Шанс для истребителя

Глава 38 Дальний Восток

К счастью, наша московская служба быстро закончилась. Уже в апреле нас перевели на Дальний Восток. Как я и хотел. Подальше от всей этой большой политики. Рычагов все же прислушался к моим доводам и начал проситься на Дальний Восток. И меня с собой туда утянул. Прицепом. В принципе, к его желанию командование отнеслось с пониманием. Ведь сейчас по выслуге лет служба на Севере или Дальнем Востоке была довольно выгодна для советских военных. Там один год службы приравнивается к полутора годам здесь в центральной и западной части России. Поэтому служить в таких местах выгодно. Кроме служебного стажа военнослужащие на Севере или Дальнем Востоке получают дополнительный паек и увеличенное денежное довольствие. И продвижение по служебной лестнице там идет тоже быстрее. В войсках считается, что для нормальной и быстрой военной карьеры в СССР необходимо послужить на Дальнем Востоке или на Севере. Если у военачальника в личном деле нет записи о службе там, то ему довольно сложно пробиться наверх. Хоть месяц, но надо послужить в таких вот местах. А все потому, что там условия для службы не самые комфортные. Это вам не европейская часть СССР где есть хорошая инфраструктура и много населенных пунктов. На Дальнем Востоке настоящий дикий край. Единственная железная дорога посреди тайги от Хабаровска до Владивостока. Несколько не самых крупных населенных пунктов. Тайга и сопки. Вот это и есть Дальний Восток. И служить здесь очень тяжело. В чисто бытовом плане. Нет, для нас то с Рычаговым еще терпимо было. Нам досталось вполне комфортное жилье. Но то нам. Мы же начальники как-никак. А вот нашим подчиненным было очень тяжело. Жилья на всех не хватало. Люди ютились в дощатых бараках. А зимы здесь жуткие. Тут реки на метр промерзают. И зима длится шесть месяцев в году. А в остальное время тоже не очень комфортно. Летом стоит сильная и душная жара, приправленная тучами комаров и мошкары. Да, комары на Дальнем Востоке матерые. И их тут много. ОЧЕНЬ МНОГО!!! Вот они то меня больше всего доставали. И от них никакие мази не помогали.

А еще там есть мошкара. Это, вообще, Армагедон какой-то. Слава Богу, ее сезон начинается только в середине июня. И длится до августа. Вот тогда находиться на природе очень трудно. Какой там отдых? Выйти из палатки, чтобы справить нужду, превращается в большую проблему. Вас моментально облепляют со всех сторон мелкие, жужащие убийцы. Эдакие маленькие пчелы. Мошки тоже нападают роем и покрывают вас сплошным ковром. И кусают, кусают, кусают. При этом укусы мошкары очень болезненны. Гораздо, сильнее и больнее, чем у комаров. И кроме того, мошки впрыскивают яд в ранку на месте укуса. От чего кожа покрывается большими волдырями. Которые очень сильно чешутся. И получается, что милые и добрые комары, которые здесь тоже нехилыми такими стадами летают, в сравнении с мошкарой, просто, невинные создания. А людям при этом надо как-то тут жить и нести службу. В общем, тихий ужас, а не служба. Зато природа на Дальнем Востоке шикарная. Дикая и первозданная как в каменном веке. Я прекрасно помню, что даже в двадцать первом веке эта территория России была мало освоена. Все такой же дикий и опасный фронтир. А уж сейчас в 1938 году она еще более дикая и прекрасная. На Дальнем Востоке я пристрастился к рыбалке. Раньше вот не рыбачил как-то. А тут вдруг начал ловить рыбу. И мне это занятие понравилось. Рыбы здесь очень много. И она тут очень большая вырастает. Это вам не плотва или окуньки, привычные для европейской части России. Тут такие монстры в реках водятся, что аж дух захватывает. И еще я тут распробовал красную икру. Ее здесь хватает. Как и черной икры. Есть еще и тайга богатая разной живностью. Но я туда только под конвоем пойду. Нафиг, нафиг такую экзотику. Я не охотник. Я человек городской по своей натуре. А японцы тут еще и воевать собирались. Придурки. Да, мошкара и комары тут любую армию сожрет. А зимой все агрессоры вымерзнут в тайге. Это же даже не Украина или Белоруссия. Тут зима, гораздо, суровее и злее. Тут можно легко и быстро насмерть замерзнуть. И кстати, техника от дальневосточных морозов страдает очень сильно. И работает она здесь с очень большим трудом. И как в таких условиях воевать?

Но нам пришлось это сделать. Японцам тут не сиделось спокойно. С 1936 года по июль 1938 года они совершили 231 нарушение границы, провоцируя наших пограничников на ответные действия. В общем, конкретно так обнаглели эти самураи. Кстати, летом в советских органах госбезопасности начался нехилый такой шухер. 14 июня 1938 года в Манчжурию, контролируемую японцами, удрал начальник Управления НКВД по Дальневосточному краю комиссар государственной безопасности 3-го ранга Люшков. Этот кадр перешел границу и сдался японским пограничникам, попросив у них политического убежища. Скандал был жуткий. И разборки там внутри НКВД были крутые. Трясло их не по детски. И на время они ослабили свой нездоровый надзор и не мешали нам работать. Ну, да! Не люблю я сотрудников НКВД. Не люблю! Для меня все они кровавые упыри и назгулы. Не нравится мне эта кровавая контора. Это легко рассуждать в далеком двадцать первом веке про честных и правильных сотрудников НКВД, которые делают такое нужное для страны дело. Вот только я живу здесь и сейчас. В этой самой стране победившего социализма. И вижу, что творят эти кадры. И как топорно они работают. Обрекая на смерть огромное количество простых советских людей. И это не может не влиять на мое отношение к НКВД. Не люблю я палачей и садистов.

В общем, японцы долго ходили кругами, совершали провокации на границе, щупали и покусывали нас за все места. И наконец, решились. 29 июля 1938 года японцы силами 19-й пехотной дивизии, подкрепленной артиллерией, смогли захватить две сопки на нашей территории. И окопались там, приготовившись к обороне. Наши войска под командованием маршала Блюхера предприняли безуспешные попытки выбить японцев с занимаемых событий. Сталин резко раскритиковал нерасторопность Блюхера и снял его с командования. Вместо Блюхера командовать нашими войсками на Дальнем Востоке был назначен Штерн. И только 1 августа 1938 года, наконец-то, сухопутные генералы вспомнили про нас. Про авиацию. Нам с Рычаговым поставили боевую задачу. Нанести удары по японцам, засевшим на тех двух сопках. С 1 по 8 августа наши самолеты выполнили одну тысячу семнадцать самолето-вылетов против японских позиций. При этом по противнику работали только наши бомбардировщики. Японских самолетов мы за все эти дни в небе над зоной конфликта так и не увидели. И подраться нам в воздухе с ними не пришлось. Вот не понимаю я этих японцев. Они же прекрасно знают, что у нас есть авиация. И что мы ее, обязательно, применим против японских войск. Однако, тупо бросили в бой свою пехоту, не позаботившись о ее воздушном прикрытии. Приятно осознавать, что не только в РККА военачальники ничего не смыслят в современной войне. И не понимают решающей роли боевой авиации.

Этот нелепый военный конфликт закончился довольно быстро. Уже 11 августа 1938 года боевые действия были прекращены. А затем между Японией и СССР прошли переговоры, которые закрепили за нашей страной эти две несчастные сопки. И ради такой малости столько народу погибло? Советские войска потеряли девятьсот двадцать шесть человек погибшими или пропавшими без вести. Две тысячи шестьсот тридцать восемь человек при этом были ранены. Было также потеряно солидное количество советской военной техники. Шестьдесят шесть танков, тридцать пять орудий. А наши ВВС потеряли шесть самолетов. Из них только один был сбит вражескими зенитками, а пять разбились из-за технических неисправностей. Японская сторона по нашим оценкам потеряла около семи сотен человек убитыми и две тысячи раненными. Техники и вооружений японцы тоже потеряли довольно много. Глупая какая-то война случилась. Японцы к нам полезли. Мы им дали по морде и хорошенько отпинали. После чего обе стороны сделали вид, что ничего такого не было.

Правда, СССР с японцами еще схлестнется на Халхин-Голе весной-осенью 1939 года. И там наши войска опять побьют японскую армию. При этом потери у японцев будут уже больше наших. В тех боях блеснет первый раз на фоне серости Георгий Жуков. Тот самый будущий маршал победы. Но сейчас у него все в будущем. Вот того погрома японцам хватит, чтобы даже не смотреть в нашу сторону с агрессивными намерениями. Но я в той маленькой войнушке не поучаствовал. Может быть, это и к лучшему? Устал я от всех этих войн. Устал быть солдатом гибридной войны. И с содроганием думал, что нам еще придется воевать с самой страшной военной машиной в мире. С фашистской Германией. И не несколько месяцев, а целых четыре года. Ужас!

Но пока я морально отдыхал. После Хасана нас не трогали какое-то время. Только вручили еще по одному ордену Красного Знамени и оставили на прежнем месте службы. Аж до советско-финской войны мы служили на Дальнем Востоке. И меня это устраивало по всем статьям. Подальше от начальства служить всегда приятно и комфортно. Даже начало Второй Мировой Войны меня никак не затронуло. 1 сентября 1939 года немцы напали на Польшу. И мне на это было, совершенно, наплевать. Все это было где-то там далеко от нас. И мне так хотелось хоть немного, но пожить в мире и тишине. Но 26 ноября 1939 года это затишье закончилось. Советский Союз выдвинул территориальные требования к Финляндии, а затем объявил ей войну. Правда, в газетах писали, что это финны начали первыми эту войну. Типа, это они на нас напали, обстреляв наших пограничников своей артиллерией. На мой взгляд эта теория не выдерживала никакой критики. Я не думаю, что в маленькой Финляндии в руководстве сидят одни дебилы. Которые не понимают, что злить большой и сильный Советский Союз не стоит. Нет там таких альтернативно-одаренных. Значит, финнам нет никакого смысла стрелять по нашим погранцам. Впрочем, что там случилось на самом деле? Мы никогда не узнаем. И у нас будут только одни догадки по этому вопросу иметься. А правды нам никто не скажет. Да, и не важно это сейчас. Когда война уже началась. Нас срочно вызвали в Москву, где вручили новые служебные предписания. Рычагова назначили командующим ВВС 9-й армии. А я опять стал его заместителем. Мы с Пашкой по этому поводу даже особо не спорили. Он спросил у меня, хочу ли я быть его замом на этой войне. И я, конечно же, согласился. А что? Мы с Рычаговым очень хорошо сработались. Я его прекрасно знаю. И такой начальник меня, вполне, устраивает. А то сунут меня в подчинение какому-нибудь дуболому вроде Кулика. Вот тогда я и намучаюсь. А с Пашкой служить легко и интересно. Он меня понимает с полу слова. Как и я его. Из нас получилась вполне боеспособная связка типа начальник и его заместитель.