Сердце Дракона. Четырнадцатый Том. Часть 2

Глава 1292

Подземный лабиринт выглядел так, как и должно было выглядеть древнее место упокоения бога. А именно — высокий потолок. От пола, до своды пролегало примерно с десяток метров пространства. Причем чем выше, тем более отчетливо было видно, что под сводом струится мрак.

И это не была какая-то высокопарная метафора. Нет, действительно, над головами редких визитеров этого таинственного места протекала река из жидкой тьмы.

Хаджар вглядывался в неё и видел свое отражение. Будто он сам стоял сверху и смотрел на…

— Не надо, — Абрахам качнул его за плечо и Хаджар, очнувшись, помотал головой. — не всматривайся во тьму, чужак. Иначе она заберет тебя в себя, и мы уже не сможем ничем помочь.

Что именно Шенси хотел этим сказал, Хаджар не знал, но и проверять не очень стремился.

Что до пола и стен, то они были выложены зеленым булыжником. Именно булыжником. Вытащенными из рек и болот камнями, которые обработали до состояния, когда их можно было уложить в едином сооружении, но не более того.

Кстати, возможно именно поэтому, из-за происхождения камней и создавалось впечатление, что стены и пол мокрые. А может так оно и было на самом деле.

Хаджар уже успел на собственной шкуре понять, что значила фраза “там все нереально”. Лабиринт, как уже начал понимать Хаджар, представлял собой одну огромную ловушку, наполненную какой-то ментальной техникой.

И если ты ударишь по этой технике (а может и магии) своей энергией, то лишь дашь последней силы. А именно — превратишь свой иллюзорный кошмар в реальность.

На словах избежать участи будь уничтоженным собственным страхом довольно легко, но вот на деле… не каждому дано легко и без последствий для себя побороть те тени, что терзают душу.

Никаких узоров, фресок или изображений нигде видно не было. Просто огромный коридор, в глубине которого виднелось разветвление.

Внешне — самый тривиальный лабиринт, который только можно отыскать. Но на деле…

— Кто такая Елена? — спросила Тенед.

Она выглядела обеспокоенной. Не прозвучавшим именем, разумеется, а состоянием Хаджара. Но оно и понятно — от него напрямую зависела не только жизнь принцессы, но и благополучный исход всего посольства Рубина и Дракона. А регион Белого Дракона находился не в том состоянии, чтобы позволить себе политический конфликт с гномами, поставлявшим лучшие оружие и броню.

Только не когда Алый Феникс был настроен максимально решительно.

Бесконечная война в бесконечном мире.

Поэтично…

Старина Эйнен оценил бы…

— Это очень старая история, моя госпожа, — ответил Хаджар.

Тенед понимающе кивнула.

— Необычное имя, — протянула она. — никогда такого не слышала и не видела в хрониках и легендах.

— Это имя из очень далекой страны, — Хаджар, все же, посмотрел на потолок. Там он увидел огни каменного города. Города, в который он, когда-то, был влюблен безответной любви того, кто так и не смог прогуляться по вожделенным улицам и проспектам. — Очень далекой…

— Расскажешь про неё? — попросила Тенед. — я, признаться, не так много путешествовала в своей жизни. А путь нам, судя по всему, предстоит не близкий. За разговором время пройдет быстрее.

Хаджару стоило было бы отказать. Сказать, что для таких разговоров подземный лабиринт мертвого бога не лучшее место, а время… Для этих историй время вообще никогда не бывает подходящим. Но, почему-то, Хаджар, все же, согласился.

— Это северный город, моя госпожа, — начал свой рассказ Хаджар. — он построен на берегу черной реки, которую люди нарядили в гранит.

— Нарядили реку в гранит? — удивилась Тенед. — Простые смертные? Но зачем?

Хаджар уже хотел ответить, но так и не нашелся, что сказать. Он просто не знал ответа.

— Наверное, им нужно было это сделать, — пожал плечами.

— И как же они этого добились? — принцессе сложно было представить простых смертных, которые смогли бы справиться с такой задачей.

— Ценой многих жизней, моя госпожа. Очень многих…

Тенед на какое-то время замолчала. Они так и шли, по щиколотку утопая то ли в настоящей, то ли в иллюзорной воде, укрывшей пол лабиринта.

— Погибли, потому что надо… знаешь, Хаджар, мне кажется, та страна не очень отличается от нашей.

Теперь уже замолчал сам Хаджар. А затем коротко ответил:

— Да, не отличается…

— Расскажи мне еще.

И Хаджар начал свой рассказ. Рассказ о мире, в котором так и не успел пожить, но который до сих пор, порой, вспоминал. И, самое странное, почему-то никогда прежде и ни с кем не делился этими воспоминаниями.

Даже с Аркем…

Нет, он не должен позволять себе вспоминать её имя. Только не в этом месте.

Хаджар стоял над ледяным гробом. Внутри, на подушках из снега и зимы, лежала черноволосая, белокожая красавица. Изящные ладони сложены на пышной, но крепкой и упругой груди. Тонкую талию и стройные ноги не смогло скрыть простенькое рукодельное платье.

Хаджар положил ладонь на крышку гроба.

Он не успел… опоздал… и появись он всего на несколько минут раньше, то…

— Значит вот каков ты, Безумный Генерал, — она открыла свои зеленые глаза. И мертвенные, бледно-розовые губы, зашевелились срываясь с лица лоскуты замершей кожи. — Уже нашел себе другую. Получше, да?

Хаджар молчал.

Это была лишь иллюзия. Наваждение, созданное лабиринтом и не более того. Аркемейя находилась так далеко, что до неё не дотянуться никому из смертных и бессмертных.

Хельмер позаботился об этом. И это было единственным, за что Хаджар был благодарен Повелителю Кошмаров.

— Ты предал меня, Безумный Генерал, — произнесла стремительно леденеющая мумия, в которой уже с трудом угадывались черты прекрасной полукровки. — Как предал её… как предаешь каждого, кто по глупости или наивности следует за тобой. Ты предатель, Безумный Генерал. Без чести. Без долга. Жалкий предатель…

— Я вернусь за тобой, — произнес Хаджар. — а пока, спи спокойно.

Он развернулся и сделал шаг вперед. Или назад.

Он не знал.

Просто шагнул.

— Проклятье! Да не стой же ты столбом, чужак!

Хаджар приходил в себя так, как если бы потерял сознание. С трудом выныривал из тьмы. Звуки медленно пробивались через мглу, застилавшую взгляд. А когда Хаджар окончательно пришел в себя, то увидел одну из самых странных картин в своей жизни.

И, одновременно с этим, одну из самых жутких.