Сердце Дракона. Двенадцатый Том. Часть 2

Глава 1111

Глава 1111

Стоящий в первом ряду ласканский рядовой смотрел на то, как на скалистый холм поднималась волна синего металла. Как расплавленное летнее небо, ощеренное смертельными клыками летучих монстров.

Когтями воронов рассекали синеву бастарды идущих в первых рядах щитоносцев. Позади них орлиными когтями свистели широкие палаши второго ряда.

Что же до последних шеренг, идущих с двуручными, исполинскими клинками, то они казались чем-то невероятным. Явившимся из таких темных глубин реальности, о которых рядовой старался не думать.

Облаченные в полные доспехи, превращавшие нормальных мужчин и женщин в железные самоходные башни. Но, в то же время, их доспехи не казались громоздкими.

Скорее легкими и почти невесомыми. А шлемы вовсе не выглядели коробками из металла. Покатые, похожие на обласканные волнами камни гальки, собранные сразу после шторма.

Это зрелище — вид поднимающейся на скалистый холм армии Лунного Ручья, облаченной в синие доспехи, с развевающимися за спинами белыми плащами, держащими в руках черные мечи и щиты, одновременного завораживало и заставляло сердце пропускать удар.

Кто не слышал за три года активной войны между Ласканом и Дарнассом об армии Лунного Ручья и её генерале — Безумном Генерале. Ученика самого Великого Мечника Оруна.

О Хаджаре Дархане.

Единственном адепте, на все Семь Империй, кто был равен по силе Великим Героям, некоторых их них даже превосходил, но при этом все равно не получил столь высокого титула.

Ходили слухи, что незадолго после тог, как Лунный Ручей выступил на западный фронт, то их генерала вызвали в Даанатан, столицу Дарнаса, чтобы тот прошел испытание на звание, но все закончилось тем, что две тысячи легионеров, все от стадии Повелителя, цвет армии Дарнаса. Под руководством двух Великих Героев этого самого Дарнаса.

Так вот вся эта махина так и не смогла доставить Хаджара Дархана в столицу. Более того — те два Великих Героя, по слухам, были повержены Безумным Генералом.

Барды пели, что ему хватило всего трех ударов своего легендарного “Синего Клинка”, чтобы одолеть их обоих. И от каждого из этих ударов дрожало небо, раскалывалась земля, сгорал воздух и люди падали без сознания.

Две тысячи Повелителей и два Великих Героя были повержены всего одним человеком.

Тем, который сейчас стоял во главе этой армии. Высокий, плечистый молодой мужчина.

Он единственный из всех не носил брони. Вместо неё на ветру свободно развевались одежды из синей ткани, по поверхности которых плыли белы облака. Позади них скрывались сверкающие в ночи звезды.

Длинные, черные волосы, мрачнее безлунной бездны, были стянуты в хвост. В них звенели фенечки пустынных бедуинов и качались три белых орочьих пера.

— Дарнасское отродье, — процедил стоявший рядом, среднего возраста воин. — орочья подстилка!

Рядовой понимал причину такого гнева. Три года и несколько месяцев тому назад орочья орда пришла на западные границы Ласкана.

Она разоряла, сжигала деревни, поселки и даже небольшие города. Уводила людей в полон, силой брала женщин, из-за чего пошли слухи о том, что в отдаленных регионах теперь можно купить в рабство смеска — сына орка и человеческой женщины.

Целый год Ласкан был вынужден вести войну на два фронта. А после этого, когда в столице поняли, что с Орками не получится воевать как с цивилизованной армией, то на них объявили натуральную охоту.

Любой, кто принесет орочье сердце в пункт приема, получал монет по весу этого самого золота.

Меньше, чем за полгода, орки, пришедшие в Ласкан, были поголовно истреблены.

Барды пели, что их вождь, огромный орк, умер стоя на целой горе из тех, кто пришел за его сердцем. Он унес с собой на поля вечной охоты тысячи душ, но, израненный, изрезанный, истыканный стрелами, пал под натиском тех, кто желал обрести слава “победителя вождя орков”.

— Эти звери забрали с собой жену моего брата, — продолжил цедить солдат, стоявший рядом. — они сотворили с ней такое… такое… Когда её вернули из ямы для рабов, то она походила на собственный призрак. Через четыре дня она… она…

— Успокойся, Чезаре, — донеслось позади, со стороны копейщиков.

Рядовой ласканец понятия не имел, с кем он стоял плечом к плечу, и кто пытался успокоить “Чезаре”. Он лишь на прошлой неделе вступил в армию Свиста и был зачислен в третий батальон, первую шеренгу к щитоносцам.

— Да, ты прав, Тулио, — Чезаре проверил, насколько крепко держится ростовой щит, который он держал. Вонзенный длинным жалом в землю, он держал на своем углублении длинное копье того самого Тулио. — Сегодня у меня будет шанс пустить кровь этой орочьей подстилке и всем, кто пришел вместе с ним на землю наших предков!

После этого, обнажив короткий меч, достаточно тонкий, чтобы протиснуться между щитами, но в то же время длинный и крепкий, чтобы не сломаться в рубке первых рядов, Чезаре застучал железом о железо.

К этому времени офицер, который первым заметил приближение Лунной армии, уже успел закончить свою пафосную речь о том, что они защитят свою землю. Что не уступят врагу. Что откинут его обратно в Дарнаскую грязь, где тому самое место.

А еще он убеждал не испытывать страха, ведь численный перевес армии Свиста по отношению к армии Лунного Ручья составлял более чем десятикратный перевес.

Сто восемьдесят тысяч воинов, под предводительством генерала Дархана, против двух миллионов воинов, идущих следом за генералом Лекией.

— Щиты! — пролетел над полем усиленный энергией голос офицера. — Построение — Панцирь!

Рядовой ласканец тут же направил энергию на щит в своих руках. Тоже самое сделали десятки, сотни, тысячи… сотни тысяч таких же, как и он.

Интересно, многим ли, так же, как и ему самому, было плевать на эту проклятую войну между двумя Империями? Все, чего он хотел — накормить своего младшего брата и мать. Их отец умер от болезни несколько месяцев назад и семья осталась на пороге нищеты и бродяжничества.

В армии же предлагали жалование. А тем, кто шел в первом ряду, обещали выплату в случае гибели. Очень щедрую. Этого хватит, чтобы его мать и брат прожили хорошую, безбедную жизнь.

А если он сможет пережить первый бой, то получит даже большую сумму.

Да, его семья будет жить. И жить хорошо. Он позаботиться об этом.

Энергия, проходя сквозь его тело, усиленное невероятным количеством лекарственных трав, принятых за прошедшую неделю, влилась в щит. Она соединилась с тысячей таких же энергетических потоков, стоявших рядом, а затем взмыла в небо, формируясь в титанический панцирь, накрывший собой разом всю армию Свиста.

— Лучники! — продолжал надрываться один из офицеров. — Отпускай!

И точно такая же команда, разнесшаяся над полем, заставила ясное, солнечное небо покрыться черное, рваной пеленой, сквозь которую едва-едва можно было увидеть солнце.

Мириады острых жал, рассекая облака, оставляя позади черные полосы, устремились к синему мареву, застывшему на скале.

— Канониры! — очередная команда громом звенела в ушах. — Поджигай!

А затем нечто, по звуку схожее с тем, как слишком гордая и высокая гора пронзает собой ксомос, обрушилось на поле. И следом за черным покровом устремилось стальное и огненное.

Миллионы стрел, десятки тысяч ядер — все это дождем обрушилось на армию Лунного Ручья.

От дыма, пыли и гари не было видно не зги.

— Дзиньк, — только и услышал рядовой.

Когда он снова открыл глаза, то перед ним стоял его отец.

— Здравствуй, мой маленький герой, — улыбнулся он той самой, широкой улыбкой, по которой так скучал рядовой.