Сердце Зверя. Дорога Воина (СИ)

Глава 20

Орда двигалась довольно медленно, преодолевая за день не больше двадцати пяти вёрст. Так что догнал я их довольно быстро. За ордой было не сложно идти, во первых след такой оравы сложно потерять, во вторых даже находясь за версту от вражеской армии, я прекрасно ее слышал, в третьих, даже не будь у меня зрения и слуха, я всё равно нашел бы гнолов по запаху. Там где прошла орда заметно пованивало, сильный запах псины и небольшой запашок дерьма. Быть обнаруженным я не боялся, у тварей не было даже никакого подобия дозоров или арьергарда, да и с помощью транса можно заметить опасность заранее.

Чем больше я наблюдал за действиями тварей, тем больше поражался. Непонятно как вообще такая масса разных существ собралась и ужилась вместе, не говоря уже о вторжении в земли людей. Может я и выдумываю, но за всем этим как мне кажется что-то или кто-то стоит.

Единственной трудностью в преследовании вражеской армии был поиск пропитания. Там, где прошла орда, казалось не оставалось ничего живого крупней воробья. Не раз и не два мне встречались костяки неудачливых животных, встречались вымазанные в крови перья, разрытые ямы, некогда скрывавшие в своём нутре заячьи норы. Чтоб не страдать от голода, я взял курс чуть правее следов тварей, пусть крупные звери и разбежались, но недостатка пичуг тут не наблюдалось.

К вечеру, из транса обнаружил ветхую хижину, располагалась она ещё немного правее от общего направления.

— Это даже к лучшему, во сне трансом попользуешься, а так хоть расстояние побольше останется, глядишь, твари на огонёк не заглянут.

Хижина оказалась не такой уж и ветхой, дверь оказалась весьма крепкой, да и засов имелся, смущала лишь соломенная крыша, порядком поизносившаяся. Ну, хоть ветер мешать не будет. Хижина была небольшой, пять шагов в длину и три в ширину. Кроме малой глиняной печи, не пригодной ни для чего кроме готовки пищи, тут был лишь стол, да полати, крепившиеся к стене. Стульев не было, зато на стенах висела пара пучков лярты, травки, что использовалась при приготовлении отвара, помогающего при простуде.

— Это хорошо, — пробубнил себе под нос, — хоть я и не ощущаю негативных последствий после купания, но отвар попить не помешает.

Осмотрев хижину ничего интересного больше не обнаружил, никакого подпола не имелось, как и схронок.

Следов, как ни старался, не обнаружил, зато на всякий приметил удобный путь отхода на всякий случай.

На улице окончательно стемнело, и я принялся за готовку пищи. Вначале выгреб скопившуюся в печи золу и разжег огонь. То, что твари могут учуять или увидеть дым, я не боялся. Во первых зимней ночью, когда снега нет, фиг что увидишь, а уж если тучи наползут, там хоть глаз выткни изменений не заметишь, ну а во вторых хворост был хорошо просушен и дыма от него практически не будет.

На ужин у меня был тощий говорун, это птица такая, отличающаяся весьма противным голоском и привычкой ночью издавать странные звуки, услышишь такое в первый раз, и покажется, будто вопит кто-то неразборчиво. Пичуга в природе была довольно крупной, гривны на три, но мне видимо попался какой-то дистрофик весом в два раза меньшим. Привычно разделав птицу, порадовался тому, что в хате нашелся глиняный котелок, в котором мясо можно сварить. Привычно обратившись к лесу по поводу воды, неожиданно почувствовал некое беспокойство, но будто не своё. Заострять внимание на этом не стал, а добравшись до воды, вообще выкинул из головы странные ощущения, перед этим убедившись, что опасности непосредственно мне в округе нет.

Перекусив мясом, посетовал на отсутствие соли, к которой за время службы изрядно привык. После позднего ужина, отправился на боковую, перед этим крепко накрепко заперев дверь и подперев её столом на всякий случай.

Сон пришёл довольно быстро, вытеснив из головы бесполезные мысли.

Снился мне бордель, аппетитные обнаженные девушки, призывно манящие меня. Но стоило мне приступить к самому интересному, как набатом взвыло чувство неведомой тревоги, и я вылетел из мира сновидений. Вокруг была тишина, ну не тишина конечно, а обычные звуки ночного леса, ничего постороннего. Погрузившись в транс, убедился, что опасности нет, но чувство тревоги не пропадало. Решив не игнорировать столь странные ощущения, я быстро облачился в доспехи и, устроившись поудобнее вновь провалился в транс.

Слившись с окружающей природой, постарался максимально расширить границы восприятия при этом, вникая и стараясь прочувствовать всё вокруг, свои собственные ощущения при этом, отодвинул на самую грань сознания. Чувство тревоги при этом не исчезло, а наоборот усилилось, но источника всё не было.

Вдруг в сознание вторглись новые ощущения, не мои, чужие, тут была странная смесь ощущений, беспокойство, тревога, просьба помочь. Совсем не понимая, что происходит, я попытался передать своё непонимание в ответ, присовокупив к нему желание помочь.

Вдруг меня выкинуло обратно в тело, а к ощущением добавилось нечто новое, но уже знакомое. Обозначив себя лёгким щипком, появилось чувство направления.

— Хм, ну что ж, поглядим что там, — с этими словами я вышел за порог хижины.

Бежать по ночному лесу, скажу вам удовольствие ещё то. Нет, ночь то я люблю, но именно в сочетании с бегом по лесу, она доставляет очень много неудобств. Мало того, что не видно, куда ногу ставить, так ещё и редкие ветви всё норовят по лицу хлестнуть.

— Так и без глаз остаться можно, — бурчал я, меж тем не сбавляя темп.

Ощущение тревоги потихоньку усиливалось, не позволяя сделать даже минутную остановку, чтоб оглядеться из транса. Единственное что успокаивало, это то, что направление было в противоположную сторону от лагеря гнолов, вновь возвращая меня в сторону реки.

Бежал я не более получаса, прежде чем неожиданно деревья расступились, открыв мне странное зрелище. На небольшой полянке творилось что-то непонятное, первое, что бросалось в глаза это мельтешащие по поляне сферы из слабого белого света, размером они были не больше человеческой головы. Было их тут всего четыре и все они водили странный хоровод, центром которого была странная фигура. Будто тень обрела очертания. Временами от шариков отделялись слабые искорки, которые едва достигнув тени, гасли, не оставляя никаких следов. Тень же бездействовала, но всё нарастающее напряжение подсказывало, что это продлиться не долго. Ощущения меня не обманули, казалось, тень подняла голову, ранее смотрящую в землю, возникло ощущение, что смотрит она на меня.

— ХТЫ! — прохрипела тварь, обжигая меня волнами ненависти, вместе с ней пришло и узнавание. Не знаю как, но в тени я с дрожью узнал убитую недавно тварь.

Тень со скоростью молнии метнулась ко мне. Увернуться не успел, и тень саданула меня руками в грудь. Ощущения были, будто меня бык в грудь боднул. Ноги оторвались от земли, и я спиной вперёд влетел в дерево. Лишь многочисленные тренировки позволили мне не потерять сознание и перекатом уйти в сторону. Там где секунду назад лежало моё тело, будто плугом по земле прошлись. Судорожно вздохнув, зафиксировал свой взгляд на тени и движением кисти отправил в полёт нож. Тот спокойно прошёл сквозь в тело твари и, ударившись об дерево отлетел в траву. Значит оружием своим я ничего не смогу сделать. Тварь тем временем подняла руки над головой, и один из светящихся шаров лопнул, разбрызгивая вокруг слабые искры. Но и сама тварь, кажется, слегка побледнела. От гибели светлячка на меня вновь нахлынули чужие чувства, горечь, сожаление и печаль.

Но усилием воли я отодвинул их на задворки сознания, сосредоточившись на противнике, тот тем временем пошёл в атаку.

Перекатом уйдя в сторону, пытался понять, что я могу противопоставить такому противнику. Единственное моё более менее уместное умение это пускать волны искажений, как те, которыми я рассеял магическую мглу. Но эта способность требует погружения в транс, а на это нет времени.

Неожиданно в голове вновь раздался щелчок, а меня скрутило болью. В голове возникли странные картины. Я вновь проживал участок жизни своего противника. Тот участок, где мой враг, будучи ещё учеником шамана, сражается с духом своего умершего учителя. Пришло чужое воспоминание, что лучшее орудие против духа, это собственная энергия. Пусть духи и питаются чужой энергией, но в концентрированном виде она опасна им, она разрушает связи их тел. В видении я, будучи гнолом, сконцентрировал свою энергию в сжатых кулаках и, дождавшись выпада твари, выбросил сгустки своей энергии навстречу противнику. Два маленьких чёрных шарика пробили тело твари. Из пробоин начал струиться чёрный дым, а тварь ужасно заверещала, да так, что ушам стало больно.

Вернувшись в собственное тело, я несколько секунд не понимал, что происходит. Но увесистый удар вернул мне осознание происходящего. От удара в руке послышался хруст, предплечье пронзила сильная боль. С губ сам собой сорвался стон.

Тварь, еще немного потускнев, бесновалась в кругу, образованном быстро кружащими светляками. Казалось, установилось равновесие, но тварь новым неуловимым движением смогла располосовать ещё одну сферу надвое и та опала на траву россыпью искр.

Больше тянуть было нельзя. Сосредоточившись на себе, я постарался сосредоточить свою энергию в руке, как делал при жизни мой противник. Через несколько секунд почувствовал, что кулак изнутри достаточно сильно пощипывает. Выбросив вперед руку, разжал кулак, наблюдая, как из моей ладони выпорхнула маленькая сфера ярко зеленого цвета. Целился я в тело твари, но та, в погоне за светляками не заметила новой угрозы и, пригнувшись, словила мой снаряд головой. Раздалось отчётливое шипение, а от мгновенно замерших на месте сфер потянулись дрожащие жгуты энергии. Эти жгуты будто неведомые щупальца присосались к телу начавшей верещать твари. Было видно, как по ним, словно по трубкам потекла чёрная энергия. По мере движения она сильно светлела, а в светляк вливалась уже сияющая белизной.

«Да они же жрут ее!» — промелькнула мысль в моей голове.

Меж тем сферы закончили свою трапезу, оставив от противника лишь лёгкую дымку, которую через секунду развеял ветер. После этого сферы двинулись в мою сторону. Я собрался, вновь начав напитывать кулак энергией, хоть никакой угрозы и не ощущал. Наоборот, на меня вновь нахлынули чужие чувства, смесь благодарности и спокойствия.

Достигнув меня, сферы начали пульсировать, а моё тело охватила приятная слабость. Хотелось сопротивляться, но ноги сами подогнулись. Энергия, собираемая в кулаке, вернулась обратно в моё тело. Сознание начало уплывать в мир снов.

Перед тем, как сознание окончательно померкло, мне показалось, что я услышал хруст своей руки, а в голове прошелестел слабый бесполый голос:

«Спасибо».

Очнулся я от ощущения затекшего тела. Поднявшись на локте, оглянулся вокруг. Поляна, светит солнце, деревья шелестят листьями.

— Что я здесь делаю? — хрипло прозвучал в тишине мой голос.

Тут взгляд наткнулся на участок перепаханной земли, и я вспомнил всё, что произошло накануне. Тут же пришло осознание, что я опираюсь на локоть сломанной руки, но почему то боли не было. Ощупав конечность, убедился, что от перелома не осталось и следов.

— Спасибо вам, духи леса, — произнес я, поднявшись с земли.

То, что это были именно лесные духи, сомнений не вызывало. Хоть мне самому и не доводилось их ранее видеть, но в наших байках они мелькали часто.

Размяв тело, покрутил по сторонам головой, стараясь вспомнить, откуда я вчера пришёл. Минуты три мне потребовалось, чтобы найти вчерашние следы, слишком уж сильно мы тут порезвились вчера.

С места вчерашнего поединка я уходил с улыбкой до ушей и причины для радости у меня были. Все сказки и истории про духов явно вели к тому, что помогая им, ты получишь их благодарность. В некоторых сказках это было долголетие, где-то крепкое здоровье и исцеление от хвори и проказ, где-то духи наделяли силой и умом. Не знаю, чем они одарили меня, но надеюсь не только тем, что исцелили мою руку. Второе что радовало, это то, что наши отношения с лесом вышли на новый уровень, всё-таки кого попало лес просить не будет, а это, надеюсь, в дальнейшем откроет новые перспективы. Последней причиной радости было хорошее самочувствие, стоило лишь размяться, как боли прошли.

До хибары добрался даже быстрее чем ночью.

Проверив округу из транса, принялся разогревать себе еду. Позавтракав, а судя по тому, что солнце уже поднялось в зенит, пообедав, остатками птицы и запив ее невкусным бульоном, начал собираться в путь. Сборы были не долгими, я лишь умылся и прихватил лук. Вчера с собой я его не брал, всё-таки бегать по лесу с натянутым луком дело не самое приятное, да и пользы от него в такой темноте не было бы.

Брёл я не спеша, любуясь природой и отдыхая от суеты прошедших дней. Стремиться догнать орду мне незачем, всё равно с такой скоростью она достигнет города лишь к вечеру сегодняшнего дня. По моим подсчетам я к этому времени их как раз нагоню.

Двигаться по лесу было приятно, пусть и не шелестит в кронах давно опавшая листва, но жизнь не ушла из леса, то и дело были слышны крики птиц, а из транса я порой замечал зайцев и лис.

— Одно слово, красота, — мечтательно произнес я.

Ближе к четырём часам, лес закончился, а к шести, когда уже начало смеркаться, на горизонте я увидел темное тело орды. Шел я спокойно, не скрываясь, одиночную фигуру на таком расстоянии, в темени разглядеть очень сложно.

Ещё через час вдали я увидел огни города. Над стеною были видны маленькие светящиеся точки факелов, большего я разобрать не смог.

Потихоньку расстояние сокращалось, судя по всему, армия тварей уже достигла стен города.

К тому времени как я подошёл на расстояние, охватываемое мною из транса, твари уже удобно устроились в маленькой рощице, на расстоянии версты от стен. Судя по всему, штурма сегодня не будет, оно и к лучшему, больно уж темно для сражений.

— Мда, и что мне теперь делать? — рассуждал я, устроившись на земле и удобно вытянув ноги.

Приближаться к тварям ближе было рискованно, но и в темноте пробираться до стен не лучшая идея, так и стрелу словить можно. Так, значит нужно найти местечко, где можно схорониться и переждать эту ночь.

Решил переждать ночь в маленькой рощице, расположенной слева от той, где расположились гнолы. Рощица и вправду была мала, её можно было пересечь за пять минут неспешного бега.

Ночевать решил под мощным дубом, располагавшимся на дальней от города стороны. Корни с одной стороны удобно выступали, образуя выемку. Натаскав туда побольше сушняка, постарался поудобнее устроиться. Мда, лежать без плаща, оставшегося в седельной сумке, на подстилке из сухих листьев, смачно хрустящих при каждом движенье удовольствие еще то. Но мы люди привычные. Чуть поворочавшись, всё же смог уснуть.

Завтра обещал быть интересный день.