терронгцы, не ожидавшие нападения, упали замертво.
- Ну, что, хорош пропуск? - усмехнулся Генри. Он тихо свистнул, и с переулков повылезали его приверженцы. Проникнув в вестибюль, они прикончили еще троих охранников. Рассыпались по всему зданию и обнаружили нескольких охранников и рядовых работников. Главные утии в это время находились в доме правительства, там, где жил и верховный правитель Терронга. Устранив всех враждебных терронгцев и установив взрывчатку, бунтари оставили трех своих единомышленников и поехали в направлении дома правительства. Тем временем первый и третий отряды, найдя наиболее низкое место в ограде, сумели проникнуть во двор казармы. Там им предстала удивительнейшая картина. Ни на посту, ни во дворе мятежники не смогли обнаружить ни одного терронгца. И всему этому был причиной коктейль бодлуссы. Донэв, просочившись в питьевую проводку, усыпил не только всех горожан, но и воинов в казарме. Заранее просчитанный шаг помог мятежникам беспрепятственно проникнуть на этот стратегически важный объект. Бунтари отыскали оружейный склад и заложили туда пятую по счету бомбу. И опять-таки, возложив эту работу на нескольких мятежников, отряды поехали к дому правительства. Там, как и было запланировано, должны были собраться все мятежники. В отличие от других городских объектов, это здание находилось под строжайшей охраной. Располагалось оно на возвышении, и было построено с большой недоступностью в архитектурном плане. С четырех сторон в каждом из углов высокой ограды возвышались шестиугольные башни. В самом центре двора был возведен дом из тесаного камня (терронгцы применяли для строительства только этот материал). Укрепленный и защищенный со всех сторон, "Аннутий", как именовали это сооружение, был больше похож на тюремную крепость, нежели на жилое строение. Бунтовщики, собравшись у подножия горы, стали обсуждать план осады.
- Чего нам думать? Ведь донэв должен был усыпить их всех, - заявил
Брэстед, побывавший в казарме и увидевший действие бодлуссового коктейля.
- Ошибаешься, молодой человек, жильцы "Аннутия" не используют бодлуссу
из городского хранилища. У них там свои контейнеры с бодлуссовым соком, - не согласился Робертсон. Макензи не знал этого. Однако восстание не должно было сорваться из-за столь незначительного промаха.
- А разве их контейнеры бездонны? - задумчиво спросил Генри скорее
себя, чем окружавших его сторонников.
- Конечно же, нет! - ответил ему Дункан. - Они не употребляют бодлуссу
из хранилища, но ее доставляют туда в специальном транспорте в хопперсах.
- Это замечательная новость! - обрадовался предводитель
мятежников. - Нам надо раздобыть один из них и проникнуть с его помощью внутрь двора, и потом..
- Это же слишком опасно, сфумато.
- Я смеюсь в лицо опасности, дедуся. Был бы я трусом, сидел бы
сейчас в каком-нибудь уютном баре на Земле и клеил бы себе цыпочек. Но если я здесь, да еще и в таком фиговом положении, значит, и выходить из него надо не с помощью трусости, а отваги. Я еду в гаражный парк, кто со мной? Желающих оказалось много, но Макензи выбрал только четверых.
- Послушай-ка, Генри, у нас осталось еще немного флювита, может,
подорвем и автопарк? - спросил Дисмас.
- Зачем?
- Да так, для полного возмездия. Макензи рассмеялся.
- Ну, если у тебя от этого заноза из сердца вон, то давай бомби и
этот вражеский объект.
- Замечательно! Теперь-то они увидят, как связываться с людьми,
со злобной радостью проговорил Брэстед и принялся за изготовление самодельной бомбы. Доехали до гаражного парка. Симбус беспрепятственно пропустили во двор. Сторож не успел опомниться, как стал мишенью бунтарей. Расчистив себе дорогу, ворвавшиеся мятежники приступили к поиску нужного транспорта. Хопперс обнаружить удалось не сразу. Нет, не из-за малых габаритов этого средства передвижения. Он был настолько громадным, что мятежники изначально приняли его за гараж.
- Ну и ну! Как же мы управимся с этой махиной? - оглядывая хопперс,
озадаченно спросил Дисмас.
- Он в десять раз меньше нашего "Сигала". А разве в управлении этой
малюткой у нас когда-нибудь возникали проблемы?
- Никогда! Но ведь то был летательный аппарат, да и фактически бразды
управления находились в руках бортового интеллэйда. А здешняя техника управляется только вручную.
- Хорошо, что у терронгцев две руки, - саркастично подметил Генри
и забрался в кабину хопперса. Осмотрелся и довольно сказал: - Здесь все, как в симбусе.
- Ну, смотри, - с сомнением отозвался Брэстед и также поднялся в
водительскую кабину. Двоим другим сообщникам надлежало остаться в гаражном парке, чтобы в нужный час сровнять это место с землей. Макензи подключил двигатели и передвинул, по его предположению, рычаг управления.
- Вот видишь, все так легко, - хвастливо сказал он. Тут внезапно хопперс рванул, но не назад, где находились ворота, а вперед, и врезался в стену.
- Великолепное мастерство вождения! У меня просто нет слов!
съязвил Брэстед.
- Легко чесать языком. Сам-то, небось, и сдвинуть ее с места не
сможешь.
- Поспорим?
- На что?
- Если выиграю я, - сказал Дисмас, - то по возвращении на Землю ты
помиришься с Гвендолин, а если ты.
- .то ты устроишь мне встречу с моей связисткой Валенсией.
- По рукам, - согласился друг. - Подвинься! Дай место асу.
- Ох-ох, тоже мне ас, - оскалился Генри. Перескочил на сиденье пассажира и с издевательской улыбкой уставился на водителя. Дисмас включил зажигание, передвинул несколько рычагов и вывел хопперс из гаража.
- Ловко, нечего сказать, - сердито проворчал генерал-майор.
- Один-ноль в мою пользу, - с усмешкой сказал водитель и, повысив
скорость хопперса, вывел машину из автопарка. Тяжелый и громадный хопперс поехал по магистрали к дому правительства. Автопарк находился в десяти-пятнадцати минутах езды от "Аннутия".
- Скоро рассвет, - поглядывая на горизонт, заметил Макензи. - Лишь бы
все прошло гладко, - в его голосе появились необычные нотки тревоги. Сообщники в Либери должны были взорвать шахту и склад на рассвете. За этим взрывом поочередно предстояло подорвать и другие заминированные объекты. Во всеобщем переполохе и панике следовало осадить дом правительства и свергнуть власть. Лишь кража хопперса и погром автопарка были новшеством в диверсионной операции. Хопперс остановился у подножия горы и, погрузив в кузов, вместо контейнеров с жизненно важным питьем, мятежников, поехал к главным воротам "Аннутия".
- Как только доедем до ворот, меняемся местами. Невольникам
запрещается управлять транспортом, - предупредил Генри, и водитель понятливо кивнул. Притормозили у ворот, мигом поменялись местами и стали дожидаться дежурного охранника. Громадный волосатый страж, выйдя из своей будки, размеренным шагом приблизился к водителю.
- Кто такой? - подозрительно спросил верзила.
- Генри Макензи, надсмотрщик с плантации бодлуссы.
- Надсмотрщик? - удивился тот. Несмотря на медальон и одежду из шкуры, аргус отнесся к человеку недоверчиво.
- Что везешь?
- Самый лучший, самый свежий и самый бодрящий бодлуссовый сок.
Не какой-нибудь прошлогодний, а из нынешнего урожая. - Генри прикусил язык, заметив, что охранник облизнулся. - Нет-нет, дружок! Это сусло только для утиев и верховного правителя, ваш порцион привезут завтра. Такое предупреждение отбило у терронгца охоту отведать хваленого, свежего сока.
- Хорошо, открой кузов, я проверю, все ли там в порядке. Это заявление заставило землянина вспотеть. Ведь в кузове никакой бодлуссы и в помине не было, только тысячи до зубов вооруженных мятежников. Человек рассмеялся, чтобы снять напряжение.
- Что за подозрения, дружище? Ты не доверяешь своему собрату по
оружию? - обиженно спросил Макензи, пытаясь сбить с толку бдительного стража. Необходимо было мирно въехать во двор. О том, чтобы снести ворота хопперсом, и речи быть не могло. Каким бы огромным ни было это средство передвижения, оно не смогло бы пробить броневые ворота.
- Сказать по правде, я не доверяю таким, как ты, - с презрением в
голосе заявил охранник. Не пойму, с чего это утии избрали тебя надзирателем? Что в тебе такого особого? Генри проклял в душе стоящего напротив и улыбнулся ему самой располагающей улыбкой. Вспомнил внезапно причину своего назначения и раскрыл ее охраннику:
- Избрали они меня потому, что у меня язык и сердце правителя. Землянину показалось, что исполин отшатнулся от этих слов, и если бы волосяной покров не скрывал бы его лица, то можно было сказать с уверенностью, что тот побледнел до неузнаваемости. Однако, несмотря на все странности терронгца, он, больше ни о чем не спрашивая, пошел отворять ворота. Хопперс въехал во двор. В отличие от других объектов тут были десятки стражников. Все они были при оружии и готовы немедленно ринуться в атаку.
- Эй, братья! Не поможете разгрузить контейнеры? Макензи подошел к кузову, нажал на рычаг и, резко подтолкнув дверь вверх, распростерся на земле. Смертоносный огонь, вырвавшийся изнутри хопперса, порешил десятки охранников. Преимущество терронгских орудий было в их бесшумности и молниеносности. Те из пикета, кого не поразил огонь, разбежались веером с криками об осаде и восстании. Кому-то пришло на ум включить сигнал тревоги. Загремели тревожные гудки сиреныи со всех сторон во двор стал стекаться караул дома правительства. Бунтовщики рассыпались по всему двору, занимая наиболее удобные позиции. Предводитель мятежников приказал нескольким из сподвижников охранять ворота, определенную часть борцов оставил разбираться с караулом, а основную массу повел за собой к главному зданию.
- Пора! Пора! Пора! Что же они медлят? - нервничал Макензи, завидев
рассвет. - А что если в Либери возникли проблемы со взрывчаткой? - спросил он своего спутника майора Брэстеда.
- Не должно.
- Если в Либери не будет взрыва, их не будет и в городе. И в таком
случае военные из казармы подоспеют на выручку к здешним караульным. Вот тогда-то прощай надежды на свободу.
- .и на жизнь, - добавил к его словам Дисмас. А тем временем в лагере шахтеров творилось нечто ужасное и непредвиденное. С первыми лучами, как и было запланировано, горнякибунтовщики пустили в ход детонаторы. Однако процесс детонации не произошел и заряд не вызвал взрыва. Все было крайне удивительно. Шахтеры, видавшие и ранее действие флювита, знали, что это было надежное вещество. Оно никогда не давало осечки и всегда действовало наверняка. Предположив, что неполадки, скорее всего, связаны с детонирующим проводом, двое из восставших решили спуститься в шахту. На пути подъемника провод был цел, его защемило под колесами подстрида. Откатив вагончик, они присоединили оборванный провод, и. Взрыв небывалой силы потряс всю шахту. Мощная детонационная волна разбросала ошметки тел бунтарей, и кровь брызнула на стены и вентиляционный штрек. В следующий миг из барража хлынула вода. Быстрая, стремительная и коварная, она пожирала все, что встречала на своем пути.
- Они погибли! Погибли! - панически кричали мятежники, оставшиеся
на поверхности.
- Вода! Вода! Она уже близко! Скорее взрывайте склад! Если вода
проникнет туда, все пропало! Оперативные действия дали результат - и спустя несколько секунд склад, наполненный взрывчаткой, взлетел в воздух. Ударная волна оказалась настолько сильной, что отшвырнула заговорщиков на много ярдов назад. Взрыв этот увидели и в При-тропти. Первыми на сигнал откликнулись бунтовщики на химико-фармацевтическом предприятии. Затем показали себя и остальные участники единого восстания. Череда взрывов подбодрила уже начинавших падать духом мятежников. Она ввергла оборону в панику, и нападающие смогли этим умело воспользоваться. Не выдержав напора мятежников, караульные крепости "Аннутий" сдались. Восставшие вломились в главное здание и, обнаружив там всех сорока утиев, взяли их в плен. Все оказались в числе захваченных, кроме верховного правителя. Увидев осаду и поражение, тот ухитрился через свою спальню пробраться в потайную комнату.
- Он удрал! - вломившись в апартаменты правителя, огорченно крикнул
предводитель мятежников.
- Нет-нет, этого не может быть! Его не видели выходящим отсюда,
возразил Дункан Робертсон.
- Значит, в этой комнате есть потайной ход, - заключил Брэстед. Трое землян и еще пятеро единомышленников принялись прощупывать стены, пол и осматривать потолок.
- Есть! Нашел! - воскликнул Робертсон. Нажал на какой-то рычажок, и часть стены поползла в сторону. Правитель, поняв, что его обнаружили, открыл огонь и поразил шестерых мятежников. Укрывшиеся за стеной разведчики притаились, выжидая выхода правителятирана. Однако тот не собирался выходить, нажал на что-то, и потайная дверь медленно поползла на место. В проходе лежало препятствие - труп одного из бунтарей. Гудр-оф, верховный властелин Терронга, с опаской приблизился к выходу, нагнулся, чтобы убрать тело, и встретился со своей смертью. Завидев выходящего, Макензи немедленно выстрелил, но, спустив курок, сразу же пожалел о содеянном. Вышедший из потайной комнаты оказался не терронгцем, внешне он походил на человека. Меткий выстрел в голову уложил Гудр-офа, и тот испустил дух. Только теперь до Генри дошел смысл слов Эт-орса: "У тебя язык и сердце правителя". Говоря это, он, возможно, имел в виду человеческий облик Гудр-офа. Но каким образом тот стал верховным правителем терронгцев, было для Макензи неведомым. Еще было нечто неясное в этой истории. В плену у терронгцев находились еще двое людей, однако, их отчего-то поселенцы не приняли во внимание. Запутавшись в собственных мыслях и предположениях и пораженный всем увиденным, Генри склонился над телом правителя. Перевернул того на спину, чтобы посмотреть на его лицо, но так и не смог сделать этого. Соприкоснувшись с телом Гудрофа, землянин задергался, будто бы пораженный сильным разрядом тока. Его отшвырнуло назад, и он потерял сознание.
- Генри, Генри. - услышал он откуда-то из темноты знакомый голос. Почувствовал на лице болезненные пощечины и заныл от неприятного ощущения во всем теле. Неохотно приоткрыл глаза и в тусклом белесом тумане разглядел черты Брэстеда. Лицо его выражало тревогу и растерянность.
- Как ты? - помогая другу присесть, заботливо спросил тот.
- Не знаю. я не ощущаю себя. такое чувство, как будто я уже помер. Макензи обхватил обеими руками голову. Острая боль словно дрель сверлила мозг. Охая и проклиная все на свете, он неуверенно поднялся с пола. Осмотрелся вокруг и изумился, не заметив тела Гудр-офа.
- А где же труп правителя?
- Понятия не имею. Как только ты прикоснулся к нему, он исчез.
- Как это исчез? - не понял его Генри.
- Самым обычным образом. просто-напросто испарился.
- Ничего себе чудеса! Мертвец, растворяющийся на глазах. Мистика, да и
только! - Макензи шагнул в сторону. Когда он увидел мертвые тела своих сторонников, его лицо выразило отчаяние и горе.
- Сфу-ма-то. - услышали друзья слабый голос Робертсона. Они полагали, что тот уже мертв. Гудр-оф, стреляя во всех направлениях, попал тому в голову и смертельно ранил.
- Он еще жив, - присев возле старика и приподняв его тело, проговорил
Генри. Взглянул на рану, поднял глаза на друга и печально покачал головой.
- Сфу-ма-то. - вновь простонал умирающий.
- Держись, Робертсон, мы тебе поможем.
- Нет, не надо. я уже отжил свое. когда встретишься со своими.
скажешь, что Дункан Робертсон спас тебе жизнь. - все тише и тише звучал его голос.
- На Земле тебя не забудут.
- .я говорил не о Земле. когда встретишься с родными. скажи, что я
спас тебя.
- Да-да, конечно. обязательно скажу. - не поняв смысла его слов,
попытался Макензи заверить умирающего. Старик, хрипя от боли, сконцентрировал свой взор на глазах Генри.
- С-ф-у-м-а-т-о. - произнес он с последним вздохом. Взгляд его застыл, болезненный хрип стих, и он погрузился в вечный сон.
Г л а в а 20
КАЛЛАКСИЯ
Со смелостью можно все предпринять,
но не все можно сделать.
Наполеон Бонапарт
- .и пусть останутся в памяти собравшихся сегодня подвиги,
свершенные вами во имя свободы и во благо жизни. Пусть каждый из присутствующих здесь расскажет грядущему поколению о вашей жертве и да не сотрет время память о вас в прах. Да пребудет с вами воля и сила Всесущего, - закончил свою речь этими словами майор Брэстед. И поднял факел к телам собратьев по оружию, погибших во время восстания. Жадное и ненасытное пламя вмиг охватило груду останков. Собравшиеся на панихиду, простояв возле памятного и очищающего огня, вскоре разошлись.
- Молодчина! Отличный спич, - похвалил Дисмаса друг детства. - Я был
бы счастлив, если бы ты произнес такую же помпезную речь и на моей панихиде.
- Тебе еще долго жить, - усмехнулся собеседник желанию товарища.
Возможно, ты переживешь и меня.
- Да что ты, я ведь старше тебя.
- Всего на два года.
- На сколько бы ни было, я все равно не хочу пережить тебя.
- Из-за панихиды, что ли?
- Нет, просто, наверное, не смогу вынести твою смерть.
- Ты столько их видывал, одной больше, одной меньше. Какая разница?
отмахнулся Брэстед.
- Большая. До других мне нет дела. Ты ведь знаешь, что ближе тебя у
меня нет никого.
- Есть - Гвендолин.
- Это не то. Женщины в жизни приходят и уходят, а вот настоящие
друзья всегда остаются. Дисмас грустно улыбнулся.
- Знаешь, Генри, раз уж мы друг без друга не можем жить, тогда
давай и помирать вместе, - шутливо заключил друг. - Я вот подумал. полагаю, что и я не смогу вынести твою смерть, так что прости, а панихиды я не поведу.
- Ладно, перескажешь мне все свои сердечные слова при жизни, так хотя
бы я услышу их, иронично подметил другой.
- Мы скоро улетаем, Генри, так ты летишь со мной или нет? - с этим
вопросом к друзьям подошел Флубер.
- Куда это ты летишь? - удивленно глянул Дисмас на товарища.
- Я хочу полететь на Каллаксию, - проговорил Макензи на
английском, чтобы Флубер не смог понять его.
- Зачем?
- Флубер пригласил меня немного погостить у него, - высказал он это
предложение громко и на фебрийском, чтобы инопланетянин услышал его.
- Это опасно. Вспомни, какие идут толки об этой планете. - Дисмас
говорил на одном из языков землян. - Они не то что терронгцы, не берут в рабство, а сразу же казнят.
- Ну, что за глупость. Ты посмотри на этого плешивого, разве он похож
на палача? Фарсер, да и только!
- Ты слишком ему доверяешь.
- Нисколько.
- Я не пойму, с чего это вдруг тебе приспичило лететь туда. У нас есть
дела и поважнее. Надеюсь, ты не забыл про свои обязанности на Земле? Нам еще предстоит отчитаться перед начальством. Макензи велел каллаксийцу подождать его на корабле. Тот ушел, и земляне с большей оживленностью начали обсуждать принятое одним из них решение.
- У нас был уговор с сардерийцами.. Помнишь?
- Это ничего не значит, - не соглашался майор. - Аманат освобождается
от исполнения продиктованного ему условия.
- Так-то оно так, - неохотно подтвердил Генри, - но я все же хочу полететь на Каллаксию.
- Да что ты завел, полечу-полечу... Это же безумие!
- Здесь нет никакого безумия. Я все просчитал. Флубер будет моим
гарантом безопасности.
- Этот сербедар вряд ли защитит тебя при необходимости. У него на
это кишка тонка. И, кроме того, мне кажется, он слишком мелкая сошка на Каллаксии.. Одумайся, Генри, не лети туда. Вернемся на Землю. нас ждут родные.
- Тебя возможно, а меня-то уж точно никто не ждет, - в голосе
собеседника сквозило тоскливое уныние.
- Ты не летишь на Землю из-за Гвен? - догадался Дисмас.
- Да что ты, дело не в ней, - отмахнулся Макензи. - Рано или
поздно, но мне придется встретиться с ней. Но не сейчас. не сейчас.
- А когда же? Прошло уже столько лет, неужели ты все еще держишь на
нее зло?
- Нет, злость прошла, но для того, чтобы вновь свидеться с ней,
мне надо время.
- А разве нельзя переждать это время на родной планете? Неужели
обязательно надо лезть в эту змеиную нору?
- Не преувеличивай, Дисмас. Каллаксийцы не такие уж чудовища. Ведь
Флубер помог нам во время восстания.
- Делал он это исключительно ради себя, а не для кого-то
другого. Полет на Каллаксию самая бредовая идея, что когда-либо приходила тебе в голову.
- Что ж поделаешь, в дурной голове - дурные мысли.
- Твои шуточки не доведут тебя до добра.
- Ну, хватит читать мне мораль! Я сыт по горло твоими
нравоучениями. Я еду - и точка.
- Тогда и я поеду с тобой.
- Нет-нет, ты должен вернуться домой.
- Но как же.
- .и сообщить начальству обо всех наших злоключениях, - говоря это,
Макензи зашагал к ожидавшему его кораблю. - И, кстати, выясни, почему не работают "мистификатор" и спейвот.
- А что же я скажу им про тебя?
- Не знаю, скажи, что полетел по срочному делу. придумай что-нибудь
сам. но ни в коем случае не говори, где именно я нахожусь.
- Почему?
- Так надо, дружище. Я объясню тебе все по приезде.
- Что объяснишь? Есть что-то, чего я не знаю?
- Многое, и в этом истинная причина моей поездки.
- Генри, ты не можешь бросить все и вот так улететь.. Скажи хотя бы,
что ты задумал? еле поспевал за ним друг детства.
- Сейчас я ничего не могу сказать. Узнаешь в свое время. - Генерал
майор добрался до готовящегося к старту судна. Остановился у внешнего шлюза и, крепко обняв Брэстеда, прошел в корабль.
- Береги себя!
- Будь осторожен! - напутствовал его Дисмас и отошел от стартовой
площадки. Двигатели межзвездного корабля "GS - 18" заработали, он медленно поднялся в воздух и, набрав должную высоту и скорость, устремился ввысь. Дисмас Брэстед долетел до Земли на попутном корабле. Следует отметить, что после убийства верховного правителя утии изменили свои взгляды на жизнь и осознали, что живут в государстве с неправильно сложившимся строем. После непродолжительных переговоров они сошлись во мнении с мятежниками и приняли постановление, воспрещающее захват инопланетных созданий в плен и их эксплуатацию. Так рабовладельческому строю на Терронге был положен конец.
* * *
После пятидневного перелета "GS - 18" долетел до системы Веспертилио[105]. Под гравитационной силой этого красного гиганта вращалось тринадцать планет. Каллаксия была второй планетой этой звездной системы. С космических просторов она выглядела зеленовато-голубым шаром, со снежными шапками на полюсах. Каллаксия имела десять спутников различных размеров. Продолжительность суток на данной планете равнялась сорока двум часам, а период обращения вокруг светила приблизительно пяти земным годам. В отличие от Солнца, Веспертилио было холодной звездой, однако на планете, куда летел герой этого романа, было довольно-таки тепло. Горячие озера и активные вулканы подогревали небесное тело и там развился богатый растительный мир. Большую часть Каллаксии занимали маквисы и мангры. Это была богатая флорой и фауной планета. Человекоподобные создания, обитавшие на этой планете, достигли высокого уровня развития. Тем не менее свои достижения они использовали не в праведных целях. У каллаксийцев была дурная репутация. Об их чрезмерной агрессивности и недружелюбии знали чуть ли не все цивилизации в Галактике. Грозный, опасный, вспыльчивый, придирчивый, драчливый и непримиримый именно таким был портрет каллаксийца. Несмотря на враждебное отношение к другим расам они держали довольно теплую связь между собой. Каллаксийцы бережно относились к ресурсам своей планеты. Они не являлись приверженцами урбанизации и не уничтожали растительный и животный мир в целях расширения области своего обитания. Чтобы уберечь природные богатства Каллаксии, ее поселенцы вели демографическую политику и уделяли особое внимание унификации. Предполагается, что именно стремление сохранить окружающую среду в первозданном виде и вынудило эту расу вести захватнический образ жизни. Все войны и интриги велись с целью присвоения чужих природных ресурсов, а также технических новшеств. Охрана экологии своей собственной планеты было главной целью жизни каждого поселенца Каллаксии. "GS - 18" успешно приземлился на космопорте Велании, столицы Нортиса, третьей по величине и значению страны на планете. Всего на Каллаксии существовало четыре государства. Каждое из них являлось независимой державой со своим управителем. Они отличались друг от друга образом правления и архитектурой городов. Между этими государствами никогда не было разногласий и войн. Население планеты жило тихой и размеренной жизнью, едва ли информированное о творящихся бесчинствах своих соплеменников в космических просторах. Многие жители полагали, что новшества в их жизни появляются благодаря умелой торговле, ведущейся между обитателями других планет. Новоприбывший межзвездный корабль окружила техническая служба космопорта. После проведения необходимых дезинфекционных процедур пассажирам разрешили сойти с корабля. Как только Флубер и его новый знакомый высадились на планете, "GS - 18" улетел, чтобы доставить других пассажиров-бунтарей с Терронга на их родные планеты. Появление незнакомца вызвало ажиотаж среди работников космопорта. Эту новость тут же передали в Информационный отдел, который оповестил все остальное население Велании. В столице, как и в других городах Нортиса, было около десяти тысяч жителей. Регулируя воспроизводство населения, раса овелийцев, как именовали себя эти человекоподобные создания, тем не менее не ограничивала себя в масштабах строительных сооружений. Дома, в которых жили горожане, были большими, просторными и изящными с архитектурной точки зрения. Прекрасные строения с красочными фресками поражали своей изысканностью и утонченностью вкуса. Многочисленные изваяния животных и растений, ансамбли статуй в человеческий рост, и неисчислимые звонкие и шумные фонтаны с архитектурно оформленными декоративными сооружениями. И все это было тесно связано с растительным миром, представляя собой единую, неотъемлемую часть природы. Самым грандиозным строением, пожалуй, был дворец монарха. Он размещался в центре города. Все дороги были проложены таким образом, что куда бы ты ни отправился, обязательно прошел бы возле дворца. Как на Земле все дороги ведут в Рим, так же и в Велании они вели к дворцу монарха. Вокруг этого строения не возвышались ограды с бойницами и башнями. Его не охраняло войско вооруженных до зубов солдат. Стража, да и то немногочисленная, водилась только внутри дворца и охраняла не стены, а лишь самого короля. Чудеснейший сад был разбит как в самом дворце, так и за его пределами. Здесь, как и во всем городе, били фонтаны, но с еще более великолепным монументальным оформлением. Флубер и его спутник с Земли, отбыв из космопорта, первоначально отправились к королевскому дворцу. Каллаксийцу не терпелось представить правителю человека, спасшего его от пожизненного рабства. На Велании, как, впрочем, и в других частях планеты, для перемещения не использовали механические устройства. Транспортом служили сэрапии, вьючные упряжные и бесшерстные животные с тремя парами ног, длиною в шесть ярдов, с широкой вытянутой шеей и продолговатой головой. Они были смышлеными, выносливыми и быстрыми. Такой вид транспорта не оказывал вредного воздействия на окружающую среду, а главное - был бесплатным. Путники достигли пункта назначения, спешились, и дворцовые слуги проводили их в тронный зал, где властелин обычно принимал своих вассалов. Внутреннее убранство зала поражало размахом ансамблево-художественного решения. Стены его были увиты розовыми и молочно-белыми цветами, аромат которых было приятно вдыхать. В конце этого совершенно необъятного зала на возвышении находился трон. К нему вели бесчисленные лестницы из черного, гладкого камня, которым был выложен и пол всего помещения. Прохладу сюда приносил звонкий источник, впадавший в небольшой бассейн с бирюзовыми кувшинками. Посетителей заставили прождать более двух часов. Нетерпеливый человек утомился, расхаживая из конца в конец зала. Он укоризненно поглядывал на спутника и уже начал сожалеть о правильности своего решения прилететь на Каллаксию. Устав мерить шагами зал, Генри подошел к звонко журчащему источнику и, зачерпнув немного воды, вымыл лицо. Прохладная вода взбодрила его, но этот поступок повлек за собой необратимые последствия.
- Что ты наделал?! - подбежав к человеку, испуганно взглянул на него
Флубер.
- Ничего особенного, я просто-напросто немного освежил свое лицо.
- Этого нельзя делать здесь, в королевском тронном зале. Пользоваться этой водой запрещено, - страх и ужас выразились на бесцветном лице овелийца. В отдалении послышались шаги, и Флубера отчего-то передернуло. Живо растянув рукав своей одежды, он протер им лицо и густую рыжую бороду землянина.
- Скорее! Бежим к трону! Если нас там не обнаружат, заподозрят, а если
усомнятся, то казнят. Макензи ничего не успел ответить. Ухватив Генри за руку инопланетянин поволок его за собой, но они опоздали. Король и его свита уже прошли в зал. О местонахождении посетителей было тотчас доложено его высочеству, и тот пришел буквально в бешенство. Раздражительность, агрессивность и неприязнь проявлялись в каждом его слове. Король Гектус представился землянину не просто враждебным, но и в некоторой степени сумасшедшим. Одежда правителя, необычайная, пестрая и колоритная цветами, не только была броской, но и смехотворной (так, по крайней мере, показалось пришельцу). Этих ярких одежд на монархе было так много, что Генри, глядя на него, стало не по себе. Ко всему прочему, вместо короны на короле была маска с красочным оперением, по-видимому, служившая символом власти. Такой причудливый внешний вид короля Гектуса заставил человека улыбнуться, и это было ошибкой. Конечно же, правитель понял все и, не желая сносить оскорбление, решил проучить пришельца.
- Науба патро! - громоподобно возгласил король. Флубер встрепенулся от этих слов, отпрянул от землянина и с мольбами обратился к властелину. Значения его слов человек не понял, так как не владел их языком, но по интонации говорящего ему стало ясно, что дела плохи.
- В чем, собственно говоря, дело, Флубер?
- Молчи, Генри, молчи, пока ты все окончательно не испортил.
- А что я такого вообще натворил? - недоумевающе развел тот руками.
Спутник ничего не ответил, и только что-то еще усерднее стал объяснять своему правителю.
- Науба патро! - повторил Гектус таким резким тоном, что отбил у вассала
всякое желание к дальнейшим просьбам.
- Прости, Генри, я сделал все что мог, - обратился к нему Флубер
на фебрийском языке. - Правитель приговорил тебя к смерти.
- Как это к смерти? За что?
- За неуважительное отношение к нему. и за недозволенное прикосновение
к источнику.
- Что за бред! - протестующе вскрикнул Макензи. - Разве изза этого
можно умертвить человека?
- Сожалею, друг, но у нас такие законы.
- Сожалеешь? Законы? - ярость в землянине вскипала буквально с каждым
произнесенным словом. - Мне плевать на ваши законы! Ты ведь говорил, что я буду твоим гостем. все уши мне прожужжал о вашем гостеприимстве.. Расписал все в розовых тонах: великолепные приемы. праздники. пиршества. торжества.. Нес всю эту ахинею столько дней.. И сейчас ты с таким спокойствием говоришь о моей казни?
- Я не виноват.
- Я так просто не сдамся! Пока я жив, меня никто не сможет казнить! Макензи по привычке потянулся к оружию, свисавшему у него на поясе, но не обнаружил его. Вспомнив, что его изъяли при входе во дворец, пришел в бешенство. В отчаянии он ринулся вперед и молниеносно преодолел расстояние от подножья возвышения до трона. Был уже так близко от ненавистной цели и, тем не менее, не успел завершить свой замысел. Личная охрана короля выступила вперед и преградила землянину путь. Но ни их грозный вид, ни оружие не испугали человека. Он попытался обезоружить стражу, но не смог. Каллаксийцы пустили в ход средства защиты и обезвредили чужака.
* * *
Макензи очнулся не скоро. Обнаружил себя в темной сырой камере и пришел в неистовство. Попытался встать на ноги, но из-за слабости в организме не осилил эту задачу. Он был настолько обессилен, что не мог даже пошевелить пальцами рук. Все это показалось ему довольно странным, но, вспомнив последние минуты перед потерей сознания, он верно заключил, что состояние его было последствием контратаки охраны короля. Да-а. положение его было не из лучших. Генри не раз попадал в переделки, но тогда он знал свою участь. А теперь все было иначе. Неопределенность была еще более мучительной, чем мысль о смерти. Генерал-майор был психологически подготовлен к смерти еще во время обучения в Эфкосе. В его работе необходима была готовность к самопожертвованию. Нельзя сказать, что в Эфкосе воспитывали камикадзе, однако при надобности каждый из разведчиков был готов к суициду. Поездка на Каллаксию была для Генри чем-то вроде информационной разведки. Пребывая в рядах надсмотрщиков на Терронге, он не раз слышал от Эт-орса о жестоком нраве правителя Гектуса. Но не характерные черты этой персоны заставляли Макензи полететь на Каллаксию. Нет! Он узнал о подготовке каллаксийцев к войне с Землей. Насколько правдива была эта информация, генерал-майору и предстояло выяснить. Брэстеду он не стал ничего говорить, так как был уверен, что тот непременно навяжется в попутчики. Желая предотвратить его поездку, Макензи сбил того с толку, придумав историю о приглашении Флубера. Собственно говоря, именно с помощью этого овелийца разведчик и рискнул попасть на Каллаксию, выяснить там правдивость этих толков и вернуться на Землю с докладом, а в случае невозможности обратного полета немедленно сообщить об этом в управление. Неполадка в связи была еще одной причиной, по которой Генри пожелал возвращения друга на родную планету. И, тем не менее, он ошибся в расчетах. Обстоятельства сыграли не в его пользу, и он стал жертвой, прежде чем успел что-либо узнать. Король Гектус оказался именно таким, каким его описывал терронгский надсмотрщик, и это огорчило человека. Если первое из предположений оказалось верным, то, возможно, и второе (нарушение каллаксийской армадой космических границ Земли и вторжение ее на планету) тоже было точным. Генерал-майор не думал о себе, его заботила судьба родной планеты и людей, и подобно Курцию[106], он готов был на самопожертвование. Известно было, что агрессивные овелийцы владели наилучшей техникой и крейсерами. Сардерийцы, военно-космический флот которых не уступал земному, были бессильны перед их мощью. Генри знал, что в случае нападения власти Земли попросят помощи у военного совета Галактической Федерации, и те обязательно помогут им. Но прежде чем это произойдет, погибнут сотни тысяч, а может и миллионы мирных жителей Земли. Молодой человек сожалел об одном, - его жертва отныне стала напрасной. Лежа на твердой и холодной казематной лежанке, Макензи обдумывал варианты побега. Но сложно было что-то предпринять, когда тело не подчинялось воле. В кромешной тьме Генри не мог сориентироваться, не знал размеров камеры и расположения двери. Где-то вблизи на пол капала вода, и ее эхо разносилось далеко-далеко. Это позволило человеку определить, что камера его была больших размеров. Временами прохладный порывистый ветер обдувал его со всех сторон. Из этого он сделал три вывода. Первый, что камера находилась в подземелье, второй, что лежанка размещалась в центре помещения, и третий там было два прохода. Третье наблюдение оказалось немаловажным. Если бы его заключение было долгим, то его не стали бы помещать в камеру с двумя дверьми. Логически поступок каллаксийцев можно было объяснить довольно легко. Смертник никогда не выходит через ту дверь, в которую вошел. На казнь его поведут через другой проход. Таким образом, неопределенности не осталось, - ему был вынесен смертный приговор. Пролежав в раздумье несколько часов, Макензи решил, что казнь состоится еще сегодня, а если и не в этот вечер, то обязательно на рассвете. Мысль эта к нему пришла оттого, что кормить, по-видимому, его не собирались. "А что если это и есть их метод казни? Уморить приговоренного голодом?" эта мысль показалась ему самой ужасной. Он предпочитал быструю смерть, нежели долгую и мучительную. Он прошел немало испытаний, однако голод был самым страшным для него. Спустя еще несколько часов землянин больше не думал ни о чем, кроме еды. Закрыв глаза, он представлял себе изысканные, аппетитные и сытные блюда шотландской кухни. Виртуально перепробовав все, что представало ему видением перед глазами, Генри заставил себя поверить тому, что он насытился, отчего острый приступ голода немного притупился. Устав от долгих и нудных мыслей, он сомкнул веки и погрузился в сон. Беспокойно проспав несколько часов и услышав подле себя голоса, Генри вздрогнул и пробудился. Он изумился, обнаружив себя в комнате с белыми стенами. Яркое освещение горело над ним и слепило глаза. Он все так же не мог пошевелиться, однако поверхность лежанки стала мягкой, да и в помещении было намного теплее. У изголовья койки стояли двое мужчин. Они о чем-то оживленно дискутировали, не замечая пробуждения землянина. Наконец решив спорный вопрос, один из них ушел, а другой, приблизившись к койке, опустил ярко освещенную часть капсульного аппарата вниз и заключил в нем Генри. Свечение стало нестерпимым, и человек сильно зажмурил глаза. Свет поменял свой колер и, приняв розовый оттенок, начал медленно потухать. Крышка капсулы поднялась, и свет принял оптимальную яркость. Землянин открыл глаза и разглядел над собой силуэт мужчины. Белая облегающая одежда необычайно сочеталась с его пестрыми волосами. Лицо у него было задумчивым и серьезным, а склера глаз окрашена в желтый цвет. Макензи, проведя определенное время в обществе Флубера, знал, что желтый цвет глаз овелийцев означал задумчивость. После недолгих раздумий незнакомец сказал:
- Вставай и следуй за мной. Генри повиновался. Тело его обрело подвижность, и он без труда поднялся на ноги. Голова больше не болела, мышцы были расслаблены, он чувствовал себя как заново рожденный. И это обстоятельство показалось ему странным. Вместо того чтобы предать его в руки палача, овелийцы отчего-то провели над ним целительную процедуру. "Возможно, они пожелали, чтобы я самостоятельно отправился на место казни? - подумал Макензи. - А может, они передумали казнить меня? Нет, в это верится с трудом. Наверняка эти злодеи задумали нечто коварное и унизительное... Какая теперь разница?. Одно хорошо, что хуже быть не может!" Противореча своим собственным догадкам, Макензи неотступно следовал за инопланетянином. Они вышли из комнаты и, пройдя несколько помещений, обставленных разнообразной медицинской техникой, выбрались в широкий коридор с расписными стенами. У дверей их ожидали четверо овелийцев в форме. Вооруженные длинными орудиями в виде шеста (каким был обезврежен буйный землянин), они дожидались их прихода. Перекинувшись несколькими словами на родном языке, овелиец с пестрыми волосами вернулся обратно, оставив землянина с охранниками. Те, не утруждая себя объяснениями, велели следовать за ними. Пройдя по нескончаемым коридорам и полупустым помещениям, они достигли покоев королевы. В том, что они принадлежали верховной правительнице, не было ни малейшего сомнения, уж очень они были красочными, яркими и полны всякого рода чудес. В одной из комнат их встретили юные девушки в красочных цветных одеждах и с тиарами на голове. Молодой землянин удивился, когда охранники, оставив его на попечение местных красавиц, покинули помещение. Одна из девушек подвела его к теплому бурлящему бассейну с изумрудной водой. И только теперь Генри понял, что казнь его по необъяснимым причинам отменили. Двое овелиек раздели его, омыли и умастили различными благоуханными мазями. Все это они исполняли с большим усердием, не давая воли языку. После того как землянина подстригли и побрили, оставив, на старый манер, тоненькие усики с бородкой, пришелец заметно преобразился. Новая одежда, белый жилет, кюлоты того же цвета и сандалии с ремешками на мягкой, эластичной подошве подошли ему как раз впору. Закончив все приготовления, одна из девушек позвала стражников, которые все это время ожидали за дверью. "Сейчас состоится встреча с хозяйкой этого дворца", - верно предположил человек. Стражники обступили землянина с четырех сторон и повели его к королеве Ариаде. Пройдя несколько комнат, они вошли в прекраснейший зал, похожий на ботанический сад. Чудеснейшие клумбы цветов невероятных окрасов и размеров, деревья с широченными листьями и тоненькими стволами и ветвями, и множество разнообразнейшей, неземной растительности. Вьющееся растение аметистового цвета, разросшись до самого потолка, полностью покрыло свод и придало залу голубовато-фиолетовый оттенок. Из самой отдаленной стены этого громадного зала выступала гигантская голова невиданного животного, выбрасывающая из пасти широкой струей ультрамариновую воду, которая впадала в бассейн, занимающий одну четверть всей площади помещения. Одна из стен в зале отсутствовала. Неисчислимые лестницы вели в сад, утопающий в насыщенных лучах солнца. Дневной свет также освещал и зал. Стражники подвели землянина к бассейну. В зале кроме них никого больше не было. "Зачем же мы сюда пришли? - задумался Макензи. - Может, они собираются потопить меня как щенка в этом водоеме? Возможно, и мыли-то они меня затем, чтобы не загрязнять их экологически чистую воду", - иронично подметил он про себя. Однако мысль о потоплении улетучилась, как только вода в бассейне всколыхнулась и со дна поднялся продолговатый синий пузырь. Постепенно он сменил окрас, стал малахитовым и беззвучно лопнул. Пассажиры сошли из скитиса[107] на берег и зашагали к землянину и стражникам. Шествие составляли одни только представительницы прекрасного пола, и возглавляла его белокурая женщина с царственной походкой. Одежды ее отличались от платьев других изяществом, сочностью красок и оригинальностью. Да и наружность ее была столь привлекательной, что сразу бросалась в глаза. Утонченные черты лица и циприновые глаза удивительно сочетались с бело-молочной кожей. Стройную фигуру едва прикрывала полупрозрачная одежда, но белоснежная накидка искусно скрывала все прелести. Голову королевской особы венчала корона из морских кораллов, необычайно переливающихся всевозможными оттенками цветов. Королева Ариада остановилась в нескольких шагах от землянина. Она оценивающе взглянула на него и довольно улыбнулась (вероятно, наружность Макензи понравилась ей).
- Добро пожаловать на Каллаксию, - произнесла королева мягким и
благозвучным голосом. Эти слова заставили молодого человека улыбнуться.
- Разве я сказала что-то смешное? - сердито спросила она.
- Нет, ваше высочество, - учтиво поклонившись, ответил пришелец. - Ваше
приветствие было чрезвычайно вежливым, в отличие от приема, устроенного вашим дражайшим супругом. - Ах, это. - протянула та. - Должна признаться, что у него жестокий
нрав. - Настолько, чтобы без суда и следствия казнить гостя-пришельца?
- Это его право.
- Конечно! Он властелин и может сделать, что душе угодно. Казнить
или помиловать, чествовать или погубить, все во власти нашего почтеннейшего короля Гектуса, - в голосе говорящего почувствовался укор.
- Я понимаю вас, - ничуть не сердясь на тон человека, поддержала
его королева. - С Гектусом всегда сложно поладить, я не говорю уже о том, чтобы понравиться ему и сдружиться с ним. Но вам повезло, что у вас на Каллаксии такой влиятельный заступник. Макензи изумленно приподнял бровь.
- Я говорю о Флубере, - пояснила Ариада. - Это он похлопотал о вас.
- Значит, своей свободой я обязан ему?
- Да, и мне, - уточнила с улыбкой правительница. - Но вам не стоит
считать себя моим должником. Я сделала это не ради вас, а из расположения к Флуберу.
- Благодарю за откровение.
- Раз мы все уяснили и между нами, полагаю, не осталось недомолвок,
теперь можно и познакомить вас с гостеприимством каллаксийцев. Надеюсь, вы не откажетесь пообедать со мной? - Она была более чем вежлива.
- С огромным удовольствием, - охотно согласился Генри. Королева сделала жест рукой, и стражники удалились из зала, следом за ними ушли и несколько девушек из свиты королевы. Остались только те, кто должны были прислуживать за столом, накрытым в отдаленном и уединенном уголке этого же ботанического сада. Стол был полон яствами, горячими и холодными блюдами, свежими и сушеными плодами. Генри сделал вывод, что каллаксийцы были вегетарианцами, потому что в меню входили только блюда, приготовленные из овощей и фруктов. Хозяйка и гость расположились напротив друг друга за овальным столом. В Макензи проснулся волчий аппетит и в первую половину обеда он практически не произнес ни слова, отвечал на вопросы коротко - "ага", "да" и "нет". Но потом, насытившись сполна, он оживил беседу настолько, что королеву больше не интересовала трапеза.
- Вы всегда такой забавный? - смеясь над очередной шуткой
землянина, спросила правительница.
- Нет, только когда сыт. Такой ответ еще больше рассмешил собеседницу.
- В таком случае я повелеваю вам никогда не оставаться голодным.
- Никогда - понятие растяжимое.
- До конца ваших дней. Уточнение, сделанное Ариадой, не понравилось молодому человеку.
- Я так понимаю, обратно на Землю мне путь воспрещен?
- Сожалею, но покинуть планету без ведома и разрешения Гектуса
невозможно, - в голосе ее, в отличие от произнесенных слов, не было ни малейшего сожаления. Лицо пришельца заметно помрачнело.
- Не огорчайтесь, Генри. Поверьте мне, не такая уж это трагедия,
поселиться на Каллаксии. Здесь прекрасные фауна и флора, великолепный дворец и столько верноподданных.
- Все это ваше, а не мое, - пребывая в кручине чувств, подметил
человек.
- Да, это правда, но у вас будет почетная должность.
- .шута, - закончил фразу королевы землянин. - Признаюсь, этого
почета я меньше всего ожидал.
- Нет-нет, что вы, - отмахнулась королева. - Шуты бывают у королей, я
же хочу, чтобы вы стали для меня. стали. - призадумалась она, подбирая подходящее слово.
- Фаворитом, - подсказал Макензи на английском языке.
- Вот-вот, точно не знаю, что это слово значит, но звучит неплохо.
Решено - отныне вы будете моим фаворитом, или моей правой рукой, что, по-моему, должно значить одно и то же. "Неплохое начало, - подумал Генри. - По крайней мере, быть фаворитом красавицы королевы куда лучше, чем пойти на плаху". Такое стечение обстоятельств немного успокоило огорченного землянина. Надежда на спасение не угасла, она просто временно убавила свое яркое сияние. Привилегия, данная ему правительницей, предоставляла некоторую вольность, а свобода действий, пусть даже и ограниченная, могла сыграть на руку. Выпутавшись из сети смерти, Макензи вспомнил о первоначальной причине, приведшей его на эту планету. Став фаворитом, он не собирался отказываться от своих уставов и забыть о Земле. Пользуясь своим положением, он мог узнать, насколько правдивы слухи о враждебном отношении Каллаксии к Земле и о планах правительственных лиц. Но на первых порах открыто расспрашивать об этом было бы небезопасно. Сначала надлежало завоевать их внимание, доверие и расположение и уж потом приступить к расследованию. Лицемерие было наивысшим достижением Генри. Можно сказать, что он набил на этом руку и стал профессионалом данного дела. Порой он даже сам дивился собственной безграничной лживости и притворству. Осуждал себя за неискренность, но, поразмыслив, довольно быстро мирился со своим фарисейством. В конце концов, и ложь хороша, если она приносит пользу. Минула неделя, на протяжении которой человек успешно вовлекал королеву в сети собственного лицедейства. Ариада, ничего не подозревая, все больше и больше проникалась к нему доверием. Генри умело развлекал королеву, саркастически подмечая недостатки всех окружавших ее подданных. Это занятие забавляло правительницу, и спустя уже неделю она не могла представить свою жизнь без землянина. Такое отношение Ариады было только на руку молодому человеку. Играя на ее благосклонности, он мог бы многого добиться от нее. Однако ж к делам государственной важности он по-прежнему не имел доступа. Он долго думал, ломал голову над этой неразрешимой проблемой, и пришел к выводу, что нехорошо играет роль фаворита. "Что нужно для того, чтобы полностью завоевать доверие королевы? - сидя в своей небольшой комнатушке, раздумывал Макензи. - Прежде всего, королева эта такая же женщина, как и все остальные.. Нет, наверное, все же не как остальные, а наделенная властью. Хорошо, что нужно сделать, чтобы завоевать расположение женщины с властью? - поставил он по-другому вопрос. - Женщина с властью или без, она и есть женщина. А всякая женщина нуждается, прежде всего, в чувствах. в пылких чувствах.. Так-так, выходит, что королеве нужно испытать пылкие чувства, - приближался он к разгадке. - Ну, а при чем тут тогда расположение и доверие?.
- Какой же ты болван! - воскликнул он вслух, укоряя себя в
недогадливости. - Конечно же! Если хочешь войти в доверие женщины, стань ее любовником! - торжественно сказал он, словно выведя новый закон жизни. "Да, но ведь стать любовником земной стервы еще куда ни шло, - с сомнением задумался он, - а в данном случае придется иметь дело с каллаксийской мегерой.. но она отнюдь не мегера, - опроверг он свое же сравнение. - Она не такая уж дурнушка, да что там дурнушка, просто красавица!" - поправил он себя.
- Тогда в чем же проблема? - не понимая собственной нерешительности,
спросил он себя. - Трусишь? Никакой трусости! Я, генерал-майор информационно-криминальной разведки Галактической службы безопасности, удостоившийся высшей награды за доблесть, стану трусить из-за какой-то полуголой вертихвостки? Мне ли бояться этой правительницы враждебной расы? Нет, нет и нет! Здесь вопрос поставлен по-другому. Если я не смогу охмурить ее, значит я не мужчина!
Г л а в а 21
ЛЮБОВНИЦА
Можно встретить женщину, не имевшую
любовников, но трудно встретить женщину,
имевшую только одного любовника.
Ф. Ларошфуко
- Ваше высочество, что отличает умного человека от глупого?
спросил Генри, присев на край огромной ванны с цветочным настоем, в котором, расслабившись, лежала королева Ариада. Веки ее были сомкнуты, она наслаждалась мягкой и освежительной водой в приятном обществе.
- Я недостаточно знаю людей, поэтому могу ошибиться в своем
предположении.
- Они почти такие же, как и овелийцы, вы не ошибетесь. Ну, что
отличает умного человека от глупого?
- М-м-м, - задумалась Ариада, - внешний вид, наверное.
- Нет.
- Положение в обществе?
- Не-а.
- Богатство?
- Н-е-т.
- А, знаю, количество друзей?
- Близко.
- Родственников?
- Не совсем.
- Подчиненных?
- Холодно.
- Наверно, извилины в мозгу, - нетерпеливо заключила королева, и
собеседник рассмеялся.
- Ну-у, извилины в мозгу, это же совсем просто. Здесь нужен
философский подход.
- Так подойди к этой своей философии сам. Ты утомил меня своим
вопросом.
- Ладно, если вы не смогли угадать, я сам скажу. Ариада открыла глаза и с любопытством посмотрела на говорящего.
- Количество врагов.
- Что за вздор! - фыркнула королева и вновь смежила веки.
- Почему это вздор? - обиженно спросил Генри.
- Это логически неверное рассуждение. При чем тут умный, глупый и
враг?
- А-а, вот здесь-то и кроется истина. Если человек глуп, у него нет
врагов. Умному все завидуют и его ненавидят за светлую голову. Чем разумнее человек, тем больше у него врагов.
- В таком случае, будь я из рода человеческого, я предпочла бы
быть глупой, - сделала правительница для себя вывод. - Я не смогла бы стерпеть презрения окружающих. Макензи весело расхохотался.
- Ну, почему же сразу становиться глупым. Умный знает, как
отгородиться от завистников и врагов.
- И как же?
- Он притворяется глупцом. На этот раз рассмеялась правительница.
- Знаешь, Генри, мне кажется, ты чрезмерно умный.
- Хотите сказать, что я выгляжу уникальным глупцом?
- Нет-нет, я не играю словами, как это делаешь ты. А говорю лишь то,
что думаю.
- А зря, играть - это так забавно! Ваше величество, много ли вы
знаете игр?
- Ни одной! Я королева и должна заниматься более важными делами,
нежели проводить свой досуг в играх.
- У нас на Земле есть игры различного свойства, развлекательные,
занимательные и любовные.
- Две первые я могу себе представить. Что же представляет собой
третья? Макензи возликовал в душе, поняв, что настало время пойти в амурную атаку. За прошедший месяц он ни разу не видел, чтобы Гектус посетил покои своей супруги. Либо у него было столько наложниц, что он не мог никак уделить время своей законной жене, либо у этих каллаксийцев и вовсе не существовало эротической связи. Генри как-то слышал о фригидности здешних красоток. В памяти также жили толки о том, что эта раса размножается совсем иным, не схожим с общепринятым, земным способом. Оказавшись на планете, о жителях которой ходило столько слухов, он сделал для себя вывод, что кроме всего прочего услышанного, тамошние мужчины были полнейшими олухами. Интерес, проявленный королевой к так называемым любовным играм, предоставлял землянину возможность выступить в роли преемника Эрота и обучить красавицу науке любви и страсти.
ТЕЛЕГРАМКанал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками
Книжный Вестник
Бот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)
Поиск книг
Свежие любовные романы в удобных форматах
Любовные романы
О психологии, саморазвитии и личностном росте
Саморазвитие
Детективы и триллеры, все новинки
Детективы
Фантастика и фэнтези, все новинки
Фантастика
Отборные классические книги
Классика
ВКОНТАКТЕБиблиотека с любовными романами, которая наверняка придётся по вкусу женской части аудитории
Любовные романы
Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров
Фантастика
Самые популярные книги в формате фб2
Топ фб2
книги