Сердце просит счастья

Эпилог

Сабрина навсегда запомнит, что ее дочь родилась вечером, когда на улицах Денвера зажигались фонари. Ослепительно сверкающие огни города, свет фар встречных машин. Джерри спешно вез ее в больницу: роды начались на две недели раньше срока. Еще больше огней было при въезде на территорию больницы, в приемном покое. В родильной палате, куда ее поместили, горел слепящий свет. От него расходились огромные сияющие круги. Врач и сестры суетились вокруг нее. От волнения смуглое лицо ее мужа было так же бледно, как и у нее. Ей не забыть, как он держал ее своей теплой, сильной рукой. Потом медсестра из родильного отделения разлучила их.

Когда примерно через сорок минут ей в руки положили младенца, у нее чуть не разорвалось от счастья сердце. Брак с Джерри осчастливил ее. Из полной чаши ею и капли не было пролито. А теперь вот это. Этот обожаемый маленький сверток с мягкой шелковистой головкой, такой же темной, как у Джерри, и восхитительными маленькими пальчиками с крошечными ноготками.

Она поцеловала малышку. Поцеловала и пришла в восторг.

Моя доченька!

Медсестра, что находилась рядом с ней, наклонилась над кроватью улыбаясь. Роды прошли прекрасно, без осложнений.

– Вы произвели на свет маленького ангелочка, миссис Баррет, в этом нет сомнений!

– Правда. – Сабрина улыбнулась. Ее лицо светилось от любви и гордости.

Через два дня все вернулись домой: Джерри, новоиспеченный отец, не чуявший под собой ног, его гордые родители, ее мать, порозовевшая, взволнованная своим новым положением бабушки, а также приездом отца Сабрины, специально прибывшим к рождению внучки. Все светились счастьем и возлагали большие надежды на будущее.

Джерри сильными руками взял малышку.

– Она само совершенство. Это чудо, созданное нашей любовью.

– Да, она чудо! – Хором подтвердили обе бабушки, стоявшие возле Джерри. Их лица были умиротворенными и счастливыми.

– А как вы намерены назвать ее, мои дорогие? – спросила мать Джерри, гордая тем, что внучка вцепилась в ее палец.

Сияющие глаза Сабрины с любовью остановились на муже.

– Фелисити, – почти в один голос ответили они. – То есть счастье.